Так с собою прощаются города, когда люди раскалывают им лица, и с обломками хочется повалиться, но поверху удерживают провода; и асфальтная твердь уже нетверда, и мы думаем — ветер, а это — стоны, и кричат ни с того, ни с сего клаксоны, и гудят по тоннелям метро поезда.
И, когда в нетерпении стынет вагон, так с собою прощаются, уезжая; поправляет рука ворот куртки, дрожа, и становится шея всё чётче нагой, а потом за окном набирает разгон череда городских обезличенных зданий, и, не веря в своё же тебя ожиданье, город постером машет вагону вдогон, и ты чувствуешь — надо теплее одеться…
Так прощаемся мы с осязанием детства, с осознанием этого — навсегда.