Седьмое Марта

Ключ упорно не хотел проворачиваться в замке, несмотря на самые страшные ругательства. Так, запертая дверь стал непреодолимой преградой на пути к праздничному вечеру с любимой.

Я посмотрел на часы и сплюнул – полночь, все деньги  потратил на роскошный букет и духи для любимой. Теперь как в той песне Высоцкого, метро закрыто, в такси не содють.

А всё это чёртов корпоратив на работе! Разомлевшие от вина и поздравлений женщины-коллеги возжелали тепла и ласки, и я с трудом вырвался из их нежных, но цепких пальчиков.

И вот я тупо смотрю на закрытую дверь, Аллы ещё нет. У неё тоже корпоратив и она там типа массовика-затейника.

Неожиданно открылась соседняя дверь и из неё грозно выглянула дама средних лет, которую можно было бы счесть миловидной, если бы не надменно-презрительное выражение лица. Завуч или кадровичка, подумал я.

— Вы кто? – начала она без предисловий?

— Я знакомый Аллы.

— А зачем вы ночью в её квартиру ломитесь, а?

— Пригласила.

— Что-то я вас не припомню, да и Алла явно не хочет вам открывать явно.

— Так, может, вы поможете мне открыть? Заел, чёртов замок. А у меня и денег на такси домой нет, — попытался я разжалобить даму.

— Хотите меня сделать соучастником преступления, воришка-неумеха? — она явно глумилась надо мной. – Убирайтесь немедленно, или будете в полиции рассказывать свои байки под протокол, —  немигающий взгляд  из-под высоко поднятых бровей вынес мне окончательный приговор.

И вот я стою возле лифта, прижавшись лбом к окну, жадно курю и с тоской смотрю на опустевший  двор. Телефон, уже поздравивший почти всех знакомых дам, давно омертвел.  Остались только воспоминания.

Наша первая встреча с Аллой закончилась близостью двух потрёпанных семейным кораблекрушением сердец. Мы ехали рядом в метро в час пик и напирающая со всех сторон чёрная масса пассажиров, неумолимо вдавливала нас друг в друга.

И вот уже её весьма приятные выпуклости стали моими вогнутостями.  В её больших карих глазах застыли ужас и смущение. А у  меня, по правде говоря, радости было гораздо больше, чем стеснения. Но, как человек относительно хорошо воспитанный и к тому же трезвый, я старался оставаться в рамках приличия и не допускать появления неуместных выпуклостей с моей стороны.

Наконец, она прекратила сопротивление и обессиленно опустила голову, ткнувшись своими золотистыми волосами прямо мне в нос. Я с трудом удержался от чихания от запаха незнакомых духов, и подумал почему-то о двух шестерёнках в хорошо подогнанном механизме, которые легко и прочно вошли в сцепление.

Однако, всё случилось между нами, когда произошла авария – погас свет и мы провели в кромешной тьме на перегоне минут пятнадцать под шуточки окружающих о карманах и посторонних руках в них.

Нет-нет, никакой эротики. Мы просто выяснили, что наши бракованные половинки сдуло жизненными ветрами, и что мы любим одни и те же книги, фильмы и не выносим компьютерные игры. Мы вышли на одной станции и больше не расставались.

А вчера она торжественно пригласила меня к себе, чтобы мы встретили утро Восьмого Марта вместе.

И вот я стою рядом с мусоропроводом и задыхаюсь от отчаяния. Открыв окно , я посмотрел на тёмный двор, слегка освещённый светом чахоточных фонарей.

Неожиданно я увидел, что балкон соседней квартиры расположен буквально в двух метрах от окна.

И тут я вспомнил, как она со смехом рассказывала, что один поклонник пробрался на её балкон по соседним балконам и карнизам.

Я выкинул окурок и отчаянно перелез на ту сторону, узенький косой карниз пугал своей ненадёжностью и я отчаянно цеплялся за раму открытого окна.

Удалось, пело сердце, не сорвался-таки с пятого этажа на бетонную отмостку внизу.  Я судорожно впился кончиками пальцев в перила соседнего балкона, который был застеклён и не давал мне ухватиться все рукой.

Я несколько раз простился с жизнью, пока долез до смежного балкона, который, к счастью, застеклён не был, перемахнул через перила и плюхнулся на старое облезлое кресло, стоящее немного в тени в самом углу.

Я сидел в кресле, обливаясь холодным потом, с бешено колотящимся сердцем, и привычно потянулся в карман за сигаретой, чтобы утихомирить буйство ненароком полученного адреналина, но вовремя сообразил, что огонёк могут заметить по ту сторону незанавешенного окна.

А там – сердце дрогнуло опять – на кровати возлежала симпатичная рыжая женщина лет тридцати. И если её округлые полные бёдра были прикрыты тонким розовым, покрывалом, то скульптурный монументальный бюст поражал своей нагой красотой. Она безмятежно читала книгу в красном переплёте, а я жадно пялился на неё как солдатик, которого не выпускают в город в увольнение.

Открылась дверь и в комнату впорхнула втора дева – стройная, красивая платиновая блондинка, с небольшим подносом в руках, на котором стояла бутылка вина, фрукты и что-то сладкое.

Всё её тело, кроме зоны бикини, которая была скрыта кружевными трусиками, было покрыто красивым загаром. Я так понял, что носить верх в этом доме не принято.

Аккуратно поставив поднос, она подошла к любительнице любовных романов, и нежно погладив её по шейке, нежно чмокнула в губки.

Предвкушая захватывающее настоящее, а не постановочное зрелище с участием порно актрис, я не сумел сдержать волнение и неосторожно дёрнулся.

Первой меня заметила блондинка – я помню тот отчаянный крик, переходящий в визг до сих пор.  Мороз прошёл по коже. А когда к ней присоединилась рыженькая, меня словно ветром сдуло.

Надо сказать, что балконы у этой серии девятиэтажек расположены шахматкой и между мной и заветным балконом Алллы оставалось последнее препятствие – лёгкий стеклопластиковый козырёк над балконом, расположенном ниже. Я сделал только один шаг по козырьку, когда раздался жуткий треск, и из-под ног стала уходить опора. Память понесла меня в беззаботное детства, пошли мелькать годы так безвременно оборвавшейся немного непутёвой жизни, но тело, помня заветы Кинг Конга, совершило гигантский прыжок и вот я уже намертво вцепился в перила самого дорого и родного балкона в мире.

Откуда-то снизу понеслись проклятия и угрозы в исполнении хрипловатого женского голоса, но я уже был в полной безопасности.

В тяжёлом зыбком сне на Аллином диване я вдруг начал тонуть, отчаянно пытаясь вынырнуть и глотнуть воздуха.

— Ну, ты и храпишь, — смеялась Алла, зажимая мне нос. Я уже, знаешь, отвыкла от мужского музыкального сопровождения

-Это насморк, — оправдывался я. – Ну, ты и загуляла вчера на корпоративе, – перешёл я в наступление.

— Вот-вот, у всех вас мужчин одни мысли, а у меня машина поломалась после заправки на окружной. Вот, хотела пробку объехать – спешила к милому.

— Это которая возле Макдональдса? Так там же  жутко бодяжат бензин. Ну, ты додумалась!

— Откуда я знала. Я там не езжу вообще-то. Кое-как договорилась, чтобы взяли на буксир, похоже все свечи полетели. Звоню-звоню тебе одна в ночи на окружной,  где все эти плечевые собираются, и глухо как в танке.

— Да батарейка у меня села на телефоне.

— Лишь бы твоя личная не села, — рассмеялась Алла.

— С тобой – никогда!

— А ты шустрый, однако, со всеми соседками перезнакомился уже.

— И как впечатление?

— Говорят, ворюга, алкаш и извращенец.

— Это я-то извращенец?! Да, они там такое…

— Они-то  у себя дома были, а вот ты с чужого балкона захотел бесплатное эротическое реалити-шоу посмотреть. Ладно, завидуют просто, что к ним никто никогда в форточку не лазил от большой любви. Ты это, извини меня ради праздничка – по ошибке дала тебе ключ от дачи.

-!!!

— Зато ты ради меня совершил настоящий подвиг!

—  Это…с праздником, любимая!