…продолжение…
…»всему своё время…время войне и время миру,время разбрасывать камни,и время собирать камни…»-Еклиссиаст.
Подъехав по узкой лесной дороге к хутору,Макар поразился. Здесь всё было,по-прежнему,как сорок лет назад, будто вчера ещё заходил он в гости, приносил хлеб насельникам самопровозглашенного монастыря…казалось раздастся церковное пение и выйдет на крыльцо улыбающийся,розовощёкий отец Михаил… Хутор был ухожен,бурьян выкошен,просушен и аккуратно сложен в маленькие стожка. Сад пострижен ,стволы деревьев подбелены,саманные домики побелены, и приветливо гляделись под старой доброй черепицей,поросшей мхом… во дворе порядок, сарайчики будто улыбались ,дикий виноград,плющ и хмель увивали часть домиков и ограды, и всё нестерпимо знакомо,приятно до опьянения пахло полынью и разноцветием трав. В звенящей тишине слышался дальний шум речки Лабы, перекатывающей по дну разноцветные камни, гул пчёл,щебет птиц-всё как бы подчёркивало тишину,нетронутость,первозданность святых мест. -«Наверное занят хутор-подумал Макар,хотя в сельсовете,куда он заезжал оформиться,сказали,что живший здесь лесник погиб,а жена его съехала в своё село. Макар помнил,что дома здесь не запирались, если хозяев не было,снаружи накидывалась щеколда,дверь сараев подпирали палкой. Поднявшись на крыльцо,Фадеич на всякий случай постучал,не дождавшись ответа,потянул ручку,дверь отворилась. Дом сиял чистотой,воздух был наполнен ароматом домашнего уюта,ладаном,и чего-то родного,позабытого. Белённая русская печь со шторкой,белые,отглаженные кружевные занавесочки на маленьких,чистеньких окошечках,большой стол,застелен белой накрахмаленой скатертью,с кружевами по краям…Макар вспомнил,как мама и бабушка плели кружева и украшали ими всё,вплоть до полотенец…дубовые лавки,знакомые с детства,покрыты самодельными пледами из цветных лоскутков,на полу самотканные пёстрые дорожки. На подоконниках цветы.К прочим запахам добавлялся запах свежевысушенных трав душицы,мяты и зверобоя,связками висел лук и чеснок… В переднем углу,сияя белизной и расшивкой рушников,золотом и серебром, стояли на полках и висели святые старинные образа,горели бронзовые лампадки в цветном стекле. Спазм сжал горло,на глазах выступили слёзы. Сбросив вещмешок,поставив коробку с щенком, и разувшись,Макар быстро подошёл к образам и , часто крестясь, стал читать знакомые с детства молитвы.Попросив благословение,и поблагодарив небеса,что привели его домой,он поклонился в пол,приклонив колена,и коснулся губами половиц,по которым когда-то ступала мама. Едва поднявшись Макар услышал за спиной лёгкий шорох,быстро обернувшись ,увидел стоявшую Мариам с ружьём,направленым на него. Он удивился ,что она не изменилась,да это была взрослая женщина,но года,казалось только украсили её. -Мариам?! -Женщина удивлёно вскинула брови,опустила ружьё и жестко спросила:
-Кто таков? Откуда знаешь меня? Еслибы не слышала твоей молитвы,не стала бы даже разговаривать.
-Да,много воды утекло,тебе тогда ,наверное шестнадцать было,но не узнать тебя невозможно,а я мал был,наверное не признаешь. Градов я Макар, маму мою Марфу Афанасьевну и бабушку Ольгу Макаровну,должна помнить. А где концертный знаменитый баян отца Михаила,под который он так пел?
Мариам быстро поставив ружьё,всплеснула руками и по-сестрински обняв гостя,расплакалась. Потом они пили чай,говорили. Узнав,что Макар овдовел,Мариам снова прослезилась. Оказалось погибший лесник был её мужем. -«Пьяные егеря по ошибке застрелили,когда с» высокими » гостями охотились,а может и гости сами,тогда всё на скрывающихся по лесам боевиков списали,мол обстреляли их в горах. Суд принял версию егерей. Когда услышала,как ты подъехал,думала егеря,такое затмение нашло,думала застрелю,если кого из них увижу…сейчас я у мамы живу,сюда пару раз в неделю наведываюсь в память о своём муже и об отце Михаиле,поддерживаю порядок,слежу за церковкой,она вроде музея у меня, и баян там стоит.Да,что-то заболтались мы,пора мне,а ты сходи в баньку с дороги,я зачем-то её с утра истопила,будто знала,что приедешь. Если мало воды,колодец знаешь где. Живи,обвыкайся,запасов здесь много,пользуйся всем,как своим. Буду наведываться,да и ты заходи к нам ,будем с мамой рады.
Она улыбнулась,перекрестилась на образа,и подойдя к дверям ,увидела щенка,мирно спящего в коробке и прихрапывающего. -«Какая прелесть! я напою её молоком. Мариам задержалась ,возясь с щенком,тиская и целуя симпатичную мордашку,затем накормила.Снова разговорились.Выяснилось,что отца Михаила действительно отравили,кто-то насыпал в чайник каустической соды,а батюшка пил воду по ночам из чайника,вот и напился,ничего не смогли сделать,ни телефона,ни транспорта не было,фельдшерица наша местная только руками развела…все монахи на меня указали,будто я насыпала соды,хотя мы вдвоём,с Диной прислуживали-она монашенка,я -послушница…ушла я из-за этого,но Бога не забыла. Следователь два раза допрашивал и ,даже,ухмылялся потихоньку,кажется,был доволен.После все и разошлись,остался хутор пуст,но я решила не оставлять его,хранить память,даже с мужем прожили здесь последние три года. Монахи хотели похоронить батюшку на хуторе возле избы-церкви,но милиция увезла тело в неизвестном направлении»… Бывший фронтовик,имеющий боевые медали и ордена, оперный певец одного из Ленинградских театров,побывав в здешних краях,решил стать священником и уйти от мирской суеты. Отец Михаил. Никто не знает его настоящего имени…
…продолжение следует.
Ян Зорев.