— Адрей, ты вытащил мою шубу из нафталина? Она же целый месяц будет проветриваться… А стиральный порошок купил? Мне же нечем уже стирать… Вечером почини замок в шкафу, дверь не закрывается… И позвони, наконец, в химчистку, спроси, осталось ли что-нибудь от твоего костюма, они его чистят уже второй месяц…
Он с несчастным видом пытался завязать шнурки, но они запутывались все больше. Ему надо было одного — одеться со сверхзвуковой скоростью и еще быстрее выбежать из дому, чтобы прекратить этот бесконечный поток каждодневных заданий…
В конце концов ему это удалось, он заскочил в машину и рванул на работу. Где-то через три минуты спокойствия зазвонил телефон:
— Пупсик, это я… Ну расскажи, как ты скучал по мне. Почему не звонил? Я так ждала… Ты можешь мне годами не звонить… Вот почему тебе абсолютно все равно, как я там, что со мной, жива ли я вообще?!
— Нет мне не…
— И ты ничего не сказал насчет моей помады вчера! То есть, я могла вообще придти без помады, и ты бы этого не заметил?! А какая на мне вчера была кофточка? Вот скажи, скажи, какого цвета была кофточка?!
— Бежевая?…
— Бирюзовая!!! Ты даже не смотришь на меня, получается?! Я тебе абсолютно безразлична?! Отлично, я тут страдаю, мучаюсь, делаю маникюр, прическу, а он даже не смотрит на меня! Не звони мне больше!
Он чуть не пропустил красный свет на перекрестке, и резко затормозил. Опустил стекло машины, чтобы глотнуть свежего воздуха и придти в себя. Блондинка в красной машине сзади начала истошно сигналить. Он очнулся, понял, что светофор уже три секунды, как показывал зеленый, и нажал на газ.
Через пару минут безмятежной езды телефон зазвонил снова:
— Зай, привет, это я…
— Да, пупсик…
— Пупсик?! Ты еще никогда не называл меня пупсиком, это кто говорит вообще?
— А, да, зая, это ты…
— Что значит «Это ты»?! А кто еще? У тебя еще кто-то есть?!! Ну-ка, ну-ка, кого там ты имел ввиду?!
— Жену, кого же ещё?! – мгновенно соврал он. – Мы иногда называем друг друга пупсиками…
— Ах так?! А почему ты меня не называешь никогда пупсиком?! Чем эта старая химера лучше меня?!
— Без проблем, пупсик…
— Ха ха! Уже поздно, поезд ушел… Пупсите там со своей каргой, мне наплевать. И вечером я занята, не звони мне…
Он опять от неожиданности чуть не пропустил красный свет, но на этот раз сзади никого не было. Резко затормозив, он заехал на зебру пешеходного перехода. Начавшая переходить пышная дама бросила на него лютый взгляд классовой ненависти, отчего у него все внутри похолодело. «Наверняка чья-то теща», — подумал он.
Телефон зазвонил снова:
— Валерий Аркадьевич, вы когда будете? У нас тут катастрофа… В годовом отчете неправильная смета, подрядчики облажались, и теперь нас будут прорабатывать сверху…
Ему захотелось врезаться в ближайшее дерево, чтобы только не ехать на работу…
— Вот пусть эти хреновы подрядчики и разбираются! Набираем всяких козлов…
— Не получится, Валерий Аркадьевич, шеф хочет вас… Срочно…
— Ладно, ладно, я скоро буду…
— А потом вы проработаете меня, Валерий Аркадьевич? Мне так хочется уже третью неделю…
Он быстро отключил телефон. Жизнь стала казаться невыносимой. Выбраться из этого замкнутого круга не представлялось возможным… И тут его посетила светлая мысль. Он снова набрал секретарше:
— Леночка, …
— Валерий Аркадьевич, мне кажется, у меня увеличилась грудь, что делать? – сходу затараторила она, так что он засомневался, отключал ли он вообще телефон.
— Я в банк. Меня срочно вызывают в банк, очень срочно! – отчеканил он и вытащил на всякий случай аккумулятор телефона.
***
В банке было немного народу, стояла небольшая очередь к окошкам кассиров и в другом конце зала пара клиентов мучила банкоматы. Он подошел к пожилой экзальтированной даме в очках, работнице банка, протянул ей свою карточку и удостоверение и улыбнулся, чтобы выглядеть как на фотографии. Дама задергалась, стала что-то набирать в компьютере, резко убежала куда-то, потом вернулась, бегом проводила его до хранилища, набрала код и впустила его внутрь.
Оглядевшись по сторонам, он подошел к своей ячейке, быстро засунул ключ в замок, открыл дверцу хранилища и вытащил продолговатую пластмассовую коробку. Прикрыв дверцу, он бережно пронес коробку в одну из свободных маленьких комнат, положил на стол, и закрыл дверь комнаты на замок.
Усевшись на единственный стул в комнатке, он закрыл глаза, сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, пытаясь настроиться на полную релаксацию. Лицо его расплылось в широкой улыбке… Он медленно открыл крышку коробки, и вытащил завернутый в материю увесистый продолговатый предмет. Осторожно положив его на стол, он развернул сверток и вытащил бутылку дорогого коньяка и маленькую рюмку. Заполнив ее до краев бархатно-коричневым коньяком, он медленно выпил ее и погрузился в сладостное состояние сиюминутного счастья…