«Любите ли вы театр так, как люблю его я ?» — перефразирую я Белинского.
Я действительно люблю театр, кино и всё, что с этим связано. Отчего возник этот интерес? Очевидного ответа не просматривается. Родители не имели никакого отношения к театру, к лицедейству, в самодеятельности не участвовали, не пели, на музыкальных инструментах не играли. Единственная тонкая нить прослеживается к дальнему родственнику Андрею Петровичу Тутышкину, актёру и режиссёру. Гены не дремлют 🙂
В школьные годы у меня была толстая зелёная тетрадь с пружинкой, куда я регулярно записывала информацию о просмотренных фильмах: режиссёр, актёры, краткое содержание и впечатление от фильма. Это был настоящий, правда рукописный, каталог фильмов, демонстрируемых в те годы. На прилавках книжных магазинов и киосков такие издания отсутствовали. Открытки с портретами артистов театра и кино наполняли до верха большую картонную коробку. Я старалась не пропускать вечера встречи с артистами, режиссёрами, поэтами, которые приезжали в Дубну. В школьные годы посещение театров было нечастым, сказывалась удалённость от Москвы. Телеспектакли, поставленные А. В. Эфросом, М. М. Козаковым и демонстрируемые по 3-ей учебной программе, смогли отчасти компенсировать этот пробел. Страсть к театральным постановкам реализовалась в детском клубе, который находился в одном из коттеджей на Чёрной речке, бывшей окраине Дубны. В студенческие годы походы в театры стали регулярными. Был пересмотрен весь балетный репертуар Кремлёвского Дворца Съездов в исполнении труппы Большого театра. Драматические, музыкальные, комедийные, оперные постановки также не оставались без внимания.
В течение нескольких лет выписывала журнал «Искусство кино». Прочитывала его весь целиком, от корки до корки. Журнал печатал киносценарии будущих фильмов, аналитические статьи киноведов, теоретиков и практиков кино, философские работы, редкие архивные материалы и много ещё интересного. Журнал насчитывал порядка сотни страниц и имел вид книжки в мягком переплёте. Все выпуски сохранялись и перечитывались. Многочисленные экземпляры образовали длинную шеренгу и заняли достойное место в книжном шкафу.
Шли годы. Подросли дети. С ними пересмотрели все детские постановки города Москвы. Каждый раз передо мной открывались, и продолжают открываться, двери театров. Не имея заранее купленного билета, обстоятельства складываются в мою пользу неведомым образом, и я становлюсь обладателем билета. В любом городе. В любой стране.
Планируя поездку куда-либо, непременно любопытствую, что же идёт на театральных подмостках в тех краях, куда мы направляемся. Самым чудесным образом множество раз мы становились зрителями уникальных спектаклей, осознавая это во время действа или постфактум.
* Первое посещение театра в Германии выпало на балет ”Irish soul” Висбаденской балетной труппы. Представление шло на сцене театра Дармштадта в 2001 году. Все составляющие постановки — хореография, техника исполнения, костюмы, свет, сценография — являли собой высокий уровень профессионализма. Философский лейтмотив пронизывал всю композицию. А синтез танца с водой и в воде был несомненно феноменальным. Рождались новые образы. Здесь и сейчас творилось искусство. Каждый момент был неповторим и вызывал восхищение. Это забыть невозможно!
* В 2007 году, следуя на атлантическое побережье, мы остановились на день в Париже. Покупая заранее по интернету билеты в Operá Garnier, нам предлагался превосходный сервис — возможность увидеть обзор сцены с нашего места. Да и цены в этот легендарный театр удивили — всего 20 евро! Балет ”La fille mal gardee” был создан в конце XVIII в. Премьера состоялась в Бордо за две недели до начала Французской революции. В России он известен под названием «Тщетная предосторожность». Лёгкая светлая музыка, высокий уровень постановки и исполнения. Истинное искусство вызывает тонкие внутренние вибрации, трепет и волнение. Именно это и происходило в тот июльский вечер в Оперá Гарнье. Балет был живым, порой комедийным. Отдельные номера являются шедеврами балетного искусства, их можно смотреть бесконечно. Наряду с восхищением меня не покидало чувство удивления. Почему в России этот прекрасный балет в XIX в. — начале XX в. ставился часто, а сейчас — чрезвычайно редко? В ту пору, когда я посещала московские, ленинградские, свердловские театры, балет «Тщетная предосторожность» отсутствовал в репертуарных планах. Непростительное упущение.
* Тот летний день 2011 года был последним днём нашего пребывания на Атлантике, а Барышникова — в Париже. Это был последний гастрольный спектакль «В Париже» в Париже. Имея билет на этот спектакль, я знала только одно — в нём занят Михаил Барышников, гений танца. Для меня этого факта было достаточно, чтобы устремиться в Трокадеро. Именно там проходили гастроли Лаборатории Дмитрия Крымова, который являлся режиссёром этого спектакля, поставленного по рассказу И. Бунина. Я счастлива, что могу иногда лицезреть интервью с этим выдающимся мастером режиссуры и вслушиваться в его размышления, многие из которых созвучны моим. Дмитрий Крымов — сын режиссёра Анатолия Эфроса. О нём чуть позже. Действие рассказа происходит в Париже в районе Пасси, где и осуществлялась постановка. В фойе театра была развёрнута большая экспозиция на тему белогвардейской эмиграции и на тему И. Бунина. Информативность выставки создавала атмосферу, настраивала зрителя на определённый лад, воспроизводила обстоятельства, в которых был написан рассказ «В Париже». Другое фойе, где посетителям предлагалось выпить кофе или шампанское, было великолепно и ослепительно. Одна стена высотой метров 15 представляла собой гигантское мозаичное панно. Противоположная стена была стеклянной, являла собой огромное окно с видом на Эйфелеву башню и всё, что её окружает. Уже здесь можно было задохнуться от восторга. Вообразите, вы сидите за столиком с чашечкой кофе, а перед вами расстилается такая знакомая и влекомая панорама Парижа. Не на открытке, а наяву.
Спектакль изобиловал потрясающими режиссёрскими находками. Текст скользил по зрительному залу, взбирался на сцену и воспроизводился на экране. Таким образом преподносился перевод монолога главного героя в исполнении М. Барышникова. Этим монологом открывался спектакль. Монолог является одной из самых сложных составляющих актёрского мастерства. И Михаил Барышников с блеском проявил себя в новом амплуа, амплуа драматического актёра. В канву драматического действа были вплетены пластика, вокал, пантомима, хореография. Прощальный танец создал специально для Барышникова Алексей Ратманский, в те годы главный балетмейстер Большого театра. Этот спектакль явил во всей полноте эклектичность гения Михаила Барышникова. Слова Иосифа Бродского звучат здесь и сейчас, вне континентов и материков:
“Как славно ввечеру, вдали Всея Руси,
Барышникова зреть. Талант его не стерся!“
Все детали, факты, совпадения, связанные с этим спектаклем, усиливали и без того сильные впечатления и делали этот вечер одним из самых счастливых вечеров в моей жизни.
* В январе 2013 года мы отправились в Люксембург. В тот вечер на сцене главного театра шла постановка ”Kiss & Cry”. Как правило, я готовлюсь к поездке, заранее разыскиваю информацию о предстоящем представлении. Этот случай не стал исключением. Я проштудировала всё, что нашла. Несмотря на это, я не приблизилась к ясному пониманию жанра постановки, что же мы будем смотреть. Раз так — будет сюрприз! И действительно, нас ожидал совершенно удивительный, незабываемый сюрприз. Я и сейчас затрудняюсь определить жанр этого действа. Ничего подобного доселе я не видела. Все полтора часа в зале, который наполнили зрители всех возрастов, царила тишина. Сила сопереживания была подобна возвышению, очищению — катарсису. После окончания спектакля требовалась пауза для размышлений в тишине. Приведу цитату из газеты об этой невероятной по глубине постановке:
Kiss & Cry — это захватывающий кинематографический роман с изюминкой: его звёзды — это дуэт ловких танцующих рук, грациозно и точно перемещающихся на экране через серию миниатюрных пейзажей. Чувственный небольшой балет, снятый и проецируемый одновременно на экран, оживает прямо у вас на глазах. Трогательная история любви — и демонстрация серьёзного творчества — «Kiss & Cry» — это великолепное сочетание фильма и танца, столь же ловкое для пальцев, сколь и ловкое для воображения. От удостоенного наград режиссёра Жака Ван Дормэля и хореографа Мишель Анн Де Мей эта история забытой любви, рассказанная в прекрасном крошечном мире, очаровала зрителей всех возрастов.
Если вдруг на афишах возникнут два слова ”Kiss & Cry”, знайте — это пропустить нельзя!
* Из современных хореографов обязательно к упоминанию имя французского танцора и хореографа Ангелина Прельжокажа (Angelin Preljocaj). Его постановки можно увидеть не только во Франции. Как-то раз в Новогоднюю ночь нам был преподнесён щедрый подарок: транслировался балет Ангелина Прельжокажа «Le Park». Что же явила собой эта постановка? Синтез лаконичности и красноречия. Костюмы и декорации своим минимализмом переключили восприятие на хореографическую составляющую, на её глубину и насыщенность. На сцене царили Моцарт и Любовь в интерпретации французского балетмейстера. Чувственная хореография покорила, от неё невозможно было оторвать глаз. Балет был поистине гениален и произвёл настолько сильное и неожиданное впечатление, что происходившее напоминало Новогоднее чудо и сделало эту ночь незабываемой.
* В наш очередной приезд в Мюнхен давали балет ”Алиса в стране чудес” британского композитора Джоди Талбота (Jody Talbot), британского хореографа Кристофера Уилдона (Christopher Wheeldon). Кстати, Кристофер Уилдон был первым английским хореографом, приглашённым в 2007 году в Большой театр для работы над новым балетом, случилось это в пору директорства в Большом Алексея Ратманского. Но вернёмся к ”Алисе”. Помимо упомянутых больших мастеров, к постановке были привлечены всемирно известный американский специалист по свету и световым эффектам, а также иллюзионист мировой величины, сотрудничавший с Дэвидом Коперфильдом и другие выдающиеся профессионалы своего дела. Высокий уровень и исключительность спектакля мы ощутили в полной мере. Все три часа внимание взрослых и детей было приковано к сцене. На наших глазах происходили невероятные чудеса и превращения, природу которых взрослые пытались разгадать, руководствуясь своим рацио. Одним словом, гениальный балет «Алиса в стране чудес» заворожил всех нас восхитительным симбиозом всех его составляющих. Настоятельно рекомендую к просмотру.
* Другое наше посещение Баварского театра в Мюнхене пришлось на балет хореографии Леонида Мясина, того самого танцовщика и балетмейстера труппы «Русский балет» Сергея Дягилева. И вот что удивительно — довелось впервые увидеть хореографию Мясина в Германии, а не в России! Познакомившись с прекрасной постановкой и находясь под сильным впечатлением, испытывала большую потребность, огромное желание, непреходящую жажду видеть ещё и ещё балеты хореографии Леонида Мясина, Джорджа Баланчина, Рудольфа Нуреева, Михаила Фокина, Вацлава Нижинского, Сержа Лифаря etc. По этой причине, прослышав о балетах Джорджа Баланчина на сцене Оперá Гарнье, я устремилась в Париж. И вновь испытала трепет и волнение от красоты, воплощавшейся на моих глазах посредством синтеза пластики и всего, что сопровождало её. Минуло почти десять лет, но воспоминания и впечатления время от времени оживают и волнуют по-прежнему. «Видеть музыку, слышать движение» — так обозначил своё творческое кредо выдающийся Мастер Джордж Баланчин.
* К вопросу синтеза видов искусств вспоминается одна из лучших постановок Франкфуртской Оперы — произведение Жака Оффенбаха «Сказки Гофмана». Декорации, сценография, вокал, костюмы были великолепны и вызывали восхищение. Оперные дивы обладали стройными фигурами и умудрялись вставать на пуанты, исполнять танцевальные па по ходу действия. Помимо прекрасных вокальных данных, артисты определённо имели балетные навыки. Порой по сюжету они вынуждены были исполнять арии, причудливо изогнув тело или в положении лёжа. Делали они это на высоком уровне, при этом не страдало качество звучания голоса. Одним словом — оперные артисты были наделены не только высококлассным вокалом, но и хореографическими способностями в полной мере: талант их был многогранен.
* В Метце (Франция, Лотарингия) нам довелось попасть на постановку, которая соединила в себе хореографию и поэзию, причём поэзию Марины Цветаевой. Стихи зазвучали на русском языке и вызвали сильное сердцебиение, от неожиданности происходящего. Мы во Франции. Балет в исполнении французской труппы. И вдруг такое! Это было волнительно. До слёз. Впечатление усиливало место воплощения хореографического замысла. Действие, постановка балета происходили в большом старинном музее, более того — в древнем зале Римской эпохи, на месте недавних археологических раскопок! Надо отметить, что Метц — очень древний город, история которого насчитывает три тысячи лет. Он располагался на перекрестье торговых путей с севера на юг, с запада на восток и обратно. По этой причине город вобрал в себя оттенки и отголоски разных культур и традиций. Французская хореография в сопровождении русской поэзии в стенах исторической кладки эпохи первых цезарей явила собой суперпозицию времён и пространств, гармонию которой ощутили мы в тот вечер.
Ретроспективу моих театральных открытий в Стокгольме, в Осло, в Париже, во Франкфурте, в Вильнюсе длила бы и дальше, но пора выдержать баланс.
Язык театра многолик, многомерен. Кроме вербального, фонетического, пластического измерений существуют множества и подмножества других, которые сочетаясь, чередуясь, переплетаясь, преломляясь, воздействуют на зрителя неким чудесным образом.
Пересмотрев большое множество балетных постановок в разных театрах, в разных странах, могу назвать себя опытным балетоманом. Вот какая ситуация с балетом видится мне. В Советском Союзе существовало не более 15 балетных постановок, которые мог видеть зритель из года в год. Преобладала хореография Ю. Григоровича с небольшими вкраплениями Петипа, Горского, да и те преподносились в переработке того же Григоровича. Балет в СССР приобрёл застывшие формы, превратился в мёртвое искусство. О какой новизне можно говорить, если Майя Плисецкая станцевала ”Лебединое озеро” 800 раз!!! Отправляясь на балет, зритель в точности знал, что он увидит, что его ожидает. За 80 лет не было попытки восстановить балеты дягилевских ”Русских сезонов”. В них обилие новых идей, всевозможных экспериментов, синтеза разных видов искусства. Дягилев был смел и отважен в своих творениях. Слова Алексея Ратманского, одного из самых ярких хореографов мира, подтверждают мои ощущения: «Российский балет за советское время оказался отрезанным от современных веяний и застыл в консервативности. Хореография развивается кисло и слабо, и те, кто пытаются сделать что-то новое, получают мало поддержки». Именно в бытность Алексея Ратманского художественным руководителем балетной труппы Большого театра, в 2005 году в Большом были восстановлены балеты хореографии Л. Мясина. В рецензии это событие было названо «самой интересной новой постановкой театра за последние годы». Жаль, что произошло это лишь один раз. По причине чрезмерной консервативности Россия потеряла многих выдающихся артистов балета и хореографов: они были вынуждены реализовывать свои устремления за пределами страны. Иная ситуация в Европе, в частности в Париже в Оперá Гарнье. Каждые полтора-два месяца театралы могут лицезреть новый репертуар, новые постановки. Происходит полное или частичное обновление. Театр всё время в движении, в поиске и подготовке новых форм и композиций. При этом не снижая планки, уровень которой очень высок.
Хочу отметить, что я ни разу не присутствовала на вычурных непристойных театральных постановках, которые многие люди отождествляют с выражением «современный театр». Не могу с этим согласиться. Есть хороший театр, есть плохой. Эта категория вне времени. Я люблю хороший театр и он отвечает мне взаимностью.