Мы находимся в рабстве у времени, она связывает нам руки и ноги, твои волосы, клетки, кости, в общем все твое принадлежит времени, она делает с тобой, что хочет, тебе остается просто смириться и висеть, пока время смеется над твоей беспомощностью до самой старости и после смерти она заберется в твою личную могилу и будет поедать плоть с косточками. Затем она доберется до твоих детей и близких, так как ты ей уже будешь не интересен.
Наши дети находились в старой бане, но они там не мылись, оттуда выходил мальчик, которому нужно было сделать шаг, чтобы достичь совершеннолетия. У него темные шелковистые волосы, хищные глаза, бледнота по всему телу и растительность в паху, подмышках и легкая под носом. И он не один. Спиртовой пар нагретый от температуры тела выходил из рта и из задницы, горячая жидкость сочилась из ануса, Антон присел, покачнув головой, он все еще был пьян. Икота мешала нормально испражняться, Антон не заметил то, что из его задницы, помимо кала, лилась кровь. Он не обращал внимания на постоянные головные боли, что преследовали его на протяжении всей жизни, но именно боль прогоняла воспоминания, состоящие из плохих. Боль в голове увеличилась все сильнее, никогда такого не было, Антона снова стошнило, из-за тяги пернул. Его член на столько поднялся, что готов трахнуть все ночное небо.
Из щели, притиснутой сердцем и печенью, пролезала молящаяся рыбья голова, она машинально причмокивала – внутри человеческого организма не было столько жидкости, сколько нужно карасю для существования. Органы держали рыбье туловище, глаза испугано задергались. Карась своим натренированным хвостом и телом двигала сердце вверх, печень – вниз. Рыба вылезла из «ловушки», но при этом пожертвовала своей сверкающей одеждой – органы закрылись рыбьими чешуйками. Рот тянулся к венам сердца, особенно к красным, карась брал пастью не отрывающийся кусочек сердца и дергал на себя; в безумных глазах рыбы вены казались червями. Существо среди чуждых ей органов просто хотело выжить. Антон полз на коленях, мычал и тупо улыбался, с его подбородка стекала слюна, через некоторое время он снова пошел на ногах, вспомнил про свой настоящий возраст. Разъяренный смех юношей и девушек, мальчиков и девочек ударялся в спину, кровь и боль из задницы и рта, рыба, которая заблудилась внутри организма – Антон все это не слышал, не видел и не чувствовал, шел вперед, спиртовая пассивность.
Из бани вышли трое мальчиков. Хмельные молодые люди и дети дергались во сне, одаряя друг друга спиртовым храпом, они беспомощны, над ними дышали друзья, с которыми привязаны были еще с детства. Товарищи шептались о чем-то, девушка взяла свою спящую подругу за руку и потащила, поняв, что не сможет это сделать легла на нее. На глазное яблоко спящей девочки двое ее старших любовников пустили муравьев, та не дернулась. Муравей полз кругами по линии голубого зрачка, к нему в качестве пары присоединился другой. Глаз постепенно чернел от увеличивающегося количества насекомых. Толстому парню раздвинули его ягодицы и засунули в отверстие пойманного в ближайшей речке карася. Торчащий хвост из ануса царапал плавником мягкие ягодицы. Повиливание ослабело и вся рыба исчезла из виду оставляя вместо себя напоминание в виде оставшихся чешуек и царапин на попе. Один из парней помахал рукой перед лицом толстяка, тот отмахнулся.
— Вот это он вообще беспалевно.
Голый карась остался на земле возле бани, где не моются. Вместе с ним осталось и дыхание Антона. А сзади вдалеке движется куда-то бледная длинная фигура парня и кричала: Я АНТОН, А НЕ ФЕДЯ! КАК ВЫ НЕ ПОЙМЕТЕ!
Конец.