Культурная программа

Догорала рабочая неделя, июльский вечер дышал нежным теплом и долгожданным пятничным отдыхом.

— Привет, Вадим! – вдруг ожил телефон. – Какие планы на сегодня?

— Да, обычные. Сначала по пиву, а там видно будет, — ответил я своему закадычному дружку Серому – Серёге Литвину. Нет не сыну того известного депутата, но, между прочим, сынку заместителя министра. Правда, он давно уже разругался с родителями и обычно обитал у подруг «за тридцать».

Серый не любил тяжёлый труд, как, впрочем, и всякий другой, но хорошо разбирался в компьютерах и умел красиво обещать различные заманчивые вещи. Деньги обычно брал авансом, что его и кормило наряду с сострадательными зрелыми девушками, которые мечтали стать замужними дамами. В свободное время он любил возлежать на диване, почитывая толстенные романы и пописывая стихи, коими услаждал мой слух во время совместного отдыха.

— До чего же скудна твоя фантазия, друг! – Серый, начитавшийся французских романов, иногда изъяснялся весьма витиевато. – По пиву, — передразнил он. – Пошло и бездарно. Сегодня у нас культурная программа – в кармане моём поселилась некая довольно приятная сумма.

И вот мы сидим в баре «Пеликан» напротив Голосеевского парка. В полуподвале кроме нас, бармена и приятной музыки никого нет и мы с наслаждением пускаем друг другу в лицо приятный ментоловый дым от сигарет «Салем» и потягиваем любимый коктейль Эрнеста Хемингуэя Кровавая Мэри с Вустерским соусом, украшенный веточкой сельдерея.

Но вот в небольшой зал влетели, даже впорхнули два юных создания с такими длинными ногами, что мы на минуту забыли о своих крепких напитках цвета страстной любви. Они ловко уселись на высокие стулья, изящно поправив то, что с большой натяжкой можно было назвать мини-юбками, и заказали кофе. Две бабочки, нет, феи с профессиональным, а потому практически незаметным макияжем, сразу разожгли наше романтическое воображение обещанием неземной услады в уютной и свободной квартирке.

Серёга долго зачарованно смотрел, как рыженькая кокетливо поигрывала своей блестящей шпилькой на туфельке. По умолчанию мне досталась блондинка. Впрочем, в то время как раз был блондиночный период в моих романтических любовных увлечениях, а длина её ног и стройная фигурка привели меня в состояние восторга и трепетного ожидание райского наслаждения, готовое вот-вот вознаградить меня за унылую рабочую неделю этим благословенным вечером.

Серый подкатил к ним со своей самой широкой улыбкой, и предложил пару коктейлей. Однако, девушки небрежно скользнули взглядом по нашим видавшим виды джинсам, по моим облезлым кроссовкам и его морщинистым мокасинам, и решительно забраковали наши устаревшие брэнды.

Откуда же было знать нам, наивным романтикам, что стоили эти дивные длинноногие феи никак не меньше пятидесяти долларов за вечер. А по нынешнему курсу, это, считай, все сто пятьдесят.

Впрочем, Серый никогда не унывал и сразу потащил меня из несчастливого бара через дорогу в парк, где уже призывно звучала приглушённая музыка, доносившаяся из дискоклуба «Аист», который за круглую форму завсегдатаи обычно называли шайбой.

— Ничего, всё ещё впереди, — утешал он меня, — Забудь ты эту блондинку – в шайбе такие девочки! Оранжерея! Сами упадут нам в руки. В очередь встанут! – его убеждённость и оптимизм бесследно смыли моё уныние.

И правда, прекрасная половина в душноватом танцевальном заведении явно преобладала. У Серого сразу забегали его маленький серые глазки с хитроватым прищуром по морю пышно взбитых причёсок и по другим, не менее важным частям девичьего тела.

Вскоре, однако, нас ждало, пренеприятное открытие – на танцполе доминировал школьный контингент от тринадцати до пятнадцати лет, который воспринимал нас как пришельцев из лавки древностей, а себя они гордо именовали дансерами. Похоже, школа или лицей организовали в этот вечер дискотеку по случаю какого-то юбилея.

Уязвлённые и удручённые осознанием своего внезапного и безвременного старения, мы вырвались из душного зала, где уже вовсю пахло потом и алкоголем, несмотря на начало работы. Простаки, мы полетели как мотыльки на мелькающие разноцветные фонарики в царство не очень непорочной юности и… Только деньги на входные билеты потратили!

Однако, Серый стойко перенёс и этот удар судьбы, купив пару утешительных бутылок вина. Мы удобно устроились на лавочке в тени раскидистого каштана недалеко от дискоклуба, откуда по-прежнему мягко доносилась популярная музыка, и приступили к дегустации напитков с красивыми этикетками. Настроение сразу улучшилось.

Взошла полная Луна, на небе зажглись звёзды, и приятель мой, вдохновлённый этим магическим космическим свечением, начал декламировать свои новые стихи, прихлёбывая из пластикового стаканчика и немного грустно поглядывая на девчонок, опаздывающих на звуки музыки.

Вечер медленно катился к полуночи, но Серый не унывал.

— Куда спешить? Успеется домой. Сейчас в бар « Девятый вал» на железнодорожном вокзале как раз завезли свежее пиво. Нас ещё ждут впереди приятные встречи и забавные приключения. Там и девушки тусуются весьма продвинутые и без предрассудков, — решительно пресёк он моё капитулянтское настроение и зажёг в сердце пламень робкой надежды на достойное вознаграждение за пятидневные труды. – Нас ждёт романтическая ночь со свечами в нежных девичьих объятиях. – Мечтательно добавил он, и его маленькие глазки совсем утонули в счастливой улыбке.

Серый не обманул – пиво было свежим и вкусным. И всё, что положено к пиву — тоже.

Умиротворённые и сытые, правда, без девушек, мы вышли из бара на Привокзальную площадь Московского вокзала (ныне Центральный вокзал) города Киева.

— Не горюй ты, Вадик, — хлопнул меня по плечу неунывающий оптимист Серый. – Интуиция говорит мне, что эту ночь мы обязательно встретим в женском обществе. А она меня, поверь, ещё ни разу меня не обманула.

Неожиданно он воровато закрутил головой, схватившись за молнию на джинсах.

— Ты что, давай хоть в проходной двор зайдём, народ холит кругом, — попытался наставить его на путь, достойный хорошо воспитанного молодого человека, но Серый, заметив небольшую цветочную клумбу, с радостным журчаньем справил на неё малую нужду.

Как не старался я проявить бдительность, противный визг тормозов за спиной оказался полной неожиданностью. Из милицейского бобика выкатился Колобок с сержантскими лычками, и крепко уцепив моего миниатюрного приятеля за руку, затащил в «салон» машины. Я рванул следом за другом, сразу вспомнив, как менты заставляют задержанных давать «чистосердечные признания» под давлением и списывают на несчастных все свои «глухари».

— Ладно, чёрт с тобой садись, — выругался сержант, запер заднюю дверцу и мы, отделённые от экипажа плотной сеткой, поехали навстречу неизвестности. Серый, как всегда, был прав, приключения только начинались.

В линейном железнодорожном Отделе внутренних дел милиции за столом восседал чернявый капитан с пышными усами.

— Вот новенький, — подтолкнул Серого к столу сержант. – А это дружок его, переживает, чтобы не обидели приятеля.

Презрительно осмотрев щуплую фигурку приятеля, капитан грозно спросил у него,

— Что, сумки тыришь у пассажиров, воришка залётный, или форточник (квартирный вор)?

— Да нет, я это… на клумбу…, — робко пролепетал Серый.

-Да, он на нашу клумбу на площади пос…, то есть помочился, — вмешался сержант.

— Что?! На клумбу?! Да, там такие зарубежные делегации мимо проходят. Только вчера возле неё ступал сам принц из Саудовской Аравии, а ты своей зловонной алкогольной мочой наши любимые цветочки осквернил?! Это же международный скандал. Ты что, кот? Зачем тебе земля-то? Не мог на стенку, в конце-концов, пос…, то есть помочиться? Нет, буду оформлять тебе злостное хулиганство. Пару лет колонии-поселения впаяют, не меньше.

— Да, я просто хотел, чтобы незаметно было, — совсем сник Серый. – Мы в «Девятом вале» посидели. Ну, не успевал я до стенки добежать, товарищ капитан!

— Незаметно, — передразнил его капитан. – Сержант Лысенко всё замечает, от него не укроешься. Гений сыска!

Сержант гордо выгнул грудь, как бы примеряясь к заслуженному ордену.

— Надо было сначала сортир найти, а потом пивом надуваться. Ладно, так и быть, оформлю мелкое хулиганство со штрафом. Пиво – это уважительная причина, — смилостивился он. — У задержанного правонарушителя есть при себе деньги? — спросил он затем у сержанта.

— Да, нашёл немного в потайном карманчике, — самодовольно усмехнулся Колобок с заплывшими маленькими светлыми глазками и редкой рыжеватой растительностью на круглом черепе. От меня не спрячешь!

— Вот и хорошо, на штраф пойдёт. А этого ссыку…, то есть любителя справить малую нужду в общественном месте, в камеру.

— Да, возьмите штраф и отпустите, ради бога, гражданин начальник, — взмолился побледневший Серый.

— Я тебе пока что не гражданин начальник, а капитан Мстислав Скуратов. Отпустить не могу. Пойдёшь сейчас ещё и нагадишь на площади, а завтра какой-нибудь принц из Сомали вступит в твою кучу. Представляешь? Нас тогда самих с этим самым дерьмом смешают.

-Да как вы могли такое подумать?! Я же интеллигентный человек. Поэт! – вскипел искренним возмущением Серый.

— А мы кто, по-твоему? — не менее праведно возмутился сержант. – Мой дед, академик Лысенко, был крупным специалистом в области генетики, а капитан – вообще дворянин. Потомок самого Малюты Скуратова. Слышал про такого?

Одновременно сержант Лысенко мерно и почти нежно похлопывал резиновой дубинкой по своей пухлой левой ладони. Серый, впечатлённый мягкими шлепками ударов, покорился судьбе и, сложив руки за спиной, обречённо нырнул в правую крайнюю камеру.

Поскольку две остальные камеры были уже заняты и «шить мне дело» пока не собирались, я сидел в так-называемом «обезьяннике». Это такой стеклянный куб для задержанных правонарушителей, откуда открывался отличный обзор на трудовые будни родной милиции.

Как только за Серым лязгнула железная дверь, капитан рухнул на стол в припадке буйного смеха. Потом долго вытирал глаза и нос.

— Ну, ты и выдал, Юрко, – дворянин Скуратов. А вообще, может, я и в самом деле его родня? — и опять рухнул на стол в приступе неудержимого хохота.

Потом, осмотрев пол а отделении, капитан заметил, что он был не просто грязным, но и обезображенным окурками.

-А если проверочка вдруг, — грозно сдвинул он свои густые чёрные брови на сержанта. – Быстро навести чистоту! На дыбу отправлю, если схалтуришь!

— Да, что это за порядки, товарищ капитан? Женщины в доме, а интеллигент в третьем поколении Лысенко должен с грязной тряпкой ползать по полу.

— Ладно, — смягчился грозный Скуратов. — Тащи сюда своих девок вокзальных.

Чернявая кареглазая Катя и рыжеватая Валя отличались только цветом пышных волос и яркими броскими заколками. Плотные фигуры девушек около тридцати дышали скрытой силой, и чувствовалось, что обидеть этих вокзальных жриц любви было не так-то просто. Футболки в обтяжку, подчёркивающие размеры бюста, и мини-юбки были тщательно подобраны по цвету – красная у Кати и чёрная у Вали. Ну, и колготки в сеточку в тон. Всё стильно и приметно. И только низкие каблуки выдавали их профориентацию – не так-то просто на шпильках при таком весе весь день отпахать.

— Вот что, дорогуши, — начал воспитательную беседу сержант,– вас дома мама учила, что в доме должно быть чисто и аккуратно?

-Учила, — ответила нагловатая немного пучеглазая Катька. – Каждый день заставляла пустые бутылки относить в приёмный пункт.

— А папа брал в руки солдатский ремень, чтобы приучить родных дочек к высокой культуре поведения в быту? – не обращая внимания на дерзость задержанной, продолжил Лысенко.

— Пап было много, — в больших зелёных Валиных глазах мелькнула грусть. – Я и не помню их всех.

— Короче, девочки, срочно наведите порядок и чистоту в служебном помещении, который временно стал и вашим родным домом, — сержант был невозмутим и твёрд как скала.

— А без решения суда не имеете законного права привлекать задержанных к принудительным работам, — дерзко сверкнула тёмными глазами Катя.

— Понял, сержант? — вмешался капитан в перепалку. – Грамотные девочки попались – законы знают. Лучше покажи им трудовой героизм на личном примере.

-Это можно, — понимающе улыбнулся Лысенко и опять его маленькие глазки утонули в хитрых морщинках.

Потом, намочив веник в железном ведре с не очень чистой водой, стал неожиданно похлопывать им по большим монументально скульптурным ягодицам «девочек».

Раздался такой визг, словно с них живьём сдирали кожу.

— Но вы чего разорались, девки! Не больно же. Я вас ласково так, как в парной,– увещевал их сержант.

— Ага, ласково, — вытерла слезу простоватая Валя. – Своим поганым помелом по моей попе. Да это, можно сказать, кормилица моя!

— А я думал, что у вас кормилица с другой стороны, — хитро прищурился капитан, пряча ехидную улыбку в усах.

— Вот и видно сразу, что вы отстали от жизни, гражданин начальник, — нагловато возразила острая на язык Катька. — Не поспеваете за прогрессом. Желания у граждан теперь совсем иные, и нам приходится быть в тренде, чтобы отвечать самым утончённым запросам, оказывая любовные услуги. Мы дарим радость мужчинам, даём то, на что ваши жёны, зачуханные после восьмичасового рабочего дня, неспособны.

Капитан расчувствовался после такой пафосной речи и показал пальцем на пол. Да и у сержанта как бы невзначай оказался в руках резиновый инструмент.

Уже через двадцать минут дежурка блестела, а девушки мирно отдыхали в своей средней камере.

Капитан уже поглядывал на часы, прикидывая, сколько времени осталось до конца дежурства, когда благостную тишину в ОВД вспорол нежданный, а потому неприятный звонок.

— Что, товарищ полковник? На Привокзальной площади украли бумажник у депутата Злодиенко? У сына самого Семёна Трофимовича?! Не может быть! Да кто посмел?! Примет, нет? Плохо дело. Так, в пяти метрах стояли на точке две проститутки, не могли не видеть. Записываю время. Да знаем мы всех здешних проституток как облупленных. Нет, я не в том смысле, товарищ полковник. У меня жена. Найдём, подлеца, не сомневайтесь. Все карманники на учёте. Есть сразу доложить, товарищ полковник, — Скуратов вытянулся по стойко смирно, вытирая пот со лба.

— Да, дела. Слышал, сержант? – и посмотрев в журнал. – Всё совпадает по времени. А ну-ка тащи сюда этих проституток твоих!

— Чего это моих, — обиделся Лысенко. — Все с ними…культурно отдыхают.

— Ну чего ещё вам нужно от нас? — негодовала Катька. — Любви на халяву захотелось?

— Пошли вы со своей продажной любовью, знаете куда? — капитан не на шутку разозлился. – Я вам соучастие в ограблении депутата сейчас оформлю! Давай ещё раз со всеми подробностями про свой рабочий день сегодня.

— Да мы же всё показали, — невозмутимо ответила Катерина. – Только встали на точку, а тут вместо клиента на такси, колоб…, то есть сержант на бобике подкатил. Забрал и никакой работы.

— Значит, депутата и щипача, то есть карманника, не видели у себя под носом?

— Не-нет, — хором выкрикнули девушки. — Ладно. Сержант Лысенко, приведи сюда негра из средней камеры! – нахмурился Скуратов.

«Негр» — невысокий мужчина лет тридцати пяти с абсолютно чёрной кожей и сверкающими белками глаз принёс с собой стойкий запах мазута.

— Ну как тебе, Василий Чухно, после угольного склада у нас отдыхается?

— Всё отлично, гражданин начальник – тепло, чисто, только вот как-то скучновато одному в камере, — заулыбался ослепительно белыми зубами задержанный.

— Не беда, — ласково улыбнулся ему Скуратов. — Хорошему человеку и помочь можно. Как тебе наши девочки? Всё равно дурака валяют, забирай к себе в камеру до утра. Осилишь двоих-то?

— Классные тёлки! Осилю, не сомневайся, начальник. Я такую силу набрал пока на складе жил в одиночестве. Сейчас устрою им Варфоломеевскую ночь! – «негр» сиял от неожиданно привалившего счастья.

— Но-но, ты поаккуратнее с ними! Без телесных повреждений давай. Снимут побои и жалобу ещё на нас накатают – грамотные девчата.

Чухно стал хватать Катю и Валю за руки и другие выступающие части тела своими чёрными вонючими руками, пытаясь затолкнуть их в свою камеру.

Девичий визг мог бы перекрыть шум взлетающего реактивного самолёта.

-Уберите этого урода, это чмо вонючее немедленно от нас! — завопила Валя.

Капитан пододвинул к себе чистый лист бумаги.

— Будем давать честные и подробные свидетельские показания?

Да! – рявкнули потерявшие голову от ужаса предстоящей горячей ночки с «негром» девицы.

— Так, сержант, отведи пока Чухно в камеру. Посмотрим, как эти себя будут вести, — скомандовал капитан.

— Значит, вышли мы с Катей на точку, — затараторила Валя, — и ждём, когда Васька-сутенёр клиента нам зашлёт. А тут этот фраер в дорогом сером костюме и с портфелем из крокодиловой кожи в руке нарисовался. А туфельки-то не меньше трёх сотен зелёных стоят! Качался он прилично, однако, и искал машину, но, похоже, не туда вышел спьяну, где его машина ждала. Стал руками махать — ловить такси, а тут и этот гастролёр-щипач подкатил к нему, типа, прикурить попросил. Ну и пошёл дальше, а за ним, наверно, и бумажник депутатский потопал.

— Имя карманника! – жёстко спросил капитан.

— Не знаем, он не из наших, гастролёр. Отстёгивает долю смотрящему по вокзалу и работает себе. А кличка его вроде Вано.

— Да, точно Вано, — подтвердила Катя, — Чёрный такой, носатый.

Получив подробный словесный портрет вора, капитан сразу доложил полковнику.

Вано взяли через сорок минут, он даже не скинул паспорт и депутатское удостоверение. Пожлобился сын гор, хотел продать их одному спецу по изготовлению документов. Короче, взяли с поличным, да он и запираться особо не стал, когда узнал, на кого нарвался.

Капитан опять вызвал девушек.

— Вано взяли с деньгами и документами. Раскололся. Теперь надо с вами решить.

— Да что решать-то, — заулыбалась Валя. – Отпустите. Ещё время есть, поработаем. Нам ведь всё равно надо долю Ваське отдать, хоть и форс-мажор у нас вышел.

— Дурёхи вы, девушки! – разозлился Скуратов. – Если я вас отпущу сейчас, ночью, вас же сразу блатари вычислят, что сдали Вано. Хотите с ножиком встретиться?

Испуганные девушки растерянно замолчали.

— Так, вспоминайте хорошенько. Никто рядом с вами не крутился в это время!

— Да был один, нехотя проговорила Катька. – Седой весь, худощавый, среднего роста с новой голубой сумкой женской. Похоже, спёр. Сам-то по виду обычный босяк из области. Да, куртка такая чёрная с серыми вставками. Потрёпанная хорошо.

— Почему из области?- капитан, похоже, взял след.

— Разговор у него не местный – село. Он подходил к нам, выпить предлагал, — смутилась Валя. — Ну, вместо денег. Точно босяк, — убеждённо добавила она. – А на левой руке вроде татуировка.

— Перстеньки?

— Похоже, но темно было. Точно не скажу.

— Отлично! – улыбнулся Скуратов. Почти сто процентов это Глист из села Гнидин под Киевом. Наезжает на вокзал в поисках приключений и юных девочек, заодно и сумки ворует у ротозеев. Вот за него и держитесь мёртво, девчата, это ваше спасение. Мол, крутился всё время рядом один и видел всё, приставал к вам. Опишите его. А вы как рыбы – не видели никакого Вано, ничего не слышали. Ничего никому не сказали. Так, у Глиста до электрички ещё много времени. Возьмём через десять минут. Сделаешь, сержант? Все его точки тут нам известны. Мы его расколем как свидетеля по делу ограбления депутата и отпустим.

— А если он не сознается? — удивилась Валя.

— Сознается! — Убеждённо добавил капитан. — Сумочка-то краденая. Пообещаю ему четвёртую ходку на зону за неё и сдаст карманника, за милую душу.

– Но это вы же подставите его, — сразу сообразила шустрая Катька.

— Жалко? – у Скуратова заходили желваки на челюсти. – Он тут семь лет назад девчонку тринадцатилетнюю в пустой вагон затащил, изнасиловал и чуть не придушил шнуром от ветровки. Хорошо Лысенко возню услышал и помешал, ещё и искусственное дыхание сделал до приезда скорой. За задержание и спасение малолетней награждён. Вот такой у нас геройский сержант Лысенко.

Сержант смутился,

— Да вы бы с капитаном сходили в сауну – у него всё тело в шрамах. Тут на вокзале полно вооружённых бандитов, да и силовые задержания преступников обычная вещь. Кстати, он мастер спорта по боевому самбо. А наград!

Теперь уже смутился капитан.

— Вот мой домашний телефон, — показал он девушкам. – Не записывать. Номер простой — запомните. Если угроза там для вас или гастролёр какой опасный возникнет, звякните. Вам же спокойнее работать будет. А мы вас особо дёргать не будем. Чем меньше контактов, тем лучше. Всё, в камеру, девочки, и хранит вас ваш бог любви! – И он, не удержавшись, шлёпнул Валю по очень крутой попе.

— А я согласна в сауну с героем сыска, — захихикала Валя.

— Я обязательно подумаю Валя о твоём предложении, — капитан хищно подкрутил свой роскошный чёрный ус, любуясь рубенсовскими формами девушки. В отличие от нас, юных романтиков, которые млели от худеньких и невесомых девчушек, он знал и суровую сторону жизни, ходил по самому краешку жизни, а потому мог по достоинству оценить всю божественную роскошь женской плоти, воспетую ещё знаменитым русским художником Борисом Кустодиевым.

Глиста взяли в пивной через двадцать минут. Пригрозив несуществующими свидетелями кражи сумки, Скуратов без труда получил от него нужные подробные показания и отпустил в ночь как свидетеля.

— Так, веди сюда этого убогого, э…поэта.

Бледный и осунувшийся Серый был готов к самому худшему.

— Сейчас вдвоём споёте мою любимую песню «Ой, мороз, мороз…», только очень постарайтесь усладить слух потомка Малюты Скуратова, и валите отсюда к чёртовой матери! Да, в здание вокзала не заходить! На улице лавочки есть – дождётесь там, пока метро откроют. И ещё — возникнете ещё раз в моём районе, сразу два года урановых рудников выпишу, — капитан был конкретен и убедителен.

Никогда в жизни мы ещё не пели с таким вдохновением и чувством, поражая дивными звуками Чухно и девушек, примолкших в камерах!

Скрючившись от холода и сырости, мы ещё добрый час просидели на лавочке возле Пригородного вокзала – противная моросящая кисея накрепко зацепилась за края крыш.

И вот, наконец, окончательно протрезвевшие от озноба, но просветлённые, мы ступили на пышущий жаром эскалатор. Мы едем по домам, туда, где ждёт нас тёплая уютная постелька. Потом, только потом придут покаянные мысли.

А над городам разгорался новый солнечный день, победивший противный осенний дождичек. Кому-то нежная июльская суббота обещала новые приятные встречи и невероятные незабываемые приключения…

Автор: Владимир Брусенцев

По образованию - филолог английского языка, переводчик и преподаватель. Начинал писать, как все, с поэзии. Однако, затем судьба свела меня с ветераном Чеченской войны, спецназовцем, в одном купе поезда "Стрела" Нижний Новгород - Москва. Потрясённый его пронзительной историей, рассказанной во время нашей многочасовой беседы, я написал свой первый рассказ о сложной судьбе чеченского мальчика в районе боевых действий. Так я стал прозаиком.

Культурная программа: 10 комментариев

  1. добрый вечер, Владимир. Умница вы наш. Так красиво написали, что завораживает. Был и у меня в юности ресторан на ж.д. вокзале. Впрочем это совершенно другая история. А ваш рассказ колоритен и ярок. Спасибо. Творческих вам успехов.

  2. @ Николай Хохлов:
    Большое спасибо, Николай, за такую оценку! Рад! Сегодня посмотрел вебинар. Там одна молодая писательница из Питера советовала писать о личном, исповедально, чтобы «зацепить» читателя. А у меня серьёзно не получается.Всё в жизни перемешано. Вам тоже новых творческих удач и просто удачи!

  3. Владимир, доброе утро! Ваш рассказ прочитала ещё вчера, но приехал сын в гости, отвлеклась. Рассказ хороший, добротный, написан со знанием темы и иронией. Что касается «исповедальности», Вы правы — у каждого из нас свой стиль и ломать себя в угоду моде не стОит. Дальнейших удач!

  4. @ Анна:
    Большое спасибо, Анна! Вы правы — у каждого свой стиль. К сожалению, есть и другая тенденция. В 21-м веке появилась и женская литература, которая адресована исключительно читателям-женщинам. Я не говорю только о пиар-проектах , типа Устиновой и уже «отыгранной» Донцовой — выкачали всё что можно. Теперь выбросили на рынок новые имена. Недавно почитал «Русскую канарейку» талантливой русско-израильской писательницы Дины Рубиной. Пишет лихо, сочно, с юмором, но тоже есть женский уклон. Масса чисто женских деталей — подробнейшие описания нарядов, украшений, интерьеров, психология и т.д. Это тормозит развитие фабулы, да и просто не интересно читателям мужчинам.разве что как пособие — что дарить дамам на 8-е Марта. В свою очередь, многие женщины не любят классический жёсткий детектив. Мне многие говорили, что не любят «крутость». Неужели мы сейчас становимся свидетелями окончательно «расового» раздела на мужскую и женскую литературу? Нам на Марс, вам — на Венеру? Удачи и всего доброго!

  5. @ Peresmeshnik:
    Нет, Владимир! Интеллектуальная литература всегда будет востребована. У неё нет полового признака и срока давности!

  6. Рад слышать такое, Анна! Значит, не всем мозги повредили медийщики, которые дают в качестве духовной пищи «Поле чудес» или «Стену». Буйство алчности. А я питаюсь, в основном, двадцатым веком — там есть родники чистые.

  7. @ Анна:
    Забыл нажать ваш ник, Анна.

  8. @ Peresmeshnik:
    Владимир, у Дины Рубиной почитайте роман «На солнечной стороне улицы». Это одно из лучших её произведений.

  9. @ Светлана Тишкова:
    добрый вечер, Светлана! Большое спасибо! Да, весело отдохнули романтики с авантюрным уклоном. Но Серый не обманул — ночь они провели под одной крышей с женщинами. Правда, за стенкой. Но вот заведутся опять деньжата у великого комбинатора Серого и, может, встретят они своих девушек, если пойдут в правильное место отдыхать. Хорошо, прочитаю эту книгу Рубиной. Она действительно хорошо пишет, но немного насторожило в «Канарейке» даже не подчёркнутое внимание ко всем этим женским аксессуарам, но чисто женская мотивировка поступков, часто иррациональная. У Марининой, кстати, подобной «женскости» нет. Как у Агаты Кристи. Кстати, один из двух томов её детектива «Взгляд из вечности» я приобрёл, вторую обещали поднести. Не могу с экрана много читать с экрана — глаза устают.Бесконечное редактирование больших текстов и проверка разных модульных студенческих контрольных и эссе сильно утомляют зрение. Да и приятнее на бумаге почитать. Кстати. интернет мне выдал только три имени тех, кто пишет классический порлицейский детектив в настоящее время: Маринина, Пронин и Несбё. Пронин очень дорогой. Маринину и Несбё продают свободно, а вот Пронина, похоже, наши не пропускают. Но если поискать, найти можно. Но Рубина, конечно, другая история. Весёлая. Всего доброго!

Добавить комментарий для Анна

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Я не робот (кликните в поле слева до появления галочки)