Он всегда очень тщательно надевал резиновые хирургические перчатки, и придавал этому большое значение. Не должно было быть никаких складок, рукам должно было быть удобно, так, чтобы перчатки вообще не чувствовались. Это очень важно для тончайших выверенных движений, ничто не должно нарушать координацию.
Другим важным моментом была заточенность хирургического ножа, или скальпеля. Он должен был быть очень острым, чтобы скользить по поверхности, не оставляя царапин, делая точный и аккуратный надрез. Лезвие должно быть очень тонким, но не гибким, а рукоятка должна быть удобной, чтобы рука не уставала, даже в напряженном состоянии.
На этот раз ему нужно было достичь полной концентрации, абсолютного сосредоточения, и полностью исключить любое волнение. Никаких посторонних мыслей и переживаний, голова должна быть ясной и светлой. Он старался, чтобы дыхание было равномерным и медленным, это помогало избежать дрожи в руках. Но он все равно немного вспотел, и вдобавок от хоть и медленного, но горячего дыхания запотели очки.
Кончиками пальцев он нащупал небольшую впадину между ребрами. Представил, где должен быть стык мышечных тканей и приготовился сделать надрез. Некоторые хирурги сперва представляют себе линию, по которой должен проходить разрез, затем проводят очень легкую полоску скальпелем, чтобы всего лишь наметить эту линию, и только потом делают разрез. Но он также знал, что опытные хирурги всегда четко уверены в своих манипуляциях, и поэтому сразу делают четкий и качественный надрез. Он глубоко вздохнул и приготовился пойти по стопам опытных хирургов…
— Паша, ну что ты там возишься?!! Курица совершенно остынет, пока ты там дурака валяешь! Тащи ее быстро сюда!
Он отложил нож, вздохнул, и поплелся с курицей к голодным гостям.