Мы часто говорим о лебединой верности. А ведь существует и человеческая. Вот о примере такой верности я и хочу рассказать. Сегодня, 27 января — день рождения моей мамы. Её давно нет с нами, но я помню каждую чёрточку её прекрасного лица, её грудной мягкий голос, её руки, которые не боялись никакой работы: учили школьников чистописанию, шили, полоскали бельё в ледяной проруби, прекрасно играли на гитаре. На праздник мама надевала своё единственное украшение: колечко с рубином, который удивительно гармонировал с её карими глазами и волнистыми тёмными волосами. Со слов старшей сестры мама считалась самой красивой женщиной города. К тому же она имела хороший вкус и хорошо одевалась. Папа очень любил жену и гордился ею.
Профессиональные и партийные обязанности часто разлучали их, как в песне: «Дан приказ – ему на запад, ей – в другую сторону». В стране шла коллективизация, борьба с безграмотностью, часто в этих командировках наши родители рисковали жизнью. Но постепенно жизнь налаживалась. Мы росли в атмосфере заботы и любви. Всё рухнуло в июне 1941 года. Отца фашисты расстреляли в первые дни оккупации города, ведь коммунисты и их семьи подлежали уничтожению. Мы, четверо детей и мама, спаслись чудом. Но у мамы наступило какое – то «помутнение сознания»: она не верила, что папы больше нет, и даже пыталась искать его в городе, полном фашистов. Во время оккупации в нашей квартире жили немцы. Мама приглянулась эсэсовцу, что едва не стоило ей жизни. Об этом я писала в рассказе «Чайка».
После освобождения города у нас квартировал полковник советской Армии. Ему очень понравилась мама и чай, который она заваривала (мята, листья чёрной смородины и другие травы). Он предпочитал его своему, настоящему. Я была маленькая, не поняла, почему мама попросила, чтоб «квартирант» переселился в другой дом. А через несколько дней он почему- то застрелился. Его хоронили с почестями. Окончилась война. Полгорода было разрушено. Жители сдавали комнаты приезжим. У нас поселился дядя Боря. Он тоже не остался равнодушным к красавице хозяйке квартиры и активно стал ухаживать за ней. Сначала мама вежливо «ставила его на место», но он оказался очень настырным. И тогда его просто «выставили». Он рассвирепел и стал ломиться в дверь. Мама взяла в руки топор и показала его дяде Боре в окно. Мы, дети, испугались, но любопытство победило: мы влезли на подоконник и наблюдали за дядей Борей. Когда он, наконец, ушёл, мы стали спускаться с подоконника, младший брат Володечка оступился и сел прямо в таз с дождевой водой, стекавшей с потолка. И тут на нас напал нервный смех. Улыбнулась и мама. Это была психологическая разрядка.
Больше квартира не сдавалась. Ни денег, ни работы не было. Маме предложили поработать привокзальном буфете. Но недолги были радости. Однажды вечером к нам явился упитанный немолодой мужчина. Это был начальник мамы. Он долго просил маму быть « с ним ласковее», но мама решительно отправила его домой. Уходя, он сказал: «Ты, недотрога, ещё об этом пожалеешь!» И выполнил свою угрозу. У моей кристально честной мамы вдруг обнаружилась большая недостача. Чтоб её возместить продали нашу кормилицу — корову. Иначе начальник грозил тюрьмой.
Теперь мы отчаянно голодали. Маме даже предложили сдать в детдом двоих детей – меня и Аллу, среднюю сестру: «Вы не выживете, Анна Матвеевна» «Умрём, но все вместе», — ответила мама. Выжили. С тех пор я знаю вкус лебеды, «заячьей капусты» и других съедобных трав. В это нелёгкое время появился Александр Владимирович, дядя Саша.
Это был добрый красивый мужчина. Он любил не только маму, но и нас, детей. Когда он приезжал, в доме наступал праздник: расцветала мама, появлялась еда. Это он убедил маму дать мне возможность окончить 10 классов, чтоб поступить в желанный мединститут. Нам так хотелось, чтоб дядя Саша остался с нами навсегда!
Однажды я случайно услышала его объяснение с мамой.
– Анета! Выходи за меня. Я люблю тебя и буду хорошим отцом твоим детям. Я перевезу вас в Курск, там у меня хорошая квартира и работа. Ну, почему ты отказываешься?
– Саша, — твёрдо ответила мама, – я не могу! Мой Федя, будто предчувствуя свою судьбу, как – то сказал мне: «Аня, если меня не станет, не выходи, прошу тебя, замуж за другого!» Я пообещала, что у наших детей никогда не будет отчима.
Мама сдержала своё слово.