Был второй день ноября. Пришли люди.
— Что сидишь Ксанф? Твоего Эзопа забрала полиция.
— Он — не мой, он — свободный.
— Всё равно забрала, а нам стало скучно. Верни его нам.
— Что сделал Эзоп?
— Он научил тебя выпить море, а ты выпил!
Полиция была рядом и вся была прозрачной. В стеклянном плену метался Эзоп.
— Таки сделали, реформаторы кутаисские, холерики из шустриков, таки построил им сириец Аднан Киван остекленевшую мечту. Я, Ксанф, сын скептика Тимона. Вот уже я им!
— Это какая еще мечта остекленевшая, гражданин хороший? Не раскачивайте обстановку и не создавайте прецедент!
— Я в смысле хрустальной мечты! Как вы смеете! Я Ксанф, сын Тимона!
— Не провоцируйте, мы всё о вас знаем. Вы в декларации мало указали.
— Я хочу забрать Эзопа!
— Берите уже! Мы всё Киндзмараули Марани на него извели, чтобы о своей свободе молчал. Сегодня цикуту стал просить, не берёт его наше вино. Хочет навсегда заснуть. Мы ему даже должность предлагали, чтобы по уставу заткнуть.
— Что говорит Эзоп?
— Он говорит плохое про наши европейские зарплаты! Сказал, что если бы от труда богатели, то самым богатым стал бы ишак.
— А что сказал суд?
— В суд пришли люди и не дали судить Эзопа!
— Вы не пробовали его бить?
— Нам запретили бить свободных людей. У нас даже туалеты из стекла и всё насквозь просвечивается. Мы гнали Эзопа, но он засел в полиции, как пробка в стеклянной бутылке.
В здании полиции молодые люди странно улыбались Ксанфу. Их этому научили инструкторы.
— Привет тебе, свободный Эзоп!
— Пусть хранят тебя Боги, благородный Ксанф. Возьми Эзопа в рабы, вот уже просто тошнит от свободы!
— Не могу! Я всех рабов отпустил, меня сократила реформа за год до пенсии, сам живу за пособие и субсидию.
— Тогда дай мне цикуты!
— Пойдём, Эзоп, я дам тебе цикуту!
Ксанф не знал, что поздней осенью цикута не растёт. Они с Эзопом долго брели вдоль береговых зарослей, а следом за ними шли свободные люди и требовали вернуть море.
На небесах Венера ссорилась с лучезарным Юпитером и от этого происходили всякие страсти. В сердцах Юпитер вернул одесситам море, чтобы силой его волн смыть даже следы Ксанфа и Эзопа на песчаном берегу.
Коварный Посейдон решил каждый год осенью отодвигать воду от берега, чтобы напоминать всем про осла, богатевшего за зарплату.
