А Вы были в Греции?

А  Вы  были  в  Греции?

Я  стою  у  окна  больничной  палаты  с  историей  болезни  в  руках.  Моя  новая  больная,  развалившись,  сидит  на   больничной   кровати,  застеленной   домашним  покрывалом,    перед  кроватью  мохнатый  коврик,  на  двери  портьеры.  И  всё  это  в  инфекционном  (туберкулёзном)  отделении!

—Домашние  вещи  нужно  убрать,  а  Вы   выйдите,  пожалуйста,  обратилась  я  то  ли  к  мужу,  то  ли  любовнику,  который  лежал    рядом  с  ней.  Мне  надо  осмотреть  больную.  Он    вышел.    А  Лена  (я  узнала  её,  но  об  этом  чуть  позже)  не  изменив   своей  вызывающей  позы  и  ехидно   улыбаясь,  вдруг   спросила  меня:  «Анна  Фёдоровна,  а  Вы  были  в  Греции?»

—  Нет,  не  была.  (При  чём  здесь  Греция?)

—А  я   была!   Так  кто  тут  должен  кому  указывать,  что  делать  и  чего  не  делать?

Я  даже  онемела  от  такой  наглости.  В  голове  возникло  чувство невесомости.   И  не  удивительно:  я     несколько  дней  голодаю.  Нет,  это  не  лечебное  голодание,  а  принудительное.   Нам  уже  5  месяцев  не  платят  зарплату,  есть  нечего,  продать  нечего  и  некому:    медики  посёлка   все  в  одинаковой  ситуации.     А  вот  «ЭТИ»  процветают,  я  ведь    знаю,  что  новый    «то  ли  муж»  Лены   связан  с  торговлей  наркотиками.     И  все   это  знают,  но  помалкивают.    Милиция  их  «крышует»,   а    твой  труп  даже    не  найдут.  Такие  у  нас наступили   времена.   Я  молча  вышла  из  палаты,  прервав  обход,  и  сказала  зав.  отделением:  «Я  эту  больную  вести  (т. е,  лечить)  не  буду.  Ни  за  что.  Лучше  уволюсь».  И  рассказала  ему  о  том,   что  произошло.  Он  меня  понял  и  поддержал.  Хотя  и  не  знал  предыстории.

А  она  такова.  Когда   я  работала  в  другом  отделении,  в  другом  корпусе    был  у  меня  больной  Иванов  с  небольшим  очаговым  туберкулёзом  лёгких.  Ему  бы  пролечиться  5—6  месяцев  и  был  бы  здоров.  Но  он  заторопился  с  выпиской,  я  не  разрешила,   но  он  всё  равно  уехал  самовольно.    Через  некоторое  время  он  поступил  снова,  но    уже  с  инфильтративной  формой  туберкулёза.  И  опять  прервав  лечение,  сбежал  домой:  «Молодая  жена,  соскучился».  Я  предупредила,  что  в  следующий  раз  я  его  не  возьму  ни  за  что,  пусть  лечится  у  другого  врача:  я  не  хочу,  чтоб  мои  усилия  опять  пошли  прахом.    И  что  вы  думаете:    через  несколько  месяцев  он  снова  появился  в  моём  кабинете.       Передо  мной  стоял  бледный  измождённый,     непрерывно  кашляющий  и  задыхающийся  человек.  Это   был  финал:  чахотка  в  последней  стадии.

—Нет,  к  себе  в  палату  я  Вас  не  возьму!  Помните,  как  я  Вас  просила  долечиться?  Чуть  ли  не  умоляла.  Не  возьму    и  точка!  Лечитесь  у  другого  врача,  куда  Вас  определили.   А  он  вдруг    рухнул  передо  мной  на  колени  и  заплакал:  «Спасите  меня…».  Конечно,   взяла,  я  всегда  очень  жалела  больных.

В  этот  раз  его  сопровождала    жена  Лена. Она  практически  поселилась  в  его  палате   и  самоотверженно  ухаживала  за  мужем,  хоть  я  и  предупредила  её,  что  болезнь  заразная  и  чтоб  она  была  осторожнее.  И  медперсонал  даже  радовался,  что  у  Иванова  оказалась  такая  хорошая  жена.    Однако   время  было  непоправимо  упущено,   все  наши  усилия  оказались  тщетными,  больной   угасал.  А  как  он  теперь  хотел  жить!  Вскоре  он  умер  от  профузного  лёгочного  кровотечения.

Через  полгода  приказом  главврача  меня  перевели  в  хирургическое  отделение,  т. к.  там  началась  реорганизация.  Сначала  я  возмутилась,  почему  именно  меня,  и  почему  не  согласовали    перевод  со  мной?     Но  быстро  успокоилась,  когда  узнала,  что  из  всех  терапевтов    хирурги  отделения   выбрали  именно  мою  кандидатуру.  И  стало  даже  приятно,  что  коллеги  оценили  мою  работу.

И  вот  новая  встреча  с  Леной.    Но  передо  мной  была   уже   совсем  другая  женщина:  хорошо  одетая,   наглая.  Как  же:    теперь   её  содержит  «хозяин  жизни».  И  она  даже,  видите  ли,  БЫЛА  В  ГРЕЦИИ.  Я  больше  не  интересовалась   судьбой  этой   неблагодарной  дурочки.

Бог  ей  судья.

А Вы были в Греции?: 6 комментариев

  1. Пронзительная вещь и правдивая. Конфликт закона и совести нормального человека и его оболочки. Хорошо и не навязчиво поучительно. И строгость повествования к месту. Это уже целый медицинский цикл получается. Успехов.

  2. @ val_338122@mail.ru:
    Спасибо. В этом рассказе, как и во всех остальных, нет ни одного выдуманного эпизода. Это—жизнь, как она есть.

  3. Хорошо написано — коротко, точно, эмоционально. Законы — писанные и неписанные — для Леночек и их сожителей-любовников. Ведь и милицию в полицию не зря перекрестили. Милиция — по крайней мере, по закону — охраняла людей от бандитов, а полиция у нас традиционно охраняла богатых от бедных. А Леночек таких надо спрашивать — А вы в психушке были? Что-то мне ваше лицо очень знакомое. Лежали с диагнозом олигофрения. С такими без церемоний надо — наглеют сильно.

  4. @ Peresmeshnik:
    Спасибо за оценку. Это было в «бандитские восьмидесятые годы». Мы тогда были полностью деморализованы. Сейчас моя реакция была бы другой., жизнь закалила.

  5. М-да. Люди меняются. Анна, из вашего комментария я поняла, что история описанная вами, была в восьмидесятых годах. Но это было ещё советское время. Может быть вы имели виду девяностые ?

  6. @ Светлана Тишкова:
    Да, конечно, Светлана, это были годы «перестройки». Я всегда не в ладах с цифрами. Спасибо Вам за внимание.

Добавить комментарий для val_338122@mail.ru

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Я не робот (кликните в поле слева до появления галочки)