– Где бы достать денег?
Этот «философский» вопрос от Шурика в то июньское утро ударил больно под дых и ответа на него никак не находилось. Разве что такой:
– Иди, поработай! – ответил я, немного раздражаясь. Денег не было от слова совсем, да и откуда им было теперь взяться: две недели назад мы втроем отметили первый день заселения в общагу Педагогического Института, потом второй, третий… И вот мы сидим и скучаем на лавочке у общаги. Голодные и злые. Готовится к вступительным экзаменам нет никакой «мотивации». Но одному из нас повезло: за Юрку заплатили родители, занеся «интересный» пакет одному из «интересантов». Так что Юркино поступление уже, можно сказать, состоялось и без экзаменов. А нам с Шуриком приходилось полагаться только на себя.
До экзаменов оставалась неделя: мы решили начать подготовку за три дня, считая, что этого времени будет вполне достаточно. Впрочем, чем ближе приближался «час икс», тем меньше я видел в себе педагога, а ещё меньше – в Саньке. Этот деревенский малый с белыми как снег волосами чуток не дружил с головой и, по моему глубочайшему мнению, ничего хорошего от такого учителя его подопечным ждать не стоило. Он вечно выдумывал приключения на свою «пятую точку» и это явно доставляло ему удовольствие. Но если бы только на свою: под раздачу всегда попадали те, кто находился с ним рядом. Скорее, к счастью, чем сожалению, педагогом он так и не стал, завалив первый же вступительный экзамен. Мне повезло не многим больше: я завалил второй экзамен, не сумев оживить в своей памяти победы князя Олега. Все в чем я был точно уверен: князь Олег не тратил бы напрасно дни перед экзаменами, а зубрил бы книги с рассвета до глубокой ночи.
И вот за неделю до первых вступительных экзаменов мы сидели на лавочке у общежития и по традиции обдумывали планы на день. Но «традиционные планы» обсуждать смысла не было: деньги на гулянки вчера закончились. В кармане у меня осталась сторублевая купюра и горсть мелочи.
– А тебе, че, Леха, родоки денег совсем не дают? Сам, че, не идешь работать? Сидишь в драных кроссовках! – усмехнулся Санек.
Я постарался спрятать ноги под лавку. Честно сказать, вид собственной обуви и меня удручал. От этих драных кроссовок шарахались в сторону даже местные бродяги, причем обоих полов. Убил я их буквально за три месяца, и родители пока не были готовы покупать мне новые.
Ответить мне было особо нечего:
– Какие есть!
– Скучно с вами пацаны! – вздохнул Юрка, – поеду я сегодня к своим пацанам в деревню.
– Не хочешь с нами на дело? – спросил у него Санек.
От этой фразы я сразу вскочил с лавочки:
– Какое ещё опять дело? Опять ерунда какая-нибудь?
Юрка скрестил руки на груди:
– Ну, говори! Что за идея?
– Есть одно дело…
– Опять на помойку? Достал уже!
– Леха, сядь! – осадил меня Юрец.
Да, действительно, три дня назад Шурик потащил нас на городской мусорный полигон, красочно описав, что «оттуда его пацаны буквально сумками выносят горы шоколадок, компьютеры, ноутбуки, смартфоны, телевизоры и даже золотые украшения». Все, по его словам, лежало там под ногами. Только и собирай. Ничего кроме чадящих мусорных куч мы там не обнаружили, а самое ценное, что я нашел – это резиновую детскую куклу, грязную и разорванную. Тогда я понял, что ещё месяц дружбы с Саней и я сам стану такой же куклой, место которой будет на помойке.
Но тут Шурик делает свои традиционные «серьезные щи» и раскинув «пальцы веером» начинает рассказывать новую басню:
– Мои пацаны целые сумки выносят с ночного рынка. Все несут: одежду, технику, обувь, постельное бельё. Для своих девчонок косметику. Всё, что хочешь. Один даже два телевизора уже успел домой принести. Маме серьги подарил, бате – бинокль армейский, брату – смартфон, бабушке – шторы шелковые. Там просто бери, что хочешь.
– Это ты про китайский рынок ночной? – спросил Юрка.
– Да! Идея – класс! Надо идти на дело! Лешке кроссовки будут новые – сто процентов!
– Ребята, мне пора! Меня пацаны ждут! Увидимся! – внезапно засуетился Юрка. Тут его и след простыл.
– Зря отказываешься! – крикнул ему вслед Санек. – Ну, и ладно. Нам больше достанется. Да, Лешка?
– Эм… я, если честно…
– Не тушуйся, – перебил меня мой новый, но уже набивший оскомину друг по общаге, – всё будет тип-топ! Мои пацаны врать не будут! Видишь там какая фишка: рынок – ночной. Китайцы после одиннадцати вечера уже все засыпают. Они реально все дрыхнут! Прикинь? То есть ты подходишь к прилавку и забираешь всё что хочешь. Этих китайцев из пушки не разбудишь. Мне пацаны рассказывали. Они там каждую неделю затариваются, и никто их не ловит.
– Саня, я как-то…
– Леха, ты мой коришь! Сегодня сделаем это! Юрка ещё пожалеет, что с нами не пошел! Короче, поедем в десять вечера и всё будет тип-топ!
Я махнул рукой. Спорить с Шуриком было бесполезно, да и говорил он так уверенно, что устоять было невозможно. Действительно, чего китайцам бодрствовать всю ночь? Наверняка всех в сон тянет. Кто-то, конечно, не спит, но наверняка найдется и соня, которого грабь не хочу.
– Ладно, уговорил. Но если что пойдет не так, то, Саня, я с тобой больше ни на какие дела не пойду. Я, блин, съеду из комнаты. Я, блин, сбегу из города. Эмигрирую в Никарагуа.
– Спокойно, Леха! Мои пацаны врать не будут!..
Ночь обещала быть бессонной, поэтому, перед тем как пойти на дело, мы как следует выспались. Но ближе к десяти вечера меня стали одолевать сомнения и из общаги Санька меня тянул буквально силком. Когда мы сели в последнюю маршрутку, я понял, что назад пути нет и решил покорно принять удар судьбы. А по дороге мы даже немного поспорили, но не на счет предстоящего дела, а насчет того, кто будет завтра мыть посуду. Посуду мы, действительно, мыть перед уходом не стали: Санька сказал, что это плохая примета. Вроде как, чистая посуда может «смазать все дело». Это меня немного развеселило и придало уверенности в предстоящей затее.
Китайский рынок встретил нас ночной июньской прохладой и таким чудесным звездным небом, что только и оставалось, что загадывать исполнения всех желаний.
– …хватай медленно. Не суетись. Сразу прячь под футболку. Выносить придется много. Ради одной тряпки – ехать сюда не стоит. Смартфоны пихай в карманы. Беспроводные наушники можно и в трусы затолкать. Хотя, нет. Потом ведь в уши. Так что тоже в карман пихай. В трусы можно смарт-часы засунуть.
– Эх, Санька! Такое небо классное сегодня! Век бы смотрел!
– Ты меня слышишь? Кроссовки себе подбери, а то позор один. Ты какие хочешь? Можешь сразу две пары взять. Можем просто набирать товар и прятать где-нибудь в кустах. Потом обратно возвращаться на рынок. И так будем набирать до утра. У меня руки прям горят!
В половину одиннадцатого вечера китайцев явно не клонило в сон. Они чутко сидели у своих нехитрых прилавков с самым разнообразным скарбом. Здесь было все, о чем рассказывал Санька и даже больше. Дело осталось за «малым»: дождаться времени сна торговцев.
– Сейчас мы немного походим по рынку. Подождем, пока их в сон начнет клонить.
– Ну, ладно. Давай, походим! – согласился я.
Прошел час нашего гуляния по рынку.
– Саня! Что-то они не очень хотят спать! – забеспокоился я.
Китайцев не только не клонило ко сну: они явно начали что-то подозревать, когда мы уже стали нарезать по рынку десятый круг. Они стали как-то напряженно всматриваться во всё, что их окружало и зрачки их при нашем появлении невероятным образом расширялись.
– Ещё время раннее, – успокаивал и себя, и меня Санек, – ещё часик подожди и увидишь, как они будут храпеть под прилавками.
Но китайцы не уснули ни через час, ни через полтора часа. Напротив, чем глубже становилась ночь, тем они становились активнее: эмоционально общались друг с другом, а к нам, кажется, привыкли и не обращали внимания, ну, или делали вид, что не замечают нашего хождения туда сюда.
– Саня, они не спят! – в отчаянии выкрикнул я.
– Вижу, – огрызнулся Шурик, – тогда переходим к плану Б.
– Чего? Какой ещё план Б? Я надеюсь, что ты имеешь в виду то, что мы сейчас возвращаемся в общагу?
– Нет. Будем работать по-взрослому. Я отсюда с пустыми руками не уйду. Не спят – и ладно. Так что-нибудь унесем. Ты, Саня, заходи с одной стороны прилавка, а я – с другой. Если китаец смотрит на меня, то бери – ты, если на тебя, то беру – я. Беги и драпай, что есть ноги.
– Ну, ладно, – согласился я. Но из этой идеи ничего не получилось: от первого выбранного нами прилавка мы отошли, потому что торговец, кажется, смотрел во все глаза и непонятно на кого больше, а от второго прилавка китаец нас даже погнал, замахнувшись на Саню щеткой для пола.
– Че ты стоишь тупишь? Я же тебе говорю: бери и беги! – набросился на меня мой уже раздраженный корифан.
Я готов был кинуться в слезы:
– Не могу я так голыми руками, понимаешь? Мне нужно что-то, куда можно положить товар! Сумку какую-нибудь! Так-то я сразу, конечно, все сделаю.
В общем, после недолгого обсуждения было принято решение купить на мои оставшиеся деньги хозяйственную сумку. Санька был доволен как слон:
– Ну, теперь дело пойдет как надо! Точно! Мои пацаны же сумками выносили! Кто же голыми руками таскает?!
Но что-то купленная мной сумка не очень спасла положение: китайцы теперь только что и смотрели за нашими с Сашкой руками. Буквально глаз не отрывали.
– Черти какие-то! Может смена какая-то другая? – прошипел Сашка, взяв в руки пару носков, якобы для ознакомления. Но он тут же получил по рукам уже привычной щеткой.
– Иди, иди! – закричал торговец.
Ближе к 6 утра у Саньки уже сдали нервы:
– Или я что-то украду или убью тебя! С тобой никакое дело не клеится!
– Ты… блин! У меня нет слов! И денег, кстати, на проезд тоже! Все на сумку ушло! Так что до общаги мы пойдем пешком!
– Ну, давай хоть тапки украдем! – взмолился Санька.
Я закатал рукава:
– Нет! Всё! Мы идем обратно, и ты будешь мыть посуду!
На Шурика это подействовало как «последняя капля»: он кинулся к первому попавшемуся прилавку, выхватил пару домашних розовых резиновых тапок и кинулся наутек к выходу с рынка. И все бы у него получилось, но один из ушлых китайцев выставил у него перед ногами пресловутую щетку: розовые тапки разлетелись в сторону, и Саня обескураженно шмякнулся на землю. Никто за нами не гнался. Лишь недовольный продавец вернулся за тапками, прорычав в наш адрес что-то на своем китайском. Горе-грабителю я помог встать и дал платок, чтобы он вытер разбитый нос. Под язвительный гогот китайцев и немногочисленных покупателей мы быстро покинули рынок, кидая ему вслед нехитрые проклятия.
До общаги мы шли молча и добрались до неё к восьми утра. У знакомой лавочки нас встретил Юрка:
– Ну, как дело? Много вынесли с рынка?
Санька пробормотал что-то крайне неразборчивое и в очередной раз вытер платком разбитый при падении нос.
Я же, продемонстрировав Юрке хозяйственную сумку, робко, но с достоинством сказал:
– Да, вот. Сумку украли!.. Саня даже подрался за неё!
– Круто! – с усмешкой констатировал Юрец, – хоть что-то! В следующий раз повезет больше! Пацаны ведь врать не будут?..
Кажется, Юрец обо всём догадался. Но это уже было не так важно. Через несколько минут я уже тихо посапывал в подушку и снились мне невероятной красоты звезды над ночным рынком и спящие сладким сном китайские торговцы в нем…