В знойный летний день по живой трассе лихо катил видавший виды «Жигуленок». Вел его Гарик Милявский, следуя в провинциальный город. Крышу машины гордо венчал логотип предпринимателя «Мужчина – на час!». Молодой человек, полный сил и энергии, успевал следить за дорогой, посматривать на свое смазливое отражение в зеркале и разговаривать по телефону:
— Мадам, я вас умоляю! Успокойтесь. Вы звоните уже десятый раз. Повторяю, это не входит в перечень моих услуг. А сколько же вам лет? О, боже! Поздравляю. Вы еще живы и чего-то хотите. Все. Перехожу на вторую линию телефона. Ксюша?! Я вас приветствую! Пардон! Это Эльвира! То есть, Алена! Пардон! Все, все! Отключаюсь. Надо же, запутался в красавицах. Пора определяться в выборе невесты.
Переведя дух, Гарик более внимательно посмотрел на приборы. Покачал головой: «Мотор греется. Наверное, ремень вентилятора ослаб. Надо где-то тормознуть. Вот, кстати, и сверток, видна неподалеку деревня. Самое то, расслабиться на лоне природы и машину подладить».
Преодолев небольшое расстояние, Гарик въехал в деревню и, осмотревшись, подвернул машину к магазину, чтобы приобрести для обеда продукты. Ступив на землю, вдруг услышал истошные крики ребят, бежавших, сломя голову, по улице:
— Спасайтесь! Спасайтесь! Собака бешенная! Всех порвет!
Гарик насторожился, высматривая опасность и, увидев, как от магазина резво побежала группа покупателей, невольно присоединился к ней, забыв машину и все помыслы, с ней связанные. Уходили от еще невидимой собаки на высоких скоростях. Рядом показывала чудеса прыткости дородная бабуля, лихо перемахнувшая через плетень и … растворившаяся в огородной зелени. Милявский, проводив ее взглядом, выбрал более четкий ориентир следования. Помчался за девушкой с завидной стройностью. Попутчица, однако нервничала, оглядываясь, награждала парня нелестными эпитетами. Наконец, свернула к дому, пинком открыла калитку и буквально влетела в открытое окно. Гарик, не теряя цели, ринулся за незнакомкой. Перемахнул через подоконник и… упал на жертву преследования. Девушка, округлив глаза, вскрикнула, сбросила с себя тяжесть тела, поджала ноги и выпалила:
— Вы кто?! Покусанный?!
— Нет, простите, извините! Я мужчина – на час!
— Что?! Так вы маньяк?! Сейчас же выметайтесь из дома! Иначе буду дико орать. Вот так! А –а –а!!! Звать всех на помощь.
— Да пожалуйста! Хотя куда я пойду, если эта бешенная собака под окном зубами щелкает.
— Чего вы городите?! И правда… — Девушка в отчаянии заломила руки, посмотрела на Гарика испепеляющим взглядом и, всхлипывая, с укором продолжила. – Вот, что вы ко мне прилепились? Скажите? Между прочим, у меня жених в деревне. Еще тот ревнивец. Кузнец – молотобоец. Он может запросто вот так, вот так распотрошить вас по кусочкам, порубить мелко, мелко и сделать отбивную. Короче, выметайтесь, выметайтесь! Не доводите до греха!
— Ладно, выметаюсь! Путь сожрет меня этот бульдог! И моя смерть будет на вашей совести. Эх, нет у вас ни жалости, ни сочувствия. А с виду красивая, привлекательная. Еще коса – девичья краса! Все, прощайте!
Гарик взобрался на подоконник. Опустил ноги и стал было спускаться на землю, но тут же закричал, как блаженный, потеряв обувь и брюки. Спасаясь от разъяренной собаки, вновь оказался в доме. В полном смущении развел руки:
— Попал, как кур, в ощип! Теперь уж точно хода отсюда нет!
Девушка, усмехнувшись, миролюбиво согласилась:
— Правда, кур общипанный! Хорошо хоть не покусанный. Теперь смотрите, кто к нам идет? Вот он точно укажет вам свое место.
Милявский, подойдя к окну, пригляделся, сказал с иронией:
— Фигура! Прямо богатырь! Жених что ли? Странно, с кувалдой приперся?
Девушка, торжествуя, пояснила:
— Григорий всегда с кувалдой ходит! И правильно! А то мало ли что…
Жених, положив кувалду на подоконник, и подперев мощным кулаком подбородок, уставился на Гарика. Выдержав паузу, сделал заключение:
— Хорош гусь лапчатый! Уже в трусах по избе разгуливает. Понятно, что у вас тут происходит. Любовь голимая. Эх, Олеся, Олеся, закончились на этом наши шуры — муры!
Девушку взорвало:
— Какие шуры – муры, Григорий?! О чем речь?! Я – студентка, считай городская, только и вижу тебя мельком на каникулах. Короче, никого мне не надо! Все убирайтесь! Сейчас мои родители приедут, будет тут представление…
Григорий, вздохнув, ворчливо удалился, не забыв кувалду. Гарик спешно хватился искать под окном потерю, но тщетно. Собака, повторяя выкрутасы, таинственно исчезла, прихватив с собой существенное. Олеся, посматривая на парня, проявила наконец сочувствие:
— Ладно, успокойтесь. Найду вам отцовы брюки и отправлю с музыкой восвояси. Кстати, вот эти, пожалуй, подойдут. Местами, правда, рванные, потертые. Но других нет. Так берете?
— Что я бомж?!
— Надо же, какой капризный! И пора бы назваться, представиться. А то сделаешь мне ручкой и знать не буду с кем тут кувыркалась. Однако стоп, тихо, посмотрю, что за шум… Господи, наши со свадьбы приехали. Прячьтесь куда ни будь поскорей.
Гарик отмахнулся:
— Не буду я прятаться!
— Ну сейчас отец задаст жару!
Хозяин, приоткрыв дверь, первым делом впустил в избу собаку. Потом вошел сам – веселый и хмельной. При виде знакомого бульдога Олеся ахнула и закричала:
— Да это же пес бешенный! Он нас тут донял! Штаны стащил вот у товарища…
Отец усмехнулся:
— Успокойся, дочь! Он не бешенный, он голодный! Я его недавно приобрел, пасеку охранять. А тебя об этом не успел известить. Теперь показывай своего кавалера.
— Какого кавалера?
— Обыкновенного! Да нам, дочь, уже все известно. Григорий оповестил.
Олеся подколола на голове косу и, нахмурившись, с надрывом в голосе сказала:
— Я его первый раз вижу! Даже имени не знаю. Залетел в окно. И вот, пожалуйста… А ну его! Пускай сам отвечает!
Милявский, голодный, помятый, полураздетый, понял, что наступил его звездный час, и надо решительно идти на компромисс с очаровательной незнакомкой. Галантно шаркнув ногой, он предстал с поклоном перед ней и с пафосом произнес:
— Гарик Милявский собственной персоной! Разрешите, принцесса, быть рядом с вами и выполнять любой каприз! Я и есть очарованный принц, прибывший по божьей воле к сказочной фее!
Олеся смущенно заморгала глазами. Потом вздернула курносый нос, улыбнувшись, посмотрела на отца и сказала со значением:
— Вот он какой! Любуйтесь!
Отец, умиляясь, добавил:
— Хорош, хорош принц! Наш человек! Олигарх! Ценный жених! Не зря пес Умка его отловил и штаны припрятал. Вот только занятие сомнительное. Какой такой мужчина – на час, что на машине обозначено?
Милявский улыбнулся:
— Ничего предосудительного! Только ремонт, отладка бытовой техники, устранение любых неисправностей в доме!
Проявляя симпатию, вступилась за Гарика Олеся:
— Папа, хватит мучить человека! Голодного, полураздетого. Пора ему брюки возвращать…
— А вот, как все у нас необходимое починит, тебе предложение сделает, тогда и штаны вернем с почестями…
…Следуя по трассе на безотказном «Жигуленке», Милявский думал о превратности судьбы: «Надо же, как бывает. Еще вчера не знал Олесю, а сегодня уже и жизни без нее нет!».