Зеленоглазого М. я увидела случайно, когда вечером уходила после занятий танцем живота и зашла к администратору утрясти какие-то насущные вопросы. С администратором как раз говорила его бабушка, сам М. стоял и скучал.
И я знала, что у него РАС — расстройство аутического спектра. Это как радарчик внутри, смотришь и знаешь.
Администратор очень извинялась, но, кажется, О.Н. в этом году не собирается продолжать и…
О.Н. — тьютор (и замечательный). А ещё преподавательница ТРИЗ, эйдетики и всякого, связанного с логикой. Но я всё равно опять поняла, что её ищут как тьютора.
Я попросила разрешения у бабушки задать ей несколько вопросов.
Какие занятия хотели? Что угодно, чтобы было развитие. Мальчик с отставанием.
Мальчик, присевший рядом с нами безучастно, мазнул по мне взглядом. Проверял реакцию — интересно, многие ли замечают, что его волнует, что о его отставании думают другие люди?
Сейчас пробный урок на гитаре был. Вроде бы понравилось, но не знаем, есть ли смысл…
— Отставание разное бывает. Один тут отстал, другой там. Если можно, расскажите поподробнее…
М. получил травму при рождении. Правые рука и нога вообще не двигались. Делали массаж. Потом после прививки он стал странный. Надо сказать, прививки сами по себе не могут вызвать аутизм, но могут спровоцировать, если и так поломка есть и пока проявляется незаметно.
Мальчик сидел с безучастным видом и теребил пальцами листочки с очень слабыми, как у трехлетнего, рисунками.
— Вечно не смотрит…
Я протянула руку и представилась. Мальчик равнодушно, но вежливо представился в ответ и пожал мою руку, взглянув мне в глаза. Кажется, тут я и увидела, что он зеленоглаз, как эльфийский подкидыш.
— Я преподаю тут танцы.
Каждый первый эльфийский подкидыш, которого я до сих пор видела, обожал танцы. М. подскочил на месте.
— Где? Где вы тут танцуете?
Мы обследовали танцкласс. М. трепетал пальцами рук от страсти и громко выкрикивал вопросы. По кругу.
— Возьмите нас, — сказала бабушка.
— Я не могу взять его в группу танца, он не готов, — М. подпрыгнул уже от ужаса. — Только на отдельный полный курс. Рисование плюс танцы…
— Не хочу рисовать, — сказал М. Возможно, он рисовал в школе-интернате с понедельника по четверг, и ему не нравился ни трудный процесс прорисовывания карандашом контуров собачек и домиков, ни тем более корявый результат. М. был самолюбив, и это было видно.
— Или полный курс, или ничего.
— А гитару рекомендуете?
— Конечно. Музыка. Пальцы. Обязательно берём в курс. Тем более что курсом вам дешевле выйдет…
— Когда я приду танцевать?!
— Завтра. Будем заниматься в воскресенье утром и пятницу вечером.
И гитара по субботам.
Бабушка записала, что надо принести на занятия, я ещё несколько раз ответила М. на одни и те же вопросы по кругу — да, мы будем учиться танцевать, да, в танцзале, да, уже завтра, да, нужен тренировочный костюм.
Потом администратор мне сказала, что завтра у неё выходной и мне надо будет зайти через заднюю дверь, и выдала ключ. Я ушла до завтра.
Назавтра я беспокоилась и бегала к окнам, чтобы не пропустить, когда зеленоглазый М. придёт к главному входу и выйти за ним.
Зеленоглазый М. уверенно зашёл в заднюю дверь, засмеялся и крикнул мне:
— Здравствуйте! Я пришёл заниматься!
— Он мне сказал, что зайти надо с этой стороны, — чуть виновато сказала бабушка.
— И он прав. Администратор вчера мне так сказала. Не помогайте ему, пожалуйста. Пусть сам разденется и повести вещи. Мы будем подсказывать ему словами. М.! Тебе одиннадцать лет. Ты большой мальчик, тебя записали на курс для больших мальчиков. К уроку ты должен готовиться сам. Я буду только объяснять, что делать.
Между прочим, я ему сказала примерно то же, что говорю на танцах новеньким ученица. Вас тут никто не будет заставлять и делать замечания. Или вы тут сами будете хотеть и работать и научитесь танцевать, или иначе идите в детскую группу, чтобы за вами был надзор. У меня курсы для больших, тех, кто готов как следует работать.
М. справился с переодеванием и переобуванием (ага, навыки самообслуживания есть), развесил вещи и мы принялись готовиться к уроку рисования. В танцзале.
Сначала М. раскладывал большие листы бумаги на полу. Он клал их ровно, стык к стыку, я убеждала класть внахлёст. Наконец, у него получилось. Он вздыхал, скучал и по сто раз спрашивал, будут ли после рисования танцы. Потом набрал воды в стаканчик. Потом вынул палитру с акварельными красками. Она была запечатана.
Я попросила убрать упаковку. Пальцы у М. оказались слабоваты. Я дала ему ключ и объяснила, как действовать. Решение изумило М. и привело в восторг. Он принялся рвать упаковку ключом, громко подбадривая себя вслух. При этом на руки себе он не смотрел, скользил взглядом в потолок и стены. Это было одной из его проблем. Второй были вопросы по кругу. Во-первых, он вечно боялся, что чего-то не понял и не запомнил, во-вторых, ему иногда нравилось слушать по кругу приятные ответы.
Итак, рабочее место было подготовлено.
— Что ж, встань так, чтобы не сбить ногой стакан с водой. Нам надо размять руки перед рисованием, они ведь будут работать. Сейчас я включу музыку…
И мы стали разминать руки. Я заставляла его хлопать над головой и на весу перед собой, выкидывать их вверх и вперёд, чередуя, и сжимать-разжимать пальцы. Всё это могло показаться забавой, но М., хотя он сам не очень понимал этого, давалось трудно.
— Мышцы не в тонусе, не хватает движения, — заметила я. Бабушка закивала. Похоже, она привыкла, что у М. всё не в порядке, потому что он сам не в порядке. Я поспешила развеять эту привычку (и дальше старалась делать это постоянно, отучить от выученной беспомощности важно не только ребёнка, но и его близких, союзников тьютора).
— У современных подростков это частая проблема.
М. сверкнул на меня глазами. Понял он фразу или нет, но в дальнейшем ему очень нравилось, когда я упоминала, что то или иное характерно для детей его возраста (11 лет). Пользуясь тем, что заговорили про движение, он бойко предложил:
— Давайте не будем рисовать. Давайте танцевать начнём!
— Нет. Тебя записали на курс для больших мальчиков. Здесь не играют! Здесь расписание, по нему работают. Садись на пол, будем рисовать.
М. сел и потянулся за кисточкой.
— Нам не нужна кисточка. Мы изучаем технику пальчикового рисования. Это когда рисуют чем?
— Пальчиками?! — после долгих и понятных сомнений спросил М.
— Верно. Намочи пальцы в воде и измажь их в краске. Мы будем делать фон.
Эльфийский мальчик пришёл в ужас и восторг одновременно и засунул руку в стакан с водой по самое запястье.