Памятник первой восточнославянской просветительнице Ефросиньи Полоцкой* находится на оживлённом месте в Полоцке у перекрестка центральных улиц. Жизнь вокруг кипит и бурлит, словно омывая своей неукротимой энергией памятник первой женщиной, которая была канонизирована в святые.
Погожим октябрьским вечером мои друзья пришли проведать Ефросинью и, в знак глубочайшего уважения и признательности, возложили у подножья по букетику хризантем.
Наблюдая за суетливым потоком людей вокруг, Иванович произнёс,
— Не поверите, но внутри меня столько тепла и нежности, что хочется её кому-то дарить… На всех, конечно, не хватит… Но кто-то один огребёт по полной.
— Успокойся, — с опаской покосился на него Владимирович, — не распыляйся. Активность в нашем возрасте – это залог успеха. Если даже ты нашёл деньги — нужно нагнуться, чтобы их поднять. А тебя вот на эмоции потянуло, нежный ты наш. Смотри под ноги, авось денежку найдёшь. Народ вон как суетится вокруг, не ровен час кто и обронит…
— Не надо приземлять человека, коль его тянет в высь, — укоризненно покачал головой Константинович, — может он на пике эмоционального подъёма. Хотя иногда стоит прислушиваться к мнению окружающих. Ведь если ты в центре всеобщего внимания, это не всегда — слава. Иногда это похороны.
— Ну что за люди, — огорчился Иванович, — помечтать не дадут. Надо во всём искать не плод раздора, а, скажем, истины, хотя, внутри каждого яблока лежит огрызок.
— Не обижайся, — умоляюще сложив ладони, повернулся к нему Владимирович, — просто мы не готовы к твоим слишком высоким амбициям. Сам посуди, амбиции — это как метр в штанах — очень круто и совершенно бесполезно.
— Пустое, — бросил небрежно Константинович, — не стоит увлекаться амбициями. Главное всегда оставаться человеком. Просто в жизни, если ты встретила хорошего человека, то совсем не важно, какого цвета у него самолет.
— Действительно, — согласился Иванович, — при чём тут цвет самолёта? Главное человек и его поступки, поскольку подобно тому как мы определяем свои поступки, так и наши поступки определяют нас.
— Правильно, — оживился Владимирович, — баланс во всём – это путь к успеху.
— Баланс, балансом, — озабоченно произнёс Константинович, — но и ситуации всякие случаются. И если ты делаешь в жизни неожиданный шаг вперед, задумайся, а не дали ли тебе пинка?
— Поучительно, — крутанул головой Иванович, — только и мы не из дураковой деревни. Знаем, что дорога ложка к обеду, а вилка — к диспуту. Поэтому нас голыми руками не возьмёшь.
— Известное дело, что не возьмёшь, — оценивающе оглядел друга Владимирович, — только всем известно, лучший способ пройти искушение – это поддаться ему.
— Был бы соблазн клёвый, — причмокнул губами Константинович, — можно и поддаться, а почему бы и нет. Просто запомните, если вы хотите всегда быть только на плаву, то никогда не держите у себя за пазухой камни.
— Вот и верь после этого людям, — огорчённо вздохнул Иванович, — одни говорят, что настало время собирать камни, другие утверждают, что их нельзя хранить за пазухой, а третьи уверяют, будто им ничего не надо — лишь бы у тебя ничего не было…
— Принимать всё на слово смешно, — покачал укоризненно головой Владимирович, — нагрузят такого…, а на самом деле самая бесполезная вещь на земле — это ограда на кладбище! Никто не может выйти наружу, и никто не хочет вовнутрь. Всё остальное приходящее и уходящие.
— С этим не поспоришь, — развёл руками Константинович, — умно сказано. Слова у иных людей как от семечек шелуха, сыплются в пустую. Поэтому если можешь, будь умнее других — только никому не говори об этом.
— Умные мысли почему-то всегда приходят задним числом, — отмахнулся от собеседников Иванович, — иногда они так одолевают под утро, что становится непреодолимо стыдно за сделанное накануне. В такие моменты я категорически отказываюсь выходить из-под одеяла в этот жестокий мир.
— Бывает, — ободряюще похлопал товарища по плечу Владимирович, — понимаю. В такие минуты хочется застрелиться и не жить. Хотя, утверждают, стрельба — это тоже передача мыслей на расстоянии…
— Понимаю вас, — обнял друзей Константинович, — не будите свою совесть. Пусть она поспит. Проще будьте. Согласитесь, если моё, значит моё. Если еще чьё-то, то оно мне не нужно.
— Действительно, — подхватил под руки собеседников Иванович, — нам чужого не надо, но и своего мы никому не отдадим. Хотите верьте, хотите нет, но внутри меня столько тепла и нежности, что хочется её кому-то дарить… На всех, конечно, не хватит… Но с вами, дорогие мои, я обязательно поделюсь, как делилась с людьми Ефросинья, наша небесная покровительница.
Иванович высвободил руки, повернулся и, положа руку на сердце, низко поклонился святой.
Октябрь 2016. 930-947(18)
*Памятник преподобной Евфросинии Полоцкой был открыт и освящен 28 сентября 2000 года. Евфросиния Полоцкая – небесная покровительница Беларуси и города Полоцка, где она родилась и выросла, где основала монастырь.
Евфросиния родилась в княжеской славянской языческой семье, где родители ей дали имя Предслава. Она начала подвижническую жизнь в 12 лет, уйдя в монастырь, где настоятельницей была ее тетя, приняв православное имя Евфросиния. Она стала первой белорусской канонизированной православной святой, первой просветительницей Беларуси. Она была также искусным дипломатом и миротворцем, примиряя гордых воинственных князей, которые вели кровопролитные междоусобные войны. Евфросиния прожила долгую жизнь, за которую сделала многое для своего народа, для православной церкви, для своей страны. Умерла Евфросиния Полоцкая в преклонных летах в Иерусалиме, куда отправилась в паломничество.