Когда человек переходит определенный возрастной рубеж он не может не вспоминать. Это в молодости ты живешь будущим. Самое главное еще не случилось. Все, что дальше, только лучше. Не получилось, мы смело перешагиваем и идем. Мы молоды, у нас все впереди — любовь, лучше чем предыдущая, деньги — будут, успех — не за горами, дети? — о господи, о чем вы? какие дети?
Самолет выруливал на взлетную полосу, стюардесса демонстрировала спасательное оборудование. Тонкие руки, безучастный взгляд, дурацкий пучок с капроновой мочалкой, вставленной в волосы. Зачем они вставляют эти мочалки? — думала Катя. Волосы блестящие, густые, естественный пучок смотрелся бы куда привлекательнее. Вот у Насти моей шикарные волосы…Шпильки не держат. Густая каштановая грива, не то что мои тонкие соломинки. Катя подумала о дочери и сразу стало тепло. Грусть расставания с Иваном отошла на задний план. Ненадолго. Совсем. Расставание было скомканным и каким-то холодным. Ей показалось, что он устал. Он сказал: «Я тебя люблю». И обнял. Все. Это как попутчик в поезде где ты ехала трое суток. Вы разговаривали до полуночи, пили чай, еще что покрепче. Смеялись и засыпали под стук колес. А вышли на перрон в конечном пункте и все…Кроме «пока» ничего не произнеслось… Ты едешь в такси и уже забыла. Лицо, голос. Было и нет. Момент жизни. Случайный эпизод, приятный человек.
Катя тряхнула головой. Нет, не может быть. Он не устал от нее. Просто ему грустно, так же как и мне. «Не думай о мужиках лучше чем они себя ведут» — так говорила ей очередная прожженная подружка. Маша, Света? Как их там? Не было у Кати подруг. Только сестра и дочь. Две самые родные и умные девочки на свете… Катя обхватила лицо руками. Руки пахли Иваном. Нет, не может быть…Все будет хорошо…Нам было так, что это невозможно сыграть.
Память неумолима. Она стучит, цокает и переливается разными красками. У Кати эти воспоминания были окрашены в ненавистные ей цвета: бордовый и фиолетовый. И еще немного темно зеленого. Самый трэш и жесть. Когда она увидела Сергея — своего виртуального друга и почти любовника, в ее глазах отразились именно эти цвета. Ему понравилось. Видимо, они были у него любимыми. Нет, этого не может быть — думала Катя. Он мерзок и ужасен. Неужели расставание с мужем и страх одиночества так застили ей глаза? Подполковник пограничной службы, полярник, контуженный на Донбассе и потерявший половину зрения, весь в страшных шрамах, капитан Арктика… А на деле обычный алкоголик в несвежей одежде, мошенник и дешевый актеришка. Катя поморщилась. Если нужно было наказать меня, поставить на место и унизить, то у тебя это получилось, Господи. И хорошо, что я в тебя не верю… Это мерзкое вонючее существо в щегольских потертых ботинках как раз верило в тебя, Господи. Неистово крестился по любому поводу. И врал. Всегда и во всем. А еще смотрел на Катю и тоненько завывал: Я люблюююю тебяяяя! Нет не так: Я лууублуююююю тибиааааааа! Лучше быть всегда одной, в монашеской келье, в полной темноте, чем вот это вот все…Катя не терпела обман. И сейчас очень боялась повторения…
Уважаемые пассажиры, наш самолет совершил посадку в городе Саратов. Температура за бортом 4 градуса по цельсию…
Катя включила телефон. «Катюша, я скучаю, очень. Как ты, приземлилась?» и зеленый грустный жабенок по имени Ням. Смайлик в стиле Ваньки.
Нет, мы еще поживем. Мы еще вам покажем такую любовь, что вам всем тошно станет от зависти… Катя вдохнула родной саратовский воздух и заплакала…