«Если правильно понятый личный интерес есть основа всякой нравственности, то надо, стало быть, позаботиться о том, чтобы интересы отдельного человека совпадали с интересами человечества».
Эта цитата взята из статьи Георгия Валентиновича Плеханова «Карл Маркс и Лев Толстой», которая выражает мировоззрение, как Плеханова, так и Маркса. Как мне представляется, сравнение Толстого с Марксом равнозначно сравнению, например, меры веса с мерой длины. Если Толстой выражает силу русского духа, то Маркс – силу западного капитала, не имевшей и не имеющей к нравственности никакого отношения. Как бы не был понят личный интерес, фундаментом ему служит выгода, а выгода не может составлять основу нравственности. Например, не вызывает сомнений, что фашистская Германия не может быть названа в числе нравственных государств. С другой стороны, не вызывает сомнений, что именно при фашизме Германия достигла такого уровня экономического взлета и могущества, которого никогда не достигала в прошлом и вряд ли когда-нибудь еще раз достигнет в будущем, и это у немцев всегда будет вызывать ностальгию по фашистскому прошлому. История фашистской Германии однозначно свидетельствует, что экономика, раскрывающая в полном объеме проявление личного интереса, и нравственность, характеризующая внутренние духовные качества человека – категории принципиально несовместимые. Что же касается интересов всего человечества, то современная глобализация наглядно показала, что существуют лишь интересы отдельных финансовых групп, которые усиленно проталкиваются.
Марксисты утверждают, что нравственные нормы, отраженные в категориях добра, зла, долга, совести, чести, достоинства, имеют конкретно-историческое содержание, обусловленное уровнем развития общества. Однако марксисты умалчивают, что разработчиком и носителем нравственных норм в обществе всегда была и остается религия. Согласно теории этногенеза, разработанной Львом Николаевичем Гумилевым, взрыв этногенеза порождает этническое поле, которое воздействуя на коллектив людей, оказавшийся в зоне действия этнического поля, создает этническую систему. Этническая система представляет собой диалектическое единство, в которое как противоположности заключены этническое поле и этнос. Под воздействием этнического поля, этнос создает свою неповторимую религию, основанием которой, тем не менее, всегда служит доминирующая религия ушедшего (уходящего) этноса данного региона. Каждый этнос проходит отмеренный ему срок и уходит в небытие, но после него остается его религия, элементы которой непременно будут заимствованы и развиты последующими религиями. Этносфера – мозаична, т.е. этнос, как биологическая составляющая этнической системы, приходит и уходит, но религия, как духовный продукт этноса, продолжает жить и развиваться поступательно и прогрессивно в религиях последующих этносов. Жизнь этноса коротка в сравнении с жизнью этнического поля, поэтому этническое поле, чтобы иметь возможность развиваться, вынуждено переходить от одной группы людей к другой, создавая новый этнос. Так, Моисей, каким-то образом установив факт отслоения египетского этнического поля от египетского этноса, сумел увести из Египта группу людей, и силой заставил их жить в соответствии с требуемыми параметрами этнического поля. Моисей, воздействуя силовым фактором на коллектив людей, сумел создать условия, при которых произошло слияние египетского этнического поля с коллективом людей, в результате чего возник новый иудейский этнос. Моисей не мог заставить все население Египта жить по тем правилам, которые он считал необходимыми, но для решения поставленной задачи сравнительно небольшой группы людей оказалось достаточно. Согласно теории Гумилева этнос, будучи единым, способен раскалываться на части, создавая новые этносы, т.е. этническое поле способно претерпевать кардинальное преобразование в пределах жизни даже одного поколения людей. Но верно и обратное, коллектив людей, устраивая свою жизнь в полном согласии с параметрами этнического поля, способен воздействовать на этническое поле, способен к слиянию с данным этническим полем.
Моисей, впитав с детства сам дух религии Египта, выведав у египетских жрецов их тайны, сумел увести из Египта группу людей и создать иудаизм. Однако первый шаг на пути к единобожию сделал египетский этнос. Несмотря на многообразие божеств и религиозных обрядов в Древнем Египте, где каждый город имел своих богов, все египтяне поклонялись Солнцу. Именно Солнце было тем богом, который создавал из египтян единое и мощное государство. Как бы сейчас сказали, поклонение Солнцу было государственной религией Древнего Египта, т.е. можно утверждать, что египетский этнос уже был устремлен к единобожию. И этот факт заметно облегчал задачу Моисея. Возможно, именно вследствие этого факта и оказалось возможным создание иудаизма, породившим, в свою очередь, христианский этнос, из которого впоследствии, в результате раскола христианского этнического поля, выросли западный, мусульманский и российский суперэтносы.
Не вызывает сомнений, что европейская философия, которой присущи такие принципы и нормы как гуманизм, сострадание, коллективизм, честь, долг, верность, великодушие, благодарность, дружелюбие, вышла из христианства, унаследовав от него все эти черты. И не случайно христиане поклоняются Богу, который есть сама любовь. Бог не просто создал человека. Он создал его с любовью. Он творил с любовью к своему созданию, в результате чего и человек приобретал потенциальную способность любить. Правда, человеку, как представителю биологического вида, предстояло еще научиться любить. Поэтому-то люди, обретавшие любовь, как дар Божий, возведенные впоследствии Церковью в лики святых, воспринимались обществом как уроды и выталкивались из общества. В связи с этим возникает вопрос: можно ли философию, фундаментом которой является любовь, относить к научному знанию? Дело в том, что о любви говорит только искусство, а наука упорно отмалчивается. Пожалуй, единственное исключение представляет теория Гумилева. Правда, в теории сам термин «любовь» Гумилев не употребляет, заменив его на «комплиментарность». Оно и правильно. С одной стороны, мы получаем свежий, не затёртый до дыр, не испохабленный гомосексуализмом и педофилией, термин, с другой стороны, он точно определяет то чувство между супругами, которое можно наблюдать в подавляющем числе современных семей.
«Комплиментарность» – положительная (отрицательная) – ощущение подсознательной взаимной симпатии (антипатии) особей, определяющее деление на «своих» и «чужих».
До христианства все так и обстояло, каждый этнос старался блюсти свою и биологическую, и религиозную чистоту, особенно в этом деле преуспели иудеи. Христианство эту традицию, если и не разрушило полностью, то значительно поколебало. Христианином мог стать любой, кто проникался верой Христовой, в результате чего христианство всех людей на Земле, по крайней мере, потенциально считает братьями во Христе и призывает к любви в отношениях между людьми. Следовательно, комплиментарность с точки зрения христианства может быть только положительной. С другой стороны, положительная комплиментарность хорошо согласуется с пассионарностью, которая в теории Гумилева однозначна, т.е. свойством, указывающим на противоположное качество предмета, не обладает. Противоположен пассионарности инстинкт самосохранения. Однако природа этих двух энергий различна, поэтому-то их источники и представляют собой диалектические противоположности, при этом именно пассионарность является причиной возникновения в человеке комплиментарности. Правда, в теории пассионарность представлена с отрицательным знаком, но это вследствие лишь того, что инстинкт самосохранения взят с положительным знаком. Оно и понятно, стремление жить не может быть отрицательным. Что же представляет собой пассионарность?
«Пассионарность как характеристика поведения – избыток биохимической энергии живого вещества, порождающий жертвенность ради иллюзорной цели».
«Пассионарность как энергия – избыток биохимической энергии живого вещества, обратный вектору инстинкта и определяющий способность к сверхнапряжению».
Оба определения пассионарности хороши и точно характеризуют поведение пассионарной личности. Однако указание на то, что пассионарность представляет собой биохимическую энергию, не согласуется с гипотезой о существовании этнического поля, подобного электромагнитному, гравитационному и другим физическим полям. Вне сомнений, биохимическая энергия живого вещества есть энергия биологического существа, которая дает возможность этому существу выжить в определенных условиях. Пассионарность же, наоборот, подталкивает биологическое существо, которым является человек, к жертвенности. Биохимическая энергия – это энергия тела человека, пассионарность же – энергия души человека. Когда человек обретает свое будущее тело? В момент зачатия. Представляется, что именно в этот момент человек и приобретает все физические параметры, связанные с выносливостью, силой, реакцией и т.п., возникающего организма. Душу же человек приобретает в момент рождения. В момент рождения происходит деление материнской души, и одна из дочерних душ вселяется в рождающийся организм, принося с собой гуманизм, сострадание, коллективизм, честь, долг, верность, великодушие, благодарность, дружелюбие, формируя в дальнейшем характер человека в процессе общения, но, безусловно, может и не внести, если ничего подобного в материнской душе нет. Рождение ребенка омолаживает весь организм женщины и, прежде всего, ее душу. Если же душа женщины пуста, то и акт деления произойти не может, нечему делиться, ребенок же либо погибает при родах, либо в его тело вселяется чуждая душа. Не подумайте только, что подобные фантазии имеются в теории Гумилева. Будь так, она никогда не была бы опубликована. Гумилев лишь утверждает, что в основе всякой деятельности человека, направленной на сотворение собственного мира, лежит пассионарность.
«Но кроме времени и пространства есть и третий компонент – энергия. В энергетическом аспекте этногенез является источником культуры. Почему? Объясняю. Этногенез идет за счет пассионарности. Именно эта энергия – пассионарность и растрачивается в процессе этногенеза. Она уходит на создание культурных ценностей и политическую деятельность: управление государством и написание книг, ваяние скульптур и территориальную экспансию, на синтез новых идеологических концепций и строительство городов. Любой такой труд требует усилий сверх тех, что необходимы для обеспечения нормального существования человека в равновесии с природой, а значит, без пассионарности ее носителей, вкладывающих свою энергию в культурное и политическое развитие своей системы, никакой культуры и никакой политики просто не существовало бы. Не было бы ни храбрых воинов, ни жаждущих знания ученых, ни религиозных фанатиков, ни отважных путешественников. И ни один этнос в своем развитии не вышел бы за рамки гомеостаза, в котором жили бы в полном довольстве собой и окружением трудолюбивые обыватели. К счастью, дело обстоит иначе, и мы надеемся, что на наш век хватит и радостей и неприятностей, связанных с этногенезом и культурой». (Лев Н. Гумилев, «Конец и вновь начало», стр. 210).
Не вызывает сомнений, что если бы этническое поле (источник пассионарности) находилось в пределах досягаемости современного человека, оно было бы обнаружено, как обнаружено гравитационное поле, о котором, кроме того факта, что оно существует, ученые более ничего сказать не могут. Сейчас нам известно о существовании источника пассионарности еще меньше, чем кроту известно о существовании Солнца. Если крот ощущает то рассеянное тепло, которое равномерно исходит от почвы, то мы можем предполагать о присутствии пассионарности лишь по поведению, как всего этнического коллектива, так и отдельных особей, составляющих этнос. Нам, чтобы получить возможность исследовать феномен – пассионарность, необходимо научиться ощущать ее, как ощущают снисхождение Святого Духа христиане, причисленные к лику святых. Мы должны не только понять последствия воздействия пассионарности на особь, это сумел сделать Гумилев, мы должны зафиксировать в лаборатории сам факт воздействия пассионарности на человека.
Лев Николаевич Гумилев на многочисленном материале доказал, что творческий потенциал этноса полностью зависит от поступления в этнос энергии (пассионарности) из этнического поля. Не будь энергии, поступающей извне, человечество просто не могло бы состояться. Самодостаточен не этнос (коллектив людей), а этническая система, состоящая из этнического поля и этноса, созданного под непосредственным воздействием этого этнического поля. Теория этногенеза, созданная Гумилевым, однозначно доказывает, что этнос развивается в определенных рамках лишь в результате толчка пассионарности. Повторимся, самодостаточен не этнос (коллектив людей, определяемый в марксизме, как общество), а этническая система, состоящая из коллектива людей и этнического поля. То, что человечество развивается, не вызывает сомнений. Следовательно, согласно диалектике Гегеля, коллектив людей (этнос ли, общество ли) являя собой одну из противоположностей единства, должен иметь себе противоположность, так же заключенную в это единство. В теории Гумилева диалектической противоположностью этносу, представляющему собой биологическое начало, является этническое поле, представляющее собой энергоинформационное начало.
В приведенной чуть выше цитате, Гумилев прямо говорит о том, что без пассионарности, поступающей из этнического поля, развитие человеческого общества невозможно. В чем же заключается противоречивость марксизма? В том, что законы, регулирующие жизнедеятельность капиталистической формации, Маркс автоматически распространил и на феодальную формацию. Он полностью проигнорировал влияние христианства на становление европейского общества. Маркс не захотел видеть, что христиане, живущие с ним бок о бок, в сравнении с теми, которые творили 10 – 15 веков назад, очень сильно различались между собой. Он так же не хотел замечать, что капитализм на ранней стадии был совсем не тот, который мог он наблюдать непосредственно. Первые капиталисты, оказавшись банкротами, прикладывали максимум усилий, чтобы изменить ситуацию, а при невозможности даже уходили из жизни, дабы смыть с себя позор возможного обвинения в жульничестве. Слыть жуликом было стыдно, и пятно, затрагивающее честь, ложилось даже на потомков. Постыдное пятно могла смыть только смерть банкрота. В бытность же Маркса капиталист, оказавшийся в затруднительном положении, набивал мошну и бежал, стараясь оказаться недосягаемым для кредиторов, а в наше время жулик стал героем, требующим себе награды. Маркс не захотел видеть влияние определенной субстанции, которая в Новом Завете определена как Святой Дух, а в теории Гумилева – как пассионарность, на поведение человека, в результате чего выводы, а, тем более, предсказания теории во многом оказались ложными.
Любой биологической системе Земли достает энергии, вырабатываемой организмом посредством приема пищи, лишь на то, чтобы находить пищу и уходить от преследования. И только человек способен строить, все расширяющийся, свой мир. И на это строительство, как доказывает теория Гумилева, тратится помимо чисто биологической энергии, вырабатываемой организмом, дополнительная энергия – пассионарность.
Таким образом, марксизм, вычленив из единства субстанцию, представляющую собой диалектическую противоположность обществу людей и обеспечивающую в соответствии с диалектикой Гегеля этому обществу развитие, как саморазвитие, лишил человеческое общество возможности развиваться. А так как человечество все-таки развивается, следовательно, марксизм, как всеобъемлющая философская теория, в отличие от теории Гумилева, несостоятелен. Теория Гумилева раскрывает нам тот механизм движения, как самодвижения, которое проистекает за счет внутреннего источника, в полном соответствии с диалектикой Гегеля. Этническое поле и этнос, лишь объединенные в систему, способны обеспечить данному диалектическому единству развитие. Ни этнос, ни общество, ни какой-либо иной коллектив людей сам по себе развиваться не может.
Итак, этническое поле и этнос в теории Гумилева взаимосвязаны. Подобную взаимосвязанность человека с Царством Божьим мы видим в христианстве. То, что эта связь может быть реализована лишь в Судный день, принципиального значения не имеет. В христианстве потусторонний мир предстает перед нами диалектической противоположностью, которая, составляя диалектическое единство (в общем случае) с биологической составляющей (включая животный и растительный мир), обеспечивает этому единству движение во времени. Душа человека без его тела, представляет собой лишь одну составляющую диалектического единства, в результате чего к движению, как самодвижению, неспособна. Цель человеческого существования указал всем нам Иисус Христос. Душа, как духовная сущность человека, насыщенная настолько пассионарностью, что приобретает способность удержать подле себя свою биологическую сущность (тело человека), получает возможность перемещаться в космическом пространстве, вероятно, с очень большой скоростью. Какой же допотопной дикостью представляются все наши ракетные достижения в сравнении с возможностями Иисуса Христа, некоторые из которых он уже демонстрировал людям. Безусловно, мы, человечество, еще окажемся свидетелями и других его возможностей по возвращении Иисуса Христа на Землю в 2033 году.
Повторимся, человек состоит из двух противоположных сущностей, взаимодействующих друг с другом, что и обеспечивает человеку развитие. Если предположить, что каждая из противоположностей ограничена своей сферой деятельности, то напрашивается вывод, что деятельность души в сознании человека отражается в форме любви, а головного мозга – в форме выгоды. Чтобы жить, человек должен для себя добывать средства существования, т.е. должен заботиться о себе. Однако еще на ранней стадии своего существования человек пришел к выводу, что сильному вожаку в одиночку охотиться гораздо сложнее, чем в коллективе даже в том случае, если каждая из особей коллектива значительно уступает физически самому вожаку. Человек пришел к выводу, что очень часто складываются ситуации, когда выгодней поделиться, нежели взять всё себе. Все та же выгода привела человека к мысли, что легче жить, если ты находишься в окружении партнеров, а не противников, выгодней уважать особей своего окружения, чем испытывать к ним ненависть. Так человек включал в круг своих интересов любовь к своему окружению, которая представляет собой продукт деятельности души. Так душа человека включалась в работу, человек учился любить.
Любовь и выгода настолько же противоположны, насколько противоположны душа и головной мозг человека, и каждая из этих противоположностей осуществляет ту деятельность, которая свойственна соответствующей сущности человека. Чтобы жить, человек должен обладать способностью реализации выгоды, но, чтобы иметь возможность творить свой мир, он должен научиться любить. И только в движении, реализуя сначала выгоду, чтобы добыть средства существования, а затем, насытившись, поднимаясь над обыденностью, оглядывая пройденный путь, человек устремляет свой взор к небу. Если животное, насытившись, спит, то человек – мечтает, созидая свой мир. Мечта и есть обращение к Богу, цель которого духовное развитие. Деятельность души оборачивается для человека новыми открытиями и новыми изобретениями, а деятельность головного мозга дает возможность все эти открытия и изобретения внедрить в жизнь, т.е. выполнить в кирпиче, бетоне, металле, шагая в будущее.
Да, любовь и выгода несовместимы, но только в стационарном состоянии, когда выгода затмевает собой любовь, когда их носитель по какой-то причине становится неспособным к духовному развитию. Повторимся, так как человек состоит из двух сущностей: биологической и духовной, то проявление выгоды представляет собой жизнедеятельность биологической сущности, а любви – духовной сущности. Опираясь на выгоду, человек добывает средства к существованию, опираясь на любовь, создает условие духовного роста. Любой подвиг, характеризующий высокий уровень духовности человека, основан на любви. Однако кушать хочется всегда, и это порождает выгоду, которую следует различать в форме двух подвидов: 1) выгода, направленная исключительно на увеличение собственных благ человека, без учета интересов других людей; 2) выгода, осуществляемая с учетом интересов других людей. Наука, которая рассматривает выгоду субъекта с учетом интересов других субъектов, определяется термином «экономика».
Существует ли в человеческом обществе научное направление, основанное на любви? Безусловно, это – философия. Понятно, что философия не может управлять экономикой в том смысле, что законы, имеющие место в философии, не могут быть силой внедрены в экономику. Где есть любовь, там сила неуместна. Однако философия способна благотворно влиять на экономику. Опыт свидетельствует, что экономика, основанная на уважении партнеров друг к другу, на проявлении благожелательности в отношениях между людьми, способна показать наивысшие достижения. Когда же в человеческих отношениях присутствует лишь злоба и ненависть, ни о какой совместной трудовой деятельности и речи быть не может. И когда марксизм-ленинизм, внедряющий в общество ненависть одной части общества к другой вплоть до физического уничтожения, определяют как философское учение, это свидетельствует о полном непонимании сущности ни философии, ни экономики.
Прежде всего, необходимо понять и признать, что марксизм не является каким-либо самостоятельным направлением в философии. Маркс сумел законы диалектики, проявляющиеся в процессе мышления человека, перенести в область экономических отношений, и, тем самым, наглядно показать истинность диалектики, но при этом никакой новой отрасли философии он не создал. Так, например, никому в голову не придет трактат о функционировании кишечника публиковать в философском журнале. Точно так же и марксизм неуместен среди философских трактатов. Если же под марксизмом понимать идеи, заложенные в «Капитале» Маркса, т.е. резко сузить рамки марксизма, то можно сказать, что марксизм – это наука о законах создания человеком продуктов, обеспечивающих его устойчивое существование, как биологического вида. Никто не станет сомневаться, что разработчики трактата о функционировании кишечника заботятся о здоровье человека, но о здоровье биологической сущности человека; к здоровью духовной сущности человека если это и имеет какое-либо отношение, то только косвенное. Несут ли в себе рекламы, заполонившие собой все медийное пространство, хоть какую-то духовность. Безусловно, нет, нет и еще раз нет. А ведь реклама – это и есть пропаганда того самого продукта, законы производства которого при капиталистическом способе производства вскрыл Маркс. Именно к этому продукту марксизм имеет самое непосредственное отношение, но к музыке, к живописи, к поэзии марксизм не имеет никакого отношения принципиально, т.е. не будет иметь отношение никогда, даже, когда люди откроют законы, по которым творится искусство.
Марксизм представляет собой научное знание о производстве товаров народного потребления при капиталистическом способе производства. Основной лозунг, определяющий сущность марксизма, гласит: «Бытие определяет сознание». Этот лозунг настолько же верен, насколько верно утверждение, что без пищи человек жить не может, он умрет. Приведенный тезис марксизма утверждает, что, имея пищу, одежду, кров, человек становится способным осознавать окружающий его мир. Однако человека делает человеком не пища, какой бы вкусной она не была, не одежда, какой бы изящной она не смотрелась, не жилище каким бы изысканным оно не выглядело. Человека делает человеком то внутреннее состояние, под влиянием которого он молча, без лозунгов идет на амбразуру, не предавая товарищей, идет на эшафот. Человека делает человеком не выгода, а любовь. Безусловно, экономика очень нужная наука, но, тем не менее, духовная сущность человека проявляется не в экономике, а в философии.
Наблюдая за историческим развитием капитализма, т.е. по мере снижения уровня пассионарности в капиталистическом обществе, невозможно не заметить, что понятие «выгода» все более замещает собой понятие «любовь», стремясь не только проникнуть в философию, что успешно осуществил марксизм, но вообще вытеснить из нее любовь, подобно кукушонку, выталкивающему из гнезда его настоящих хозяев. Все последующие марксисты, атеисты и прочие материалисты старательно взращивали и взращивают такого кукушонка в философии. Следует, наконец, признать, что марксизм, как одно из направлений, в особенности, новой философии есть знание ложное. Необходимо отделить марксизм от Маркса – создателя «Капитала», экспериментально подтвердившего истинность диалектики Гегеля. В «Капитале», как нигде более, наглядно представлено диалектическое единство – «производство-государство». Существует мнение, что правильность решения философских проблем невозможно подвергнуть прямому испытанию практикой. Маркс опроверг это мнение и, тем самым, навеки вечные вписал свое имя в славный ряд имён немецкой классической философии. Немецкая классическая философия (Кант – Фихте – Шеллинг – Гегель – Фейербах – Маркс) создала надежный мост между знанием религиозным и знанием научным. Не пора ли современным философам обратить внимание на этот мост?