Люди, исстрадавшиеся во время застоя без гласности и демократии, наконец-то вдохнули пьянящий воздух перестроечной свободы полной грудью.
Первой рухнула замшелая стена, отделявшая нормативную лексику от заборно-экспрессивного богатства нецензурного родного языка. Вся авангардная интеллигенция с восторгом встретила возможность матерного самовыражения.
Перестали печатать тихих аполитичных певцов природы русской, зато издали всех писателей-сидельцев огромными тиражами.
И вот в души читателей, изнеженные цензурой застоя, хлынули потоки лагерных реалий, словечек и понятий. И если тюремные словечки, типа «кидалово-попадалово или тёрки-разборки» овладели умами и лексиконом широких чебуречно-пивных масс, то «понятия» добрались и до балычно-коньячной элиты общества.
На головы несведущих граждан обрушилась страшная новость – оказывается, население целой маленькой европейской страны пребывает в наших колониях.
Но ещё больше наивного законопослушного гражданина потряс тот факт, что население ещё одной небольшой европейской страны не сидит в тюрьмах, несмотря на допущенные правонарушения. Судебные товарно-денежные отношения крепли на глазах.
Следом грянула эпоха грандиозных экономических реформ.
Сбылась вековая мечта пьяниц, алкоголиков и культурпитейщиков – рухнули оковы почти феодальных антиалкогольных запретов, и могучая винно-водочная река привольно хлынула на бескрайние просторы необъятной страны, сметая все преграды на своём пути и увлекая за собой целые сёла, города, а также сплочённые трудовые коллективы.
Мир магазинных полок наполнился живыми красками разнообразных бутылочных этикеток и загадочного содержимого разнокалиберных ёмкостей.
Куда сложнее оказалось решить другую извечную проблему – острый дефицит колбасно-сосисочных изделий.
Миллионы новоиспечённых предпринимателей дружно кинулись заполнять эту гигантскую рыночную нишу, но тут их поджидала другая беда – дефицит мяса.
Однако, сообразительные и закалённые бойцы торгового фронта не спасовали и перед новым вызовом. Старые заскорузлые советские ГОСТы, тоталитарно требующие процент содержания мяса не менее семидесяти процентов, рухнули под напором предприимчивости и спроса.
Новенькие ТУ вовсе не ограничивали состав колбасы и сарделек. И вот уже магазинные витрины прогнулись под тяжестью красивых и ароматных колбасных изделий из молотой шкуры, хрящей, костной муки, говяжьего жира, а также некоторых бычьих органов, которые ранее безжалостно выбрасывали на свалку.
Наступившее изобилие, наконец, освободило наших замечательных, но утомлённых бытом женщин, превратив долгий и утомительный процесс приготовления пищи в секундную операцию по нарезке бутербродов.
Шло время и варёные джинсы превратились в тёртые и дырчатые, некоторые вполне образованные люди обеднели, иные, напротив, разбогатели.
А кто-то, как порядком надоевший персонаж в зеркале, даже поумнел. По крайней мере, так хочется в это верить!