Пребывание в гостях всегда сопряжено с некоторыми неудобствами. Необходимо следить за речью, своим поведением. Тем немение нашим друзьям удавалось создавать вокруг себя мир непринуждённости и умиротворённости. После сытного завтрака, совмещённого с обедом, они, в сопровождении Эльдара, вышли к знакомому уже микроавтобусу, чтобы отправиться в город. Когда заняли свои места, из дома выскочил сынишка Эльдара и, одевая куртку на ходу, закричал:
— Папа, папа, можно я с вами?
— А уроки выучил? – нахмурился отец.
Мальчишка остановился, понурил голову и огорченно вздохнув, понуро побрёл назад.
Эльдар завёл двигатель и плавно тронулся с места.
Глядя в окно на маленького Баята, Иванович тяжело вздохнул и грустно заметил:
— Наши знания есть сумма того, чему мы научились, и того, что мы забыли.
— А забыли мы, — перехватил инициативу Владимирович, — что никто нас в школьные годы особо не контролировал. Поэтому уроки делали на спех, а всё свободное время заняты были играми. Мне тогда казалось, что лучший способ стать умнее – это играть с более умным противником.
— Нынешние дети такие же, как и мы были в их годы, — улыбнулся Константинович, — вы же видели, как Баят сорвался за нами, бросив домашние задания? А вот условия учёбы сейчас совершенно другие. Хорошо хоть в школе обучение бесплатное. А вот дальше беда. Один деятель от образования прилюдно заявил: «Если считаете, что учение — это дорого, то попробуйте невежество…»
— Обалдеть, — ошарашенно захлопал глазами Иванович, — бедные дети. Как тяжело им в учёбе. Нет, что ни говорите, а всё-таки в наше время в школе было здорово: сводил девочку в буфет, дотащил ей портфель до дому, покатал на трамвае, и всё – она твоя… Списывай сколько хочешь!
— Вот и балдей от своих школьных воспоминаний, — усмехнулся Владимирович, — а в нынешнее время не то что ученикам, а и их родителям некогда расслабляться. Прикиньте, учебный год для мам — это как беременность. Длится девять месяцев, а тошнить начинает уже со второй недели.
— Да и выбор у выпускников школ не велик, — нахмурился Константинович, — если завалишь ЕГЭ, то у тебя есть другая дорога…которую нужно подметать.
— Зато у тех, кто сдал, — улыбнулся Иванович, — амбиции зашкаливают. И они считают, что нельзя останавливаться на достигнутом – надо делать из него диссертацию. Совсем как мы в своё время фантазировали.
— Точно, — оживился Владимирович, — став студентом, мы уже видели себя крупными учёными. Иллюзии исчезли уже на первых зачётах. Все быстро усвоили: учение – это изучение правил; опыт – изучение исключений.
— Значит плохо мечтали, — разочарованно махнул рукой Константинович, — просто энтузиазма не хватило. Ведь если идея не помещается в голове, значит, не в ту голову попала!
— Вот, вот, — осенило Ивановича, — коли идея не помещается в одной голове, её пропихивают в массы, представляете, до чего додумались родители в одной из школ? Чтобы каждый год не сдавать деньги на линолеум, родительский комитет 5 «А» принял решение заасфальтировать класс.
— Хотите верьте, хотите нет, — признался Владимирович, — а мне на первом курсе хотелось закатать в асфальт усыпальницу. Да прикол у нас был такой: усыпальница – это скучная лекция. От неё толку ноль, а посещать нужно.
— Всё понятно с твоей усыпальницей, — рассмеялся Константинович, — одно мучение с ней, но современная смекалистая молодёжь нашла выход, и усовершенствовала нашу систему подсказок. Они советуют, что, если не хотите иметь на экзаменах неприятности из-за шпаргалок, пишите их на долларовых купюрах.
— А я представляю современную скучную лекцию так, — закатил глаза Иванович, — идёт лекция. Препод что-то рассказывает у доски. Десятки студенческих глаз смотрят на лектора. Преподаватель доволен. Он ведь не знает, что у него на плече сидит пакемон.
Друзья весело рассмеялись.
— Смех смехом, — начал успокаиваться Константинович, — а если разобраться, то к черной бухгалтерии нас приучили еще со школьной скамьи, когда говорили: «Один пишем, два в уме!»
— Что правда, то правда, — поддержал Владимирович, — всякие наставники встречались. Многие приучали работать самостоятельно. Я до сих пор благодарен своему преподавателю Лёвочкину, который говорил: «Формальное образование поможет вам выжить. Самообразование приведет вас к успеху.»
Автомобиль стал сбавлять свой стремительный бег. Иванович, бросив взгляд в окно заметил:
— Вот и выходит, что наши знания есть сумма того, чему мы научились, и того, что мы забыли. Впрочем, мы, похоже приехали.
Скрипнули тормоза. Автомобиль остановился. Друзья вышли и словно окаменели от увиденного. Они стояли на платине. Открывшийся вид завораживал.
Эльдар вывел их из оцепенения:
— Мы, дорогие мои, находимся на платине Мингечаурской ГЭС, которая перекрывает Мингечаурскую горловину.
— Насколько я помню, — потер висок Иванович, — Мингечаурская горловина пересекает хребет Боз-даг..
— Перекрытие Куры, — поделился знаниями Владимирович, — в этом месте началось в 1945 году. Полностью строительство закончилось в 1953.
— Если память мне не изменяет, — неуверенно начал Константинович, — в результате завершения строительства образовался Мингечаурский гидроузел, в который входит земляная намывная плотина высотой восемьдесят один метр, между прочим крупнейшая в мире.
— Совершенно верно, — ободряюще улыбнулся Эльдар, — плотина позволила образовать водохранилище емкостью 16,1 километр, что в свою очередь позволило провести четыре оросительных канала и оросить тысячу триста гектаров земли.
— Здорово, — восхищенно закивали гости. Они продолжали любоваться открывающимися видами с плотины.
Март 2017. 1242-1256(15)