Картинки из прошлого

Картинки из прошлого

Память так хитро устроена, что плохое забывается быстрее хорошего. Поэтому, когда мы вспоминаем детство, каким бы трудным оно ни было, память нам рисует одни только светлые и яркие картинки.

Картинка первая. Поджигатели
Берег Волги в том месте, где она огибает Жигулевские горы — не прямая линия, а извилистая кривая. Долины между гор, спускающихся в воду, образуют обширные заводи. Осенью вода в этих заводях замерзает первой и образуется припай — огромное ледяное поле, стоящее у берега. Хотя на фарватере, на быстром течении, Волга ещё противится морозу и не даёт себя сковать льдом.
Такой припай ежегодно образовывался возле нашего посёлка, распололженного на берегу Волги в долине между гор. При удачном стечении обстоятельств — сильных морозах в конце ноября и отсутствии снега — возле берега появлялся обширный ледовый стадион. Он достигал сотни метров в ширину и тянулся вдоль берега на несколько километров. И пока этот стадион не занесёт снегом, он становился для местной детворы, у кого есть коньки и отсутствует неусыпный родительский контроль, любимым местом игр и развлечений.
А где ещё нам было кататься? Катков-то в нашем посёлке в ту пору не заливали!
Этот припай стоит у берега и весной, в то время, когда на середине Волги лёд уже движется вниз по течению. Постепенно подтаивая, он держится до тех пор, пока паводок не поднимет его и не оторвёт от берега. В конце марта во время зимних каникул лёд возле берега ещё крепкий. Толщина льда — 30-40 сантиметров, и по нему свободно можно ходить. Любители подлёдного лова делают лунки и таскают мелкую рыбёшку, подошедшую к берегу.
И хотя детворе весной на этом льду делать особо нечего, Волга манит своими просторами и белоснежными льдинами, плывущими на стремнине. В весенние каникулы, когда начинается распутица и по улицам не везде пройдёшь, мы прибегали на берег Волги и смотрели, как плывут огромные, похожие на корабли льдины.
И вот однажды, не помню уже в каком году, этот припай подарил нам, детворе, необычное развлечение. Дело в том, что выше по течению, километрах в четырёх, через Волгу по дну реки проходил нефтепровод. Весной во время ледохода труба дала небольшую трещину. Нефть сочилась из трубы и подо льдом припая образовала небольшые озерца. Когда весной пригрело солнце, чёрные пятна нефти протаяли, и эти озерца вышли из подо льда.
Вот мы, детвора, развлекаясь во время весенних каникул, и обнаружили их. Они сразу привлекли наше внимание. Ещё бы: такой контраст — среди белых ледяных берегов чёрные озёра! Это необычное явление прямо взывало к действию. Нельзя же было допустить, чтобы они как сами появились, так сами и исчезли! Нефть горит — значит, нужно поджечь. Поскольку курить тогда мы ещё не научились, одному из нас пришлось сбегать домой за спичками. Мы выбрали самое большое озеро и стали его поджигать. Но это оказалось не так просто. Пробовали спичками — не горит. Пробовали бросить горящую палку — гаснет. Наконец догадались поджечь горящей берестой. Многим приходилось летом разжигать костёр с помощью бересты. После нескольких неудачных попыток нашли способ. Бересту наматывали на длинную палку и держали горящей над самой поверхностью нефтяного озера, подальше от ледяного края. Через некоторое время над нефтью начинали пробегать голубые огоньки, и потом нефть вспыхивала.
Огонь постепенно расширялся и занимал всю площадь озерца. Огонь — это хорошо и даже весело. Мы с восторгом прыгали и бегали вокруг огня, наблюдая, как шипит вода, соприкасаясь с горящей нефтью, и начинают подтаивать ледяные берега нефтяного озера.
Над горящим озерцом поднимался огромный столб чёрного дыма. Он колебался и клубился так, будто в нём кто-то сидел и недовольно ворочался. В нём что-то гудело, шипело и иногда щёлкало.
Мы как заворожённые смотрели на это зрелище, совершенно не обращая внимание на то, что творилось на берегу.
Вдруг оттуда раздался сигнал сирены. На берегу стояла пожарная машина, и нам грозили кулаками пожарные. Они увидели дым и примчались на ликвидацию пожара. Мы застыли в нерешительности, не зная, что делать. Бежать некуда. Путь на берег отрезан, с другой стороны вода, и мы на льду, как на ладони.
Делать нечего — оставалось ждать, что будет дальше. Один из пожарных, наверное, начальник или особенно рассерженный на то, что мы своими развлечениями сорвали им послеобеденный отдых, вознамерился нас прогнать. Он решительно направился к берегу по тропинке, которую протоптали рыбаки и которой пользовались мы, пробираясь на лёд.
Надо отметить, что место соединения льда с берегом — самое опасное и коварное на Волге место. Уровень воды постоянно меняется, это связано с работой ГЭС. Вода то прибывает, то убывает, и лёд вместе с ней то поднимается, то опускается, постоянно ломая кромку у берега. В этой прибрежной полосе образуется крошево льдин с пустотами и молодым тонким ледком. Чтобы преодалеть эти метр-полтора, нужно очень постараться.
Для облегчения прохода рыбаки кладут доску или делают настил. Но, на наше счастье, доску уже убрали, и мы, детвора, перебегали на лёд, просто внимательно вглядываясь в следы и зная, куда безопасно поставить ногу при следующем шаге. Но пожарник, видимо, рыбаком никогда не был и прямо шагнул на лёд. И с первого же шага провалился. Хорошо ещё, что там было мелко и сапоги у него были специальные. Ноги он не промочил, но охота бегать за нами по льду у него почему-то сразу пропала.
И он быстренько вернулся к машине.
Пожарные постояли, поговорили между собой и, убедившись, что пожара нет и не предвидится, и погрозив нам на прощанье кулаками, уехали обратно.
Обрадованные тем, что наша проказа не наказуема, мы с удвоенной энергией принялись поджигать все оставшиеся озерца. К вечеру с нефтью было покончено, и мы, препачканные сажей и переполненне впечатлениями, разошлись по домам. Уж не знаю, что там произошло с экологией — улучшили мы её или ухудшили — но развлечение получилось классным! А что такое экология, мы в ту пору и не знали, да и слова такого никогда не слышали.

Картинка вторая. Плавание
Опять Волга, ледоход, весенние каникулы, мы — уже ученики шестого класса.
Нас уже тянет на подвиги и манят дальние страны. И любимым занятием для нас становится плавание на льдинах вниз по течению реки. Мы — это соседи Саша и Вова и два брата — Витя и Юра, четыре одноклассника, живущие в одном доме и знающие друг друга бог знает с каких пор.
Обычно весенним солнечным днём, вооружившись длинными шестами, мы приходили на берег Волги, заходили подальше вверх по течению. По Волге по всей её ширине плывут льдины, большие и совсем маленькие. Мы выбираем льдину покрепче и по форме похожую на корабль, плывущую недалеко, и подтягиваем её к берегу. Перепрыгиваем на неё и начинаем плавание, стараясь удерживать льдину на определённом расстоянии от берега. Для этого мы то пользуемся шестами, как вёслами, то отталкиваемся ими о дно. И в этот раз всё было так же, как всегда. Вот только с берега дул довольно сильный ветерок, да льдина нам попалась уж очень большая.
Мы, как всегда, все четверо поочерёдно попрыгали на льдину и оттолкнули её подальше от берега. Пробуя дно шестами, двинулись вниз по течению, представляя себя бывалыми мореплавателями.
Ветерок, дующий с берега, незаметно относил льдину от берега. Мы успешно противостояли ветру, шестами подталкивая льдину обратно к берегу. Но вдруг шесты перестали доставать до дна, а ветер всё гнал льдину от берега. Мы попробовали грести, но безрезультатно: льдина слишком большая и тяжёлая, а ветер сильный, и мы четверо на льдине — как четыре паруса.
«Ну вот, доигрались», — приуныли мы. Часов через восемь нас снимут со льдины в Самаре. С тоской мы посматривали на берег. Километрах в трёх ниже по течению реки горы подходят прямо к воде. Там возле берега видна гладкая полоса воды, значит, там нет ветра: горы загораживают. Значит, можно будет подгрести к берегу, если до этого нас не отнесёт слишком далеко. Так мы рассуждали между собой, пробуя на всякий случай достать до дна шестами. Но всё напрасно! А ветер гнал нашу льдину всё дальше от берега. От нечего делать мы стали смотреть по сторонам.
— А что если найти льдину поменьше, пересесть на неё и уже на ней доплыть до берега? — вдруг предложил Володя.
— Можно попробовать, ничего другого всё равно не придумать, — согласились мы и стали более пристально смотреть по сторонам, выбирая подходящую льдину.
И вот, выше по течению метрах в пятидесяти от нас, но дальше от берега, обнаружилась та самая льдина. Мы налегли на шесты, работая ими как вёслами, и начали приближаться к цели. По ветру-то она потихоньку двигалась. Примерно через полчаса мы добрались до неё, ещё сильнее удалившись от берега. Но льдина оказалась непригодной для плавания: лёд был слишком рыхлым. Когда мы попытались подтянуть её к нашей льдине, шесты проваливались в ледяную кашу, которая была по краям.
В это время нас заметили с берега. Нам махали руками и что-то кричали, но что — невозможно было разобрать, и мы перестали обращать на это внимание. Неподалёку заметили ещё одну льдину подходящих размеров. И опять неудача. И только с третьей попытки нам повезло. Льдина была узкой, длинной, крепкой и находилась на расстоянии метров двести от берега. Мы перепрыгнули на неё и распределились по двое с каждой стороны. Усевшись на корточки, чтобы парусность была меньше, начали усиленно грести.
Хорошо ещё, что к тому времени нас снесло течением туда, где горы спускались к самой воде и загораживали от ветра. Он там дул, но не такой сильный.
Причалили к берегу, уже когда смеркалось, а до дома ещё нужно было добираться пешком километров пять, и дома нас ждали объяснения с родителями. Наверняка им уже рассказали о нашем плавании.
Троим из нас было проще, у нас были только матери. А Саше предстоял серьёзный разговор с отцом. Мы, послевоенное поколение, многие росли без отцов.
У нас с братом отец умер, когда мы закончили первый класс. Участник войны, фронтовик. Имел награды и ранения. У Володи тоже не было отца. Почему — мы не знали. Об этом не принято было расспрашивать. Захочет — сам расскажет, что знает или что придумает о своём отце. Выслушав наш рассказ о плавании на льдине, мать просто сказала:
— Бросайте это занятие, не маленькие уже. Если так уж мечтаете плавать по Волге, сделайте лодку. И польза будет, и развлечение. Мы пообещали матери подумать о лодке и на будущее зареклись. Думаете зареклись кататься на льдинах? Как бы не так! Мы зареклись выбирать слишком большую льдину.
А Сашкин отец на следующий день собрал нас четверых и сказал: «То что вы сумели справится с ситуацией — молодцы, уже поумнели. Умный человек всегда найдёт выход из любого положения. А мудрый человек никогда не попадёт в положение, из которого нужно искать выход. Так что начинайте мудреть, ребята.»
А на льдинах мы катались ещё и не раз, и в ту же весну, и в следующую. И даже когда у нас уже была лодка. В ледоход на лодке не поплаваешь, а на льдине запросто. Хотя, один раз мы попробовали на лодке сплавать на остров в декабре во время осеннего ледохода. Но это уже другая история.
.

Автор: antonov

Родился, учился, служил, воевал.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Я не робот (кликните в поле слева до появления галочки)