Кусто. Легенды и мифы. Продолжение. В Бермудском треугольнике

Добро пожаловать в Бермудский треугольник!
Команда Кусто проникла в пределы таинственной фигуры и… узнала много интересного и важного о её феноменах… Подробная экскурсия по аномальной зоне – воды, бездны, небеса – наводит на мысль о том, что большинство загадочных происшествий в этом регионе так или иначе связаны с природой планеты и человека.
И всё же участникам экспедиции повезло лицезреть в пресловутом «треугольнике» поистине фантастическое действо. Грандиозная водная феерия предстала перед ними в исполнении сотни китов и двух сотен дельфинов.
Но главное, в Бермудском треугольнике особенно успешно прошли испытания турбопарусов. При боковом ветре в 25 узлов (46 км в час) и 6-бальном шторме «Алкиона» развивает скорость в 14 узлов (26 км в час). Это выше её крейсерской скорости на двух дизельных моторах. 100-процентная экономия топлива и нулевое загрязнение океана. Цель эксперимента достигнута. Об этом – в очередной главе моей книги «Кусто. Легенды и мифы».
С предыдущими главами новые читатели могут ознакомиться факультативно, пройдя по ссылке: https://proza.ru/avtor/vikriv1 (все ранее опубликованные главы на портале Прозу.ру) или на моей странице сайта, де опубликованы главы с YIII по XII.
Ну, а для тех, кому много читать недосуг или, как сказал Екклесиаст, «утомительно для тела», предлагаю краткое изложение предшествующей части книги и фоторепортаж с Бермудских островов.
В 1985 году прославленный океанограф Жак-Ив Кусто организовал международную экспедицию на борту уникального поныне турбопарусника, созданного под его началом как образчик чистых энергетических технологий в кораблестроении и мореплавании. Конструкция новшества парадоксальна: непригодный для выполнения функции ветряного движителя овальный полый цилиндр действует так же, как традиционное ветрило… но с эффективностью судового дизеля. Революционными парусами оснащается экспериментальная яхта, названная Алкионой в честь дочери бога ветров Эола. Испытание нового движителя – главная цель экспедиции.
Лирико-публицистический репортаж о трансатлантическом переходе турбопарусной яхты ведёт специальный корреспондент Французской редакции Международного Московского радио, он же –– вахтенный офицер и палубный матрос Владимир Кривошеев. В центре действия фигура капитана Кусто в разных ракурсах. Легенда и реальная личность в повседневности продолжительного плавания и в рабочем ритме эксперимента. Автобиографические экскурсы Кусто в ответ на журналистские расспросы знакомят с подлинной историей отца акваланга и позволяют составить представление о его философии, научно-исследовательской и просветительской деятельности в последней четверти XX столетия.
Для участия в испытательном переходе первого в мире турбопарусника через Атлантику Кусто собирает на борту «Алкионы» интернациональный экипаж. Французы, американцы, русский — ваш покорный слуга. Учёные, моряки, журналисты. Разношёрстная и разнохарактерная дюжина исподволь превращается в команду, которую Кусто позже назовёт образцовым международным сообществом на алюминиевом ковчеге.
В один из прекрасных дней плавания матросы-пассажиры этого ковчега встретили в океане стадо морских исполинов и «португальскую военную флотилию». Вскоре, после впечатляющих феерических встреч с океаническими диковинами, «Алкиона» вошла в столичный порт Азорских островов, на которых экспедиция посетила гигантский кратер вулкана, познакомилась с бытом и трудом местных рыбаков и селян, совершила экскурс в историю Атлантиды и отведала тушёных в красном вине осьминогов. На переходе между островами архипелага турбопарусник попал в изумительный мощнейший шторм и достойно выдержал испытание девятым валом. Покинув Азоры, экспедиция вошла в срединные воды Атлантики, где её ждал великолепный безупречный штиль и много интересного. На этом переходе «Алкиона», встретилась с плавучим оазисом в пустыне океана, побывала в Саргассовом море, познакомилась с его обитателями и пересекла Гольфстрим, в потоке которого искупались члены экипажа, поплавав над бездной в 5,5 тысяч метров. Миновав центр Атлантики, турбопарусник подошёл к Бермудским островам. На этом коралловом архипелаге экипаж вкусил плодов и прелестей экологического рая. Оставив за кормой субтропический эдем, «Алкиона» пересекла границу «Бермудского треугольника». О пребывании и экспериментах в этом таинственном регионе следующая, Тринадцатая, глава – «В Бермудском треугольнике».

XIII

Очаровавший нас архипелаг быстро растаял за кормой. Как не бывало… Лишь небольшие рифы изредка прорезают поверхность воды по сторонам, напоминая о покинутом коралловом рае. Перетекаем из сказки в тайну. Но тайна не торопится обнаруживать себя. Вокруг всё ясно и прозрачно. «Алкиона» плавно скользит по лёгкой зыби… Безобидный ветерок развеивает туманные ожидания. Не дождавшись ничего необычного, экипаж покидает палубу и дрейфует в повседневность. Несмотря на бессонную ночь – восемь часов на вахте, — я ни в одном глазу. Иду в рубку. Склоняюсь над картой. Мысленно провожу прямые пересекающиеся линии — выстраиваю магическую фигуру… Погружаюсь в изучение треугольной акватории…

Море Дьявола
Ни один другой район планеты не удостоился столь громкой сомнительной мировой славы, как воображаемый треугольник между Бермудами, южной оконечностью Флориды и Пуэрто-Рико. Это условно очерченное пространство изначально называлось «Морем дьявола», и у него не было чётких границ. Оно начиналось у «Островов (того же) дьявола» и простиралось до североамериканского побережья. Оба прозвания появились с лёгкой тяжёлой руки уже знакомого нам адмирала Хуана Бермудеса и были лишь эмоциональной оценкой дурной погоды и сложных условий для судоходства. Никакой мистики. Ни на йоту суеверия. Ни грамма метафизики. Спустя века, с развитием масс-медийной культуры, во второй половине ХХ столетия, неспокойный район Атлантики стал обрастать легендами и окутываться флёром таинственности. Причиной тому были загадочные бесследные исчезновения морских и воздушных судов и накопившаяся статистика странных катастроф. Вот тогда-то возник термин Бермудский треугольник. Одновременно вырисовалась география и выстроилась историография этого местечка. И то, и другое, и третье обязано своим появлением журналистам с их (нашей) склонностью к сенсациям и броским заголовкам. «Морю дьявола» присвоили более приличное имя его крёстного и локализовали аномальную акваторию в пределах строгой геометрической фигуры. Вероятно, последнее было сделано для придания налёта научности придуманному термину. Известность Бермудского треугольника ширилась. Учёным не оставалось ничего другого, как заняться раскрученным феноменом. К ним присоединились писатели и прочая публика с воображением. За полстолетия наросли тонны литературы по теме. Большая её часть, при всём многообразии жанров и различиях в подходах, оценках и заключениях, несёт на себе печать умозрительности. Со слов очевидцев… По имеющимся сведениям… Согласно статистике… На основе ранее проведённых исследований… При этом одни публикации сугубо кабинетны, другие исключительно фантазийны. То же относится к Атлантиде и иным загадкам океанов. В таких сочинениях нет и следа присутствия автора на месте. Исключения редки. Самое счастливое из них — учёный-бард Александр Городницкий, работавший во многих районах Мирового океана. Ему можно доверять абсолютно, тем более что он поэт-геофизик-песенник… «Атланты держат небо на каменных руках»… Остальные многие подобны очередному звену в эстафете слуха… Их пересказ часто дополняется «свежими» подробностями, заимствованными или домысленными, но! изложению недостаёт главного – непосредственного восприятия феномена и личных наблюдений рассказчика.
Так вот, для полноты картины предлагаю вам за компанию с нами пройтись по Бермудскому треугольнику, вооружившись достоверными сведениями об этом районе Атлантики, который, кстати, обширнее навязанных ему треугольных рамок и интересней всех выдумок о нём.
Прошу на борт «Алкионы»!
Да… по возможности захватите с собой обычную физическую карту Атлантического океана и карандаш или фломастер. Нам предстоит построить занятные фигуры на картографическом изображении Северной Атлантики. И, я полагаю, вам будет любопытно собственной рукой очертить таинственные пространства… Ну, а если карты не оказалось под рукой, откройте океан на экране компьютера. Поплыли!

Работа с картами
Сейчас мы в рубке, за штурманским пультом. Перед нами специальные морские карты. С их помощью можно подробно познакомиться с акваторией и дном «треугольника», проследить пути течений в его водах. Без этого никак не обойтись. Восприятие окружающего пространства будет слишком поверхностным. Но, надеюсь, изучение карт не покажется вам скучным занятием, ведь мы будем работать с ними на местности — по ходу дела. Поэтому, прежде чем окинуть пытливым взором окрестности, бросим взгляд на навигационную карту. Бермудского треугольника на ней, разумеется, нет. Однако в его условных границах много помет, сообщающих об опасных для судоходства участках. Не лучше выглядит и свежая карта погоды. Она предупреждает нас о непростых метеоусловиях. Это нормально. Погода и состояние моря здесь нестабильны и склонны к внезапным локальным впечатляющим метаморфозам. Кстати, вон там, на горизонте – видите? — бушует гроза в разрезе. Сплошные молнии в чёрной полосе между линией облаков и поверхностью воды. Извивающиеся электрические разряды похожи на хитросплетения корней трав в срезе почвы. Грозовая панорама обрамлена голубизной неба и синевой океана. Смахивает на учебное пособие… Грандиозный макет…в натуральную величину… с запахом озона… Ливень и буря совсем рядом. Но у нас ни облачка и почти штиль. Однако никаких гарантий. Картина может резко перемениться в любую секунду до степени шиворот-навыворот. Буйный короткий шторм — откуда ни возьмись. Высота волн — 30 метров. Шквальный проливень из низких туч. И — снова покой и ясность. Подобные пассажи не редкость и на смежном с «треугольником» пространстве, которое простирается в северо-западном направлении от Бермуд до Нью-Йорка и охватывает акваторию между Флоридой, эстуарием Гудзона и Бермудскими островами. Условия для судоходства там тоже неважнецкие. Бывалые моряки и многие исследователи-практики, в том числе Кусто, уже давно включили эту зону в географию Бермудского треугольника по сходству факторов риска. Получается, что северная вершина условного треугольника на деле находится не на «Островах дьявола», а в устье Гудзона. Поверим докам и внесём поправку. Проведём дугу от Пуэрто-Рико через Бермуды к Нью-Йорку. Но это не всё. Знатоки вопроса идут дальше. По их мнению, юго-западную сторону новой фигуры правильно было бы опустить пониже Малой Багамской банки с островками Бимини и заодно продлить на несколько сотен миль в юго-восточном направлении. Соответственно удлинится к югу и отклонится к востоку южная часть нарисованной нами восточной дуги. Приращение доведёт её до цепи Малых Антильских островов. В новой редакции дуга проляжет от одного из Малых Антильских островов — Барбадоса или Тринидада (на ваш вкус) — до Нью-Йорка. И, наконец, последняя деталь. Северо-западную границу бывшего треугольника логично отклонить круто на запад и дотянуть до того же Нью-Йорка. Посмотрим, что получилось… Как видите, в результате умственно-волевых трансформаций треугольник преобразился в сектор. Один радиус этого сектора идёт от южной оконечности Флориды к Нью-Йорку, другой оттуда же — к Тринидаду либо Барбадосу (на ваше усмотрение), либо к Мартинике, если вам угодно. И, конечно же, от вас не ускользнуло, что после бесцеремонных правок Бермуды утратили положение вершины треугольника их имени и стали лишь точкой на дуге, соединяющей цепь Малых Антильских островов с Нью-Йорком. Горячие головы вытягивают (выпячивают) эту дугу на восток, в сторону Европы, вплоть до Азорских островов, превращая изначальный треугольник и вовсе в яйцевидный эллипс. Последнее спорно, хотя небезосновательно… Поговорим об этом позже.

Бездна
К картам мы ещё вернёмся. А теперь посмотрим на эхолот, что у нас за спиной. Вот этот аккуратный ящичек со стеклянной дверцей на задней стенке рубки и есть эхолот. Он определяет расстояние от днища до дна с помощью ультразвуковых импульсов и выдаёт результаты измерений на шкалу указателя глубин. Самописец эхолота рисует на бумажной ленте ломаную линию – сродни кардиограмме. Скачущий график говорит о том, что мы идём над сильно пересечённой местностью с большим перепадом высот и глубин. Случается, здесь соседствуют поколенные мели и многокилометровые «омуты»…
Только что справа по борту проплыла стайка рифов. Заметили? Как спинные плавники рыб в белых бурунах. Это надстроенные кораллами макушки подводных скалистых гор. В непосредственной близости от них — неглубоко, а порой и совсем мелко. Но уже вскоре склоны резко уходят вниз на километр, два и далее. Коронообразная гряда с коралловыми маковками Бермудских островов венчает обширное Бермудское плато, которое располагается на глубине до 4 тысяч метров. Преимущественно холмистая поверхность подводного плоскогорья чередуется с глубокими ущельями и ступенчатыми уступами. В целом рельеф дна «Бермудского треугольника», если судить по морфологической карте, отличается изрядным разнообразием для относительно небольшого участка Мирового океана, чего почти нет в других местах. Шельф с мелководными банками, материковый склон, краевые и срединные плато, глубокие проливы, подводные горы, абиссальные, сиречь глубинные, равнины океанических котловин, глубоководные впадины. Таковы основные элементы здешнего донного рельефа. Особняком лежит глубоководный жёлоб вблизи острова Пуэрто-Рико. На морфологической карте он выглядит как овальное чёрное пятно в правом нижнем, южном, углу треугольника. Наибольшая глубина Пуэрториканского жёлоба — 8742 метров. Это одно¬временно и максимальная глубина Атлантического океана. Но, увы, в бездне нашего жёлоба, к разочарованию фантастов, нет ничего загадочного и сверхъестественного: ни тебе таинственных сил, ни тебе неведомых созданий. По словам Кусто, там лишь илы да вулканический пепел. В осадках и над ними – глубоководные организмы — губки и иглокожие морские огурцы, или по-научному – голотурии. Среди этой животной «растительности» – черви и рыбы. А примечателен жёлоб Пуэрто-Рико тем, что, при его фантастической глубине, он находится в непосредственной близости от мелководий Багамских банок…
Итак, что нам даёт рельеф дна «бермудской фигуры»? Мели, подводные рифы и горы, рождающие взрывные волны, — по соседству с пропастями. Наткнулось судно на препятствие — получило пробоину или перевернулось – начало тонуть… Но под ним уже не мелководье или вершина скалы, а бездна. Вот вам и бесследное исчезновение. Раз.

Пучина
Поплыли дальше…
Вода.
Спустимся по лесенке для ныряльщиков к синей волне — и зачерпнём из неё стеклянной кружкой грамм 200.
Посмотрим. Понюхаем. Попробуем.
На вид – чистая, прозрачная, без примесей и взвесей.
Запах йодированного раствора поваренной соли с тонкими нюансами отдушек всех представителей таблицы Менделеева и морской флоры.
На вкус – тот же раствор с оттенками полного списка химических элементов и водорослей, включая фитопланктон…
На самом деле – никаких сложных ассоциаций. Обычная смесь иодидов и натрия хлора, как и повсюду в морях и океанах (а изысканные ароматы морской волны – фантазии парфюмеров)… На мой же нюх, запах моря вообще и в частности ближе всего к запаху дождя после зноя.
Солёность — 35 промилле, или 35 грамм NaCl на килограмм H2O. Это среднее значение для океанической воды. Средний посол характерен для субтропических вод большей, северной, части «треугольника». В южных, тропических, широтах солёность лишь немного превышает обычный показатель – на 1-2 промилле. Исключение – отмели, мелководные заливы и лагуны Багам, где на килограмм воды приходится 41 – 46 граммов соли. А в целом — нормальная морская жидкость. Не газированная… Без пузырьков метана (CH4), которые, по поверьям некоторых исследователей, могут собираться в большие пузыри, в результате чего плотность водной среды понижается настолько, что корабль буквально теряет воду под килем и мгновенно поглощается пучиной. Ну, а если серьёзно, то эту версию не стоит сбрасывать со счетов…
Фокус в том, что в обычных условиях «болотный газ» метан в воде практически не растворяется и с водой не взаимодействует. Однако молекулы CH4 и H2O содержат атомы водорода – следовательно при особых условиях могут образовывать водородные связи. Это и происходит при низких температурах и огромных давлениях, которые существуют на дне морей и океанов. Здесь молекулы воды и метана образуют газогидрат — CH4˙n·H2O – твёрдое вещество, похожее на пористый лёд. Как только повышается температура или падает давление, газогидрат «тает» — разлагается на чистый метан и воду. Такая реакция возможна в периоды повышенной тектонической активности, когда разогревается придонная порода. В результате залежи газогидратов интенсивно выделяют метан, который устремляется вверх и гигантским столбом вырывается на поверхность. И далее – в атмосферу.
К косвенным свидетельствам вероятности этого явления можно отнести рассказ Христофора Колумба, который писал, что наблюдает на поверхности моря «кипение воды» и неведомо откуда появившийся «огненный столб». Дело было как раз в нашем «треугольнике», где сосредоточены большие скопления газогидрата, в частности, в районе Бермуд и Багам. Наличие в придонных слоях Атлантики запасов этого «минерала» подтвердилось ещё во время американской программы глубоководного бурения в середине 80-х годов. И, похоже, Адмирал Моря Океан стал очевидцем мощного выхода на поверхность метана и видел факел горящего газа, который воспламенился от искры атмосферного электричества. Прагматик Колумб точно не был фантазёром — он, определённо, описал реальный феномен. Не исключено, что загадочные случаи исчезновения в Бермудском треугольнике кораблей и самолетов объясняются эффектом метанового столба. Предположительно, если судно попадает в разуплотнённую метаном акваторию, оно просто-напросто проваливается. Это подтверждено на экспериментальном уровне в лабораторных условиях. Как вам такая версия? Имеет право на существование? Допускаем. Бесследное исчезновение номер два.
Нечто аналогичное, вероятно, происходит и с самолётом при вхождении в метановое облако на небольших высотах. Вполне возможно – ведь плотность газообразного метана примерно вдвое меньше плотности воздуха. Насколько я знаю, эта гипотеза пока ещё научно не доказана. Но она мне импонирует, хотя бы потому, что достаточно просто и логично объясняет явления, которые чаще относят к мистике и метафизике Бермудского треугольника.
Продолжим дегустацию нашего напитка. Сколько в нём градусов? Та порция, что мы зачерпнули, потянет градусов на тридцать. Это летние градусы. Зимой на пять-десять делений меньше. Впрочем, зимы здесь короткие. А сейчас — июнь. Температура воды очень хороша для морских ванн. И капитан Деги время от времени принимает их экстремальным способом. На всех парах, или на полном ходу, привязывает к поручням на корме канат и, обнажившись, соскальзывает по нему в воду. Мощный поток из-под днища подхватывает его и плавно вращает на привязи. Упругие тёплые струи стремительно обтекают тело, вспениваясь как шампанское. Гребни бурунов в кильватере насыщены озоном. Ванны и массаж в одном сеансе. Бернар блаженствует. Кусто поглядывает на него с отеческой усмешкой одобрительного порицания. Я сопереживаю — тоже неоднозначно – с тревожной завистью. Наши сложные эмоции объясняются тем, что Деги подвергает себя определённой опасности. Получая отменное процедурное удовольствие, он рискует стать приманкой для стремительных крупных хищников… А быстро выбраться из воды при большой скорости движения судна сложно. Даже без спешки возвращение из «морской ванны» на борт требует немалых усилий, когда на лаге 10 узлов. Но блаженство того стоит!
Термальный комфорт в водах Бермудского треугольника обеспечивает благодатный Гольфстрим. Однако тёплое течение, которое оказывает прямое или косвенное влияние на всю акваторию «треугольника», не только ласково, но и коварно. Оно доставляет немало хлопот неопытным морякам. Да и бывалым мореходам некогда зевать. Местами скорость потока доходит до 10 километров в час. Этого достаточно, чтобы сбиться с курса, если своевременно не внести поправку. Добавьте сюда высокую турбулентность течения… По его краям образуются вихри около 50 км шириной, вращающиеся в противоположном направлении. Они порождаются противотечениями по обе стороны Гольфстрима… Нетрудно представить себе, как столь витиеватый и своенравный поток уводит судно в сторону от намеченного курса, кружит, наталкивает на рифы или подводные скалы… а затем быстро смывает следы крушения и хоронит останки в недоступных глубинах. Бесследное исчезновение – три.

Ветер крепчает
Гольфстрим не одинок в своём коварстве. В пределах Бермудского треугольника находится ядро циркуляции водных масс Атлантики. С собственно Гольфстримом соседствуют его родственники — Флоридское, Северо-Атлантическое, Северное Пассатное течения и Межпассатное противотечение. Здесь резвятся и мелкие локальные течения. Сильные и нерегулярные потоки возникают под влиянием приливов и отливов. Все эти беспокойные океанические реки и ручьи сталкиваются, переплетаются, вальсируют, порождая вихри. Этакий клубок, способный запутать и многоопытных моряков…
Но капитана Деги не заморочишь. Не случайно мудрый Кусто остановил на нём свой выбор. Идём строго по намеченному курсу на всех движителях в одной упряжке. Метеоусловия способствуют отработке смешанной тяги: дизель — турбопарус. Волнение приличное, но упорядоченное. Главное — ветер что надо! Наконец-то Эол выказывает своё полное расположение новому ветрилу. Турбопаруса постоянно в работе. Их звонкое гудение не лишено победных интонаций. Жик в приподнятом настроении. Напористые струи свежего воздуха румянят щёки и добавляют блеска глазам.
— Впервые за время нашего путешествия есть настоящий ветер! Тем более – в подходящем направлении. На море примерно 6-7 баллов. Ветер от 22 до 28 узлов, почти боковой. Мы заметили, что при спущенных парусах «Алкиона» делает в этой обстановке 6 — 7 узлов в час. Давление на винты 1 400 килограмм. Когда мы ставим паруса, скорость значительно увеличивается – доходит до 10 узлов. Давление на винты падает до 500 – 700 килограмм. Потребление энергии уменьшается более чем на 60 процентов!
Это, конечно, не означает, что данная система смешанной тяги будет давать такой же процент экономии топлива в течение всего года. Нет. Но если в некоторые периоды энергия будет сэкономлена на 60-70 процентов, то можно надеяться, что к концу года экономия составит 40 процентов. Это много. Давайте подсчитаем. Возьмём танкер водоизмещением 250 тысяч тонн. За 25 дней перехода от Персидского залива до Лондона он потребляет горючего где-то на 250 тысяч долларов. Оснастим танкер турбопарусами. За год с их помощью будет сэкономлено около полутора миллионов долларов… (цена на нефть в начале 1985 года была около 30 долларов за баррель – прим. автора)… Однако экономия может быть и выше, если приноровиться к ветрам с учётом известных закономерностей движения воздушных масс…
Кусто берёт управление на себя. Разворачивает «Алкиону» по ветру. Ставит турбопаруса. Стоп машина. Идём только на ветряной тяге. Сначала скорость падает. Адажио… Но через несколько минут достигает 10,5 крейсерских узлов при силе ветра 21-27 узлов, или 11-14 метров в секунду. Аллегро! Экономия горючего – 100 процентов!.. без самого малого – вентиляторы забирают крохи.
Обрисуем условия эксперимента. Что такое волнение в 6 баллов и ветер в 21-27 узлов на море в ощущениях? Для понимания и представления в сравнении, на суше в это время зонтик становится почти бесполезным, тонкие деревья гнутся, провода гудят, а у нас в океане приятная качка. Четыре метра вверх, четыре метра вниз. По всей округе белые гребни. Бодрый воздушный поток с плавными порывами парусит одежду, ерошит шевелюры, лохматит волны, швыряет в лицо водяную пыль, звенит и посвистывает в музыкальных ветрилах «Алкионы». Кажется, что дочь Эола летит над вспененными водами. Хорошо, очень!
Ветры в Бермудском треугольнике благоприятствуют плаванию на всех парусах. Их здесь много. Всё воинство Эола. Северный – Борей — Норд, западный – Зефир — Вест, восточный – Эвр — Ост, южный – Нот — Зюйд. И их двоюродные и сводные братья. Нередко они гуляют шумными компаниями и, расходившись, становятся слишком буйными, возмущая водную стихию. Возникают и братские междоусобицы. Тогда лучше спустить паруса или поспешить укрыться в надёжной гавани. Но и в укромной бухте вас может достать разгулявшийся вихрь…

Союз стихий
Да, непрост Бермудский треугольник… Атмосферная циркуляция над его акваторией столь же затейлива, как и система течений в его водах. При этом стихии воздуха и воды демонстрируют здесь сильную встречную привязанность – полюбовно и конфликтно взаимодействуют, доводя друг друга до крайностей и создавая опасные коллизии. Так, поверхностные слои воды послушно следуют в том же направлении, что и проносящиеся над ними постоянные и переменные воздушные потоки, и часто делают это вопреки течению, которому принадлежат. Результат измены — бурное возмущение. Бывает и похлеще. Мощные штормовые ветры, дующие навстречу Гольфстриму, способны попридержать исполинскую реку и вздыбить её воды на многометровую высоту. От такого всплеска! не поздоровится даже большим океанским лайнерам, не говоря уже о судах помельче и попроще… В свою очередь, местные воды могут до предела взбудоражить воздушные массы. Разгорячившись под тропическим солнцем, они темпераментно испаряются и подхлёстывают атмосферные потоки, доводя их до ураганных галопов. А потом сами вовлекаются в скачку. В результате союза воды и воздуха в Бермудском треугольнике то и дело штормит. В его южной части, между Флоридой и Багамами бывает 60 штормовых дней в году. Получается, каждый шестой день – шторм. Это много. Но на севере «треугольника» ещё больше. На обширном пространстве в районе Бермуд число штормовых дней возрастает до 80 ежегодно. Считай, каждый четвёртый день – штормовой. Изрядно! Хотя понятно, что не всякий шторм угрожает плаванию или полётам. Вот и у нас сегодня штормовая погода. Но она нас радует. При силе ветра 6 баллов его скорость составляет в среднем 24 узла – более 44 километров в час. Такой ветер, как вы уже видели, хорош для турбопарусов. А волнение в 6 баллов с четырёхметровыми волнами для «Алкионы» в открытом море — пустяк. Проверено. Тем не менее, шторм есть шторм. И для менее прочных и остойчивых судов даже 6 баллов могут оказаться роковыми, особенно если дело происходит вблизи рифов, подводных скал или банок…
Однако обычные штормы в Бермудском треугольнике, разумеется, не несут в себе ничего загадочного и не слишком опасны при отсутствии «отягчающих обстоятельств». Главные испытания мореплавателям и воздухоплавателям в очерченных пределах готовят тропические циклоны, которые входят в число самых грозных и немилосердных проявлений стихии. На их счету десятки тысяч жертв и бесчисленные разрушения.

Циклон – тайфун – ураган – торнадо
Тропический циклон – это общее название атмосферной депрессии, или области относительно слабого атмосферного давления, в которой скорость ветра достигает 34 метров в секунду (122 километра в час), а при порывах — свыше 80 метров в секунду (288 километров в час) и более. Вообразите, каких бед способны натворить сплочённые воздушные массы, перемещающиеся с такой скоростью! А теперь примите к сведению, что Бермудский треугольник относится к крупнейшим в мире районам действия тропических циклонов. Его акватории и территории очень часто подвергаются ударам этих атмосферных вихрей, которые в обиходе зовутся тайфунами и ураганами. Тайфун – сильный ветер с китайского. Ураган – имя индейского бога ветра и гнева. По сути, тропический циклон, тайфун и ураган — триедины. В нашем случае они зарождаются градусов на десять южнее «треугольника», недалеко от экватора — между 5º и 10º северной широты, но чаще всего распространяются к северу и северо-западу – в сторону Флориды, Багам, Бермуд, а порой и далее. Несколько слов о зачатии и рождении тропических циклонов. Это довольно интересно. Но можно и пропустить пару-другую абзацев. А любителей пикантных подробностей прошу внимания! Акт зачатия атмосферных вихрей в тропиках совершается вблизи поверхности океана при её нагревании на значительном пространстве до 27º C и выше. Партнёрами выступают воздух и вода. Горячий разреженный воздух насыщается интенсивно испаряющейся влагой и поднимается вверх. Плотность воздушных масс над океаном быстро идёт на убыль. Давление падает. И как только ртутный столб снижается заметно, в депрессивную область начинают поступать воздушные массы из смежных пространств с нормальным или повышенным давлением. Акт зачатия в этот момент переходит в процесс вынашивания, рождения и развития тайфуна. По мере перетекания воздушных масс в депрессивную область возникают локальные воздушные потоки. Они ориентируются в направлении постоянных атмосферных течений. В рассматриваемом примере это северный пассат, движущийся с северо-востока на запад. Под воздействием пассата и отклоняющей силы вращения Земли (силы Кориолиса) локальные струи закручиваются в спираль, которая вращается против часовой стрелки (в южном полушарии наоборот). Кстати, действие силы Кориолиса вы можете каждый день наблюдать в своей ванне, спуская воду. Если вы живёте в северном полушарии, возникающий водоворотец непременно закручивается против часовой стрелки, а если вы «южанин», ваша вода будет убегать в сток, вращаясь по часовой стрелке. Проверьте… Проверили? Так вот, та же сила воздействует на спирально восходящий воздушный поток. По этой спирали в образовавшуюся зону пониженного давления втягиваются всё новые и новые массы воздуха и, кружа, устремляются ввысь. Завертелось! Скорость вращения воздушных потоков растёт и достигает в завихрениях 240—320 километров в час. Тёплый влажный воздух, вовлекаемый в вихрь с поверхности океана, поднявшись до прохладных слоёв, выделяет тепло при конденсации и тем самым передаёт циклону свою энергию – поддаёт пару. Это происходит на восходящей спирали вокруг «глаза» циклона. Так называют его штилевой центр размером от 7 до 49 километров. Здесь давление падает до 0,95 атмосфер – 722 мм ртутного столба, а иногда и до 0,9 атмосфер – 684 мм ртутного столба (норма – 1 атмосфера — 760 мм ртутного столба). В результате снижения давления усиливается спиральное восхождение насыщенного влагой тёплого воздуха вокруг центра циклона. Его конденсация на «ресницах» «глаза» приводит к образованию кучево-дождевых облаков, которые быстро растут и ширятся, расходясь во все стороны. По мере того как циклон набирает обороты, возникает мощная облачная система с обильными ливнями и грозами. Но «глаз» циклона остаётся незамутнённым и невозмутимым. Ни облаков, ни ветра, хотя вокруг – буйство стихий и мгла кромешная…
Ну, вот мы и нагнали тех, кто пропустил объяснения. Повторим для них и для закрепления материала всё то же, но в двух словах. Интенсивное испарение поверхностной влаги приводит к образованию над океаном разреженного пространства с низким давлением. Туда устремляются воздушные массы из соседних областей с нормальным и высоким давлением. Они закручиваются в вихрь, который всасывает в себя тёплый влажный океанический воздух и обращает его в грозовые облака. Далее – по нарастающей. Новоиспечённый тропический циклон отправляется в путь, используя постоянные воздушные течения, энергию восходящих потоков внутри него и собственную энергию вращения.
Сформировавшиеся в тропиках атмосферные вихри движутся вместе с потоком северного пассата с востока на запад и, постепенно отклоняясь к высоким широтам, достигают Бермудского треугольника. Накрывают Багамы. Затем следуют к Флориде, Бермудам или заворачивают в Мексиканский залив, восточную часть которого я бы тоже отнёс к «бермудской фигуре».
Тропический циклон – он же ураган и тайфун — имеет меньшие размеры, чем внетропический. 200 – 300 сжатых километров против обширных 2 – 3 тысяч километров. Но за счёт предельных скоростей – до 100! метров в секунду (360! километров в час) – тайфуны и ураганы могут вызвать невероятные разрушения, возбудить невиданную бурю и погубить не один корабль. И хотя специальные метеорологические службы предупреждают о прохождении циклона и дают информацию о его силе и времени прихода, ещё очень много судов становятся жертвами ураганных ветров. Беда в том, что тайфун горазд внезапно менять направление своего движения… Застигнутым врасплох мелким посудинам несдобровать. Да и крепко сшитые статные лайнеры могут оказаться в отчаянном положении.
Вихревой ураганный ветер — минимум 117 километров в час. Огромные беспорядочные волны — до 20 метров. Ливень. Молнии. А рядом – рифы, скалы, отмели… по соседству с пучинами… Ну как? Может ли вся эта жуть стать причиной бесследного исчезновения? Вполне. Даже без рифов, скал и отмелей. Мощного ветра, исполинских волн, шквального ливня и ударов молний достаточно, чтобы опрокинуть или разрушить небольшое судно и спрятать «улики» на дне глубоководных впадин, котловин и проливов. Записываем тропические циклоны в наш скорбный реестр под номером четыре.
Но разрушительная миссия тропических циклонов на этом не заканчивается.
Кроме буйных ветров, громадных волн и лавинных ливней, они порой производят на свет водяные смерчи — морские торнадо. Их родственная связь прослеживается в названиях и проявляется в характере. Циклон с греческого – вращающийся. Торнадо с испанского – то же самое. И циклон, и торнадо – атмосферные вихри со штилевыми «глазами» в центре. Правда, торнадо значительно меньше циклона (дитя как-никак), но мощь его впечатляет (весь в отца). Обыкновенно торнадо зарождаются над морем во время грозы, спровоцированной циклоном. Чаще всего это происходит у берегов Америки в акватории Бермудского треугольника и в соседствующем с ним Мексиканском заливе.

Голубой глаз
К сожалению или к счастью, мне довелось наблюдать лишь попытку сотворения торнадо. Что-то там не довертелось… Но мои многоопытные спутники дорисовали остальное. Вышла вот такая картинка. Внезапно из провисшего тугого брюха грозовой тучи выпячивается нечто похожее на спиралевидный хобот или крутящийся вал. Навстречу ему из океана поднимается водяной вихрь. Хобот всасывает его и, соединившись, они образуют мощный воронкообразный столб, вращающийся с бешеной скоростью. С виду столб представляется плотным, как жгут, но, вопреки впечатлению, внутри он полый, как труба. Вертится его стенка из воды, водяной пыли и пара. В центре стоит затишье. Это «глаз» торнадо. Говорят, он испускает голубое свечение, если смотреть сверху. А снаружи по вихревому столбу проскальзывают фиолетово-зелёные полосы. Это наводит на мысль об участии в рождении и движении водяного смерча атмосферного электричества. Логично. Ведь он выходит из чрева грозового облака. По словам очевидцев, случается, от торнадо отлетают шаровые молнии. Некоторые исследователи считают даже, что по своей природе они аналогичны. Так или иначе, торнадо обладает колоссальной энергией. Скорость вращения стенки вихревого водяного столба достигает 800 километров в час. Высота смерча от поверхности моря до материнской тучи – километр или полтора. Диаметр — от 25 до 200 метров. Набрав достаточно мощи, смерч обрывает пуповину, соединяющую его с тучей, и начинает самостоятельную жизнь. Передвигается торнадо стремительными зигзагами. Живёт несколько десятков минут. Но успевает покрыть расстояние в сотни километров. Всё, что попадается на его пути, либо опрокидывается и разрушается, либо сильно повреждается, либо всасывается, как пылесосом, поднимается в воздух и в вихревом полёте увечится или губится совершенно. Во всяком случае, рыбацкие лодки, небольшие суда и лёгкие самолёты на малых высотах при встрече с торнадо обречены… Шторм и течения уносят обломки и жертвы далеко от места трагедии, а пучина поглощает их… Бесследное исчезновение номер пять. Согласны?

Монстры

Ещё одной причиной бесследных исчезновений в Бермудском треугольнике называют нападения крупных хищников… Но трагедий, связанных с их атаками, здесь не намного больше, чем в других районах Мирового океана. Да и серьёзно пострадать от наскоков даже самых крупных обитателей моря могут только лодки, боты, катера, очень небольшие суда и их команды. И ещё ныряльщики…
Подмечено, что в Бермудском треугольнике почему-то особой агрессивностью отличается и без того задиристая меч-рыба, или меченос. Меченосы нередко атакуют мелкие судёнышки и порой пускают их на дно. Известны случаи нападения меч-рыбы на небольшие подводные лодки. Таранные удары меченосов по иллюминаторам субмарин крайне опасны. Их острые мечи, выкованные природой, отличаются прочностью и, пущенные в дело на высокой скорости, способны пронзить металлическую обшивку и разбить толстое стекло. Со всеми втекающими последствиями… А ведь по своей родовой сути пиратствующий меченос – всего-навсего окунь. Правда, из семейства мечерелых. И размерами побольше… Четыре с половиной метра от кончика хвоста до острия меча. Вес – полтонны. Это максимальные параметры.
Одна из таких рыбин увязалась за нами вскоре после отплытия с Бермуд. Агрессии меченос не проявлял. Пасся в кильватере – то ли из любопытства, то ли в надежде на случайную добычу. Пару раз проходил совсем рядом с кормой. Позволил разглядеть себя во всей красе.
Окрас спины — тёмно-коричневый, почти чёрный. Вытянутая и уплощённая верхняя челюсть, в самом деле, напоминает заострённый меч. Если учесть, что меч обыкновенно занимает третью часть всей длины рыбы, то у нашего провожатого он никак не меньше полутора метров. Этот отросток можно сравнить и с копьём. Серьёзное оружие. Спинной плавник похож на широкую саблю. Тело тоже из арсенала вооружений – торпедообразное. Кожный покров без чешуи. Хвост – в форме полумесяца. Всё это говорит о высоких скоростных качествах меченоса. По свидетельствам ихтиологов, он способен развивать скорость до 130 километров в час. 70 узлов! Любая продвинутая яхта позавидует. При такой стремительности, помноженной на полутонный вес, таранные удары меч-рыбы действительно грозят пробоинами.
Но мой знакомый меченос, по всей видимости, не замышлял ничего дурного. А вот я начал подумывать о нём как о возможной добыче… Деликатес, знаете ли… Довелось отведать в Ла-Рошели перед отплытием в белом вине с розмарином на гриле. Понравилось. Вспомнив об этом, я испытал чувство вкусового голода и стал с надеждой поглядывать на лини Жо, струнящиеся без толку за кормой. Нет, искусственные приманки не интересовали меченоса. Они вообще никого не соблазнили за три недели. Неужели Гийу так и не будет вознаграждён за своё долготерпение?..
Пока я размышлял об этом, на корме появился Деги. Он направился ко мне, но вдруг замер на полпути и вскричал: «Клюнуло!» Колокольчики на одном из линей радостно заливались. Благородный Бернар, не желая лишать Жо заслуженного праздника, бросился за ним в машинное отделение. Через три секунды взбудораженный Гийу вылетел на корму. Тут же подсёк добычу. И с торжествующим видом начал медленно выбирать линь удачи.
Тем временем собравшиеся зрители строили догадки относительно улова. Говорили, что на крючок попалось одно из бермудских чудовищ – и скоро всем нам конец. По другой версии, это была акула из фильма «Челюсти». Просили Жо отпустить её подобру-поздорову, не то она отгрызёт корму вместе с нами. Была упомянута и «моя» подводная лодка. Меня умоляли связаться с ней и извиниться за досадный инцидент – не дай Бог, дело дойдет то торпедной атаки.
Наконец ликующий Жо вытащил на палубу приличного тунца. Это был синий или обыкновенный тунец длиной около метра. Красивая рыба. Сине-голубое блестящее веретенообразное налитое тело. Длинный, плавно изогнутый серповидный спинной плавник. В облике тунца воедино слились мощь и изящество. Как не запечатлеть! Защелкали фотоаппараты. Все желающие, вслед за Гийу, сфотографировались с долгожданным уловом в руках. После фотосессии стармех разделал добычу, и к ужину дар «Бермудского треугольника» был на нашем столе в виде ароматных ломтиков-стейков.
Существует много рецептов приготовления тунца. Но, по мне, тунец не нуждается в дополнительных кулинарных изысках. Он хорош сам по себе. Сырой или слегка обжаренный с минимумом специй.
Тунец – единственная «теплокровная» рыба. В отличие от всех прочих рыб, температура тела которых точно совпадает с температурой воды, у тунцов она на несколько градусов выше. У них хорошо развитые кровеносные сосуды кожи и боковых мышц тела, богатая гемоглобином кровь. Может быть, поэтому вкус тунца лишь напоминает рыбу, а больше похож на очень нежную парную телятину, но с особой тонкой отдушкой морского луга. Не случайно же гурманы-французы прозвали тунцовое мясо «морской телятиной». Кстати, к стейку из тунца лучше подходит красное вино, чем белое.
Мы подняли бокалы за здоровье нашего кормильца и пожелали ему новых больших уловов. Мороженое мясо нам уже поднадоело, так что свежевыловленный деликатес был как нельзя кстати. Бис!.. Жо пообещал сделать всё, что в его силах, и после ужина отправился на корму проведать снасти…
Решил отличиться в морском промысле и Дени Шальве… Но объектом его азарта были не рыбы. Недавний отпускник, Дени ещё не видел саргассовых водорослей и, когда мы вышли в море, с интересом разглядывал их, свесившись за борт. В восточной части Бермудского треугольника тоже полно саргасс. Здесь в его пределы на несколько сот миль вторгается Саргассово море, и две загадки объединяют свои ресурсы в озадачивании умов. Не довольствуясь созерцанием, любознательный Шальве пожелал познакомиться с саргассами поближе и вознамерился изловить один из пучков с помощью ведра. Привязав к ёмкости верёвку, он забросил снасть в море. Скорость «Алкионы» была приличной – около 9 узлов. Ведро зачерпнуло и тут же скрылось под водой, потянув за собой незадачливого Дени. Я заметил его за этим упражнением, когда он, отчаянно сопротивляясь, выделывал колена, как Марсель Марсо, уносимый воображаемым зонтиком, наполненным ветром. Со стороны действительно могло показаться, что Шальве репетирует пантомиму. Сообразив, в чём дело, я собрался было помочь Дени спасти ведро, но в это время «саргассоловка» так дернула его, что он засеменил по мостику для ныряльщиков к самому краю. Ещё мгновение — и юный натуралист оказался бы в воде.
— Бросай ведро! — заорал я.
Дени посмотрел на меня невидящим взором. На его лице отразилось отчаяние. В Шальве шла борьба между чувством ответственности за корабельное имущество и инстинктом самосохранения. Последний победил. «Саргассолов» выпустил из рук самодельную снасть и вцепился в поручни у последней черты. Весьма своевременно. Рядом с кормой возник зловещий спинной плавник крупной акулы…
Нельзя сказать, что Бермудский треугольник кишит акулами. Но их здесь много. Пока мы шли к Нью-Йорку, они то и дело приближались к «Алкионе». Ходили кругами. Неспешно проплывали за кормой с этаким горделивым величием. Когда их мощные плавники разрезали воду чуть ли не у самых ног, меня невольно передёргивало. Возникало ощущение прикосновения чего-то шершаво-скользкого – и по телу пробегал холодок. «Вот нахалки! — возмущался я. – Рассчитываете поживиться? Не выйдет! Достаточно с вас и ведра. Чтоб вам им подавиться!»
Выражая таким образом неприязнь акульему племени, я почему-то вспомнил рассказы о жестоких экзекуциях моряков над акулами, учиняемых в отместку и авансом за их людоедства. Недостойная крайность. А если задуматься, кто кого больше поел: акулы людей или человеки акул? Однозначно, всеядное человечество употребило в пищу неизмеримо превосходящее число кровожадных хищниц. И продолжает их поедание с завидным аппетитом. Акульи плавники – в ежедневном меню многих ресторанов планеты… Куда девается отвращение к монстрам? Правда, крупные представительницы вида, замеченные в людоедстве, не отличаются изысканными вкусовыми качествами (за исключением голубой акулы) и большого промыслового значения не имеют. Однако регулярно истребляются вблизи побережий в превентивных целях. В сумме по всему миру ежегодно вылавливается примерно 100 миллионов акул – чаще всего для добычи деликатесных плавников. Это лишь четыре процента всей рыбины. А туша просто-напросто выбрасывается гнить в море или на берегу…
Но особого сочувствия к себе акулы не вызывают, не говоря уже о симпатии и других положительных эмоциях. Исключение – влюблённые в предмет своих исследований акуловеды и бравирующие своей отвагой экстремалы-дайверы. У большинства же людей нелюбовь к акулам устойчивая – вероятно, генетическая. Думается, если провести среди жителей планеты опрос о том, кого из хищников они считают самым гнусным, акула займёт первое место. Причём «за» акулу проголосуют и многие сугубо сухопутные земляне, ни разу не видевшие её живьём.
Вряд ли Кусто станет оспаривать это мнение. Но обязательно заметит: «Люди думают, что акулы – это монстры, жаждущие их крови. В действительности же жутких случаев, происшедших с людьми из-за акул, гораздо меньше, чем полностью вымышленных историй на этот счёт».
Тем не менее, Жик признаёт, что «акула была и остается исключительно грозным и коварным хищником моря».
Когда я поинтересовался, какие акулы наиболее опасны для человека, Кусто в первую очередь назвал длиннокрылую, или длиннопёрую акулу. Он выделил её, потому что она, по его опыту, чаще других нападает на ныряльщиков. Но в международном рейтинге акульего людоедства первое место занимает большая белая акула, за ней — тигровая, следом – акула-молот, далее — акула-мако или чернорылая, а замыкают список голубая и длиннокрылая акулы. К этой топ-шестёрке можно добавить бычью и песчаную акул. Все они достигают в длину трёх-четырёх и более метров, весят от нескольких сот килограмм до трёх тонн. Рекордсмен — белая акула: семь с половиной метров и три тонны двести килограмм. Между тем знатоки говорят, что опасаться следует всякую акулу длиннее одного метра. Примите к сведению…
Из поименованных акул-людоедов в разных широтах Бермудского треугольника водятся все, за исключением белой, бычьей и песчаной. В принципе, больших акул можно условно внести в наш печальный перечень под шестым номером. При определённых обстоятельствах они способны стать причиной бесследного исчезновения экипажей и пассажиров потерпевших бедствие судов… По данным мировой статистики, от нападения акул ежегодно гибнет до двадцати человек, а общее число посягательств колеблется около сотни. Но кому ведомо, сколько из тех, кто сгинул после кораблекрушений, нашли свою смерть в акульей пасти. Во всяком случае, известно, что количество жертв акул резко возрастает во время морских катастроф…
Да, акула ужасна и опасна… но достойна всяческого уважения. Это одно из наиболее совершенных и древнейших творений природы. Она как-то сразу удалась и не нуждалась в серьёзных переделках. Довольно было лёгкой шлифовки… За 400 миллионов лет до появления человека в первобытном океане уже плавали акулы. Эволюция лепила и обращала в прах бесчисленные виды животных, кропотливо работала над отдельными экземплярами, доводя их до ума… Эры и эпохи, сменяли друг друга. Одна Акула оставалась неизменной. Правда, для разнообразия появлялись варианты, но суть их была прежней. В итоге акула пережила всех, включая динозавров. Кстати, именно в Юрский период акулы развивались особенно бурно и стали самыми распространёнными обитателями морей. Сейчас существует около 350 видов акул. Из них лишь немногие уличены в охоте на людей. Но они так отличились в этом «промысле», что породили крайнюю антипатию ко всему акульему племени…
Надо полагать, причастны акулы и к появлению легенд об исполинских «бермудских чудовищах». У страха глаза велики!
Ну, вот и всё. Пожалуй, мы сумели подойти к пониманию сути невыдуманных загадок, а правильнее – феноменов, Бермудского треугольника. Ключ к ним – в опасных физических явлениях, которые здесь обычны или вероятны, как в случае с «метановым столбом». Безусловно, есть и другие частные причины странных происшествий, но все они так или иначе связаны с природой планеты и человека… К слову, человеческий фактор — самая занятная загадка Земли. В ней информационный код многих жгучих тайн нашего мира…

НЛО
А как же пришельцы? Летающие тарелки? Доисторические монстры? Большой силовой кристалл атлантов? Дыры во времени? Разломы в пространстве? И прочие чудеса и энигмы из ряда вон?
Чего не знаю – того не знаю. Но признаюсь, прилежно напрягал зрение, слух и прочие чувства, особенно на ночных вахтах, в надежде зафиксировать что-нибудь этакое. Однажды повезло… Наблюдал после полуночи в тёмном небе на фоне звёзд светящийся красноватый объект, который неспешно пересекал наш курс на высоте 100-200 метров. Это было нечто похожее на небольшой рыхлый шар. Свет, исходивший из него, не лучился. Возник объект ниоткуда – ни островов, ни самолётов, ни кораблей поблизости не было. Двигался светящийся шар по прямой. Пролетев с километр, внезапно погас или улетучился. Сразу же после его исчезновения на частоте «Алкионы» под шум помех зазвучал невнятный диалог на непонятном языке. Но и он вскоре оборвался. Повторения не последовало. Записывать в вахтенный журнал не стал, чтобы не показаться смешным. Какой-нибудь осветительный либо сигнальный снаряд… Однако наутро подкатил к Кусто с вопросами о Бермудском треугольнике, рассчитывая хитро ввернуть в разговор описание увиденного ночью объекта.
Коммандан рассказал мне многое из того, что изложено выше. А когда я упомянул о сенсационных публикациях с длинным перечнем необъяснимого, включая НЛО (…), Жик чуть ли не разгневался. Но быстро сменил гнев на презрение, презрение — на сочувствие, сочувствие – на милость. И завершил комментарий шуткой.
— Идея всех этих книг и статей о Бермудском треугольнике выдумана их авторами от начала до конца с единственной целью – заработать деньги. Очевидно, что «загадка» вымышлена, и шумиха вокруг неё поднимается, чтобы покупались книги и фильмы… Чтобы поживиться на сенсации. А всё, что делается в коммерческих целях, меня совсем не интересует… Тем не менее, надо признать, Бермудский треугольник стал самым знаменитым мифом второй половины просвещённого XX века. Почему? В наши дни публика нуждается в полностью вымышленных историях, которые бы преподносились как правдивые. Я нахожу этому одно объяснение — скука. Повседневная жизнь зачастую представляется людям монотонной. И им нужны мечты о чём-нибудь чрезвычайном, загадочном, необъяснимом. В действительности же в Бермудском треугольнике не происходит ничего неестественного. Да, здесь довольно сложные условия для навигации. Но на самом деле в этом довольно обширном районе океана гораздо меньше кораблекрушений, чем в небольшом треугольнике, находящемся в проливе Ла-Манш между Англией и Францией.
Однако я прощаю авторов мифа и сопутствующих небылиц. Благодаря выдумщикам, серьёзные учёные были просто вынуждены основательно заняться феноменом и сделали много интересных открытий. Внесла свою лепту в эту работу и наша команда…
Мы изучали окутанные легендами «синие ямы» на мелководье вблизи Багам, в которых, по мнению местных жителей, обитают большие морские животные – прожорливые монстры со змеиной шеей…
Наша экспедиция не встретила ни одного, но установила, что эти подводные пещеры-ямы образовались не в воде, а на поверхности в эпоху оледенения, когда рифовые постройки оказались высоко над уровнем моря. Их прорыли ливневые потоки. Когда же, в результате таянья ледников уровень Мирового океана вновь поднялся, пещеры были затоплены. Они стали удобным местом обитания и отдыха множества морских животных, ведущих скрытый образ жизни или ищущих покоя. В частности, в «синих ямах» можно встретить спящую акулу-няньку, не слишком опасную для человека ленивицу, крупного каменного окуня – добродушного меру или групера, агрессивную мурену и ядовитую коралловую рыбу-зебру. Но никаких чудовищ. И никаких необъяснимых чудес. Главное чудо – сама природа и её шедевры. Вот этим великолепием и надо заниматься. Не придумывать тайны, а деликатно изучать реальный мир, в котором так много удивительного и непознанного, что нет никакой нужды тратить время и напрягать интеллект на изобретение и разгадывание загадок, которых на самом деле нет…

Знаки Зодиака
Подверженный «влиянию поэтических мифов», Кусто, тем не менее, придерживается стиля последовательного материалиста во взглядах на природу вещей и явлений. Всякому новому «чуду» он находит ясное объяснение. Нередко посмеивается над легендами и мифами современности. Но при этом создаётся впечатление, что он не прочь основательно погрузиться в изучение мудрости древних, облечённой в форму сказаний и верований или сакральных учений и пранаук. Вероятно, они интересны ему потому, что складывались в эпоху первопознания, когда человек только открывал мир, учился понимать его и жить в ладу с ним. В представлениях наших пращуров отпечатался свежий, незамутнённый взгляд на мироустройство и место человечества в мироздании. Следовательно, в мудрости древних можно отыскать затерявшийся ключ к гармонии между людьми и природой. Поиски утраченного кода — важная часть забот капитана планеты. Ради этого все его погружения – и в глубины океана, и в глубины истории, и в пучину проблем современности.
Отдавая дань уважения знаниям и мироразумению предков, Кусто едко иронизирует над псевдонауками наших дней, однако, похоже, ему любопытна современная астрология…
Мы сидим на «Зодиаке», беседуем о Бермудском треугольнике, и вдруг Жик, хлопнув рукой по резиновой моторке, спрашивает меня: «А что вы думаете, Владимир, о Зодиаке?»…
От неожиданной смены темы я не сразу понял, о каком «зодиаке» идёт речь, и собрался было простодушно похвалить нашу лодку… Но в последнюю секунду сообразил, что Кусто интересуется моим мнением о натальной астрологии, или астропсихологии… А попросту – о знаках Зодиака, их характеристиках и гороскопах, составленных по месту и времени рождения человека.
После небольшой заминки я сказал, что нахожу натальную астрологию небезосновательной. Вероятно, ритмы и циклы жизни Солнца, Земли, других планет Солнечной системы, Галактики и дальнего космоса оказывают известное влияние на формирование организма, интеллекта и психотипа человека, обусловливают его поведенческие особенности. Что-то в этом духе…
— Вот вы, например, коммандан, типичный Близнец. Интеллектуал. Приятный собеседник. Обладатель отличных манер. Вам свойственны многосторонность, тактичность, дипломатичность, интуиция и проницательность, — рассыпался я в искренних комплиментах. – Вы прирождённый путешественник! И всё это записано в вашем гороскопе. Признаюсь, изучил его ещё в Москве… Что касается меня, я – Лев. А Львы и Близнецы, если верить тому же гороскопу, всегда находят общий язык, проникаются взаимной симпатией и прекрасно ладят…
Кусто улыбнулся и согласно кивнул. Но не высказал своего отношения к гороскопическому Зодиаку. Вероятно, он наполнял копилку сторонних мнений об астрологии. Моя монетка весело звякнула в ней, и в приподнятом настроении Жик вернулся к нашим «бермудским баранам».
— Смотрите, мы в пресловутом «треугольнике»… И что? Дует ветер. Кругом море. Приятное волнение. Но ничего необыкновенного. Наше судно не затянуто в глубины. «Алкиона» не атакована монстрами. Нас не зашвырнуло в другое измерение. Время не остановилось…
Кусто глянул на часы. Я невольно последовал его примеру. Мы понимающе переглянулись и расхохотались. Идут!
Полдень. Покой. Сидим на корме. Присмиревшие воды Бермудского треугольника плавно струятся у наших ног и, кажется, с интересом прислушиваются к тому, что говорит о них Кусто. Судя по мягким всплескам, реакция, скорее, благосклонная.
— В самом деле, время не остановилось. Но идёт заметно медленнее, чем обычно. Обратили внимание? Почему? Да потому что мы поджидаем «Калипсо». А в минуты ожидания часы, как известно, замедляют свой ход…

Полсигареты
Свидание двух сестёр было назначено на первую половину дня 15 июня. Все пребывали в приятном возбуждении и беспрестанно поглядывали на горизонт прямо по курсу. Наконец из-за него вынырнула «Калипсо». По радио зазвучали приветственные возгласы «калипсян». Их гомон перекрыл родной голос Ги Жуаса. Он пообещал прислать мне пару пачек сигарет, зная об их дефиците на «Алкионе». На «Калипсо» же табачными изделиями пользуются, как при коммунизме. Точнее, при коммунизме, теоретически, будут пользоваться благами, как сигаретами на «Калипсо», — без ограничений, по потребностям при полном изобилии. Заботливое внимание Ги к моим потребностям было тем более приятно, что к этому моменту у меня оставалась лишь половинка загашенной сигареты. Растроганный, я попросил три пачки и на радостях поспешил избавиться от драгоценного окурка наилучшим способом — докурив его в кокпите.
За этим позорным занятием меня застал Кусто. Он улыбнулся и сказал: «А знаете ли, Владимир, история «Калипсо» началась с половинки сигареты…»
Дело было в одном из ресторанов Марселя во время войны. Некая сердобольная дама уловила страдания Симоны Кусто, которой ужасно хотелось курить, и разломила пополам свою последнюю сигарету. Оцените: в разгар лихолетья!.. Этот поистине благородный для курильщика жест положил начало знакомству.
Сострадательную даму сопровождал супруг – мёсье А. Ну, а Симону, разумеется, эскортировал капитан-лейтенант Кусто. Две пары прониклись взаимной симпатией и разговорились. Будущий капитан планеты между прочим сообщил новому знакомцу о своём намерении обзавестись кораблём для океанографических исследований. Тот выразил готовность помочь в этом деле, как только закончится война, и оставил свои координаты. В 1944 году, после освобождения Парижа, когда эта милая история уже почти забылась, Кусто начал искать способы претворить свою мечту в жизнь. Он последовательно обращался в министерство просвещения, в штаб ВМС. Но всё безрезультатно. Никому не было дела до постройки океанографического корабля для энтузиаста-одиночки. Оставалось рассчитывать на себя и уповать на Провидение. Вот тут-то припомнилось знакомство в марсельском ресторане.
Мёсье А. не забыл своего обещания и свёл Кусто с филантропом ирландцем, в душе которого планы Жика нашли живой отклик. Он посоветовал Кусто отправиться на Мальту, где после войны скопилось множество отслуживших свой срок кораблей, среди которых обязательно найдётся искомый. Филантроп заверил, что оплатит покупку и переоборудование выбранного судна. Кусто заколебался, не зная, когда сможет расплатиться с благодетелем. Но тот успокоил его: «Забудьте об этом. Впрочем, если вы настаиваете, я могу сдать корабль вам в аренду за 1 франк в год…».
Да здравствуют благородные меценаты, исполнители воли провидения!
Единственным условием великодушного ирландца было неразглашение его имени…
Кусто свято соблюдал это условие. Лишь многие годы спустя по другим каналам стало известно, что в роли исполнителя воли провидения выступил ирландский миллионер из всемирно известного семейства пивоваров — Томас Лоэл Гиннесс.

Винная цистерна
Из всей списанной армады Жик сразу же выделил «Калипсо». Та стояла особняком и сумела произвести на Кусто сильное впечатление… Путь нимфы к капитану был непрост. Она успела побывать деревянным минным тральщиком, построенным в США для ВМС Великобритании. Послужила по прямому назначению в Средиземном море под невыразительным названием HMS J-826. Потом оставила службу и была перезаложена на мальтийской верфи. Получив металлическую обшивку, превратилась в паром, курсировавший между Мальтой и соседним островком – Гоцо (Gozo). Здесь-то и открылась её сущность…
Послушайте. Никто, кроме нас с вами, не знает точных координат острова Калипсо. Античные источники сообщают лишь, что он лежит на крайнем западе… Однако мальтийцы склонны ассоциировать Огигию с Гоцо. Они считают, что именно на этом острове Одиссей провёл семь лет в объятиях волшебницы. Воспользовавшись местным поверьем, нимфа-корабль внушила кому-то из новых владельцев мысль назвать её настоящим именем. Калипсо уже знала, что встреча с перевоплощённым Улиссом приближается. И, когда Он! наконец! появился на причале, чародейка приосанилась, качнула крутыми белыми бортами… Капитан был сражён.
Очарованный Кусто, незамедлительно согласовал «брачный контракт» с Гиннессом, а затем принялся прихорашивать свою избранницу и приноравливать её к себе.
«Калипсо» с радостной покорностью снесла основательное обновление.
— Мы сделали просторнее каюты. Установили на корме кран. И создали три совершенно новых приспособления, выдуманных ещё в те вечера, когда Филипп Тайе, Фредерик Дюма и я оборудовали наш будущий корабль только в мечтах.
Во-первых – водолазный колодец. Он пронизывает весь корпус и открывается в камбуз. Это очень удобно для ныряльщиков. Они входят в воду в средней – самой устойчивой части судна, избавленные от поединка с волнами. А возвращаются из холодной воды прямо в тёплый камбуз, где можно тут же согреться глотком вина и подкрепиться…
Вторая наша выдумка – высокий наблюдательный помост, перекинутый над капитанским мостиком. Он установлен на двух полых алюминиевых стойках, которые служат также вентиляционными трубами. С этой «смотровой площадки» несколько человек одновременно могу следить за поверхностью моря и направлять движение судна.
Но главное изобретение – обсерватория для подводных наблюдений. Мы оборудовали её в носовой части судна, в восьми футах ниже ватерлинии. Чтобы не ослаблять форштевень, стальную камеру обсерватории вместе с входной камерой поместили снаружи. Входная камера – это труба с трапом внутри диаметром 30 дюймов – 76 сантиметров. Она прямо с носа уходит вниз на 25 футов – 7, 6 метров. Мы прикрепили её к форштевню болтами и накрыли на уровне палубы водонепроницаемым люком. По этому вертикальному туннелю наблюдатели попадают в камеру обсерватории, которая выдаётся вперёд наподобие тарана древнегреческих боевых галер-трирем. У обсерватории пять «глаз» – иллюминаторов. Два смотрят вперёд, один – вниз, и ещё два – по сторонам. В днище камеры – датчики гидролокаторов. Когда мы устанавливали её, подводные обсерватории были новинкой. Теперь ими оснащены многие исследовательские суда.
Неожиданно для нас наше изобретение повысило мореходные качества «Калипсо». Торчащий выступ и обтекаемый форштевень случайно составили сходство с конструкцией Майер-форма, позволяющей судну лучше входить в волну. В результате крейсерская скорость «Калипсо» увеличилась на пол цузла.
Позже на флагмане Кусто появилась взлётно-посадочная площадка для вертолёта. Словом, минный тральщик, он же паром, преобразился в продвинутое по тем временам научно-исследовательское судно.
Однако изюминкой «Калипсо» по праву считается уникальное приспособление, которого нет ни на одном океанографическом плавсредстве. Оно было создано и установлено одновременно с прочим оборудованием – настолько важным считал его Кусто. И это… — что бы вы думали? — … винная цистерна из нержавеющей стали ёмкостью в тонну! По свидетельству Жика, цистерна с её содержимым, разумеется, неизменно приводит в восторг иностранных собратьев-океанографов.
— Некоторые из них ходят на удивительных судах, где им не перепадает ни капли вина, — издевается Кусто. – Калипсяне пьют — сколько влезет. Средняя суточная норма на человека – около литра.
Возобновляемые резервы в «винных погребах» «Алкионы» на том же уровне. Могу засвидетельствовать. А вот на каравеллах Колумба, помнится, норма была вдвое выше – 2 литра. Высокие показатели потребления вина на душу экипажа не помешали Адмиралу Моря Океан открыть Америку, а Капитану планеты – заново открыть мир…
Вообразите, какие бы открытия сделали наши отечественные исследователи, будь у них те же возможности!..
Никакой иронии. Например, я выпивал в день около литра доброго красного вина и сделал открытие, что для французской кухни – это минимум.
Да, с вином на «Алкионе» хорошо, особенно когда в твоей державе «сухой закон»… Плохо – с табаком. Кажется, это Шарье придумал объявить первенца турбопарусного флота «зоной, свободной от курения». Ох, уж этот Бертран!
Последняя половинка сигареты быстро истлела. Но «Калипсо» с трюмами, забитыми блоками «Marlboro», «Gitanes» и «Gauloises», была уже рядом!

Визит Симоны

Флаги сестёр радостно трепетали. Нимфа, плывущая наперегонки с дельфином в изумрудных водах, и дочь Эола, парящая над голубыми волнами, сошлись. Экипажи сгрудились вдоль противостоящих бортов, словно перед абордажем. В руках блеснули вскинутые фотоаппараты. Защёлкали затворы. С «Калипсо» поднялся вертолёт. Его пилот в знак приветствия проделал над нами излюбленную шуточку вертолётчиков. Он повесил машину в воздухе недалеко от правого борта «Алкионы», и вращающийся винт поднял из воды вихревой фонтан, который не замедлил обрушиться на наши головы. Наградой шутнику были весёлые проклятия, обрушившиеся уже на его голову. Повторив проделку, пилот помахал нам рукой и, довольный собой, посадил геликоптер на «Калипсо».
Сёстры остановились. Сион спустил на воду «Зодиак» и отправился за гостями. Немного времени спустя к нам пожаловали Симона Кусто, жена Жана-Мишеля Кусто и капитан «Калипсо» Альбер Фалько.
Не без труда и посторонней помощи поднявшись на борт, грузная Симона с самоиронией проворчала: «Инвалиды прибыли!..» Некогда свойственные ей лёгкость и живость по прошествии лет уступили место степенности и значительности. Экипаж «Алкионы» с почтительным энтузиазмом приветствовал хозяйку «Калипсо». Та одарила всех приветно-проникновенной улыбкой экзаменатора и обвела испытующим ласковым взглядом инспектора. Выхватив из строя лицо славянской национальности, Симона придирчиво оглядела меня и, по-моему, не слишком разочарованная, протянула руку… Я с учтивой галантностью поцеловал её. Бернар Деги приподнял бровь: мол, наш-то!..
Сияющий Жик привлёк к себе супругу и провёл в рубку. Там он с гордостью продемонстрировал ей пульт управления, делая краткие пояснения. Затем все спустились в каре. Историческую встречу «Калипсо» и «Алкионы» отметили брютом и тортом, приготовленным по этому случаю Бертраном Сионом.
Облокотившись на барную стойку, Симона критическим взором изучала внутреннее убранство «Алкионы». Ей явно хотелось что-то подправить, переместить — и отдать надлежащие распоряжения. Именно в эти минуты мне припомнился образ пушкинской капитанши Мироновой Василисы Егоровны. Очевидное сходство… Та же повадка.

Когда торжества закончились, экипажи обоих судов объединёнными силами устроили на «Алкионе» аврал, прихорашивая дочь Эола перед прибытием в Нью-Йорк. Через пару часов она была вымыта и вычищена до блеска. Её борта, потемневшие за время перехода, вновь сверкали белизной.
Можно было отправляться в дальнейший путь. Симона Кусто и сопровождающие её лица вернулись на «флагман». «Калипсо» и «Алкиона» разошлись на приличное расстояние – намечался шторм – и взяли курс на Нью-Йорк.

Астероид из роя Адониса
Прощай Бермудский треугольник… Привет, «Бермудский сектор»!
Как я уже упомянул, искушённые мореходы, к которым, не колеблясь, отнесу Жозефа Гийу, значительно расширяют границы «бермудской фигуры», продлевая северную часть её восточной стороны от Бермуд до Нью-Йорка и вытягивая южную к юго-востоку от Пуэрто-Рико. В итоге получается дуга, идущая от цепи Малых Антильских островов через Бермудские острова к устью Гудзона. Весь оставшийся путь мы шли как раз по внутренней стороне северного отрезка этой дуги. Вместе с юго-западной и северо-западной сторонами-радиусами описанная дуга образует сектор с центром в Майами. Многие природные факторы говорят в пользу такой трансформации. Кусто считает её оправданной. У северо-западного придела немало сходства с хрестоматийным Бермудским треугольником. Это и сложные погодные условия, и замысловатый рельеф дна, и запутанная система течений вкупе с хитросплетёнными атмосферными процессами, и непростая навигационная обстановка в целом. И, главное — статистика идентичных загадочных происшествий на сопоставимом уровне.
Первым на этот счёт меня просветил Жо. Он очень серьёзно относится к феномену Бермудского треугольника и предпочитает в его водах говорить о нём вполголоса. Гийу отнюдь не разделяет скептицизма Кусто по поводу здешних загадок и, в свою очередь, со скепсисом воспринимает разоблачения Жика. Когда я ему передал слова Кусто о том, что тайны пресловутого «треугольника» — коммерческая выдумка чистой воды, Жозеф с иронией пробормотал нечто абракадабравое, вроде «ну-как-же-да-конечно», закруглив заклинание своим традиционным «О-ля-ля!», и с помощью карты принялся растолковывать мне, что сейчас мы идём лишь по краешку, вдоль границы аномальной зоны. А вот что там, в глубине, в центре… Об этом Жо умолчал. Только выразительно вскинул брови, завращал выпученными глазами, демонстрируя ужас, и притих. Мою шутливую реплику о том, что на границе бывает намного опасней, чем на внутренней территории, Гийу воспринял очень серьёзно. Кивнул. Оглянулся по сторонам. Но ничего не сказал. Вероятно, некогда он дал страшную клятву не разглашать открывшейся ему тайны и не рассказывать никому об увиденном и пережитом… Тогда, заряженный весёлой иронией Жика, я не стал выведывать у Жо подробности… А теперь жалею.
Не имея собственной коллекции загадочных явлений в Бермудском треугольнике и не добившись от Гийу, по легкомыслию, ничего внятного, не буду делиться с вами сведениями, почерпнутыми из других источников. Недостатка в них нет. Рассмотрю лишь пару любопытных гипотез, чтобы не повисло в воздухе моё упоминание о «бермудском яйцевидном эллипсе»…
Вскоре после открытия «бермудской темы» некоторые авторы довольно быстро привязали новейший миф к достопамятной Атлантиде и решили утопить её в нашумевшем «треугольнике». При этом наиболее дерзновенные из них выдвинули фантастическую идею о том, что канувшая цивилизация существует и поныне… на дне морском. Атланты-де сумели приноровиться к жизни под водой и, благодаря своим научно-техническим достижениям, похищают корабли и самолёты, затягивая их в пучину… Смело! Непонятно только, зачем им это надобно?
Между тем в сумасбродной придумке есть рациональные зёрна…
Первое.
Атлантида и вправду могла находиться в рассматриваемом районе, но не целиком, а частично… Метрополия всё же располагалась ближе к Гибралтарскому проливу – напротив Южной Европы и Северной Африки. Однако нельзя исключить, что к западу от Атлантиды вплоть до американского побережья лежали подвластные ей острова. Вспомним Платона. По его сведениям, с острова Атлантида «тогдашним путешественникам легко было перебраться на другие острова, а с островов на весь противоположный материк».
Скорее всего, цепочка этих островов тянулась по линии Азоры – Бермуды к североамериканскому континенту (а от Бермуд, вероятно, уходили ответвления на юг — юго-запад к Пуэрто-Рико и Багамам). Именно на азорско-бермудской «магистрали», немного севернее и слегка южнее её, сегодня располагаются наиболее крупные подводные горы Атлантики. 12 тысяч лет назад, до поднятия уровня океана, их вершины вполне могли достигать поверхности и быть островами.
Но затонули они не только и не столько по причине бурного половодья, случившегося в начале конца ледникового периода… Разливу предшествовало активное извержение вулканов, которое прокатилось по обозначенной нами линии в обратном направлении — от Бермуд до Азор как раз 12 тысяч лет назад.
Этот срок определили американские учёные, подвергшие анализу вулканический пепел из донных отложений Атлантики. По их мнению, ровно в ту эпоху вулканы извергались с особой яростью. Многие острова осели и ушли под воду из-за истончения стен вулканов и их самоуничтожения. Как только это свершилось, Гольфстрим, которому до той поры препятствовала островная гряда, прорвался на север. По пути он отогрел северные территории нынешних США и Канаду. Потом, наткнувшись на Ньюфаундлендскую банку и столкнувшись с Лабрадорским течением, повернул на северо-восток, добрался до Северной Европы, растопил ледовый щит, покрывавший территории Бельгии, Голландии, Германии, Скандинавии, и наконец влился в Северный Ледовитый океан.
Ледниковый период заканчивался. Север Европы понемногу освобождался ото льда. Вода в океане прибывала. А в это время волна мощнейших извержений докатилась до Атлантиды, уничтожив древнюю цивилизацию, которую атлантологи считают прародиной последующих цивилизаций Старого и Нового Света. Первоначально они были колониями атлантов. Но некоторые из них – те, что располагались на островах, не оставили следа ни на скрижалях академической истории, ни на лице земли. Им было суждено пропасть вместе с Атлантидой. Не исключено, что в их числе были и острова в районе Бермуд и Багам. Многие указывают на прибрежные воды Бимини, где на дне найдено нечто похожее на мощёную дорогу…
Так что отдельные провинции царства атлантов действительно могли уйти на дно в Бермудском треугольнике. Причём это произошло раньше, чем канула сама Атлантида.
Второе.
В известном смысле Атлантида на самом деле могла погибнуть в пределах очерченной позже зоны… Точнее, здесь случилось то неотвратимое, что положило начало скорому концу царства атлантов.
5 июня 8499 года до н.э. в 13 часов астероид из роя Адониса столкнулся с Землёй… Об этом с поражающей ум изрядной точностью сообщает австрийский исследователь Отто Генрих Мук (Otto Heinrich Muck). Он указывает, что столкновение произошло в нижнем углу аномального «треугольника». При вхождении в атмосферу «пришелец» разделился на две части и оставил две воронки на дне океана. Действительно, вблизи Пуэрто-Рико в Северо-Американской котловине есть две впадины, которые ряд учёных считают следами астероида, упавшего на Землю 10-12 тысяч лет назад. По их прикидкам, масса небесного тела превышала два биллиона тонн. А энергия равнялась взрыву трёх десятков тысяч атомных бомб. Когда две «боеголовки» продырявили земную кору, раскалённая магма из пробоин-кратеров рванулась вверх. Вода вскипела и обратилась в перегретый пар. Мощное парообразование над океаном мгновенно породило ураган исключительной силы. Подводное землетрясение вызвало цунами высотой в несколько километров. Невиданный водяной вал обрушился на побережье материков, затопил их и смыл цветущие города и острова.
Но это не всё. Незамедлительно последовало продолжение, которое и поставило точку в истории Атлантиды. Вышло так, что астероид угодил в подводную вулканическую гряду Атлантики. Первый взрыв спровоцировал извержение по всей цепочке – от Бермудского треугольника до района Азор, о чём уже говорилось выше. Остров или архипелаг Атлантида-метрополия оказался в огненном кольце вулканов. В результате извержений уровень магмы резко понизился, и уцелевшие куски суши начали проседать и опускаться под воду.

Адов круг
Если довериться этой гипотезе, то получается, что Бермудский треугольник и впрямь имеет отношение к гибели Атлантиды-Азориды, а в его водах погребены островные провинции царства атлантов. Или, говоря проще и яснее, соответствующий район Атлантики, будучи периферийной частью Атлантиды, стал её ахиллесовой пятой… Можно предположить, что именно поэтому некоторые бермудологи-атлантологи значительно расширяют границы классической треугольной фигуры и трансформируют её в овоид или яйцис — яйцевидный эллипс, лежащий между восточным побережьем США и Азорскими островами. При этом Бермуды оказываются в центре оси его симметрии, а сам овоид покрывает чуть ли не половину всей Северной Атлантики. Не слишком ли много для одной исключительной области? Но у сторонников этой версии есть свои резоны.
Во-первых, в овале, который называют «Адовым кругом», умещается всё Саргассово море. А оно, по мнению части атлантологов, представляет собой проекцию покоящейся под его толщей Атлантиды…
Во-вторых, в яйцис попадают все наиболее высокие подводные горы Северной Атлантики, вся Северо-Американская котловина, значительная часть Срединно-Атлантического хребта, Азорское плато, Ньюфаундлендская банка и все ранее описанные подводные хитрости Бермудского треугольника. В итоге рельеф дна в пределах обширного «Адова круга» куда более многоликий и замысловатый, чем в границах скромного «Треугольника дьявола». Сплошные ухабы и рытвины…
В-третьих, овоид отхватывает самую мощную часть Гольфстрима — от Мексиканского залива до Срединно-Атлантического хребта. Кроме того, в нём несут свои воды многие другие течения Северной Атлантики с их стрежнями, стремнинами и водоворотами…
В-четвёртых, к запутанной системе атмосферной циркуляции над Бермудским треугольником благодаря яйцису добавляется область азорского антициклона и субтропические циклоны, которые рождаются в окрестностях Азор, известных мощными штормами… Помните великолепную бурю, сопровождавшую нас при переходе от Сан-Мигеля до Терсейра? Такие буйства там дело обычное – и фактор риска постоянный.
Все эти обстоятельства вместе взятые делают «Адов круг» ещё более сложным районом для судоходства и воздухоплавания, чем Бермудский треугольник сам по себе. А значит – и более катастрофичным и таинственным в представлении любителей мистических загадок…
Ну как тут устоять перед соблазном новой сенсации!
И, наконец, самое смешное… Многие странные происшествия, ответственность за которые возлагалась на Бермудский треугольник, на самом деле происходили за его пределами… но в рамках аномального овала… И уже только поэтому можно принять расширение границ треугольника-трансформера и одобрить его превращение во «всеобъемлющий овоид». Не портить же статистику вычитанием. Лучше прибавить несколько тысяч квадратных миль, и всё округлить…
Лично я готов согласиться с теоретиками «Адова круга». Его общее признание добавит героизма нашей экспедиции. Приятно сознавать, что большую часть пути – от Азор до Нью-Йорка — мы бесстрашно шли по исключительно коварному участку Мирового океана…
Но это вряд ли… Кусто не стал бы подвергать дебютантку «Алкиону» излишним рискам.
Впрочем, «Ветряная мельница», тоже дебютантка, затонула два года назад в водах Бермудского треугольника в штормовую погоду — как раз неподалёку от квадрата, в котором мы сейчас находимся… Свят, свят, свят!
В пику моему заклинанию шторм, наметившийся в момент расставания «Калипсо» и «Алкионы», усиливается на глазах. Уже 7-8 баллов. Ветер – около 20 метров в секунду – срывает гребни. На суше при таком напоре трудно говорить и идти против ветра. Но передвигаться по раскачивающейся палубе ещё труднее. Волны – от 5 до 7 метров – перепрыгивают через борт и разбиваются в брызги. Солёный душ. Становится зябко. Укрываюсь в рубке. Не успеваю просохнуть, как с борта «Калипсо» поступает экстренное сообщение о том, что поблизости пасётся огромное стадо китов.
Грех упускать такую великолепную возможность для съёмок. Плевать на шторм! Меняем курс. И вскоре настигаем стадо.

Игры для дельфинов

Киты в штормовых водах Бермудского треугольника! Зрелище – на всю жизнь. Куда более захватывающее, чем то, что нам довелось увидеть на подходе к Азорским островам.
Кажется, что морские исполины заполнили всё необозримое пространство. Даже на горизонте различимы тонкие струи фонтанов. А ближе – настоящая водная феерия. То тут, то там вокруг «Алкионы» вскипает и разверзается вода – возникают могучие блестящие тела, подминают под себя волны, фонтанируют и вновь исчезают, оставляя на поверхности впечатляющие водовороты. Некоторые киты длиной с «Алкиону». Когда такая туша появляется рядом с бортом, становится жутко до восторга.
Создаётся впечатление, что под плотными шеренгами многотонных громад море присмирело. Но это не только ощущение. Шторм и вправду пошёл на убыль. Небо прояснилось. Видимость улучшилась. Закатное солнце вспыхнуло, добавив света и красок. Очень вовремя. Такое грандиозное представление достойно яркой иллюминации!
Второй акт.
Наблюдая за китами, мы заметили, что к ним присоединились дельфины – тоже стадо. Примерно сотня. Дельфины неотступно следуют за собратьями по отряду китообразных. Что это? Совместная охота? Не похоже… Слишком беззаботными выглядят дельфины. Резвятся себе… Господи, да они же играют с китами! Именно играют. Кружат вокруг великанов, перепрыгивают через их спины, тычутся в бока. Словом, пытаются растормошить увальней, подзадорить, вовлечь в забаву. Но делают это деликатно, выказывая гигантам всяческое уважение и приязнь. В свою очередь, киты принимают заигрывания дельфинов благосклонно, как милые детские шалости. Предупредительно уворачиваются от слишком неосторожных наскоков, чтобы не поранить «малышей». Вся вода в белых бурунах от этих игрищ. Вновь расходился и океан. Как будто заразился азартом своих обитателей.
Опять около 7 баллов.
В штормовых условиях Луи демонстрирует образцы ловкости и отваги. Поминутно окатываемый волнами, он снимает у самого борта, чудом сохраняя равновесие при особенно резких кренах.
Профессиональный героизм Презлена был вознаграждён уникальными кадрами. Но в конце концов Луи поплатился за дерзость. В один из самых захватывающих моментов киноохоты «Алкиона» зарылась носом в волну – стремительный пенистый шквал сбил отважного оператора с ног. Он неловко упал на скользкую палубу и вывихнул ногу. Доблестного кинематографиста пришлось на руках эвакуировать в каюту. Заменить Презлена было некому. И съёмки, разумеется, прекратились. А немного погодя, киты и дельфины, которым больше не уделяли должного внимания, гордо удалились.
«Алкиона» и «Калипсо» легли на прежний курс.

Мёртвое море
Наутро мы увидели разительные перемены в облике океана. Вода помутнела. Из синей стала грязно-зелёной. Прибавилось мусора. Запах свежести улетучился. Великая индустриальная держава предупреждала нас о том, что мы приближаемся к её территориальным водам.
Состояние акватории Атлантического океана у побережья США безотрадное. Куда хуже, чем у европейских берегов. Американские реки несут в океан мощные потоки промышленных отходов. Как сообщает французский писатель, исследователь и историк-маринист Жорж Блон в своей книге «Великий час океанов», участок океана в 50 квадратных километров перед самым Нью-Йорком называют «Мёртвым морем», потому что вся живность там исчезла. Увы, это так. Вернее, так было в 1985 году. Я собственными глазами видел печальные безжизненные воды, в которых «Алкионе» пришлось плыть в конце своего атлантического перехода. Исключение составляли акулы. При бескормице они способны питаться чем ни попадя и готовы проглотить даже взрывчатые вещества. Но и неразборчивых хищниц было уже не так много. Всего две-три сопровождали нас до последней солёной мили… Возможно, за прошедшие десятилетия положение дел улучшилось. Буду рад узнать об этом. Хотя сомневаюсь. Цивилизация не стояла на месте…
Так или иначе, в середине 80-х прошлого столетия пейзаж на подходе к Нью-Йорку удручал. Воображение рисовало мрачные картины грязно-зелёного будущего всего Мирового океана…
И что же? С той поры число «мёртвых зон» во владениях Посейдона увеличилось с 200 до 400. Их общая площадь достигла 240 тысяч квадратных километров – добрая половина Чёрного моря. Процесс продолжается и идёт по нарастающей.
«Мёртвыми зонами» называются регионы океана с пониженным содержанием кислорода. Считается, что они образуются в результате попадания в воду азотных удобрений. Это приводит к бурному цветению одноклеточных морских водорослей. После смерти они становятся пищей для бактерий, которые и поглощают из воды кислород. В такой воде живность водиться никак не может.
Но «бездыханные зоны» — полбеды. Водная стихия постоянно и повсеместно подвергается воздействию различных вредоносных веществ, уничтожающих среду обитания во многих регионах мирового океана. Всевозможные сточные воды, множественные отходы промышленного производства, значительная часть глобального мусора и нечистот рано или поздно поступают в моря и океаны. В Тихий океан, например, каждый год сбрасывается около 9 миллионов тонн всякой гадости, а в Атлантику и того больше – свыше 30 миллионов тонн…
Обширные акватории загрязняются нефтью при её добыче с шельфа и транспортировке морем, когда случаются аварии и катастрофы…
Из атмосферы в морскую воду поступают газообразные токсические вещества — окись углерода, или угарный газ, двуокись серы, то бишь сернистый газ…
Океаны и моря отравляются тяжёлыми металлами, пестицидами, радиоизотопами…
С дождями в мировой океан ежегодно осаждается 50 тысяч тонн свинца, попадающего в воздух с выхлопными газами автомобилей…
Под влиянием течений все эти загрязнения-умертвия перемешиваются и очень быстро распространяются, нанося непоправимый ущерб морским экосистемам.
Есть мнение, что вернуться к состоянию экологии в доиндустриальную эпоху сейчас уже невозможно… Суровый диагноз. Но, думаю, это не совсем так. Вероятно, шансы поправить положение дел всё ещё остаются. Однако воспользоваться ими не дают корысть и эгоизм на личном и государственном уровнях. Здесь нужна очень сильная встряска, чтобы материальная выгода в виде сверхприбылей единиц и единичных групп перестала быть главным фактором «прогресса», тормозящего эволюцию человека. Не исключено, что скоро глобальная взбучка последует… Признаки уже есть.
А пока мёртвой воды в океане прибывает…
50 квадратных километров перед Нью-Йорком – капля. Но в этой капле отражается наш мир.
Чтобы не печалиться и не портить впечатления об океане, покидаю палубу и ищу отвлекающее занятие. Беру интервью впрок у «Второго Жика» о советско-французском сотрудничестве в области производства алюминия. Компания «Алюминиум Пешине» в пору его президентства много и успешно работала в СССР. Беседую с Жаком Констаном о будущем турбопарусного флота. Он полон надежд оснастить турбопарусами большой транспортный корабль уже в ближайшее время. А там – все флота подхватят новинку!
Ужин превращается в прощальное застолье. Мы понимаем, что уже завтра наш экипаж перестанет быть командой. Впереди расставания и проводы. Немного грустно. Выпиваем немного лишнего… Засиживаемся в каре до сумерек.
Поздним вечером 16 июня «Алкиона» вошла в Нижнюю бухту Нью-Йорка — Лоуэр-Нью-Йорк-Бэй — Lower New York Bay — и встала напротив пролива Нарроус — Narrows — между островом Стейтен-Айленд – Staten Island — и островом Лонг-Айленд – Long Island — в районе Бруклина. Этот пролив отделяет Лоуэр-Бей от Верхней бухты Нью-Йорка — Аппер-Нью-Йорк-Бей — Upper New York Bay, в которую впадает Гудзон. По сути обе бухты — это эстуарий Гудзона, или устье. Здесь надо внести ясность – что такое эстуарий и чем он отличается от устья. По моему разумению, латинское aestuarium и русское устье — слова однокоренные и восходят к ностратическому языку. Это угадывается и на письме, и на слух. К тому же и то и другое означает место впадения реки в озеро-море-океан или в иную реку. Отличие в том, что устье более общее название конечного участка течения реки. Но существует несколько типов устьев: дельта, губа, гаф, лиман, эстуарий. Все они имеют свои черты. Эстуарий – это район побережья, в котором река соединяется с морем или океаном — и пресная вода перемешивается с солёной. Во многих случаях эстуарии представляют собой речные долины, затопленные при поднятии уровня моря в конце ледникового периода. Нередко эстуарии образуют довольно просторные и протяжённые бухты.
Итак, поздним вечером 16 июня «Алкиона» вошла в эстуарий Гудзона… На горизонте, словно огромный занавес, колыхалось золотисто-красное зарево, по которому пробегали разноцветные искры. Над ним, на серовато-синем беззвёздном небе, метались отсветы рекламных костров. В Нью-Йорке разгорался неоновый пожар. Буйство огней. И всё это на фоне утверждений тогдашних специальных и собственных корреспондентов советских СМИ в США о том, что над Америкой сгустились энергетические сумерки.
Пропагандистские враки.
Шли последние недели энергетического кризиса первой половины 80-х годов… По его окончании наша страна, вступившая на тернистый путь Перестройки, стала терять нефтяные доллары, зарабатывать недолгую популярность в мире, влезать в долги, катиться к экономическому краху и двигаться к дикому капитализму, в который раз открывая для себя Америку.
Welcome to America!

(Продолжение следует)

На фото:
На всех турбопарусах в компании с «Калипсо». «Алкиона» в Бермудском треугольнике развила рекордную скорость с использованием ветряной тяги;
Романтичные сумерки в загадочном Бермудском треугольнике. Волнение на море и в душе. Умы взбудоражены;
Долгожданный улов. Механик Жозеф Гийу демонстрирует свою добычу — синего тунца, выловленного в водах Бермудского треугольника;
Рыболов Гийу великодушно позволил всем желающим запечатлеться с пойманной им рыбиной в руках. Владимир Кривошеев охотно воспользовался его предложением;
«Калипсо» на траверзе «Алкионы». Встреча сестёр в Бермудском треугольнике;
Дельфины эскортируют китов в водах Бермудского треугольника. Но их поведение больше похоже на игру. Сотня китов — две сотни дельфинов. Впечатляющее зрелище.