У любви короткие крылья (часть вторая)

У любви короткие крылья…        Записки ловеласа

(часть вторая)

Глава первая                     Что теряем — не храним…

Больно ощущать потерю самого близкого, любимого человека. И Анжела, безусловно, любила, свято верила в мою непогрешимость. Но, узнав о предательстве, видимо, душевно сломалась, бросилась, как в омут, в неизвестность. Других вариантов нет. Версия похищения не укладывается в логику. Не замечены даже малейшие признаки подобного действия.
Мысли, одна хуже другой, терзают мою голову. Чувствую себя отвратительно, плохо соображаю. Во рту все сохнет. Пью беспрестанно воду. Тем не менее гоняю на машине по ближайшим улицам. Ищу ее, расспрашиваю прохожих. Тщетно. Был в отделении полиции. Написал заявление. Но сквозит формализм. Нет надежды, что экстренно будут приняты меры к розыску.
Господи, куда обратиться, где найти поддержку? И что все же случилось, когда она спустилась в столовую? Был ли выложен компромат Животрясовым? Он клянется, что и в мыслях это не держал. А разговор якобы шел о Софочке, которую помышляет взять в жены. Не знаю, не знаю, верить ли ему. Вообще-то время было довольно ограниченное, чтобы как-то убедить Анжелу в моей причастности к измене. При этом вроде снимается вина с Животрясова. Но хитрости, изворотливости ему не занимать. Тот еще фрукт. А если был сговор. Разыграла пара спектакль. Софочка, войдя в роль, грохнула тарелку. Это явилось вызовом Анжелы на разговор. Знали о ее приезде, что явится именно она. Дальше – дело способности Феликса Абрамовича убеждать, наводить тень на плетень. И велика роль значимых фактов. Так вот гуляют мысли. А разбирательство, несомненно, трудное, сложное. И нет времени этим вплотную заниматься. Надо успевать вести розыск Анжелы. Иначе состояние супруги будет необратимо тяжелым.
Кто же реально поддержит, окажет содействие, даст добрый совет? Звоню Жоре Косорукову. Он удивительно быстро вникает в суть. Вроде сочувствует:
— Знаю, слышал. Ужасная история. Но ты, Серж, сильно не напрягайся. Приди в себя. Собери силы. Словом, передохни. Расставь акценты. Потом подключай для поиска волонтеров, частных детективов, экстрасенсов, всех значимых лиц. А там уж как получится…
— Не веришь в результат?
Жора медлит с ответом, сопит, прокашливается, отвечает:
— Сомневаюсь, Серж. Да, навряд ли ее найдешь. Велико противостояние. Задействованы сверх силы противоборствующие. Но ты все же продолжай поиски на сколько хватит сил, средств и возможностей. Это так… Для успокоения души, чтобы не казнить себя в дальнейшем.
Я, накаляясь, возмущаюсь:
— Начал за здравие, а кончил за упокой?! Спасибо, гусь-лапчатый!
Косоруков невозмутимо заключает:
— Юлить не буду. Говорю, как есть, как думаю. А тебе надо было беречь по-настоящему жену-красавицу. Предупреждал? Вот! Все на этом. Что раскопаю, сообщу.
Продолжая поиски, сделал еще несколько кругов на машине. Остановился, чтобы перекусить у придорожного кафе. Столики расположены на открытом воздухе. Ознакомившись с меню, осматриваю окрестность. Думаю, в какую же сторону пошла Анжела? Если — по главной трассе, то она не миновала это заведение. Надо вывести на разговор официантку. Остаются еще три стороны дорог. Одна из них ведет на местное озеро, что в четырех километрах. Оставшиеся — уводят в лесопарк и в город.
Принимает заказ молодая официантка. Яркая блондинка. Она светится учтивой улыбкой. Отвечая любезностью, иду на контакт. Вступаю с ней в непринужденный разговор:
— Хорошо смотритесь! Полное очарование!
Девушка кокетливо, с пониманием смотрит на меня, ожидая после комплемента просьбу. Я продолжаю доверительным тоном:
— Помогите мне в одном вопросе? Век буду обязан и благодарен.
— Я вся внимания?!
— Мы живем недалеко, в элитном поселке «Лазурное». А суть вот в чем. Я поссорился с супругой. О, была сцена ревности. После скандала моя благоверная покинула дом. Спонтанно, неожиданно, видимо, в нервном потрясении. Сумела как-то незаметно для домочадцев исчезнуть. Ушла, наверное, куда глаза глядят. Причем, в халате и шлепанцах. Может, вы случайно ее заметили? У вас здесь хороший обзор.
Девушка, сменив на лице маску учтивости, сухо парирует:
— Извините, я ничего не видела! У меня много дел!
— Жаль! — Я, барабаня пальцами по столешнице, не спешу уходить, многозначительно поглядываю на официантку, дефилирующую между столиками. Есть предчувствие, что будут все же новости.
Так оно и происходит. Наверное, мой поникший, горемычный вид взывает сочувствие. Как бы то ни было, блондинка идет на сближение. Говорит торопливо, скороговоркой:
— Видела я эту девушку. Миновала утром кафе. Очень красивая, стройная, привлекательная. Она, опустив голову, понурая, шла быстрым шагом, явно торопилась. Словно у нее была цель. Куда=то явиться в назначенное время. Я подумала, что она явно не в своем уме, как зомбированная. И весь вид, и одежда являлись этому подтверждением.
— А куда же она шла?
— Явно в сторону лесопарка!
— Точно!
— Да, несомненно!
Я выношу резюме с поклоном:
— Спасибо! Вы мне очень помогли! И за услугу примите денежный презент, вознаграждение! Не забуду вашу любезность!
Теперь жму на газ, еду в штаб волонтеров, специализирующихся на поисках пропавших людей. В «конторе» встречает руководитель — энергичный молодой человек. Представляется Виктором Смолкиным. Он приветлив, прост в общении, вполне доступный. Слушает, сочувствует, делает выводы, принимает решение:
— Сейчас обзвоню всех, подниму на ноги команду. Сделаем марш-бросок на лесопарк! Если супруга ваша там, то найдем. Мы свое дело знаем, нам не впервой вести поиск. Не думаю, что женщина как-то пострадает в лесу. Все же август, летний месяц. Хотя ночи уже холодные. Главное успеть осуществить поиск до темна.
Я, пожимая руку Виктора, заверяю:
— Ребята не будут обижены. «Накрою поляну» в знак благодарности!
Выход в лесопарк близится. Все получается. Сбор команды завершается. Горят желанием поучаствовать в поиске Анжелы и Феликс Абрамович с Софьей, а также всегда участливая и сердобольная Глаша. Их я успел подвезти к назначенному времени. Теперь слушаем распоряжение Виктора Смолкина:
— Команда, в одну шеренгу становись! Объявляю задачу. Ведем поиск молодой женщины в белом халате, внешне красивой. Предположительно в неадекватном состоянии. Разделяемся на несколько групп. Тщательно прочесываем лес. Поддерживаем связь криками и мобильными телефонами. Все! Выступаем!
У нас свойская группа. Охватываем поиском большой массив. Идем напролом сквозь зеленые заросли, тщательно все осматриваем. Поддерживая связь, перекликаемся. Зовем в разноголосице Анжелу. Есть хороший настрой. Думается, вот-вот покажется среди деревьев беглянка. И радости нашей не будет предела. Но пока попадаются только те, кто отдыхает в парке, совершая прогулки. Одни испуганно шарахаются от нас, другие, узнав кого ищем, спешат придти на помощь.
Через несколько часов группы выходят на окраину лесопарка. Собираемся, обсуждаем итоги. Увы, результаты нулевые. Нет и малейших следов пребывания Анжелы в зеленом массиве. Я в расстройстве, обращаясь к Виктору Смолкину, спрашиваю:
— Что же дальше делать?
Он успокаивает:
— Принимается и нулевой результат. Значит, этот квадрат уже исключается, отпадает. Будем искать в других направлениях. Вы только не теряйте уверенности.
Я, выражая благодарность, заверяю, что буду держаться, поддерживать связь с командой, по возможности оказывать ей спонсорскую помощь.
Вечером, уставшие, не в лучшем настроении, возвращаемся домой. Готовить ужин берутся Глаша и Софья. Вроде ладят, раскатывают тесто. Намерены быстро сообразить вареники с творогом. А я, выставив на стол бутылку коньяка, приглашаю Феликса Абрамовича предварительно пропустить по рюмашке. Надеясь, что он развяжет язык и выложит за рюмкой кое-что существенное. Тесть не кочевряжится, держит стопку, одну-другую, закусывает. Преданно смотрит, заискивает, тяжко вздыхает и сетует, что нет в близком окружении Анжелы.
А у меня одно желание — напиться, отключиться, как-то уйти от нависшей беды. И это мне удается. Чувствую тяжесть во всем теле, в голове полная неразбериха. Словом, в ауте, поддал изрядно. И соображаю, как бы «подкусить» Животрясова, вывести его на чистую воду. Снимают возникшее напряжение женщины. Они заносят аппетитные вареники. Охлаждают мой пыл вниманием и заботой. Заглавной фигурой выдвигается Софья. В узком платье подчеркнуты ее формы тела, особенно выразительна попа. Девица, видимо, знает ей цену. Демонстративно изгибается и наклоняется по любому поводу. У меня невольное шевеление в джинсах. Решаю: удовлетворить желание или нет. Между тем, невеста, обращаясь ко мне, произносит:
— Сергей Николаевич, скажите свое веское слово! Что нам делать, как жить без Анжелы?!
Я нахожу в себе силы, чтобы предстать волевым, решительным и вполне благоразумным. Усаживаю рядом Глашу, подчеркиваю ее исключительность:
— Теперь равнение на Глашу. Она заменит в этот сложный период хозяйку. Слушать ее беспрекословно. Я буду по-прежнему занят поиском Анжелы. Призываю всех помогать, способствовать этому процессу. Вносить предложения, выполнять ряд поручений. Вместе мы должны и обязаны достичь цели.
После ужина отдыхаю в своей комнате. Включив компьютер, проверяю почту. Читаю сообщение от Милоры: «Ты где, дорогой и желанный?! Знаю, что тебя постигло горе, исчезла Анжела. Крепись, будь мужественным! Я тоже подключаюсь к поиску. Обзваниваю все медицинские учреждения. Будь на связи. А лучше подъезжай, составим предметный разговор».
Задремав на диване, просыпаюсь, почувствовав женское прикосновение и жаркий поцелуй. В ответ возрастает хулиганское интим-желание, вызванное алкоголем. Ощупав знакомую попу, вместе со шлепком восклицаю:
— Ну держись, егоза!
Рву с плеч сорочку. Ставлю любезную деву на колени. Бросаю клич:
— Поехали! Прибавим жару! Да ты, однако секс-изюминка. И крепко запомни, эта наша первая и последняя интимная встреча!

Глава вторая            Скорбная находка

Утром неприятные ощущения после изрядной выпивки. Пью воду, массирую виски. Гоню дурь из головы. И каюсь, что приложился чрезмерно к рюмке. Да и повод был. Сложилось все к одному наихудшим образом. Утрата, неопределенность и невозможность что-то изменить к лучшему. Невольно запоешь Лазаря. Гнетет еще мысль, что связался с Софочкой. Неизвестно, куда это выльется.
Словом, словом… Надо выпить кофе, взбодриться, освежить мозги, и определиться, что делать дальше. Наверное, стоит спуститься в столовую, чтобы особо не докучать Глаше. Она и так, бедная, крутится, как белка в колесе.
В столовой умиротворенная обстановка. Известная парочка при исполнении завтрака. Любезничают. Прямо не разлей вода. На меня смотрят, как некие в картине «Явление Христа народу». Отвечают на приветствие доброжелательно с подобострастием. Это мне нравится. Я интересуюсь:
— Как почивали, уважаемые?
— Ой, походили по лесу, спали в обнимку, как убитые! — беззастенчиво отвечает Софочка, жеманно склоняя голову на плечо ухажера.
Феликс Абрамович цветет и пахнет, в ответ умиленно прижимает к себе невесту, подтверждает:
— Да уж… Все окей! В шоколаде!
Я, потягивая кофе, не забываю о насущном:
— Теперь о главном, господа! Если не трудно, побывайте в людных местах. Проведите экспресс — опрос с фотографией Анжелы. Может, кто видел, знает, где она. Неплохо бы развесить объявления о розыске за вознаграждение. Сумму оговорим. Что еще предпринять к дополнению?
— Подключить к розыску экстрасенса! — восклицает Софья.
— Правильно! — одобрительно смотрю на девушку. И не понимаю, или она мне по-свойски подмигивает, или у нее глаз дергается. Тем не менее, продолжаю. — Желательно еще привлечь частного детектива. Это будет моей заботой. А что скажет Феликс Абрамович?
— Сергей Николаевич, меня лично уговаривать не надо. Анжела же дочь моя! Приказывайте! Разобьюсь в доску, все сделаю!
Я удовлетворенно заключаю:
— Меня радует подобное единение! Работаем! Вечером проведем планерку!
Возвратившись в комнату, звоню Милоре. Она, отвечая, очень участлива, бес конца повторяет:
— Не отчаивайся, найдется! Успокойся! А случилось, видимо, одно — приревновала. Кто-то, как-то сумел донести до нее правду, что позволяешь себе любовные похождения. На этой почве и случился удар. Слишком сильно любила и верила тебе…
— С медицинской точки зрения можно объяснить ее состояние? Она, говорят, шла как зомбированная.
— Сказалось, несомненно, сильное потрясение. Может, микроинсульт случился. Вот и результат. Шла, как потерянная, ничего не соображая.
— Я удивляюсь, как быстро все произошло. Была в моих объятиях, все шло вроде нормально. И тут же, спустившись в столовую, потерялась. Прошло всего минут двадцать.
— Странно, конечно. Но что-то все же повлияло. Выкрасть не могли. Шума не избежать. И Животрясова, думаю, винить не надо. Все же она его дочь, хоть и приемная. Не мог он так больно ей сделать. Тем более, отправить в неизвестность.
— У тебя по звонкам в медучреждения, как понимаю, все безрезультатно?
— Да, абсолютно… Но этим не ограничусь, буду активно способствовать поиску по всем направлениям. И ты не замыкайся в себе. Подъезжай, расслабимся! В общении появляются свежие мысли, идеи. Все, жду!
Отложив телефон, размышляю о Милоре. Поражает ее осведомленность. Знает буквально все, связанное со мной. Не строит ли она козни? Хотя зачем? Вроде то, что есть, ее устраивает. А на большее, по ее словам, она не претендует. Однако попробуй, разберись, так это или нет. Но время покажет.
А пока… Надо собираться в дорогу. И стоит забыть о всех похождениях. Несовместимых с поиском. Морально несовместимых. Анжела стоит того, чтобы не размениваться на тех, или иных завидных и любезных. С такими мыслями выхожу снова на круг, надеясь на чудо, надеясь на результат.
Вот показывается памятное кафе. Оформленное по мотивам известных сказок. Именуется «Радугой». Стоит еще раз сюда заглянуть. Может, появится что ни будь новенькое. А детектив, детектив… Есть на примете такой. Мужчина зрелых лет. Высокий. Брюнет. Волосы до плеч. Бородка испанка. Довольно аккуратная, симпатичная. Волевой, решительный. Мускулистый. Взгляд твердый, проницательный. Был в переделках. И стрелянный, и битый до полусмерти. Обращался к нему, когда работал в газете. Валерьян Прохорович, по фамилии Граф, предоставлял мне достоверную информацию по махинациям альфонсов, строящих свое благополучие за счет доверчивых женщин. Что помогало мне при подготовке резонансных публикаций.
Удача вроде улыбается. Американский джип детектива стоит у порога агентства. Значит, хозяин на месте, ведет прием. Вхожу в кабинет. Слышу:
— Ба! Персона! Заходи, дорогой. Приветствую. Присаживайся. Вижу, вижу зачем явился. На лице все написано. Жаль, такую жену потерял. Красотка! Модель! Ух, смак! Переживаешь? Конечно. И надеешься, что помогу?
— Челом бью! Откровенно говоря, просто зашел в тупик. Поиски ничего не дают. А время идет. Оно пагубно для Анжелы. Возможны акты насилия. Ведь она не соображает, где находится, что делает.
— Вот этого я не знал. Слышал, что ушла из дома при загадочных обстоятельствах. Так она, значит, неадекватная?
— Абсолютно! В том-то беда. Надеюсь, вникните в суть, поможете. За труды не поскуплюсь, положу сполна, и даже больше.
— Давай так, Сергей, поступим, вполне разумно. Мы предварительно изучим дело. Соберём необходимый материал для анализа, потом решим какие направления выбирать для поиска. Это основа. Ее не перешагнешь. И не скрою, возможно, дело окажется для нас не подъемным. Честно, признаюсь.
— Как быстро вы проведете анализ, сделайте заключение?
— Постараемся оперативно сработать. Важно, чтобы ты этому поспособствовал, выложил, не таясь, все то, что предшествовало исчезновению Анжелы. Факты, факты, сугубо личные. А вникать в суть будет моя помощница, она же дочь Виктория. Сообразительная, молодая, интересная, незамужняя! И неприступная для обольщения! Чтобы ты знал и притупил все свои желания. Понял? Не ухмыляйся? Знаю твои похождения. Словом, все! Завтра утром жди Вику в своем доме!
Отъезжаю со сложными чувствами. Что-то недоговаривает детектив. Как бы вовсе не отказался от дела. Неужели прав Жора Косоруков, что все наши усилия в поиске Анжелы напрасны. Реально противостоят некие сверх силы. Неприкасаемые люди, у которых все схвачено, все куплено. К ним относится и Азаров. Можно предположить, что Анжелу обработали в Париже психотропными препаратами. Внушили, вбили в голову, запрограммировали, что она должна явиться после приезда туда-то в определенный час, не разглашая закрытые, конфиденциальные сведения. И она все указания исполнила. Страшно. Но похоже на правду.
Ладно, оставим домыслы. Сошлюсь опять на время, которое покажет. И лучше действовать, открывать тайны. Для этого есть смысл заглянуть в известное кафе, стоящее на перекрестке всех дорог. Отведать вновь кофе. Поинтересоваться новостями. Кстати, все по пути. Удобно. Поэтому оставляю машину на площадке. Поднимаюсь по ступенькам на террасу. Вижу знакомую личность. Официантка улыбается. Значит, будет полезное общение.
За столиком расслабился. Отбросил на время заботы. Жду любезную официантку. Вот она направляется ко мне. Идет, пишет привлекательными ногами про жаркую любовь. Походка и правда павы. Фигура подтянутая, из-под блузки выступают пристойно груди. Откуда такие красавицы соблазнительные выплывают на мою голову. Прямо нашествие. Но надо держаться. Зарок дал.
Однако улыбнуться красивой женщине не грех. Это и делаю. А, заказывая кофе, любезно спрашиваю:
— Вы не забыли меня?
Девушка смущается:
— Как можно! Вы такой… видный!
— И я восхищаюсь вами!
— Может, познакомимся поближе?
— Я — Лиза!
— А я Сергей!
Нам приятно. Улыбаемся друг-другу. Но не более того. Погасив вспыхнувшие чувства, заказываю кофе. Жду, осматривая окрестность. Неподалеку озеро, довольно обширное. Много кустарников. Есть место для купания. Водоем невдалеке и от нашего места проживания. Но сильно не привлекает. Были несколько раз. Этим ограничились.
А вот и мой кофе. Придерживая руку девушки, говорю, что наши поиски не увенчались успехом. Девушка сожалеет.
Согласно киваю:
— Я тем более. А больше ничего такого не слышали?
— Увы, не было разговоров. Но вы бы оставили номер телефона, вдруг что всплывет. Я позвоню.
— Конечно! И я могу вам позвонить. Муж, кстати, есть, не заревнует?
Смеется:
— Мужа нет, звоните!
— Договорились!
Неожиданно раздается телефонный звонок. Слушаю. Говорит взволнованно Феликс Абрамович:
— Сергей Николаевич, мы были у экстрасенса. Очень приличная женщина. Называет себя Дарьей ясновидящей. Популярна. Многие обращаются. Помогает. И нас приняла хорошо. Провела сеанс. Дает предсказание, что Анжела может находиться у озера. Оно у поселка единственное. Надо ехать туда незамедлительно. Вы согласны?
Отвечаю сухо, торопливо:
— Много говорите, Феликс Абрамович, не по сути. А время идет. Короче, собирайтесь, выходите за ворота. Спешу забрать вас…
Вскоре прибываем на место. Спешились, идем вокруг озера. Я — предводитель группы, за мной следуют Феликс Абрамович, Софья и Глаша. Осмотрели безлюдный пляж. Решили разойтись, обследовать растущие по берегу кустарники. Проходит час-другой. Слышу громкий крик Глаши:
— Сергей Николаевич, я нашла! Идите скорей сюда!
Крик этот сжимает сердце. Господи, что там, живая или нет? Бегу, приближаюсь, смотрю. Глазам не верю. Вещи супруги. Все то, в чем ушла. Поднимаю скорбно халат, прижимаю его к себе, проверяю карманы. Пусто. Нет Анжелы, нет и свидетельств ее местонахождения. А вокруг слезы, вопли:
— Утонула! Утонула!

Глава третья                  Загадки и отгадки

В доме с утра женские ахи, вздохи, горестные причитания. Скорби послужила находка. В одной компании со слабым полом и Феликс Абрамович. Я стараюсь держаться. Требуется участие во всех процессах. Поиски Анжелы выходят на новый уровень. Подключаются спасатели МЧС и полиция. Они намерены вести поиск тела непосредственно в озере. Я, безусловно, буду при этом присутствовать. Но есть сомнение, что супруга бросилась в водоем, и утонула. Оставленные на берегу вещи смахивают на инсценировку. И выходит так, что Анжелу все же хитроумно похитили. Как еще понимать? Однако посмотрим.
Время есть. Иду в столовую на разговор с народом. Домочадцы горюют с марочным вином. Осуждаю траур присутствующих:
— Рано хоронить Анжелу, господа! Она, как мне думается, жива. Но похищена, находится под каким-то психотропным воздействием. Словом, неадекватная. И поиски ее будут, безусловно, очень сложными. Поскольку неизвестно, где она теперь. Может, даже вывезена за границу.
Как всегда, проявляет неравнодушие Софья, тянет руку вверх, как школьница:
— Можно мне… Полагаю, что нужно еще раз привлечь к поиску ясновидящую Дарью. Она сможет указать новые ориентиры нахождения Анжелы. Факт очевидный, что может предсказывать. Раз с ее помощью вещи нашли.
Я награждаю ее улыбкой:
— Хвалю за участие! Отправляйтесь вместе с Феликсом Абрамовичем к экстрасенсу. Несомненно, будут интересны результаты сеанса. И все, закрываю эту лавочку. За работу, господа! Мне отводится иная роль. Требуется присутствие при работе спасателей и полицейских на озере. И нужно встретиться, составить разговор с детективом из частного агентства. Все расписано по часам. Так что оставайтесь при деле.
На озеро надо явиться к полудню. А сейчас должна подъехать Виктория. Посмотрим, что она из себя представляет. Так ли красива, умна, сообразительна. Жду. Думая, надо ли пойти на свидание с Милорой. Вообще-то звала. Может обидеться. Тогда негде будет голову приклонить, расслабиться, обрести душевное спокойствие. А вот и телефонный звонок. Никак, Вика — собственной персоной у ворот. Точно. Бегу встречать.
О, господи, дай мне силы удержаться от соблазна. Ну это натуральный искус, сплошная подстава, чтобы морально разложить меня. И как мне реагировать на бесподобное, очередное очаровательное создание? Тут все прелести собраны во едино. Точеная фигура. Лицо красавицы. Взгляд голубых, родственных глаз, проникают вглубь, возбуждает не только чувства. Такая она и есть — Виктория! Победительница!
Я восклицаю:
— Полное очарование! Вы просто ангел во плоти!
Смотрю на девушку в ожидании улыбки, взаимной любезности. Но, оказывается, Вика совсем иная. Закусила губу. Строгая, сухая. И говорит назидательно:
— Оставьте, Сергей Николаевич, эти соловьиные трели. Они не для меня. И, если бы вы умерили своевременно пыл, были примерным семьянином, то не пришлось бы искать Анжелу. Словом, займемся делом. Приглашайте в свои хоромы.
Подобное высказывание бьет по самолюбию, как ушат холодной воды на голову. Произвольно отряхиваюсь. Подбираю слова для ответа:
— Спасибо за откровенность… Буду знать, как с вами держаться. И прошу в дом. Заходите, располагайтесь, где удобнее. Может, кофе или чаю? Любой каприз будет исполнен.
Виктория деловита, на лице постное выражение:
— Пока не требуется. Время дорого. Начинаем диалог. Садитесь рядом. И не удивляйтесь. Разговор будет в форме допроса. Вопрос — лаконичный ответ с полной, достоверной информацией. Я готова, включаю диктофон. Начали. Вы любили Анжелу?
— Безусловно!
— Вы довольны были семейной жизнью?
— Вполне!
— Что-то не устраивало вас в поведении супруги?
— Была слишком доверчивой?
— Вы были уверены, что она вам изменяет и устраивали сцены ревности?
— Нет, нет. Ничего подобного не было.
— Значит, вы не изводили жену и не давали повода уйти из дома?
— И в мыслях не было.
— А супруга знала, что вы ей изменяете? Кстати, кто ваша любовница?
— Она врач — Милора Павловна Сташевская. И Анжела ничего не знала о наших отношениях.
— А почему такая уверенность, что не знала?
— Она никогда… Нет, то есть… Заявила однажды, о моих похождениях, так в общем, без упоминания Милоры, когда прилетела из Парижа, когда исчезла.
— Вот видите. Это уже аргумент.
— Так вы считаете, что это подтолкнуло ее уйти из дома?
— Я пока спрашиваю.
— Но это не могло быть причиной. Мы объяснились. Она поверила мне, что на нас просто клевещут. Успокоилась. И больше к этому вопросу не возвращалась.
— Не думаю, что это так. Она, может, просто сделала вид, что все нормально. Женщинам это удается. И повторяю, будьте откровенны, достоверны. Важна для поиска малейшая деталь. И вам следует отрабатывать определенную линию в суждениях. Чтобы не запутаться. Так как при расследовании дела вам придется давать показания правоохранительным органам. Ведь бесследно исчезла ваша жена. Не исключено, что при отработке различных версий, вам могут предъявить обвинение.
— Это серьезно?
— Еще как! Я помогаю отцу в агентстве, имею статус адвоката, хорошо знаю досудебную практику. Мне ведомо, что и как выливается в уголовно-наказуемое дело. Поэтому по ходу нашего общения представьте свое убедительное алиби. А я дам ему оценку.
— По моему убеждению, организовал похищение супруги никто иной, как Азаров, известный в криминальных кругах как Моджахед. Богатый и влиятельный человек. Он имел виды на Анжелу. Преследовал ее, домогался.    Щедро спонсировал агентство моды. Оплатил даже поездку коллектива в Париж.
— Обвинить напрямую Азарова мы не можем. Ухаживание — это не преступление. И нет весомых доказательств причастности Азарова к похищению?
— Но если учесть настойчивое преследование супруги и криминальный бизнес Азарова, основанный, по слухам, на похищении женщин, то явно Анжела стала его жертвой. Что касается моего алиби, оно есть. У нас были нормальные отношения в то утро, когда она исчезла. Я не преследовал ее, не угрожал ей. И не видел даже, как она оказалась за воротами. Это могут подтвердить все, присутствующие в доме.
— Хорошо! Посмотрим, все взвесим. И сделаем перерыв до завтра. Я займусь Азаровым, он мне известен. Попытаюсь найти на него досье, и все то, что связано с его теневым бизнесом. Кроме того, побываю в агентстве мод, выясню, какие знаки внимания оказывал Азаров Анжеле. Все, расстаемся до завтра!
Я галантно провожаю Викторию до ворот, где стоит ее машина. И оповещаю ее, что вскоре отправляюсь на озеро, где спасатели МЧС и полицейские будут искать якобы утонувшую Анжелу.
При этом замечаю:
— Поиск ничего не даст. Не должна она утонуть…
Виктория поддерживает:
— Да не укладывается в логику. Но это положено, в компетенции органов дознания.
Проводив детектива, прихожу в себя. Впервые меня так резко одернули, образумили, поставили на место, не принимая ухаживания. Может, действительно, сник, потерял лоск и блеск в связи с горем, совсем не тот Мачо? Так — не так. Но все же прослеживается особенность. С Анжелой я был куда увереннее по жизни, чувствуя ее любовь и поддержку. Готов был горы свернуть и всех красивых перепробовать. А теперь как бы не потерять «квалификацию». К тому же надо ходить и оглядываться. Не ровен час, под статью подведут ретивые следователи.
Однако пора выдвигаться на озеро. Подъезжая, выхожу из машины, вижу команду спасателей и группу полицейских. Готовятся к погружению в воды драйверы с аквалангами. Словом, процесс идет. Узнав кто я, меня пропускают через оцепления. Тут же подходит капитан, представляется:
— Аркадий Петрович Кравцов. Дознаватель полиции. Ваше заявление о пропаже супруги находится у меня. Будем поддерживать контакт в ходе этого процесса. А пока ждем результатов поиска.
Согласно кивнув, хожу по берегу. Состояние нервозное, тревожное. Гадаю. Что-то будет? Найдут — не найдут. Уверен, не должны. Проходит час-другой. Я устал морально и физически, желаю только одного, чтобы поскорей все завершилось. И неожиданно полицейские пришли в движение, слышатся голоса:
— Нашли! Нашли! Женщина молодая. Да она, она — Ковалевская. На иных заявления не поступало. Но лицо, почему-то разбитое… Неузнаваемая?! Наверное, лодка рядом с телом прошла, задела винтом.
Следователь возбужденно машет рукой. Иду — сам не свой, подавленный, никакой.
Капитан официален:
— Проводим предварительное опознание. Это ваша супруга Анжела Алексеевна Ковалевская? Посмотрите внимательно…
У меня плывет все перед глазами. Всматриваюсь, пытаюсь понять, кто есть, кто. Лицо молодой женщины обезображено. Но есть схожесть в телосложении. А язык не поворачивается, чтобы признать утопленницу Анжелой.
Капитан торопит:
— Ждем, Ковалевский внятного слова?! Что скажите?
— Не могу утверждать. Нет. Это не она! Хотя есть что-то общее…
— Ладно, вас можно понять. Стресс, нервы. А труп в ужасном состоянии. Разбито лицо. Учитывая все, отложим опознание до завтра. Ждем вас в морге в десять часов, когда обретете здравомыслие, уверенность. Там тело будет в лучшем виде. Узнаете. На этом все!
Отъезжаю от озера и выношу свой окончательный вердикт. Что тут крутить, вертеть, представлена инсценировка. Все подстроено. А Анжела жива, но похищена Азаровым. Где только он ее содержит. Владений не счесть.
Чтобы придти в себя и найти утешение, решаю посетить Милору. Звоню по телефону. Предупреждаю о своем приезде. Она рада, дает добро. Ехать минут сорок. Газую, слушая музыку. Вот и дом любовницы. Оставив на площадке машину, иду по пешеходной дорожке с букетом цветов и с набором лакомств. Успел приобрести. Милора приветливо машет рукой с открытого окна квартиры на втором этаже.
Лечу на крыльях любви. И попадаю в объятья. Соскучились. Горим желанием придаться интимным отношениям. Целуемся. Сбрасываем лихорадочно одежду. И вот уже мой член приобретает размер от прикосновения губ любовницы. Мы переглядываемся. Выбираем излюбленную позу. И, как сумасшедшие, вступаем в секс. После нескольких оргазмов откидываемся блаженно на постели, сжимая друг другу ладони, произносим:
— Охрененно?!
— Ага!

Глава четвертая              Все шито белыми нитками

Вечером, возвратившись домой, попадаю в перекрестные вопросы домочадцев:
— Что там — на озере?
— Нашли — не нашли Анжелу?
— Ой, мы тут все извелись в ожидании…
Усаживаясь за стол, рассказываю:
— Реальность такова. Мне показывали тело молодой женщины, извлеченное из водоема. Причем, лицо ее разбито. Говорят, задела лопастями мотора проплывающая лодка. Внешне есть схожесть. Но это не Анжела. Завтра в морге при повторном опознание я заявлю об этом категорически. Вижу, все облегченно вздохнули. Да, надежда есть увидеть любимого человека. За это предлагаю выпить. И будет интересно послушать, какие направления поиска Анжелы указывает ясновидящая…
— Есть, есть новости! — говорит выразительно, передергивая плечами, несравненная Софья. Поглядывая на меня многозначительно, явно надеясь на повторение пройденного. Кстати, она в нашем общении меняется в лучшую сторону. Участлива в делах. Не кривляется демонстративно, как раньше, изображая из себя нечто бесподобное. С чего бы это? И надолго ли?
А Феликса Абрамовича хоть на иконостас выставляй. Положительный во всех отношениях. За столом смотрит вопросительно на невесту, высказывается:
— Позволь, дорогая, я продолжу по теме. У меня накипело, наболело. До чего докатились, похищают красивых женщин. Так вот запросто, безнаказанно. Страшно, возмутительно. И хоть одно успокаивает, что дочь жива. Это подтверждает ясновидящая. И по ее же сеансу вырисовывается такая картина. Анжела находится за пределами нашей страны. Ее везут по автобану, предположительно в Германию…
Софья согласно кивает:
— Можно верить! Я серьезно прониклась убеждением что это так. Во время сеанса мурашки пошли по телу. Даже всплакнула натурально.
В знак благодарности поднимаю бокал с вином, оглашаю тост:
— За Феликса Абрамовича и Софью! Спасибо, что наладили связь с Дарьей ясновидящей. И пусть прорицание несколько сомнительно. Уж больно детально все представлено. Но, что имеем, то имеем. Других вариантов нет. Будем брать во внимание названное направление в поиске. По ходу разберёмся. И о делах текущих. Завтра у меня будет насыщенный день. Встреча с детективом, а также опознание трупа в морге. А вы тут занимайтесь с Глашей домашними делами.
Поздним вечером, находясь в своем кабинете, осмысливаю происходящее. Нет, не ругаю себя, что пошел на свидание с Милорой. Хотя зарекался быть благоразумным и праведным. Одно сказать, другое сделать. Просто невыносимо быть одному, чувствовать себя ограниченным, лишенным какой — либо радости бытия, включая любви. Да, в стрессовой ситуации еще больше возрастает тяга к женщинам. Они, вероятно, должны утешить и вдохнуть новые силы для подвига.
А сложностей и препонов предостаточно, только успевай изворачиваться. Уму непостижимо, кто распутает клубок преступления, связанный с похищением Анжелы. Сумеет ли что-то существенное выяснить очаровательная, неоднозначная Вика? Явно крутая по характеру. Несовместимы как-то ее приятная внешность и резкость суждений. Остается неприятный осадок от общения. Сумела унизить, поставить на место при ухаживании. В ответ, видимо, надо проглотить горькую пилюлю и выработать более изощренную тактику обольщения. Как иначе? Ущемлено самолюбие. И растает, никуда не денется.
И любить Вику надо при всех обстоятельствах. Она одна опора в расследовании. Чего не скажешь о правоохранительных органах. Они явно продажные, срослись с криминалом. Заметают следы похищения. Выдают желаемое за действительность. И надо так понимать, что пособники Азарова, то есть бандиты, подготовили жертву по внешней схожести с Анжелой. А полицейские разыгрывают спектакль. Пытаются доказать, кто есть, кто, что шито белыми нитками. Не трудно понять и то, что ожидает нас, играющих по своим правилам.
Возвращаюсь в мыслях к несчастной Анжеле, задаюсь раз за разом вопросом. Надо же такое случиться? Вполне благополучная по жизни, непогрешимая, красивая, умная, цвет общества, а попала в безвыходное положение, в ловко расставленные сети. Это что судьба? Или проявление нашей беспечности? Промах, безусловно, есть. С себя вину не снимаю. Сыграл свою роль компромат. Но ведь были и просьбы, увещевания — держаться подальше от Азарова. Увы, не дошло до сознания. Явно кружил голову успех на поприще моды, приятны были симпатии поклонников. Словом, за все надо платить. И, дай бог, вернуть ее к нормальной жизни.
В раздумьях приходит мысль: «А с чем приехала Анжела? Где ее багаж, вещи, телефон — смартфон, документы и прочее? Может, там прослеживаются нити ее исчезновения?» Иду на поиски. Оказывается, сумка находится в шкафу прихожей. В ней кофты, платье, белье, украшения. Ищу телефон, документы. Увы, чего нет, того нет. Загадка однозначная. Куда все делось? А ведь по телефону мы общались, когда Анжела была в Париже. Неужели утром она держала его в кармане халата. И унесла, крадучись, с собой. Вот это номер. Но паспорта, включая российский и зарубежный, не могла же взять с собой. Опять заморочка. Что же скажет по этому поводу несравненная Виктория?
С тяжелыми помыслами прохожу в спальню, закрываю на замок дверь. Опасаясь любвеобильной Софьи. Теперь это должно войти в привычку. Иначе попадешь впросак, в конфликт с Животрясовым, не отмоешься. Сплю беспокойно. Одолевают заботы.
Утром, стараясь быть в лучшей форме, приступаю к зарядке. Отжимаясь от пола, гадаю: сколько раз получится. Сила есть. Иду на рекорд. Полное удовлетворение — сто отжиманий. Недосып особо не сказывается. Появляется даже бодрость. Но она, пожалуй, кратковременная.
И надо торопиться. Выполнить все утренние процедуры, позавтракать и отправиться в морг на опознание личности. Ждут, конечно, неприятности. Одно слово «морг» что значит. Жуть. Придется еще напрягаться, вступать в противоречия, доказывать свою правоту. И как бы не разбудить зверя в лице оппонента, не загреметь «под фанфары». Продажные менты церемониться не будут.
А пока усаживаюсь за стол в столовой. Молодые, буду их так называть, уже откушали. Видимо, развлекаются в своей комнате. Поэтому все внимание Глаши приковано ко мне. Она чутко улавливает мои желания. Потчует с довольной улыбкой на лице. Не трудно понять, что за этим кроется. Любит тайно, но, конечно, безответно. Довольствуется тем, что есть. От этого я далеко не в восторге. Жалко женщину. Еще могла бы устроить личную жизнь, найти спутника. Есть привлекательность, забота о ближнем. Но, как говорится, каждому свое. И я с пониманием проявляю порядочность и деликатность.
Теперь я в дороге. Направляюсь на машине по названному адресу, то есть к моргу. День расписан по часам. После обеда встреча с детективом. Как она себя поведет, что преподнесёт? И как-то не терпится ее увидеть. Хоть и с характером, но явно импонирует. Однако стоп, я уже у цели. Паркуюсь возле невзрачного заведения. И вижу стоящего у дверей капитана. Он машет рукой, торопит. Дает понять, кто тут главный, кого слушаться беспрекословно, кому честь отдавать.
В помещении дознаватель объясняет:
— Опознание проводится документально, под протокол. Присутствует следователь прокуратуры Павел Игнатьевич Зырянов. Приглашены понятые…
Меня раздражает демонстрация лжи по криминальному велению, навязывание того, чего в действительности нет. Поэтому особо не вникаю в процесс. Молчу, вздыхая, когда капитан убеждает меня, вбивая в мозг:
— Посмотрите внимательно, заинтересованно. Это Анжела Алексеевна Ковалевская, то есть ваша жена?! Другой личности просто быть не может. Что качаете головой?
У меня вырываются заготовленные фразы:
— Я заявляю категорически, что представленное тело ни имеет ничего общего с телом моей супруги…
Капитан Кравцов возмущенно перебивает:
— Вы, Ковалевский, умерьте свой пыл! Включите здравый рассудок, отбросив навязчивость и фобию. Не усложняйте себе жизнь. Иначе встанет вопрос о медицинском обследовании вашего психологического состояния. Вам это надо? И потрудитесь вразумительно ответить?
— Я все сказал ясно и внятно в присутствии понятых. Прошу зафиксировать мои слова документально. И, если я не прав, заблуждаюсь, то вы можете доказать обратное научным методом, с использованием ДНК. Если получится? Все, мне больше, нечего сказать.
Оставив морг, следую на машине куда глаза глядят. И, чтобы унять нервозность, применяю отработанный аутотренинг: «Я — спокоен, я — железно спокоен! Голова ясная и чистая, как горный родник. Кровь свободно бежит по стенкам сосудов, не встречая препятствий». Помогает. Есть облегчение. То, что надо. Сбавляю скорость. Беру направление на известное кафе «Радуга». Надо зарядиться положительными эмоциями. Подумать, обмозговать, как противостоять негативу.
Обслуживает у столика вся та же миловидная, располагающая к общению Лиза. Все прелести ее изящно представлены и требуют, как думается, любви и ласки. Да девушка созрела. Выполнив мой заказ, стоит, улыбается. Потом решается:
— Ой, пока нет наплыва посетителей, присяду. Посмотрю на вас. Поговорю, душу отведу.
— Да бога ради! Вы в моем вкусе! Был бы счастлив наедине время провести. А вы как на это смотрите?
— Нормально! За! Обеими руками и ногами! Я тут подустала от однообразия. Хозяин экономит. Приходится за двоих работать.
— Хорошо! Я позвоню, решим, где, когда можем встретиться!
— Прекрасно! Буду ждать! Пока!
Однако пора следовать домой. Встречать желанную Викторию. Несомненно, желанную. Теперь все зависит от нее, с каким успехом поведет дело, что обозначит существенное в противоборстве с криминалом. Кстати, договор с частным агентством уже подписан.
Виктория, несомненно, волевая. Без ахов и вздохов, и на сей раз держит марку. Прибывает на джипе в назначенное время. Я суетливо жду, когда девушка ступит на землю. Галантно протягиваю руку. Вика смотрит на меня прищурившись, с ухмылкой, без эмоций. Одергивает руку и говорит:
— Вы, Сергей Николаевич, в своем амплуа?! Не усердствуйте, мне поддержка не требуется. У меня белый пояс по Айкидо. Японское боевой искусство.
Я улыбаюсь:
— Это очень заметно!
— Острите? Ладно, не обижайтесь. У меня такой регламент. Я просто зацикливаюсь на делах.
В холле усаживаю гостью на диван. Располагаюсь рядом в кресле. Докладываю о текущих делах:
— Был на опознании в морге. Заявил свое «нет», что представлена не Анжела. Этим вызвал раздражение у полиции. Не знаю, чем все закончится. Будут ли сводить со мной счеты. И теперь о том, что меня удивило при осмотре вещей супруги. Я не нашел ее смартфона и документов. Хотя она телефоном пользовалась, брала с собой в Париж. Теперь думаю, а не положила ли его Анжела в карман халата, когда исчезла. Но зачем? И не звучали ли с него команды, что ей делать?
И другое. Ясновидящая Дарья после сеанса заявила, что Анжела жива. Но находится за пределами страны. Ее везут, следуя по автобану, предположительно в Германию. Вот так-то, несравненная Виктория… Не знаю, так вас называть, или по отчеству?
Виктория, улыбнувшись, отвечает:
— Обойдемся без церемоний. Теперь о том, что касается Азарова. Увы, он надежно хранит все свои тайны. Не удалось добыть его досье. Думаю, надо выходить на пособников. Они, безусловно, есть, каким-то образом воздействовали на Анжелу, могут развязать языки, раскрыть схемы криминального бизнеса. Что касается смартфона… Плохо, конечно, что он исчез, я думала сегодня им заняться. И тут два варианта: или в доме кто-то прибрал телефон, заметая следы общения вашей супруги, или…
— Или сама Анжела им воспользовалась?
— Да. Но сам факт настораживает. И бдительность в доме не помешает.
— А есть подтверждение в агентстве мод, что Азаров окружал вниманием Анжелу?
— Факт неоспоримый. Но без взаимности. Анжела не давала повода.
— А как мы отнесемся к предсказыванию ясновидящей?
— Фантастика! Примем к сведению. Не более того.
— На этом все?
— Все! Сосредоточимся на выявлении пособников. Возьмем, в частности в разработку дознавателя Кравцова. Раз засветился. Интересен круг общения. Он в моей компетенции.
— А я попытаюсь найти свидетелей трагедии на озере. Может, кто из рыбаков видел, как стала жертвой криминала несчастная женщина.
— Хорошо! Общаемся по телефону.

Глава пятая          Неисповедимы пути к истине

Приближается вечер. Не знаю, чем себя занять, куда бросить ноги и тело. Сидеть в комнате в одиночестве невыносимо. Это как тюрьма. Завоешь, глядя на луну. А что, если позвонить Лизе. Так и так, мол, скучаю, горю желанием пойти в распыл… Нет, помягче, более лирично. А… Как получится. Звоню. Отвечает заинтересованно. Щебечет неустанно, проникновенно, чувствительно, благозвучно. Договорились. Согласовали время.
Доволен. Приложился к рюмке коньяка. Хожу возбужденно по комнате, потирая руки. Изрекаю: «Ух! Что-то будет?!» И надо же. Совесть тут, как тут, просыпается: «А ведь был зарок?» Вздыхаю, парирую сам себе. И что теперь стреляться?! Ба! Да еще ничего существенного не произошло.
Выезжаю, тороплюсь, время поджимает. Адрес в кармане. Проезжая по улице, ищу дом по номеру. Он на краю. Не очень завидный, старых времен постройки. Но утопает в зелени. Паркуюсь у ворот. Открываю калитку. Любуюсь обилием цветов во дворе. Они разные, довольно привлекательные. Цветут, благоухают, источают аромат. Среди них хозяйка, обаятельная Лиза. Увидев меня, улыбается, идет навстречу. Я принимаю ее в объятия. Целуемся. Идем в дом.
В помещении довольно уютно. Чисто, свежо, опрятно. Располагающая к отдыху обстановка. На столе закуска. Бутылка красного сухого вина. Фрукты. Торт. Лиза, подставляя стул, говорит гостеприимно:
— Прошу отведать то, что есть! Торопилась. Может, что не так? И не знаю, как будем общаться. На вы, на ты? Ой, смеюсь…
Я делаю отмашку рукой:
— Отбросим формальности! Будем проще. Зови меня просто Сергеем. И садись рядом. Я сегодня официант. Буду за тобой ухаживать. Не иначе. Чтобы быть половчей, снимаю пиджак. Рубаху…
Лиза смеется, поддакивает:
— И брюки!
— А что, пожалуй, пора?
— Нет, еще по бокалу для смелости!
— Согласен! А теперь переходим к массовым мероприятиям!
Смешливая Лиза вторит:
— К аттракционам!
В интиме Лиза берет инициативу:
— Ой, Сергей, я люблю быть сверху — наездницей. Свобода движений. Но прежде займусь твоим красавцем. Загляденье! Никак, на двоих, рос. И минет для начала не помешает. Вот! Созрел пострел! Теперь, Сережа, люби меня?!
Секс горячий. В экстазе Лиза стонет. Восклицает:
— Ой, хорошо-то как! Наверное, раз пять кончила! Со мной такого еще не бывало!
Отдыхаем за столом с бокалами вина. Кайфуем. Что еще надо?! Жизнь прекрасна! Лиза расслабленная, домашняя смотрит на меня с любовью, говорит на придыхании:
— Ты, Сергей, не думай, я не привязчивая. Ни на что не претендую, свое место знаю. Ты женат. Придешь еще — рада буду! Не придешь — обойдусь. И еще хочу такое сказать, что тебя заинтересует. У меня есть знакомый парень, бывший мой жених несостоявшийся. Такой верзила. Рыжий. Буянистый. Зовут Денисом, по фамилии Прохоров. Он работает охранником в медцентре «Экстра-класс».
— И что!
— А то! Послушай, сегодня с неким лысым амбалом он посетил кафе. Я их обслуживала. И случайно услышала такое. Денис, подвыпив, возмущался. Мол, что за бабки отвалили?! Такое дело сотворили. Концы в воду спрятали. Все следы замели. А получили пшик да маленько. Надо бы еще подбросить за услугу и молчание…
— А как тот амбал отреагировал?
— Я отошла. Но видно было, что проявлял недовольство. Он встал, что-то резко сказал, и ушел торопливо, оглядываясь.
— А ты его раньше видела?
— Нет, не приходилось. Точно какой-то приезжий, залетный.
Смотрю на Лизу тепло и нежно, одобрительно целую в щеку, хвалю:
— Молодец! Помогла ухватиться за ниточку расследования. Не знаю, чем вознаградить?
Лиза отмахивается:
— Ладно! Чего там… Заходи, желание будет. Мне приятно!
Направляюсь в свои владения. Темно. Вечер. Дома все отдыхают. Стараюсь не шуметь. Иду в ванную. Набираю воды, добавляю экстракт Лаванды. Лежу, расслабившись. Думаю, вот, как бывает. Ни с того, ни с сего подфартило в расследовании. А если бы не пошел к Лизе? Да уж. Отличился! Надо завтра подключать Викторию. Пусть выводит рыжего на чистую воду, а там и всю компанию.
Однако кому-то не спится, шлепает по коридору, пытается открыть запертую дверь в ванной комнате. Интересно, что за «домовой» завелся? И что ищет? Не Софья ли в поисках приключений? Нежелательная теперь особа.
В кабинете усаживаюсь за стол и сожалею, что запущено творчество. Не написано ни одной строки романа. Да и нет особого желания в круговороте событий. Неожиданно замечаю на уголке столешницы незнакомый конверт. Нераскрытый, адресованный мне лично, но без обратного адреса. Видимо, Глаша взяла его из почтового ящика и положила в пределах видимости. Торопливо открываю конверт, читаю: «Пишет вам доброжелатель. Отнеситесь ко всему серьезно. Дело в том, что я знаю, где находится ваша разыскиваемая супруга. Открою тайну за вознаграждение. Если согласны, то позвоните по такому телефону. Мы все согласуем и определим место встречи».
Письмо взбудоражило. Гадаю, как все воспринимать. Склоняюсь к тому, что кто-то просто пытается выманить деньги, причем немалые. Но и оставить письмо без внимания то же нельзя. Может, за этим скрывается тот же Денис Прохоров. Значит, совет детектива не помешает. И не стоит ломать голову. Утро вечера мудренее.
Ложусь спать, обнимаю подушку. Вспоминаю Анжелу. Где ты единственная? Никто и никогда не заменит тебя, сколько бы ни было мимолетных любовниц, внешне привлекательных. А ночью она приснилась. Лицо не ясное, полутемное. Сказала с упреком: «Что же ты, Сережа, не идешь за мной? Мне здесь так плохо.»
Утром содрогаюсь от мыслей. Представляя, в какую западню попала Анжела и что ее ожидает. Понурый, отправляюсь в рабочий кабинет. Посылаю по смартфону сообщение Виктории: «Заранее извиняюсь, что потревожил в сей ранний час. Но обстоятельства не терпят. Нам надо срочно встретиться и обсудить возникшие вопросы. Они серьезные, значительные. Жду ответа».
Проходит несколько минут. Вика реагирует, телефон сигнализирует. Ответная эсэмэска гласит: «Доброе утро, Сергей Николаевич! Через час подъеду к вам. Пообщаемся в вашем саду. Что-то ваши хоромы меня настораживают. Ждите у ворот, как истинный, галантный кавалер».
Однако звучит более благозвучно, чем ранее. И подкол свидетельствует о том, что лед тронулся. Есть сдвиг. Видимо, наступает приятность в общении. Однако время покажет.
Пока есть возможность, иду завтракать. Глаша накрывает стол. По ходу поясняет:
— Да, Сергей Николаевич, забрала письмо, принесла, положила. Не знаю от кого, по какому случаю…
Я успокаиваю:
— Все нормально. Не переживай. А письмо, однако загадочное. Какой-то доброжелатель заявляет, что знает, где находится Анжела.
— Да вы что, Сергей Николаевич?! Неужели правда?!
— Сомнительно, конечно. Причем, откроет тайну за вознаграждение в круглую сумму. Так-то вот, Глаша!
— Будьте осмотрительными, Сергей Николаевич. Не исключено, что мошенник.
— Хорошо! А все ли ладно у Феликса Абрамовича и Софьи? Что-то я их не вижу.
— Отдыхают. Ходят, взявшись за руки. Но и поругиваются иногда. Софья капризничает. Характер неуравновешенный. Что-то надо ей особенное.
— Ладно, Глаша, спасибо накормила! Пошел встречать девушку по имени Виктория. Она из детективного агентства. Мы посидим в саду в беседке. Обсудим дела по поиску Анжелы. А ты нам что ни будь из напитков потом принеси.
— Сделаю, Сергей Николаевич!
Вика предстает в деловом дресс-коде. Кожаная куртка, джинсы. За поясом, наверное, пистолет. Однозначно — с рабочим регламентом. Не тает и не млеет при моем присутствии. Держит марку. Но я не сдаюсь. Встретив у ворот, рассыпаюсь в любезностях:
— Прекрасно выглядите! Разрешите взять вас под руку? И проводить в наш благоухающий сад?
Виктория, смотрит искоса, усмехается:
— Да ладно уж… Ведите!
Я трепетно сопровождаю. Думаю, с улыбкой: «Какая же она в интимной близости? Наверное, не менее строгая. Что не так, по ушам. Еще бы, имеет пояс в японском боевом искусстве».
В беседке вполне комфортно. Рядом фруктовый сад и газоны чудесных, цветущих цветов. Под стать всему еще щедрое солнце и теплый, шаловливый августовский ветерок.
Усадив Викторию, спешу выложить свежие и весьма значительные новости:
— Так получилось, наведываясь в кафе «Радуга, что у озера, я познакомился там с официанткой. Рассказал ей все, что связано с исчезновением супруги, и о том, как выдавали ее за труп, найденный в водоеме. Она дала согласие информировать меня, если услышит что-то значительное по теме.
— Значит, помогла.
— Еще как! Вчера сообщила, как ее знакомый требовал за столиком от друга или товарища прибавить денег за содеянное преступление. Якобы за то, что погубили женщину на озере и спрятали концы в воду. Имя парня Денис, фамилия Прохоров. Работает охранником в медцентре «Экстра-класс».
— Интересно, из каких побуждений она помогает и можно ли ей верить?
— Просто отзывчивая и сердобольная. Нет, не должна темнить, наводить тень на плетень.
— Раз так, то под вашу ответственность возьму его в разработку. Это уже зацепка. Посмотрим, что покажет слежка. Кстати, в этом медцентре работает и ваша любовница Милора Сташевская.
— Не вижу в этом никакой связи. А по дознавателю Кравцову что ни будь удалось выяснить?
— В отделе характеризуется положительно, проявляет усердие. Иногда, правда, рубит с плеча, чтобы отличиться. А в том, что продажный, дружит с криминалом, это, конечно, не афишируется. Будем держать его на прицеле.
Перебивает наш диалог Глаша со словами:
— Ой, извините! Я мигом все выставлю. Это, Сергей Николаевич, по вашему личному заказу. Теперь ухожу. Всего вам доброго!
На столике вино, напитки, фрукты, легкая закуска. Я делаю предложение:
— Может, по бокалу вина за успех наших деловых отношений?
Виктория улыбается:
— Не мытьем, так катаньем! На что рассчитываете, Сергей Николаевич? Ладно, наливайте!
— Наливаю и поведаю о том, что на мое имя пришло письмо. В котором некий доброжелатель за определенную плату намерен назвать местонахождение Анжелы. Как вам такое?
— Понятно, что туфта! Но было бы интересно узнать, кто скрывается за этой анонимной подписью. Поиграйте с ним в «кошки-мышки». Но далеко не заходите. Берегите деньги.
— Хорошо! Все усвоил. Как вам вино?
— Превосходное! И сад ваш замечательный! Мне нравится.
— Слава богу, угодил! Отдохните, расслабьтесь. И я позволю себе спросить, есть ли у красавицы поклонник? Молчите? Неужели ничего личного?
— Почему же… За мной ухаживает довольно видный молодой человек. Очень добропорядочный, состоятельный. Это Павел Зырянов, следователь прокуратуры. Кстати, он встречался с вами при опознании трупа.
— Отлично! Выпьем еще по бокалу за вашу любовь. Вот! Браво! И я позволю себе спросить. Вы уже отдались жениху? Нет, извините, можете не отвечать. Это я так, ляпнул. Что-то в голову зашло, растащило…
Вика со смехом качает головой:
— Ой, умора! Знатно растащило! Спрашивается, а вы тут с какого боку-припеку, Сергей Николаевич?! Никак, виды на меня имеете? Так у вас этих любовниц по пальцам не пересчитать. Где бываете, там все — метка. Ну ладно врач-сексолог. Вроде пригодится по жизни на всякий случай. Подлечит. Так есть еще другие. Не исключаю, что и официантка из кафе вошла в ваш «гарем». Вот, ерзайте. И успокойтесь, если это вас так волнует, не отдалась! Но собираюсь. Как это произойдет, сообщу незамедлительно.
В ответ усмехаюсь, явно куражась:
— Сделайте одолжение. Могу оценить интим, как опытный эксперт.
-Вот я и думаю о «достоинствах». Что так тянет вас к женщинам? Не потому ли, вы в детстве были лишены материнской ласки?
— Однако глубокое проникновение?!
Вика, прощаясь, светится улыбкой:
— Сплошная хохма! С вами, однако, далеко зайдешь! Все. Ждите завтра моего звонка.

Глава шестая                                          Ликвидация

Проводив Викторию, осмысливаю происходящее. Рад общению. Уже не каменная. Улыбается. Острит. И как бы ревнует. Посмотрим, посмотрим. И внесем в отношения более чувствительные моменты. Зажжем, зажжем факел любви. А теперь, коли день продолжается, расставим акценты. Первым делом, надо поговорить с «молодыми», чем они вообще занимаются. Отбились как-то от рук. Следует вернуть их в лоно послушания и преданности. А позднее поговорить с Милорой. Как она охарактеризует Дениса Прохорова. Если приходилось с ним общаться. Наверное, доводилось. Охрана занимает видное место в медучреждении.
В столовой за обедом и встречаюсь с любезной парой. Спрашиваю:
— Как поживаете? Что новенького?
Отвечает не в меру напыщенный и важный Феликс Абрамович:
— Да все окей! Но испытываем информационный голод по поводу поиска Анжелы. И вы бы нас просветили?
Смотрю, улыбаясь, на тестя, пережевывая котлету. Думаю, с чего бы он так возвысился? Может, мою слабину почувствовал? И, когда Феликс Абрамович, не дождавшись моего ответа, нервозно дернулся, выдаю:
— Тут такая ситуация. Расследованием занимается детективное агентство. Оно особо не афиширует результаты, соблюдает конфиденциальность. Но, как знаю, особых сдвигов нет. Этот вопрос с вашего позволения пока закроем. И помогите мне разобраться вот в чем. Не могу найти телефон и документы Анжелы. Куда они пропали неизвестно. Может, вы, Феликс Абрамович, видели, держала она смартфон в руках в то злополучное утро? Неужели ушла вместе с ним? А он бы хорошо помог при следственных действиях.
Феликс Абрамович воспринимает вопрос болезненно:
— Обидно. На мне как бы висит вина, что я не остановил, не уберег Анжелу. Но разве я мог знать, что она предпримет? Что касается телефона. Не было его в руках дочери. Я бы заметил.
Софья гасит накал разговора нежным поглаживанием возлюбленного и увещеванием:
— Не надо накаляться, все брать в голову. Мир нашему дому! Так, Сергей Николаевич?!
— Безусловно! И было бы неплохо, Феликс Абрамович, вновь обратиться к Дарье ясновидящей. Интересны все ее предсказания.
— Сделаем! — с энергичным взмахом рукой соглашается Софья.
— Обязательно! — взбодрившись, дополняет Животрясов.
Остается позвонить Милоре. А надо ли? Что ей этот охранник? Может, она его и знать не знает? Впрочем, впрочем, вдруг чем-то поможет. Звоню. Милора рада общению. Я выкладываю все, как есть по теме. Спрашиваю:
— Этот рыжий охранник случайно с тобой нигде не пересекался?
Милора выдерживает паузу, потом недовольным голосом отчитывает:
— Нет, о чем ты спрашиваешь?! Это ниже моего достоинства общаться с охранником. Ну если требуется что-то узнать о нем поглубже, могу заняться. Обидно, что ничего хорошего не предложил. Одна муть несусветная. Все, у меня дела. Звони.
Отложив телефон, соображаю. Чего она так взъелась? Такого раньше не было. Наверное, мало внимания ей уделяю. Ладно, перебьется. Есть другие не хуже.
А как же поступить с «доброжелателем»? Стоит все же позвонить, хотя бы прояснить ситуацию. Что там тип знает, о чем глаголет, что конкретно предлагает? Можно ли его сразу раскусить, выяснить истинные намерения? Звоню. Гудок долгий, протяжный. Наконец, слышу хриплый голос, как старческий:
— Алло! Я вас внимательно слушаю?
Говорю, волнуясь:
— Я по вашему письму, в котором заявляете, что знаете, где моя жена Анжела. Так это?
— Подтверждаю со стопроцентной точностью.
— Так назовите ее местонахождение? И, что особо важно, здорова ли она?
— Я вам назову только адрес, где она находится. Но после того, как переведете круглую сумму на мой счет.
— А почему я вам должен верить? Ведь вы можете оставить меня вообще с носом, в дураках.
— Честность гарантирую. А выбор за вами. Думайте, решайте, звоните. И торопитесь скорее освободить супругу из рабства. Это в ваших интересах. Все.
Разговор завершился. На душе неприятный осадок. Оказывается, «доброжелатель» предлагает только адрес. Анжелу он с большой вероятностью никогда не видел. Ничего не знает о ее состоянии. И что фактически дает эта услуга? Да ничего. Адрес может со временем меняться. Коли супруга не в силах распоряжаться собой. Находится действительно в рабстве, за пределами страны. Кроме анонима, на это указывает и ясновидящая. И вопрос остается пока открытым. Одна надежда на разумный совет Виктории.
Вечер решаю провести дома. И, уединившись в кабинете, возвращаюсь к разговору с Милорой. Надо же, как болезненно восприняла просьбу. Наверное, лучше бы вообще не звонил. Следует как-то остепенить подругу. Лучше всего определить ее на постный режим. Пусть почувствует, как оно без секса. Главное, не передержать. Иначе заведет роман с более приемлемым ухажером. К тому же сама специальность позволяет делать достойный выбор.
Ба! Что я слышу? Звонок от Милоры по телефону. Легка на помине. Отвечаю:
— Слушаю, дорогая! Только, что думал о тебе. И вот, ты явилась. Прямо чудо из чудес. Рассказывай…
Милора перебивает:
— У меня, к сожалению, неприятные новости.
Я, озадачено, спрашиваю:
— Что случилось?
— Случилось… Охранник Денис Прохоров неожиданно скончался. Прямо на посту, на глазах у персонала умер.
— Как? От чего?
— Неизвестно пока. Экспертиза покажет. Но вероятно отравился. Напарник говорил, что Прохоров утром сбегал в киоск купил бутылку пива. Видно трубы горели с похмелья. Выпил, правда, не сразу. Прежде сделал обход здания. Потом приложился к бутылке. И все… Пена пошла изо рта.
— Вот это номер. Рухнули наши надежды, что-то выяснить. И думаю, что убрали его подельники. Слишком много знал, слишком много требовал за услуги.
— Кто знает? Может, так или эдак. Но настроение у меня окончательно подорвано. Не знаю, как отвлечься?
Я улавливаю желание любовницы. Решаю: утешить или нет? Склоняясь к первому варианту, говорю:
— Не переживай слишком. Я тут разберусь с домашними делами и, возможно, подъеду. Не возражаешь?
— Рада буду! Звони.
Завершив разговор, опять ругаю себя, что не сдержал слово. Готов отправиться на свидание с Милорой. Забыв про «постный режим». Факт, заговорила совесть. Виновато качаю головой. И нахожу убедительный повод, что не помешает еще раз поговорить, пройтись по происшествию. Наверняка всплывет что ни будь особенное.
Выводит из покаяния телефон. Он слишком резко звонит, сегодня необычно востребован. О, боже, бьется ко мне сама красота и принципиальность, неповторимая Виктория. Чем порадует? Говорю на подъеме, с глубокой симпатией в голосе:- Я весь внимания, прелестная Виктория?!
Увы, что-то она не в духе. Отвечает раздраженно:
— Целый час бьюсь. Телефон все занят. С кем вы судачите, кого сей раз охмуряете?
У меня ступор. Потом оправдательный лепет:
— Да… Тут. Так получилось.
— Ладно. Хочу сообщить, что объект нашего внимания выбыл из игры. Он самый — Денис Прохоров. Скоропостижно скончался. Вероятно, ликвидирован. В результате сложилась тупиковая ситуация.
— Я наслышан… Мне уже сообщила об этом Милора.
— Однако?! Вы что информируете ее обо всем?
— Признаюсь было такое. Позвонил ей утром и попросил разузнать, что из себя представляет охранник.
— И сказали, что он находится под подозрением?
— Сказал.
— Ну это вообще… Болтун — находка для шпиона. Понятно, Сергей Николаевич?
— Да я ручаюсь за Милору?
— Не ручайтесь. Теперь прибавилось хлопот. Придется брать в разработку вашу любовницу. Как вам такое?
— Не знаю, не знаю? Все, как снег, на голову. Ну оплошал. Каюсь. А вы бы сбавили обороты. Все же не мальчик для битья. И нам бы надо поговорить наедине в кулуарах, есть другие вопросы.
— Это правильно. Телефон штука не надежная. Я выберу завтра время для разговора и позвоню.
Каково после такого диалога? Кошмар. Милора под подозрением. Как теперь быть с ней? Сторониться? Но при этом она задумается, что за этим кроется? Наверное, оправдано еще большее сближение. Оно позволит узнать, кто есть, кто. Вынести решение. Оправдать или наказать. Словом, иду на свидание.
Звоню. Получаю однозначно приглашение. Выезжаю, однако с не очень приятными чувствами. Сказалась неприятность. Не лучше оставаться и дома. Тоска зеленая. Вот и мотаюсь, как пришпоренный.
Милора кажется рада моему появлению. Мягкая, податливая, особенная, необычная, окружила вниманием, ловит мой взгляд. Готова исполнить все мои желания. А где же былая гордость, волевые проявления? Очевидный слом. Но на какой почве? И уместно опять сослаться на время. Оно покажет.
За столом особо не усердствуем. Выпиваем по бокалу вина. Закусываем. Переглянувшись, согласно киваем друг-другу. И направляемся в спальню. Раздевшись, дружно заваливаемся на кровать. Лежим, обнявшись. Мой член, возбуждаясь, касается влагалища. Милора торопливо его принимает. И наступает странная пауза. Мы словно забыли о том, для чего все начинали. Интересно. Что-то в головах не соответствует действительности.

Глава седьмая                  Загремел «под фанфары»

Сегодня у меня встреча с Викторией. Жду ее звонка. А вот, кажется, она дает знать. Трепещет от звонка телефон. Однако нет, обозначен незнакомый номер. Кто же это? Оказывается, полиция, приглашает к себе в кабинет дознаватель Егорцов. Знакомый по опознанию трупа. Официальный, требовательный, непреклонный. Надо собираться, исполнять приказ.
В отделении полиции пробираюсь по узкому коридору, разыскивая капитана. Открываю дверь кабинета и встречаю суровый взгляд стража правопорядка и законности. Указывает на место:
— Присаживайтесь, Ковалевский. И подождите пока. Сейчас разберусь с бумагами, подготовлю протокол. Потом проведу допрос. Много, много не выясненных обстоятельств. А вы, как думаю, главный фигурант сложного дела.
Жду, ерзая на стуле. Кравцов шуршит бумагами, что-то пишет. Усердный до тошноты. Наверное, доводит меня до кондиции. Чтобы морально сник. Поднял лапки и жалобно изрек: простите, каюсь, виноват.
Однако моему томлению, кажется приходит конец. Дверь открывается и появляется известный следователь прокуратуры Павел Зырянов. Он же ухажер Вики. Приветливый, без гонора, вполне доступный. И довольно привлекательный. Высокий блондин, спортивная фигура. Вступает в разговор с дознавателем. Готов присутствовать при допросе. И он начинается.
Дознаватель записывает все мои данные, указывает на ответственность за дачу заведомо ложных показаний. И пытается вывести меня на чистую воду:
— Вы обвиняетесь по статье 105 УК РФ за умышленное убийство супруги Анжелы Алексеевны Ковалевской. По нашей версии вы, вы избавились от нее в интересах своей любовницы. А тело неизвестно где спрятали. Напоминаем при этом, что чистосердечное признание облегчит вашу вину. Слушаем вас?
Я шокирован, отвечаю зло, категорично:
— Не принимаю обвинения! Требую предоставления улик и присутствия моего адвоката. А также довожу до вашего сведения, что у меня твердое алиби. В день исчезновения супруги я не проявлял никаких агрессивных действий. Не видел, как ушла она из дома. Соответственно не преследовал. Это подтвердят все домочадцы. И, по моему убеждению, Анжела жива. Но похищена и содержится где-то как секс-рабыня. А совершил преступление известный криминальный авторитет Артур Азаров. Владелец теневого бизнеса. Он выступал спонсором агентства мод. Пользуясь положением, обхаживал жену, безуспешно ее домогался. О чем свидетельствуют факты. Но, к сожалению, они не берутся за основу в следствии…
Дознаватель перебивает высказывания, нервозно стучит ручкой по столу, возмущается:
— Не надо нас учить! Вы за свои поступки отвечайте! И в целях дальнейшего дознания мы задерживаем вас на срок, установленный законом. Все. Дежурный, Ковалевского — в камеру!
Ведут в подвал. Вот уж правда, не зарекайся от сумы и тюрьмы. Попал как кур во щип. И что-то еще будет. Обалденная новость для близких и любовниц. Как воспримут, что подумают? А между тем, гремят засовы. Открывается дверь камеры предварительного заключения. И я, с подачи конвоира, вваливаюсь в помещение. Стою, ошарашенный, не зная, кому кланяться, какому богу молиться.
Присутствующие ухмыляются. Их двое, один молодой, коренастый, с подбитым глазом, другой — в годах, седой, худощавый, в наколках по телу. Сидят за столиком, гоняют чаи. Вроде тихие, домашние. Не берут на понял, не возникают. Не грозятся «моргалы» выколоть. Ладно, шутки в стороны. Разберёмся: кто есть, кто.
Поглядывая доброжелательно на соседей, усаживаюсь на нары. Враз подкатывает молодой с вопросами:
-Кто такой? Понятно. А я — Константин Мишин. Костя, значит… Так давай, Серега, исповедуйся? За что загремел?
— Длинная история. У меня жена пропала. Так они ее не ищут, а мне шьют 105-ю! Якобы я ее жизни лишил.
— Да ну?! Нет, по тебе не скажешь, что кого-то пришил, укокошил. На вид культурный, ухоженный, приглаженный. Блеск. Хотя… Сила, однако есть. Подкаченный. Так, Макарыч?
Макарыч косит глазом:
— А мне это надо? У меня своя забота. Тащить бегемота из болота! Ха! И пущай этот… Как его? Да, Серега. Пущай прописывается, как по уставу положено.
Костя радостно хлопает ладонями, восклицает:
— Во! Дед верно говорит. Он крым-рым прошел, был в отсидке. И натурально одного типа на той неделе чуть к праотцам не отправил. Долбанул веслом по макушке. Хорошо скорая быстро подкатила, подобрала бедолагу. Но лежит теперь тот в коме в больнице.
Я улыбаюсь:
— Кто бы спорил? Шлите предъяву, рассмотрю на досуге.
Макарыч смотрит испытывающим взглядом:
— Однако по понятиям толкует. Ладно, Костя, откатись от него. Дай человеку оклематься.
Константин играет в мировую:
— А я че? Никого не трогаю. И вообще никогда особо не возникаю. Мне вот глаз подбили. Так я всего-навсего тому типу только скулу поправил и самокат его в воду забросил. За это и загребли менты. А ну их… Короче, Серега, будь другом, займи сорок тысяч. Во, как надо! Отдам через месяц. Что крутишь носом? А двадцать? Все. Понял.
Соседи утихомирились. Я, расстелив постель, ложусь с гнетущими мыслями: «Что же будет? Куда все выльется? Как масть пойдет, ляжет? И одна надежда на Вику. Она, как адвокат, способна снять с меня обвинения, прекратить дело».
Ночью бессонница. Ворочаюсь, переваливаюсь с одного бока на другой. Под утро сквозь дрему чувствую, что кто-то проверяет карманы куртки, лежащей у изголовья. Догадываюсь, что орудует Костя. Резко развернувшись, сгребаю его ногой. Сжимаю под коленом шею. Сокамерник сопит, вопит, перебирает по полу ногами. У меня это коронный прием, отработанный в армии, способный навсегда покончить с противником. Но тут другая ситуация. Вполне достаточно только проучить любителя поживиться чужим добром.
Костя встает, пошатываясь, ощупывает шею, причитает:
— За что вот так, сразу?! Ни с того, ни с сего…
Я молчу. А что говорить. Карманы пусты. Вся наличность сдана перед отправкой в камеру. Знает об этом и Костя, но зудится рука. Видно, по жизни любитель острых ощущений. И нужны ему позарез деньги.
Не пропускает мимо ушей нашу стычку Макарыч. Ворчит спросонья:
— Вот олухи царя небесного. Никак Костя отличился? Так ты умерь пыл. Ни на того напал. Серега факт нам не чета. Видать из фартовых.
Утром отправляюсь на допрос. Капитан-дознаватель вроде подобрел. Обращается по имени и отчеству. Слушает внимательно. Не грозится подвести под 105 статью УК РФ. Говорит доверительно:
— Нет, вы войдите в мое положение. Как я должен поступать? Ваше алиби довольно шаткое. Ну и что из того, что близкие заверяют в один голос о вашей невиновности, непричастности к гибели или исчезновению Анжелы Алексеевны. Это не аргумент. Они руководствуются только чувствами. А мы — фактами и законностью. Поэтому мой совет: осознайте вину, напишите чистосердечное признание. Суд, безусловно, это учтет при вынесении приговора.
У меня нет слов. Снова все то же, только под другим соусом. Дознаватель сменил форму допроса, стал вроде добрым, с сочувствием. А моим словам и убеждениям по-прежнему не внемлет. И остается одно — играть в молчанку, не способствовать обвинению. Так и заявляю:
— Мне больше, нечего сказать. Требую одного — присутствия адвоката.
Вновь камера. Теперь гоняем чаи втроем. Как одна братва по неволе. Мои сокамерники, видимо, отбросили желание взять меня на гоп-стоп. Зауважали. Угождают. Сочувствуют. Костя переспрашивает:
— Так это, как жена ушла, испарилась, найти никто не может?
— Похитили ее, увезли, наверное, в бордели. Это уже точно. Слишком красивой, привлекательной являлась. А заказал один из авторитетов криминальных. Есть такой неприкасаемый.
Макарыч чешет затылок:
— Во как! И никаких концов?
— Полиция меня в оборот берет. И все на этом. Наверное, купленная.
Костя не унимается:
— Интересно, как все произошло. Выкрали жену из дома что ли?
— Да нет. Сама пошла к похитителям. Утром ни с того, ни с сего и направилась из дома, как зомбированная. В халате и в шлепанцах на босу ногу. Никто из наших этого не видел. Мы, конечно, ее искали, но нашли на берегу озера только одежду. Халат и шлепанцы.
— Утонула?
— Да нет. Все подстроено. И рассказывать обо всем долго.
— Постойте! — Костя бьет кулаком по столу. — Я ее, кажется, видел, когда с корешами на озере отдыхал. Там пиво пили. Потом водку. Словом, наклюкались. Братаны отвалили. А я остался, отсыхать, загорать. И тут она в белом халате появилась на берегу. Ну точно она, как по рассказу. Красивая. Но сумрачная. Загадочная.
Я напрягся, смотрю на парня изучающе:
— Заливаешь?!
— Да точно! Сейчас отчетливо припомнил. Но ее вскоре забрали в машину-санитарку мужики в белом. Только женщина была уже без халата. Завернутая в простыни. Это у меня перед глазами так мелькало. А фотографировал все один тип, подъехавший на самокате. Я с ним и подрался. Он что-то ляпнул. В ответ по морде получил. И пошла потасовка. Пока полиция меня не забрала…
У меня вспыхнули надежды на лучшее:
— Костя, ты молодец! В нужном месте оказался. С твоей подачи можем запросто дело раскрутить. Главное, этого мужика со снимками отыскать.
— Так я помогу, когда от сюда выберусь. Приблизительно его запомнил. Ему лет пятьдесят, не хилый, лысоват, на широком лице — густая, рыжая щетина. Теперь, наверное, скулу лечит. Я к ней приложился. Что еще добавить? Шустрый. После драки сумел вовремя смыться. Укатил вертко на самокате. Хотя полиция за ним охотилась. Заметили, как снимки делал. И теперь понимаю, почему меня сгребли и все допытываются: видел ли чего на озере, знаю ли мужика на самокате? А по мне лучше с ментами не связываться, себе дороже. Стало быть, отнекиваюсь.
Вот, как бывает. Я и предположить не мог, что в камере, в необычном месте, откроется весьма существенное. Неужели это ключ к разгадке исчезновения Анжелы? Довольный, исчерпав вечерний лимит словесного общения, взбираюсь на нары. Сплю беспробудно. А утром есть предчувствие, что новый день будет более благосклонным.

Глава восьмая              Приятная неожиданность

Свобода. Все свершилось. Ликую, готов расцеловать Викторию, носить ее на руках. Как адвокат, она проявила себя просто великолепно. Учла мое бедственное положение. Вовремя вмешалась в следственный процесс, развенчала все домыслы дознавателя, ссылаясь на букву закона. А я, устранив формальности, заключил с ней долгосрочный договор на оказание юридических услуг.
В мажорном настроении следую с Викой к себе домой. Она рулит джипом. Пока не детектив, не адвокат. Просто прекрасное создание. А я, поглядывая с умилением на свою спасительницу, отпускаю ей комплементы:
— Виктория, вы мой ангел во плоти! Преклоняюсь, люблю, ценю, восхищаюсь! Я ваш раб навечно!
Девушка посмеивается:
— Старая песня на новый лад! Остыньте, Сергей Николаевич. И помните, у нас с вами только деловые отношения.
Вот так и не иначе. Но что поделаешь. Подавив эмоции, рассказываю все то, что удалось узнать от Константина. И заверяю:
— Костю я найду, разыщу, как освободится. Он свой номер телефона назвал. А вот мужика с самокатом не знаю, как отыскать. Надеюсь, что словесный портрет поможет?..
Виктория расставляет акценты:
— Можно сказать, повезло вам, Сергей Николаевич. Не зря в камеру посадили. Да ладно, не горюйте? Шутка! И не стоит пока забивать голову. Придите в себя, отдохните. А я выйду на Константина. Поработаю с ним. Его сообщение, безусловно, ценное, может вывести на похитителей Анжелы.
Я принимаю все благосклонно и вношу предложение:
— Есть повод расслабиться, Вика. С вашего позволения отметим мое возвращение?
Девушка пожимает плечами:
— Я за рулем, поучаствую чисто символически.
А в доме наступает ажиотаж при моем появлении. Звучат возгласы:
— Ура! С возвращением, Сергей Николаевич!
— А мы вас потеряли! Не знали, что делать…
Я тронут вниманием близких:
— Спасибо за теплый прием! Вы для меня самые родные люди, моя семья! И с особым удовольствием представляю вам уважаемую Викторию. Прелестную девушку. В одном лице адвоката и детектива. Она, проявив профессиональные качества, и вызволила меня из заточения. По этому случаю грех не выпить. Короче, предлагаю организовать застолье. Кто за? Единогласно!
Процесс пошел. Глаша и Софья отправляются на кухню. Феликс Абрамович у них на подхвате. Я думаю, чем занять Викторию. Как вдруг домофон дает знать: кто-то прибыл к нам в гости. Стоит у ворот. Иду встречать. И вижу миниатюрную девушку. Небольшого роста, миловидную. Она блондинка, по фигуре просто куколка. С живыми, любознательными глазами. Цветет и пахнет. Я удивлен, спрашиваю:
— Вы к нам, прекрасная леди?
Девушка улыбается:
— Конечно! По поручению нашего коллектива пришла узнать про Анжелу Алексеевну.
— Так вы из агентства мод?
— Совершенно верно!
— Проходите! Будем знакомиться! А вам восемнадцать лет уже исполнилось?
— А это для чего?
— А вдруг у нас любовь возникнет взаимная!
Девушка моргает большими ресницами, держит улыбку:
— А нужен ли любви возраст?!
— Оригинально! А как вас зовут, чудесное создание?
— Меня — Инга! А вас?
Бью каблуком:
— Сергей Николаевич — собственной персоной!
Девушка в восторге:
— О, вы такой завлекательный!
— Приятно слышать! Благодарствую! А что интересует ваш коллектив и руководство?
— Мы знаем, что Анжела Алексеевна исчезла. Ушла загадочно из дома. И поиски результатов не дают. А все же есть надежда ее отыскать? Может, мы чем поможем? Она была нашей гордостью, примой, первой в коллективе.
— Надежда умирает последней. Ищем. Подключили детективное агентство. Я готов ответить на все вопросы. Приглашаю в дом. У нас там небольшое застолье. Посидим, поближе познакомимся. Не возражаете? Вот и славно!
В доме уже накрыт стол. Я представляю Ингу:
— Она пришла по поручению коллектива агентства. Узнать о результатах поиска Анжелы. Прошу принять ее в нашу компанию.
Гостеприимность проявлена. Расселись удачно. С одной стороны, у меня — Вика, с другой — Инга. Две красотки. Притягательные до одурения. Наверное, глаза раскосые будут. И как бы под градусом не положить руку на колени одной из них.
Зазвенели бокалы. Я объявляю тост:
— За мое освобождение! И за нашу солидарность! Когда своих не бросаем!
Чокнулись. Выпили. Повторили. Закусываем. Я ухаживаю за девушками. Феликс Абрамович поглядывает на меня с завистью. Понятно, ему бы так. И Софочка у него под боком явно горюет. Не в настроении. Молчалива. Зря распалил девицу. Хочет продолжения. Но, что я чувствую рядом. Все чаще прижимается к моему боку Инга. Вот ее рука непроизвольно коснулась моего колена. Ситуация волнующая. Благо скатерть скрывает поползновение. Переключаю внимание на Викторию. Но шаловливая ручка не унимается. Неужели доберется до этого самого. Вот будет фокус-мокус.
Тайный процесс прерывает Виктория. Обращаясь ко мне, говорит:
— Сергей Николаевич! Ау! Вы меня слышите? Уделите мне внимание. У меня закончился лимит времени. Пора домой. Проводите любезно.
Я согласно киваю:
— Сию минуту! Инга, прошу прощения. Оставляю на время.
Выходим во двор. Виктория держит дистанцию. Непоколебима. Ничуть не дрогнула, не изменила ко мне отношение. И что-то не в меру серьезная. Спрашивает:
— А был разговор с «доброжелателем»?
Я с готовностью отвечаю:
— Был разговор. Он намерен назвать адрес, где якобы находится Анжела за весьма приличную сумму. Однако, как считаю, это ничего не даст. Адрес может меняться. И навряд ли он точен.
— Да тут темный лес. Наверное, стоит подождать. Может, что еще проявится более значительное. Все. Будем на связи. До свидания. И торопитесь, Сергей Николаевич, к столу. Инга, пожалуй, соскучилась…
Я, прогибаясь в поклоне, парирую:
— Инга меня не особо колышет. А вам всего наилучшего! Счастливо! Жду встречи!
Джип резко рванул с места и понесся со скоростью восвояси. Я, проводив его взглядом, думаю, никак девушка с характером ревнует? Пожалуй, нет. Показалось. У нее есть жених. Все уж расписано на будущее. И опрометчивые шаги она навряд ли сделает. А вот Инга горит желанием отдаться. Грех не воспользоваться. Только где?
В доме затишье. За столом одна Инга. Потягивает вино из бокала. Раскраснелась. Пышет жаром. Улыбается. Протягивает мне руку. Готова идти хоть куда. Я беру ее под локоть, и мы направляемся к выходу. Во дворе девушка виснет у меня на плече. Целует в щеку, в губы. Шепчет:
— А мы это… самое сообразим или как?
Прижимая куколку к себе, игриво отвечаю:
— А мы готовы?
— Горю желанием!
Располагаемся в гараже на топчане. Не слишком комфортно. Но, за неимением лучшего, сойдет. Инге не терпится. Припала к моему члену. Горячая. Доводит его до кондиции. Сама живая, верткая. И понеслась душа в рай. Партнерша скачет на моем члене, приседая, без устали. Удивительно. Виртуозно. Того и гляди, улетит, как воздушный шарик.
Расстаемся под вечер. Инга спешит на автобус. Довольная, неоднократно повторяет:
— Чудесно, чудесно! Надеюсь, еще встретимся?!
Проводив гостью, принимаю душ. И, надев халат, осмысливаю свой поступок. Нет, не ругаю себя, что поддался искушению. Получилось так как получилось. Никуда не денешься от тяги к женщинам. Это уже прописано природой человека. И хорошо, что подвернулся случай. Появилась модель- куколка, притягательная по всем формам тела. Способная удовлетворить свои желания и принести утеху в сексе партнеру.
А вот с Милорой что-то все осложняется. Неужели она в чем-то замешана? Не исключено. На последнем свидании повела себя очень странно. Замкнулась. Словно чувствует себя виноватой. И не докучает звонками. Надо присмотреться, понять, что происходит.
Из раздумья выводит телефонный звонок. С приветствием объявляется Жора Косоруков. Давно не было с ним связи. Что теперь? Говорит по теме исчезновения Анжелы:
— У меня, Серж, новость, что надо, сногсшибательная. Я видел, как твою супругу упаковали в простыни и усадили в машину-санитарку. То есть похитили.
— Так это ты, оказывается, маневрировал у озера на самокате?
— Я — конечно! А ты откуда знаешь?
— Сообщил сокамерник. Он там тоже присутствовал. Кому глаз ты подбил…
— Сложная конструкция. Трудно разобраться что к чему. Так, значит, ты аресту подвергался. Поэтому я тебя найти не мог в эти дни.
— Было такое, Жора. А по снимкам можно отыскать машину, самих похитителей?
— Навряд ли. Номера «санитарки» польские. И, видимо, их уже след простыл. Умотали «за бугор».
— Как бы то ни было, молодец, что сообщил. И мне снимки твои очень нужны.
— Предоставлю. Сброшу на телефон за так. Раз обещал помочь. Хотя понес моральные и физические издержки.
— А как ты узнал, что на озере находится Анжела?
— Да нет, ничего не знал. Просто повезло на прогулке. Я взялся за здоровье. Привел в норму вес. Катаюсь в парке по дорожкам на самокате. Делаю пробежки. Купаюсь в озере. А тут — на тебе — «картина маслом».

Глава девятая                  Горечь предательства

День насыщен. Получив желаемое от Жоры, звоню по телефону детективу. Объясняю, что и как произошло:
— Оказывается, снимки сделал старый приятель Жора Косоруков. Вместе работали. Он на озере оказался случайно. И, как профессионал — газетчик, воспользовался сюжетом. Да, невероятно повезло…
Виктория интересуется:
— А он Анжелу знает?
— Конечно!
— Почему же не вмешался? Не остановил похищение?
— Я ему не задавал такой вопрос. Но, думаю, побоялся вступать в противоборство с явно нехилыми парнями. По натуре он не рыцарь, очень расчетливый человек. Напролом не пойдет. Но свое не упустит. И как-то удивительно, что за снимки он не попросил вознаграждение. Кстати, я их сейчас сброшу на ваш телефон. И дождусь суждения.
— Горю желанием посмотреть!
Сбросив фото, планирую, чем заняться днем. Возникает мысль: повидаться с Милорой. Надо как-то понять ее, что произошло, почему сникла, стала неузнаваемой. И отдалилась, держит паузу в общении. Решено. Как только, так сразу. Тут же всплывает иное. А что же предсказывает ясновидящая? Упустил информацию. Вчера не до того было. Надо послушать сегодня Животрясова.
Спускаюсь по лестнице в столовую. Тут и сам Феликс Абрамович. В нормальном расположении. Участлив. Отвечает обстоятельно на вопрос:
— Дарья молодец! Выложила все во время сеанса. И, по ее видению, машина с Анжелой миновала три границы. Находится там, где слышна немецкая речь. Но это не окончательная остановка. Выбирается новый маршрут направления.
Я благодарю Феликса Абрамовича:
— Хорошо! Спасибо! Надо осмыслить все. Взвесить.
Не заставляет себя долго ждать Виктория. Звонит, высказывается по фотографиям:
— Снимки важны. Они напрямую указывают, что совершено похищение. И ничто другое. Другие версии, мол, убили, спрятали тело, отпадают. В этой связи буду выходить на полицию, прокуратуру, пусть ориентируют следствие на новое направление. На этом ставлю точку. До свидания, Сергей Николаевич. Оставайтесь на связи. Не теряйтесь.
Однако телефон не умолкает. Слышу вновь звонок. Отвечаю. О, боже, голос Лизы. Почему-то взволнованный:
— Сережа, спешу сообщить, что появился за столиком в кафе тот тип, который приходил вместе с Прохоровым. Не знаю, как его к нам занесло. Между прочим, не торопится. Вино заказал. Явно кого-то поджидает. Все, бегу, очень занята…
Вот это номер. Как тут поступить? Надо привлечь Викторию. Нужен профессиональный подход к делу. Звоню, объясняю все, советуюсь:
— Как быть, что делать?
Слышу решительное:
— Так, слушать мою команду! Выезжаем в кафе вместе. Ждите меня. Я мигом обернусь.
Прошло минут двадцать. Джип тут, как тут, тормозит у ворот дома. Я торопливо усаживаюсь. Говорю:
— Погнали?
— Погнали!
— И наша задача?
— Заснять объект. Отследить, с кем встречается? Потом действовать по обстановке. Ясно?
— Яволь!
— Никак немецкий учите?
— Наверное, понадобится. Ориентир ясновидящей все тот же — на Германию.
— Посмотрим! Время покажет!
— Однако мои слова!
И вот мы у цели. Остановились с тыльной стороны кафе. Оставив машину, идем под тень деревьев. Выбираем удобную позицию. Вика сосредоточена, немногословна. Берется за бинокль. Рассматривает открытые столики под навесом. Подключает меня:
— Прежде, чем обратиться к официантке, посмотрите обзорно, нет ли знакомых лиц.
— Они тут могут оказаться?
— Еще как. И важно их не спугнуть.
Беру бинокль. Рассматриваю лица посетителей за столиками. И что я вижу. Вырисовывается знакомая личность, несколько подзабытая. А именно в обзоре тот самый Самсон, охранник Азарова. Он же «лысый амбал» — с подачи Лизы. Невольно вырывается:
— Тут Самсон, охранник Азарова. Тот, который нам нужен. Его Лиза имела ввиду. Здоровый, лысый…
— Вижу… Кого же он ждет? Посмотрим. А вот, видимо, объект его внимания. Появляется… Кто бы вы думали? Она, она красавица Милора. Предают, Сергей Николаевич, все больше свои люди, довольно близкие. И куда же она направится? Явно не дура. Занимает отдельный столик. А Самсон бросает на нее многозначительные взгляды. Допивает бокал с вином. Встает, идет якобы знакомиться с миловидной девушкой. Подсаживается. Общается с улыбкой. Все разыграно, как по нотам. Сейчас я запечатлею эту парочку на снимках. У меня мощная аппаратура.
Я в шоке. Милора в преступной компании. Озадаченный, спрашиваю детектива:
— А что мы можем предпринять в отношении их?
Виктория смотрит на меня с сочувствием:
— Больно вам, Сергей Николаевич, все сознавать? А что поделаешь? Такова проза жизни. И наши действия здесь весьма ограничены. Арестовывать их никто не будет. Оснований нет. Нужно собирать улики. Зачтется, несомненно, и это явление, пойдет плюсом. Еще бы разговор записать…
— Не успеем. Милора уходит. Самсон пока остается. Но скоро отбудет, расплачивается…
В машине подводим итоги. Виктория вносит предложение:
— Надо, Сергей Николаевич, вплотную заняться Милорой. В смысле ее разоблачения. Передаю вам «жучок» для прослушки. Установите в квартире, там, где она общается по телефону. Чем скорее это сделайте, тем будет лучше. И выше голову. Не велика потеря. При ваших способностях она восполняема.
Настроение никакое, подавленное. Но на прикол отвечаю многозначительно, с подобострастием:
— Да что там другие! Вот если бы вы, Виктория, оценили мои способности лично! Я бы был на седьмом небе от счастья!
Вика парирует с привычной усмешкой:
— Вау! Слишком театрально, Сергей Николаевич. И не обольщайтесь. Не все коту масленица!
Дома опять тоска зеленая. Точно фобия. Еще добавила расстройства Милора. Вот так любовница. Подлая, двуличная сущность. Ей доверял, ее любил, а она была в преступном сговоре. Поспособствовала похищению Анжелы. Но пойти надо к ней в нормальном состоянии. Иначе все поймет. Противник тот еще: умный, расчетливый, способный на дела и поступки.
Звоню. Гудки протяжные. Нет ответа. Что делать? Надо ехать. Собираюсь. Выгоняю машину. Направляюсь к дому Милоры. По времени она должна уже явиться с работы. Элитные хоромы встречают пропускной системой, подчеркивают состоятельность проживающих. Но меня тут знают. Охрана дает «добро» на проход. В подъезде обращаюсь к консьержке:
— Я к Сташевской Милоре…
Пожилая женщина смотрит на меня сочувственно:
— Так вы опоздали, молодой человек. Милора час тому назад уехала в аэропорт. Со мной простилась. Сказала, что улетает за границу, на новое место работы.
Я в недоумении:
— Это правда? Вы ничего не попутали?
Консьержка непреклонна:
— Поведала, как на духу!
Что остается делать? В машине звоню Виктории. Выкладываю все по сути:
— Оставила нас с носом Милора. Исчезла, говорят, отправилась за границу. Я только, что был в ее доме.
Детектив констатирует:
— Бегут, как крысы, с тонущего корабля. Значит, процесс пошел. Чувствуют опасность разоблачения. И от Милоры это можно было ожидать. Неглупая женщина. Со временем раскопаем, узнаем ее подоплеку, чем она конкретно занималась…
Поговорили, как всегда, не очень тепло расстались. А кто же развеет печаль? Наверное, простодушная, чистосердечная, душевная Лиза. Ее не надо уламывать с комплементами, с дифирамбами, и ждать, когда созреет, пойдет в распыл. Она всегда ко всему готова. И, кстати, заслуживает благодарности за важное сообщение.
Звоню. Слышу приятный голосок. Лиза располагает временем, приглашает настоятельно в гости. Делаю крутой вираж. Мчусь по дороге к известному адресу. Хозяйка встречает у ворот. Нежная, приветливая, ласковая. Целует. Ведет, обняв, в дом. В комнате, прижавшись ко мне, осыпая поцелуями, спрашивает:
— Что на первое? Что на второе?
Я, не мудрствуя лукаво, отвечаю:
— И на первое, и на второе это самое!
Лиза, обольщая, делает передо мной круг, сбрасывает изящно, жеманно халат. И предстает совершенно голая.
Мне остается только поспевать за действием горячей партнерши. Лиза помогает раздеться. Виснет с жарким поцелуем на шее. Мы падаем на кровать. И понеслась душа в рай…
Дома прихожу в себя. Принимаю душ. Расслабившись, смакую вино в бокале. И слышу, как смартфон дает сигнал: есть свежее сообщение. Открываю эсэмэску. Ба! Милора прощается: «Сережа, я уже далеко. И могу все открыто выложить. Ты прости меня, если сможешь. Я виновата, запуталась. Пишу сумбурно. Волнуюсь. Анжелу ты навряд ли найдешь. Она или в Турции, или в Германии. Жаль, что у меня не сложилось с тобой. Я не хотела тебя ни с кем делить. Что со мной будет, не знаю. Наверное, до меня доберутся. Мафия не прощает. Все. Может, еще что-то сообщу. И ты узнаешь всю правду.»

Глава десятая              Вызываю «огонь» на себя

Встречая новый день, пытаюсь понять. Открылось ли истинное лицо Милоры? Как помню, уверяла, что я такой и эдакий не гожусь ей в спутники жизни. А теперь утверждает обратное. Все, мол, произошло из-за ревности. Потому и вошла в преступное сообщество, чтобы устранить на своем пути Анжелу. Однако трудно с этим согласиться. Теневой бизнес Азарова не ограничивается одной личностью. Дело поставлено на поток. И агентство мод, видимо, главный поставщик «товара» в бордели и дома терпимости зарубежья. Помогают в этом кастинги, отборы лучших. Отсюда черпаются «щедрые подарки» для высокопоставленных лиц арабских стран.
Вывод однозначный. Замешана Милора в преступлениях по похищению людей. И замешана по-крупному. Поэтому сбежала, боится возмездия от сообщников. Но надо, не обостряя отношений, выпросить у нее адрес нахождения Анжелы. Во имя всего былого, прошлого, должна откликнуться, пойти на соглашение.
Не выходит из головы и агентство мод. Кто там вершит преступным деянием? Наверное, руководитель. И под угрозой похищения может оказаться следующая жертва. В частности, она самая, миниатюрная малышка Инга. Желательно встретиться с ней и предостеречь от опасности. Но прежде стоит уведомить Вику, что Милора спешно покинула страну, прислав сообщение.
Звоню, связываюсь с Викторией по телефону. Пересказываю текст эсэмэски. Деловая партнерша, быстро усвоив суть, остро комментирует:
— Жаль, не удалось ее тут прижать. Ускользнула. Но еще неизвестно, как для нее обернется пребывание за границей. Судя по всему, боится кары от своих сообщников. И не напрасно. А вас вводит просто в заблуждение. Никого она не любила. Жила в свое удовольствие. Гордая, независимая, себе на уме. Не стоит при этом надеяться, заблуждаться, что она сдаст своих, укажет адрес, где находится Анжела…
Слушаю, мотаю на ус. Явно не любит Вика Милору. Будет, наверное, еще долго ее поносить. Надо переключать ее внимание на созревший сиюминутный план. Что и делаю:
— Алло! Виктория! Краса и гордость, прошу внимания! Я намерен сегодня посетить агентство мод. Цель такова. Прежде — установлю «жучок» на прослушку. Он у меня есть в наличии. Затем разведаю обстановку, пообщаюсь с руководителем. Доведу его до белого каления. Предъявив обвинения, что он замешан в преступных деяниях. Готовит «кадры» для похищения из числа моделей. Посмотрим к кому он обратится за помощью, что выложит.
— План хороший. Но опасный. Этим самым вы вызываете «огонь на себя». Выходите на тропу войны.
— А как иначе? Пусть начинают за мной охотиться, заказывают, готовят устранение. Выживу так выживу. Зато кто-то из криминала «проколется», появится зацепка в следствии. Словом, нет мочи чего-то ждать. Так будет ли дано разрешение? Детектив, где вы!
— Осмысливаю! Серьезное заявление. Не ожидала, Сергей Николаевич. Надеюсь, не ради красного словца все затеяли. Рассчитываете на силу, разум, на свои способности?
— Постараюсь мобилизовать себя.
— Я в принципе тоже придерживаюсь решительных действий. И совместными усилиями можно такую операцию провернуть. Буду осуществлять прикрытие. Подъезжаю вслед за вами к зданию агентства мод. Осуществляю прослушку. Словом, работаем! Все согласовываем в деталях. Самодеятельности не допускаем. Попытайтесь убедительно прижать исполнительного директора. Очень скользкий тип. Приходилось общаться. Это Ефим Яковлевич Градов. Как бы то ни было, сломается, попросит защиты у криминала.
Сказано — сделано. Выгоняю машину из гаража. Отправляюсь в агентство мод. Подъезжаю, осматриваю здание. Бывал тут раньше. Подвозил Анжелу. Но теперь, при новым взгляде, корпус выглядит довольно мрачновато. А в помещении, напротив, уютно. Броское оформление. Красочные стенды, фотоиллюстрация достижений, снимки лучших, признанных деятелей коллектива. Супруга, как видно, не представлена. Наверное, простились с ней окончательно, словно ее и вовсе не было.
Открываю дверь приемной. И кто же перед глазами? Она — малышка Инга. Но без улыбки и радости. Скованная, по щекам сбегают слезы. Я беру ее за руку, целую, спрашиваю:
— Что случилось? Кто обидел чудесное создание?
Инга, приложив ладонь к губам, отвечает шепотом:
— Ой, тут такое… Потом расскажу. Вы только меня дождитесь в машине. Я временно подменяю секретаря-референта. И сейчас доложу директору по всей форме, что вы, как муж Анжелы Алексеевны, пришли к нему на прием. Подождите.
Жду, прохаживаясь в приемной. Инга выходит из кабинета. Приглашает:
— Проходите! Вас ждет Ефим Яковлевич.
Директор легко поднимается из-за стола. Указывает на стул. Он довольно видный шатен. Представительный. Волос аккуратно уложен, лицо смазливое, отбеленное. Но глаза настороженные, колючие. Мы почти незнакомы. Раньше видел его мельком.
Присев, прикрепляю «жучок» к тыльной стороне стула и поясняю:
— Я пришел к вам, Ефим Яковлевич, по случаю исчезновения моей супруги. Поскольку она работала в вашем коллективе, у вас, видимо, есть свой взгляд на это событие. Нам важно знать все, что будет способствовать поиску Анжелы?
Директор трет пальцами висок, хмурится, говорит отрывисто, театрально:
— Мы, конечно, обеспокоены этим событием. Глубоко сопереживаем. Да, да! Выпала из нашего коллектива краса и гордость коллектива. Человек тонкой душевной конструкции, обаятельный. И мы понятия не имеем, куда ушла, почему пропала Анжела Алексеевна. Ведь находилась она у вас, в домашней обстановке. И вам следует, как думаю, прибавить обороты, все положить, все сделать, чтобы найти несчастную женщину.
Вот так все пошло само-собой по плану. Меня «подогрели» и я обрушил шквал критики:
— Смею возразить, неверная трактовка! Моя супруга похищена преступным путем. В этом замешан господин Азаров. Ваш спонсор и благодетель. Он имел виды на Анжелу, безуспешно ее домогался. И вам это хорошо известно. Вы его покрывали и покрываете. Значит, пойдете под суд, как соучастник. Мы подготовим соответствующую базу данных. Заодно сопоставим факты: не пропадали ли еще модели бесследно в бытность вашего руководства…
Ефим Яковлевич таращит на меня колючие глаза, отчитывает:
— Да как вы смеете! Мне качать права?! Да вас просто сотрут с лица земли мои покровители.
— Такие, как Азаров?
— Да, да!
— Недолго ему осталось вести теневой бизнес. Получит по заслугам. И я, как журналист, попытаюсь через прессу вывести вас на чистую воду. Подготовлю резонансную публикацию. Короче, кайтесь, господин Градов, пока не поздно. Чистосердечное признание в какой-то степени облегчит вашу участь.
Директор, сникнув, судорожно глотает воду из стакана и сипло кричит:
— Вон! Вон из моего кабинета! Иначе полицию вызову!
Ухожу, бросая на ходу:
— Берегите здоровья! А то до суда не доживете!
В приемной слышу тихий голос Инги:
— Я через час освобожусь. Ждите меня возле магазина цветов. Он неподалеку, рядом.
Выйдя из здания, вижу припаркованный джип детектива. Значит, прослушка идет. Процесс набирает обороты. Отъезжаю удовлетворенный. Смотрю по сторонам. Вырисовывается нужный объект. Останавливаюсь, выдыхаю: «Ух ты! Дело сделано!» И жду малышку Ингу. Интересно, что она преподнесет. Видно, где-то ей перепало, довели девушку до слез.
Расслабившись в машине, витаю в облаках. Погружаюсь в дремоту. Вижу Анжелу. Иду за ней быстрым шагом. Но она все ускользает. Кричу: «Остановись?! Любимая смотрит на меня с боязнью. Губы шепчут что-то непонятное. Я, напрягаясь, хочу сказать, что это я… Но просыпаюсь от стука по лобовому стеклу. Так Инга заявляет о себе.
Усевшись на сиденье, девушка дает волю чувствам:
— Ой, что было, что было, Сергей Николаевич, с ума сойти можно…
Я прижимаю ее к себе, говорю:
— Успокойся! Давай по порядку. Что случилось? Кто обидел, посмел тронуть красавицу Ингу?
— А вы не видели его в кабинете директора?
— Да нет. Один Градов был.
— Значит, спрятался в бытовке. В кабинете такая есть. Портьерой закрытая.
— А кто он? Что за личность?
— Зовут Самсоном. Такой здоровый, лысый, бычья шея. Он у нас постоянно ошивается. С директором дружит.
— И, значит, домогался?
— Еще как. Прижал сегодня, когда директор всех в актовом зале собрал, а я оставалась в приемной. Хорошо охранник зашел, а то бы не вырвалась…
— Знаю я его, Инга. Встречались. Это пособник вашего мецената и криминального авторитета Артура Азарова. И раз ты уже «помечена», то надо убегать, пока не поздно, от этой шайки-лейки. Иначе загремишь в Турцию, как Анжела. Точно, не исключено. Советую придумать несчастный случай. Мол, вывихнула ногу, поранила руку. Есть больничный. Главное, месяц где-то побыть отсидеться, а там пойдут изменения. Сядет эта гоп-компания в тюрьму.
— Ой, спасибо, Сережа! Можно мне так тебя называть? Так ты ближе становишься. И очень хочу еще с тобой побыть. Может, будет время?
— Будет! Созвонимся. Даже найду при необходимости тебе место. Спрячу, обогрею. Короче, ты под моей опекой, малышка!
— Правда?! Ой, я рада! За все, за все просто расцелую!
Инга ушла, выпорхнула. Остался только стойкий аромат духов. А как же Вика? Все ли ладно с прослушкой? Надо дождаться звонка детектива.
(окончание второй части)
Валерий Тюменцев