Президент

«Воздуха, дайте воздуха! Откройте окно! Пожалуйста…»

Последние слова Моцарта, «Жизнь и смерть Амадея», Марта Химмельхофф, историк

Никита провел перед зеркалом 3 минуты, осматривая со всех сторон себя, темный костюм и белую рубашку. Он размялся утром, но мышцы все равно немного болели после вчерашней тренировки и он несколько раз подвигался внутри костюма, чтобы тот сел, как надо и Никита почувствовал бы полный комфорт. Выбирая рубашку, сначала он, хитро улыбнувшись, бросил было взгляд на новую изысканную черную рубашку от Луи Виттона, пестревшую по всей своей поверхности именем своего бессмертного создателя чемоданов и напоминавшую этим больничные наволочки из недалекого прошлого с мелким бесчисленным нежно-голубым штампом «Минздрав», но потом одумался и надел белую. Последним штрихом был выбор туалетной воды. Вообще он любил  «Шаман», но сегодня была серьезная встреча. Сегодня он брал интервью у Президента. Встреча должна проходить в загородной резиденции, полуофициально, обычно без галстуков, и сам Президент, насколько знал Никита, вообще относился к парфюму так, как должен относиться истинный интеллектуал, то есть спокойно. Но Никита любил хорошие запахи, не мог халатно отнестись к этому вопросу и для себя решил, что аромат должен быть изысканный, но строгий. В надежде, что Президент хоть молча, да оценит парфюм, Никита выбрал одну из новинок «Pozzo di Borgo».

У выхода его ждали жена и собака. Собака восхищенно посмотрела на него. Ее глаза явно говорили — Я верю в тебя хозяин! У тебя все получится!

— Я знаю, Дэби. — сказал Никита, потрепав ей загривок. Преданность в глазах Дэби переросла в тотальное счастье и если бы радость имела материальный субстрат в виде каких-нибудь частиц, то Никиту просто снесло бы с ног этим потоком. Рядом своей очереди выказать преданность ждала жена. Ее взгляд практически дублировал по внутреннему содержанию взгляд собаки, но содержал заметно больше гордости. Эта разница в эмоциональном спектре была вызвана тем фактом, что если собаку выбирал Никита, то Никиту выбирала жена и она имела полное право гордиться своей прозорливостью и способностями получать желаемое. Никита поцеловал жену и вышел из дома.

— Купи апельсинчиков и авокадо, Никит. Я салатик сотворю. — попросила жена вслед.

На ходу обернувшись, Никита удивленно поднял брови: и все?!

— Мясо у меня уже есть, сделаю ростбиф, мой тигр, — загадочно произнесла жена.

Никита элегантно щелкнул пальцами и указал рукой в направлении дома.

— Достань»Бароло», вечером откроем, — сказал он, подмигнул жене и собаке, упругим шагом подошел к машине, сел в свой Лексус и, проверив пятый раз за утро время, поехал на встречу. Со съемочной группой он договорился встретиться у резиденции Президента. Он выехал из ворот. Напротив у своих открытых ворот стоял сосед и курил. Никита поднял руку в знак приветствия.

— К Президенту? — спросил сосед, подмигивая.

— К нему. Тебе автограф взять, Михалыч?

— На рыбалку его пригласи к нам. Посидим. Я вискарь привез отличный. — Ответствовал сосед.

Никита показал «ок» и поехал дальше. Мотор приятно рычал. Никита обожал звук мотора. Ему вообще очень нравились звуки, практически как запахи и даже больше и очень многие вещи он выбирал по звукам. Так, ему нравился звук клавиш на компе и к выбору клавиатуры он относился очень тщательно, как к выбору машины. И то и другое он выбирал во многом по звуку. Он считал, что, то, что в предметах важен не только вид, но и звуки, исходящие из него. Это проявление души предмета. Таким образом вообще люди и вещи проявляют себя в мире. К тихим людям и  безшумным предметам он относился с подозрением. Он любил звук соприкосновения чашки со столом, шелест бумаг во время работы, звук моря и леса и еще многие частотные проявления жизни. Так же трепетно он отосился к своему голосу, специально ставил его на актерских курсах и практически каждый день оттачивал свое мастерство, разнообразя различными оттенками и внося двусмысленность и скрытый подтекст в обычные новости. Моральное удовлетворение от собственного мастерства и чисто физические ощущения от вибраций в своей груди и на связках, резонировавших в голове, доставляли ему массу удовольствия и вселяли уверенность. Безусловно, внимание женской части аудитории было обеспечено не только его схожестью с Томом Крузом, но и также искусством Никиты управлять этими вибрациями, окружавшими его аурой в несколько метров.

Попасть Никите на первый канал помогла случайность. Он вел шоу 4 года назад на одном второстепенном канале. И в один вечер, когда он с соведущей уже заканчивали очередную программу и они сказали до свиданья телезрителям, в какой-то момент на его напарницу решил упасть реквизит в виде большого стенда, который задел кто-то из ассистентов в студии. Вдобавок, так совпало, что трансляцию не успели выключить и все это видели зрители в прямом эфире. Все произошло буквально в 5 секунд. Никита совершенно в автоматическом режиме одной рукой ловит стенд, а другой, успев бросить папку с текстом на стол, ловит напарницу, отшатнувшуюся от стенда и потерявшую равновесие. Все это было похоже на кадры из фильма с Джеки Чаном. То, на что Джеки понадобилось бы, наверное, десяток дублей, сопровождаемых смехом, апплодисментами и парой падений, Никите удалось чудом за раз. Запись в тот же день разлетелась по ютубу и на следующий день его знала уже вся страна. На следующей неделе директор главного канала, встретив его в коридоре телецентра, спросил его отчество, а затем, так и не воспользовавшись им, сказал:

— А что Вы, Никита, делаете там на Вашем, как его?.. Переходите уже к нам то. У нас весь реквизит стоит и висит крепко, я в тот же день приказал проверить, но ловить хрупких и красивых девушек Вы сможете. Это мы Вам обеспечим.

Затем с таинственной улыбкой главный похлопал по спине Никиту, уже как своего, и пошел, не дожидаясь какого-либо ответа от Никиты.

На первом его сразу перевели на новости и сразу прозвали «Чешир» из-за кошаче-киношной ловкости, определенной плавности и мягкости движений и широкой улыбки чеширского кота из «Алисы». Кстати, благодарный Никита, уже тогда немного разбиравшийся в хитросплетениях судьбы, потом щедро угостил того ассистента. Он понял, что это была не просто его оплошность, а сама рука судьбы в виде неуклюжего помощника свершила этот акт непреднамеренного вандализма.

Не то, чтобы он сильно волновался от предстоящей встречи. Это было традиционное пятничное интервью с Президентом, очередной шаг по ковровой карьерной дорожке, которая вела к лестнице, на которой тоже лежала ковровая дорожка. Интервью брали в пятницу утром или днем, в загородной резиденции, и выходило оно в эфир вечером на главном канале, когда, как предполагалось, семьи собираются дома за столом перед телевизором или пьют пиво после бани, но еще в состоянии воспринимать информацию. Президент приезжал туда в пятницу утром, чтобы не толкаться в пробке, занимался свежими делами, а Никита и съемочная группа подтягивались чуть позже. Предполагалось, что данное интервью подытоживает произошедшее за месяц и, что бы ни случилось, плавно и бережно вносит граждан в выходные с ощущением, что все идет как надо, а дальше будет еще больше как надо и что чем дальше, тем лучше все и нужнее и важнее все. В начале шел разбор политических и экономических проблем, а завершалось интервью парой отвлеченных вопросов из личной жизни, увлечений президента или о его мнении о спорте или культурном событии. Граждане были особенно склонны любить эту последнюю часть интервью. Президент одновременно уводил народ, как Моисей, из рабства тяжелых новостей в землю обетованную, то бишь в уикенд и давал понять, что он тоже человек и что он всегда с народом и тот может спать, как и президент, спокойно. В принципе, подобным образом давно строится вся медийная схема, и теленовости и газетная верстка — вначале идут важнейшие политические или экономические события, затем второстепенные и на последней странице или заключительные пять минут эфира для расслабления читателя, чтобы он не загнулся от инфаркта от коварности империалистических акул у нас и  сообщений об очередных сокращений бюджета или излития пары сотен тонн нефти из танкера в каком-нибудь заливе у них, шли новости культуры и пару анекдотов. Читатель, допивая последний глоток кофе или пива, прочитывал анекдот или смотрел сюжет о рождении детеныша у счастливой пары бородавочников в зоопарке и, похлопывая себя по животу, что также придавало уверенности в завтрашнем дне, удовлетворенный и уверенный в хорошем будущем, как в домашних тапочках, шел на работу или играть в домино во дворе или просто спать. Часто Президент, в прошлом видный психиатр, рассказывал какой-нибудь случай из своей практики. Для народа, далекого от тонкостей психиатрического быта, эта часть новостей была особенно интересна и эти истории слушались с большим вниманием и пересказывались на следующий день знакомым, пропустившим вечерний выпуск по причине футбола, театра или пьянки. Хотя некоторые граждане, сидя на особенно скучном матче или спектакле, умудрялись на телефонах просматривать эфир. Актеры уже знали этот пятничный парадокс. Одни пытались конкурировать с Президентом, пытаясь играть на максимуме, другие заранее сдавались и играли вполсилы. Успешность игры оценивали по количеству светящихся экранов в зале. В некоторых театрах билетерши пытались шикать на нарушителей, но в большинстве храмов культуры не решались встать на пути народа к процессу внимания слову Президента. Надо сказать, что с приходом Президента на должность политическая, экономическая и даже культурная жизнь страны значительно обогатилась врачебными терминами и понятиями. Так, в Думе в ходе дебатов между фракциями стали мелькать слова «обострение» и «ремиссия» и дискуссии оживились постановкой разных диагнозов. База данных по Международной Классификации Болезней, особенно психиатрический раздел, были изучены всеми досконально и многие оперировали просто кодами из нее. Одну из мелких партий Президент назвал, любя, отделением недоношенных, а одному губернатору, утаившему часть доходов, пообещал колоноскопию, причем без наркоза, если тот не признается, где их прячет. Надо сказать, что народ, чуткий к новым веяниям, также быстро включился в процесс и вскоре министр финансов получил прозвище «Прозак» за слишком радужные прогнозы в его сфере, а глава одной из фракций, часто отлучавшийся с заседаний в туалет и снятый с подозрений в употреблении кокаина из-за возраста — «Простамол». И еще термин «главврач» приобрел двойственный смысл после прихода Президента к власти. В некоторых интеллигентско-либеральных кругах поговаривали также, что Президент, владевший приемами внушения и с успехом использовавший их в своей лечебной практике, загипнотизировал всю страну, и что пора очнуться от гипнотических чар, но да что только злые языки не скажут.

В общем, Никита знал, что делать и как себя вести. И вопросы были подготовлены. И он даже приблизительно знал ответы и их стиль исходя из предыдущих интервью и сегодняшней ситуации в мире и в стране. Он даже был в курсе, что и Президент уже знал вопросы и ответы на них. Президент должен только расставить акценты в нужных ему местах и вспомнить очередной случай. Но некоторые волнение он всё же испытывал. Это объяснялось, во-первых, тем, что Президент есть Президент и встреча с таким лицом всегда волнительна, даже если происходит регулярно, а во-вторых, Президент обладал некой непредсказуемостью, забавлявшей общественность и напрягавшей подчиненных, особенно службу безопасности. Он иногда сам менял маршруты передвижения, переносил встречи по непонятным причинам, а однажды вообще один приехал на выступление на политическом форуме на метро. Для охраны даже после просмотра записей видеокамер так и осталось загадкой, как она его упустила и вообще как он смог проехать в общественном транспорте неузнанным. Этот Президентский фортель можно было бы вообще счесть вымыслом, если бы не десяток фоток и селфи, сделанные им в подземке и показанные сразу на выступлении. Президент сказал, что остался доволен работой метрополитена и сделал пару мелких пожеланий. Говорят, начальник метрополитена после этого заметно поседел, хотя ближайшие сподвижники и убеждали его, что сошествие Президента в его подземное царство ему, то есть начальнику, и его карьере только на пользу. Пресс-секретарь на все вопросы делал каменное лицо и отшучивался, что Президент обладает равными правами с остальными гражданами страны и может ездить также и на трамвае и в автобусе. В дальнейшем общественность сошлась во мнении, что эта Президенская шалость была подготовлена, тщательно спланирована и в вагоне ехали одни ФСБшники. Немногие только обратили внимание, что начальник службы безопасности сразу после форума взял отпуск на две недели, а потом и вовсе как-то незаметно сменился.

Никита проехал в ворота, кивнул охране и припарковал машину. Вышел из машины, прошел рамку. После рамки подмигнул симпатичной охраннице, стоявшей поодаль и, как всегда, не получив ответной реакции, пошел дальше. Его съемочная группа уже выгрузилась и ждала на солнышке во дворе с оборудованием. Водитель вполголоса рассказывал свежий анекдот про Президента. Подходя, Никита сделал суровое лицо и сказал деловым тоном «Так, ребята, работаем», за что чуть было не получил пинка от Совы, старшего оператора, но, готовый к такой реакции, успел увернуться. Он дослушал концовку, понял, что уже слышал этот анекдот и, оглядываясь на вход в Резиденцию, посмеялся вместе со всеми.

Никита любил приезжать в это место. Здесь была особая атмосфера. Чистота дорожек, территории, отменно блестящие окна без единого пятна, отсутствие чего бы то ни было лишнего содавали атмосферу аскетичной аристократичности и только подчеркивали насыщенность места властью. Казалось, что сам воздух был пропитан невидимым могуществом. И даже хруст гравия под ботинками, отдававшийся эхом в торжественной тишине, казался Никите особенным, более значимым. Даже этот, казалось бы, простой звук пытался дать понять посетителю, в каком месте ему выпала судьба оказаться и какая честь ему оказана. Никита кивнул ребятам, чтобы они проходили в дом и готовились, а сам немного задержался на дорожке, наслаждаясь моментом. Он слушал шелест листвы и пение птиц, негромкий разговор охраны на воротах, отметил красоту солнечных лучей, проникавших сквозь крону роскошных сосен и сверкавших на хромовых деталях его Лексуса и в очередной раз убедился, что жизнь прекрасна, особенно в некоторых местах.

Никита еще раз втянул носом воздух силы, одернул пиджак от Армани, прохрустел по гравию до лестницы, нарочно наступая с нажимом и чувствуя мелкие камешки сквозь тонкую подошву хороших туфлей, вошел в резиденцию и прошел сквозь холл, кивнув очередной охране.

Ребята слаженно и молча разворачивали провода и ставили аппаратуру, лишь изредка окликая друг друга по имени, чтобы обменяться взглядами или передать шнур. В остальном они понимали все без слов. Ребята были нормальные, с хорошим чувством юмора, но отшутились по полной в машине по дороге, здесь же, как будто переступив какую-то черту и чувствуя близость верховного лица, взяли обет молчания и сосредоточенно занялись делом. Пользуясь задержкой в ожидании Президента, Никита наблюдал за Совой. Сова прошелся по всем камерам, придирчиво двигая каждую на несколько сантиметров туда-сюда и проверяя устойчивость, как специалист по фен-шую определяет место квадратной зеленой вазе только по одному ему известным геомагнитным признакам или как футболист устанавливает мяч перед пенальти, долго выбирая нужную точку. Сова был опытный оператор, в котором очень гармонично сочетались перфекционизм и подозрительность ко всему. То есть, наряду с тщательностью он обладал сверхкритическим умом, который, хоть ты тресни, абсолютно ничего не принимал на веру. Он, как старый пес, видавший в своей жизни многое, сначала недоверчиво присматривался и принюхивался к куску, который ему протягивали, и потом только пробовал его на зуб. Что бы он не делал — он делал с прищуром. Пил ли кофе, слушал ли анекдот или смотрел в камеру — его веки, как у древнего мудрого монгола, всегда были сужены до узкой щели, из которой, как из дзота, глядел на мир то ли снайпер, то ли рак-отшельник. Был ли он таким с рождения или прищур появился с годами в результате многократного обмана, Никита не знал. Возможно, прищур появился после пары неприятных событий в его жизни. Было известно из его биографии, что он работал некоторое время в Африке, где практически безвыездно снимал то животных для передачи, то природу, и был очень доволен своей жизнью. Но стечение двух мерзопакостных происшествий в его жизни оказало на него неизгладимое впечатление и возмутили ровное, как Нил, течение его жизни. Буквально в один месяц во время съемок в Кении, когда он снимал в очередной раз на лоне природы её  нативную жизнь, один особо подвижный павиан без всякого сожаления и уважения к тонкой технике разбил его камеру и украл кошелек с деньгами и кредитками, и его жена изменила ему с одним местным третьеразрядными футболистом. В результате он две недели ходил без денег и работы, одалживая у своих, а легкое поведение жены отяжелило его походку, когда он шел по улице и знающие эту историю продавцы фруктов и знакомые, сидевшие праздно за столиками в кафе, преувеличенно улыбались ему при встрече. Последние, конечно, предлагали еще выпить за компанию. Возможно, каждое событие по одиночке он и смог бы переварить, но два сразу подломили его веру и в Африку, и в женщин, и даже в животных. Возможно, тогда и появился его снайперский прищур. Хотя, подумал вдруг Никита, может быть это случилось еще в детском саду, когда его впервые постигло разочарование при виде отклеившейся бороды у Деда Мороза. В тот момент, красочно представлял себе Никита, детские глаза должны были расшириться до пределов от удивления и обиды и только потом мозг сработал, дав команду навечно сформировать надежный инструмент для выявления обмана. Так была предопределена карма глаз быть постоянно на стреме, дабы фильтровать информацию и передавать ее в мозг, предварительно уже обработав и дав ей оценку. Возможно, что в личной жизни этот прищур не очень помог ему, так как с тех пор он не женился. Но с профессиональной точки зрения сие устройство природного окуляра было несомненно бесценным.

Президент вышел к ним в большую гостиную, где обычно и проходили съемки, поздоровался со всеми, крепко и коротко пожал Никите руку и жестом позвал его в кабинет. Обернувшись назад, Никита посмотрел на часы и дал пару советов Сове. Сова молча выдвинул нижнюю челюсть вперед и вбок, красноречиво дав понять Никите взглядом, куда ему идти и как далеко. Это был обычный их ритуал. Все идет как надо, подумал Никита, прошел в кабинет и окинул быстрым привычным взглядом комнату. На столе был обычный набор сегодняшних газет и бутылка газировки. Он знал, что президент каждое утро наряду с новостями в интернете читал и газеты. Он и сам находил в этом особый стиль. Его утро тоже традиционно начиналось с пары газет, кофе и настоящего деревенского, пахнущего коровой, творога. Конечно, основную массу новостей он брал из интернета, но он любил эту смесь запахов кофе и свежей газеты и ощущение печатной бумаги. Это были ощущения традиции, стабильности и аристократичности. Они настраивали на рабочий лад и обещали удачный день. Он вообще любил свою работу. В ней, как он полагал, гармонично сочетались рутина сбора информации с творческим разнообразием ее оформления для подачи народу, иногда менявшим до неузнаваемости случившееся. Кроме того, некоторую нудность первого этапа работы раскрашивала периодическая пестрота новостей. Это была его жизнь и он был доволен ею.

Никита по этикету справился о здоровье Президента и получив, как всегда, оптимистичный ответ «не дождутся», коротко обрисовал темы сегодняшней беседы. Президент молча кивнул. Никита бросил взгляд в холл и, убедившись по довольному прищуру Совы, что все готово, улыбкой пригласил Президента начать интервью. Они прошли в холл и сели в белые удобные кресла. Звукооператор, как опытный фокусник, ловко приспособил микрофоны и отбежал. Президент откинулся на спинку кресла. Никита, придав позвоночнику вертикальное положение, свидетельствующее о полном внимании и осознаваемой ответственности, привычным жестом положил ногу за ногу, так, чтобы носок ботинка не слишком вызывающе торчал вперед, но и чтобы нога не слишком подобострастно прижималась к себе. Ровно столько, сколько нужно. Никита поправил галстук, достал карандаш, поднял взгляд на Президента. Президент пристально посмотрел на Никиту. Никита уже знал этот взгляд. Проницательный взгляд Президента. Такой непреклонный взор бывает у змей, влиятельных людей в американских фильмах и психиатров. Именно такой взгляд, уверенный и прямой, как у Кашпировского, должен быть у Президента. Особенно в решающие моменты истории. Он должен как сверло, буравить несчастного визави или будущее в поисках решения неразрешимых задач и, естественно, находить их.

Далее последовала беседа, длившаяся, как обычно час с небольшим. В завершении Президент ответил на вопросы о любимой передаче и о правах человека. Президент заявил, что любимой передачи у него нет, но если бы у него была возможность, он сделал бы передачу о рыбалке, причем в формате реалити-шоу, вот, сидит рыбак и смотрит на поплавок. И камера смотрит на поплавок. Поймал — хорошо, не поймал — так пусть камера и показывает один поплавок. Очень успокаивает, сказал Президент. Хороший терапевтический эффект. Пусть там рыбак истории какие-нибудь рассказывает за кадром. А может и не рассказывает, пусть так сидит. Всё одно хорошо. Несмотря на то, что это была шутка, Никита автоматически сделал пометку у себя в блокноте о том, чтобы передать слова главному.

А на вопрос о правах человека Президент вспомнил забавный случай из своей психиатрической практики про пациента, сбежавшего из клиники. Пациент с шизофренией сбежал поздно вечером и обнаружили его только на следующий день в зоопарке в вольере с обезьянами. Дело вызволения беглеца из зоопарка и водворения его в застенки затянулось. Администрация зоопарка, узнав о нежданном пополнении своей фауны и не совсем поняв, откуда взялся ночной гость, созвинилась с милицией. Та, прибыв на место и раскусив клиента по одежде и дистанционному общению, но не желая связываться с агрессивным психом, уже кое-чему научившемуся у обезьян, стала вызывать скорую психиатрическую помощь, которая долго принимала звонки за розыгрыш. Когда, наконец, спецбригада в белых халатах приехала, прошло почти полдня и приблизилось время обеда. Обезьяны начали требовать корм, про который совсем забыли местные служащие. Пациент, также пропустивший какой-никакой, но все-таки завтрак, присоединился к протесту, чем снискал к себе благосклонность меньших братьев и даже дружбу. Быстро переняв у обезьян манеры, ритуал протеста и даже некоторые средства коммуникации, он совершенно вписался в местный сплоченный коллектив обезьяней резервации, который к приезду скорой уже полностью принял нового члена, как своего, научил его показывать задницу и встал на защиту своего друга в момент, когда санитары вкупе со служителями зоопарка и милиционерами вошли на сакральную обезьянью территорию. Обезьяны, поняв, что у них хотят отобрать только-только обретенного нового брата, повели себя аггрессивно и с противным визгом дали мощный отпор людям в белых халатах, поцарапав одного санитара и порвав ему халат и забросав остальных шкурками от бананов, ветками и, что особенно обидно было людям, своими экскрементами. Но человеческая хитрость все же взяла свое, приматов отвлекли какой-то вкусной едой, кого-то поймали сеткой и пациента, пытавшегося отбиваться брюками и цеплявшегося за одну из самок, увели под аплодисменты довольных зрителей, собравшихся со всего зоопарка, во все глаза следивших за небывалым спектаклем и дававших советы в ходе спецоперации санитарам и ментам заходить с тыла, вызвать ОМОН или самим прикинуться обезьянами. Связанный пациент громко сетовал на ущемление прав животных и грозно обещал пожаловаться в ООН. Самка выглядела брошенной и очень расстроенной. Намекал ли Президент этим рассказом на что-нибудь или нет, съемочная группа не совсем поняла, но под пристальным психиатрическим взглядом Президента искренне и тактично посмеялась. Затем Президент уже при выключенных камерах рассказал группе тот же самый анекдот про себя, который водитель рассказал на улице час назад, но немного в другой, более смешной интерпретации. Группа, внутренне напряглись и еще более искренне посмеялась.

Президент посмотрел на часы и встал, давая понять, что интервью подошло к концу. Никита быстро встал навстречу, чтобы пожать сухую крепкую руку.

— Вы что-то хотели спросить, Никита? – глядя так же пристально, но уже почти с лаской, как будто встретив давно и хорошо знакомого пациента-завсегдатая, спросил Президент.

— Да, Александр Александрович. — Никита решил, что это очень подходящий момент для личного продвижения. — Хотел узнать Ваше мнение. Мы планируем цикл передач. Историко-биографическая тема. Руководители России от князей до современности и их личное развитие. Я уже разговаривал с Эдуардом Николаевичем и у нас уже есть договоренность с историками… Если бы Вы поделились какими-то воспоминаниями о детстве, юности, мыслями о истории…

На пару секунд взгляд Президента опять потяжелел, но потом расправился, и Президент даже улыбнулся.

— Да, пожалуй, это будет интересно… Я определенно мог бы рассказать Вам… пару историй. — Сказал задумчиво Президент.

Затем Президент неожиданно чпокнул губами и сказал:

— Может, попьем кофейку на балконе, пока твои там собирают аппаратуру? Там и поговорим. Погода сегодня хорошая.

— Вау! С удовольствием, Александр Александрович. — быстро ответил Никита. «Вау!» конечно же он оставил при себе, но остальное произнес искренне.

У Никиты уже и до кофе застучало сердце. Приятно застучало. Во-первых, от того, что был нарушен традиционный ход встречи, а он любил новости и все новое. С другой стороны, предложение Президента попить с ним кофею значило только одно – на костях судьбы выпало 6:6 и его фишка серьезно двинулась вперед. Вот оно, подумал он. Пошла! Плоды многолетнего труда начинают наливаться соком, ветки отяжелели под их весом, солнышко блестит на округлых аппетитных боках и скоро будет хороший урожай. Он почувствовал, как огромная невидимая рука обняла его и возносит вверх. На Олимп, где восседали Юпитер со свитой. Он уже видел блеск его трона и грозные и властные облака вокруг. И даже ему показалось, что Петр Первый одобрительно подмигнул ему с портрета на стене. Правда, несколько смущал странный чпок, который Президент выпустил в пространство. Он, конечно, имел право почти на все, но этот звук как-то не шел его тонким губам.

— Вам какой кофе? — спросил Президент, подходя к кофе-машине.

— Капучино. – Решил не выделываться Никита, хотя больше любил ристретто. К тому же, капучино можно растянуть подольше.

— А вы читали Кьеркегора, Никита? – Спросил Президент, нажав кнопки у кофемашины и, прихватив бутыль минералки, пригласил Никиту сесть к журнальному столу, стоявшему у стены.

— Кое-что читал, Александр Александрович. — Ответил Никита, добавив нотки гордости в голос, но не уточняя, что именно он читал и не понимая, куда клонит Президент. На всякий случай он быстро начал гуглить в голове все, что он помнил о Кьеркегоре. Всплыли основные положения его теории и Никита по привычке попытался понять, каким боком может иметь отношение малоизвестный датчанин к последним новостям. Может, сегодня его день рождения? Память Никиты даже успела докопаться до классификации Кьеркегора типов людей и он начал было соображать, к какому он отнес бы себя самого, но Президент остановил поток его мыслей.

— У него были интересные мысли по поводу личного развития. Умный был человек… А умер от гриппа. Вы знали?

— Нет, — честно ответил Никита, с сожалением уловив по тону Президента, что это был весь разговор о Кьеркегоре и что он не сможет блеснуть обрывочными знаниями, уже всплывшими из закоулков памяти спасательными поплавками.

— А как Вы собираетесь увязать все это в передаче? Личность, историю и т.д. — спросил Президент с интересом.

— Мы, — акцентировал Никита, намекая на значимость проекта и одобрение руководства, — собираемся показать, насколько личность руководителя государства важна в историческом процессе…

— А Вы кто были в прошлом воплощении, Никита? — Прервал Президент, глотая минералку из бутылки.

Никита на секунду опешил и переспросил:

— В прошлом воплощении?

Никита немного помедлил, прикидывая, не типичный ли это психиатрический приёмчик и в какую сторону пойдет многоходовка Президента и потом уклончиво сказал: — пока не узнавал. А вы верите в это, Александр Александрович?

— Людям в моем положении не то что верить в это, надо такие вещи просто знать. Это к вопросу о личном развитии и влиянии на историю. Мы же должны продолжать путь предыдущего воплощения. Цари, короли, президенты — это ж не просто так… А по поводу себя — спросите в отделе кадров. Скажите, я разрешил.

По комнате начал распространяться запах хорошего кофе. Никита молча кивнул, как бы обещая Президенту обязательно посетить отдел кадров по этому вопросу и в растерянности от неожиданного направления разговора уставился на тонкие аппетитные кофейные струйки, как будто ожидания увидеть в них ответы на свои вопросы. Последние самые вкусные капли упали в чашки и Президент сказал:

— Берите чашку, пойдем на воздух. День сегодня прекрасный, грех сидеть в четырех стенах, когда на улице праздник жизни, — сказал Президент, взяв одну из чашек и отправившись на балкон.

Никита взял чашку и испытывая внутри странный коктейль из замешательства, трепета и восторга проследовал на просторную террассу, скромную по отделке, но достойную Римских императоров по ауре. Подобные чувства овладевают туристом, впервые ступившего на отполированные миллионами сандалий, сапог, ботинок и туфель мостовую древнего Рима и осознающего, сколько ног прошли по этим вековым камням и сколько исторических событий эти камни видели. Погода была великолепна, светило нежаркое раннеиюньское солнце, пели разные птички, деревья довольно шуршали листиками. Охрана скрывалась в нужных местах и не нарушала общей идиллии. Президент и Никита сели, сделали по глотку кофе, одновременно издали звук одобрения отличным кофе и встретились взглядами. Приняв прямой взгляд Президента, как знак того, что слово предоставлено ему, Никита прогнал оторопь и сказал:

— Александр Александрович, если честно, то возможность влияния некоторых непредсказуемых факторов на исторический процесс я еще допускаю, но вот переселение душ… у нас же XXI век. И вообще, при чем тут теория реинкарнации?

— А какая разница? На исторической сцене одни и те же персонажи уже тысячи лет. Почти все, как до Рождества Христова. С тех пор мало что изменилось. По сути. Императоры, гладиаторы, легионеры, рабы.

Никак в Нероны или Македонские метит, подумал Никита.

— Нет, дорогой, я в императоры не мечу — как будто угадывая мысли Никиты, сказал Президент. — Не пугайтесь, я правда читаю некоторые мысли. Noblesse oblige. Первый раз в жизни, причем неожиданно для себя, я прочел мысли препода в институте. Было забавно. Он сразу поставил мне зачет и пять баллов на экзамене. Мне это понравилось и, как Вы догадываетесь, в институте я был отличником. Когда я начал работать, я знал все мысли своих пациентов, сразу же при первой встрече говорил им, аккуратно, конечно, что у них в голове, отчего они были от меня в восторге, а коллеги, не зная причин, в легком испуге. Когда это начало приобретать широкие масштабы, пришлось уйти в подполье. Так вот, я знаю, что многие про меня думают. Они думают, что я записал себя в Цари. В принципе, со стороны так и выглядит. Нет, Никита. Я — тот, кто хочет зла, но вечно делает добро, — сказал Президент равнодушно, — это я поясню попозже. Так что по-вашему управляет историей?

— Личности, — не сомневаясь, ответил Никита.

— Влияние личности, особенно некоторых личностей, на историю, безусловно, велико. Но исторический процесс развития человечества, как часть развития Вселенной, многослоен и даже имеет много измерений. Физика как-то это объясняет, я не вникал в детали. Историей, как и миром в целом управляют энергии, Никита. Энергичные такие частицы. Видимые и невидимые. Особенно невидимые. И властью в том числе. Энергия, трансформированая из других энергий. А уже эти энергии руководят нами, людишками. И кто находится у власти — императрица или её парикмахер, президент или его любовник — дело второстепенное. Конечно, у каждого правителя есть определенная энергия, маленькая или большая. Но реализуется она только в той степени, насколько ей позволят мировые энергии. Что такое история? Борьба за власть. А борьба за власть, за реальную власть всегда была глобальная. Борятся не какие-то корольки или концерны или страны, например мы с Китаем или Штатами. Объединенные касты и эгрегоры. Энергия ведь никуда не исчезает, Вы же знаете. Психическая в том числе. Кстати, надеюсь, Вы понимаете, что психическая энергия существует? Это я Вам не как президент, а как врач говорю. Так вот, не только человек, но и любая совокупность людей обладает определенным количеством и качеством энергии. С течением времени эта энергия аккумулирует, не говоря уже о том, что определенные типы энергии существуют испокон веков. Но Вселенная развивается. Каждое явление, как Вам, опять же надеюсь, известно, по достижении своего пика превращается в свою противоположность. Это хоть и из восточной философии, но универсально. Все течет, все изменяется. Не будем удаляться в физику, если Вам более близка история, вот пример, так будет понятнее — каждая империя, разрастаясь, доходит в определенный момент до критической точки и распадается. Вспомните, Римская империя, царство Македонского и т.д. После империи наступает разруха еще хуже, чем было до нее. Но что такое империя? Это не кусок земли на карте. Это совокупность людей. И совокупность энергии. Эта энергия по мере накопления в определенном времени и пространстве а потом распада не исчезает, а переходит на другой уровень, идет развитие.

Президент руками образно продемонстрировал переход энергии в другой уровень. Внешне это напомнило схему выхода водоносного пласта из глубин на поверхность или укладку невидимого чемодана на верхнюю полку в поезде.

— Вы не думайте там про себя, что Президент свихнулся. Некоторые вещи, которые реально существуют, не положено всем знать. А я по статусу обязан. Часть информации доходит до народа, но только в виде комиксов, через экстрасенсов и прочую ньюэйджевскую компанию. Но да Бог с ними. Они тоже полезны. О чем мы? А, о личностях. Это, кстати, наверное интересная тема, для какой-нибудь передачи на канале «Культура», но такая передача никогда не выйдет. Так вот, эта энергия не может, само собой разумеется, работать сама по себе, она должна прикладываться к материальным объектам, то есть к людям. Историю делают массы. И это правда, когда мы говорим это народу, в этом нет лукавства. Это как машина — её двигает двигатель, но энергию двигатель берет, грубо говоря, из огня, который дает источник энергии, бензин, или из электричества. Народ — это и есть двигатель. Многострадальный, терпеливый, работящий, ленивый, в общем, такой, какой он есть. Смесь Емели, Штольца и Пугачева — он и двигает историю. Это его предназначение. А мы, как Вы изволили выразиться, личности, — Президент слегка улыбнулся, — мы только немножко подсказываем, КАК ее делать. Подбираем горючее, строим маршрут и так далее.

Доверительная улыбка Президента райской бабочкой вознесло в воздух короткое, но наполненное тайным и космическим смыслом «Мы», оказав на Никиту практически то же действие, что и священный звук «Ом» на медитирующего.

— Продолжаем. Личности вроде как руководят народом. Но мы лишь маленькая часть некой силы. Но очень большой и мощной силы, — повторил Президент и взгляд его похолодел, как обратная Солнцу сторона Луны. Никита почувствовал холодок в спине и ему опять послышалось «Ом». — И я не испытываю никаких амбиций, Никита. Я просто выполняю свое предназначение. Глупец тот правитель, который мнит себя вершителем истории. Но эта сила не одна, их много. Идет процесс глобализации и на арене фигурируют очень серьезные силы, целые пласты энергий. Глобализация во многом упрощает управление и регулирование народами и ресурсами, но мир ведь многополярный, не так ли, Никита? И война и способы её ведения тоже глобальны. Есть и другие структуры, которые тоже хотят вписать свое имя в анналы истории, определенные прослойки людей, ничего не понимающих в ходе истории, но очень удачно пользующихся глобализацией. Бывшая каста военных, а теперь Предприниматели. Посмотрите на их руки. Те же толстые короткие пальцы-колбаски, которыми они пытаются поделить все и загребать все вокруг. Они не понимают красоты истории и её механики. Ими управляют чистые амбиции. То есть достаточно скудный набор нейронных реакций маленького участка коры головного мозга и лимбической системы. Они достаточно примитивны, но глобализация сливает их, как пузыри жира в супе, в мощную касту. Симбиоз сумасшедшей белки с грибом, но с раковой опухолью в мозгу. Эта жирная белка, которая не бегает, как все нормальные сородичи в поисках еды, а сидит в дупле и как гриб, высасывает соки из деревьев или тканей, а в конце концов мерзко разлагается от переизбытка запасов. Помните, всякая вещь при достижении своего пика превращается в противоположное? А еще есть всякие либералы. Они дома то у себя не могут управиться, с женой или сыном-оболтусом, но хотят направить целый народ на путь истинный, дать ему свободу, конституцию и хлеба. Миром должны управлять «правильные» люди, знающие законы Космоса. Получающие информацию свыше и действующие не в своих узколобых интересах.

— И кто победит? — Неожиданно для самого себя спросил Никита.

— Хороший вопрос. Всему свое время. Бороться, Никита, тоже надо грамотно, а то очень быстро всех победишь. Главное — движение. Мы делаем свое дело, они — свое. Раз они есть, они тоже имеют право на существование. Они — порождение нас, часть нас, нашего общества, человечества в целом. И что же, нам бороться самим с собой? Мы же не вырезаем прямую кишку только потому, что она вся в дерьме? Она выполняет свою функцию.

— А тогда какие цели руководства у вас? Я имею в виду, куда строить маршрут и какие ориентиры и…

— В принципе, если развивать дальше эту тему, любой разговор про историю человечества в конце концов упрется в один вопрос – о добре и зле. За что боремся? Куда идет человечество? Что есть добро и что есть зло? С одной стороны, вроде все просто, с другой — все сложно. Это сокровенное знание и доступно оно избранным. Есть каста просвещенных, полупросвещенных и остальные. Открывать такое знание всем вредно и бессмысленно. Для этого нужно глобальное видение и владеть знанием может только определенный клан, скажем так, существ, уполномоченных свыше и накопивших энергию определенного уровня.

Президент отправил печенку в рот и запил кофием. Никита, сидевший почти не шевелясь на протяжении этого длинного монолога, воспользовался паузой и тоже глотнул кофе.

— Так вот. Суть истории в движении вперед, Вы согласны?

Никита кивнул.

— К сожалению, люди сами никогда не будут двигаться к добру. Даже если дать им кое-какие или даже, Боже упаси, все знания. Их надо туда вести. Но вести умело. Как Вы думаете, что нужно для того, чтобы человечество двигалось вперед?

— Ну, грамотное руководство? — предположил Никита, но уже неуверенный ни в чем. Еще утром он выезжал из дома, полный уверенности и прыти, как выпускник с красным дипломом, который уже набрал на ЕГЭ полную пачку баллов и получил добро из нескольких университетов, в том числе, из Англии и США. Но по мере продвижения разговора, причем абсолютно в непонятном для Никиты направлении, уверенность замещалась неприятной пустотой и ощущением, что здесь про диплом даже не спросят.

— Руководство руководит отдельной страной, но не человечеством. Человечеству нужна цель, свет в конце тоннеля, но, как ни странно, одного света недостаточно. Для этого должна быть тьма. Кто-то просто боится тьмы и поэтому идет к свету, кто-то хочет быть праведником и поэтому уходит от тьмы. Но тьма — это то, без чего не было бы света, мой друг. Будда, пока сидел в своем прекрасном дворце и не столкнулся с суровой действительностью и грязью, был не просветленным, а просто чересчур довольным жизнью юношей. Иисус не стал бы Христом, не будь Иуды, Пилата и иудейских священников. Да и то… Но ладно, это долгая история. В общем, так устроена Вселенная. Таковы ее законы. Это не законы, писанные людьми, которые можно переписать, как мы делаем это каждые 10 лет. Это всемирный закон продвижения.

— То есть, прогрессом движет зло? А потом, мне кажется, в мире и так хватает зла. Болезни, несчастные случаи и т.д. Зачем его нужно создавать искусственно?

— Во-первых, прогрессом, да и миром вообще движет взаимодействие сил, — сказал Президент и показал растопыренными пальцами фигуру, которая могла бы очень правдоподобно символизировать двух пробующих совокупиться ежиков. — Во-вторых, Вы думаете, зло существует само по себе? Ошибочно считать болезни, землетрясения злом. Это явления природы, только люди в силу своей недалекости считают это злом. Я имел в виду персонифицированное зло. Для одних это дьявол, для других — сосед, для третьих — начальник, президент и т.д. Дерьмо сидит в каждом — улыбнулся Президент. — Но каждому нравится свое собственное. — Президент многозначительно поднял брови. — И поэтому каждый пытается бороться с дерьмом в другом. А мы, в том числе и те, другие, с кем мы взаимодействуем, в определенном смысле есть то общее, общественное дерьмо, которое сплачивает людей в борьбе против него. Ну, за светлое будущее. За всеобщее благо. Человечество должно бороться. Иначе грош цена ему. Все думают, задача правителя — подарить всем сладкую жизнь… Кстати, там, на столе, печенки есть. Извините, что сразу не предложил. Берите, если хотите.

Никита энергично покачал головой, дав понять, что питается только кофе и насыщенной сверхценной беседой.

— А как понять, что именно есть добро?

— Blowin’ in the wind. Знаете такую песню у Боба Дилана? Можно до посинения спорить, что есть добро и что есть зло. Каждая религия имеет свой ответ. Многие мудрецы исследовали этот интересный вопрос и каждый по-своему отвечал на него, в зависимости от широты ума и информированности. Вовенарг, например, признавал добром только то, что идет на пользу общества. Добро — это то, что двигает человечество вперед. Людям нужно развитие. Человечеству. Но для этого на человечество нужно немножко давить. — Президент большим пальцем раздавил невидимого таракана на столе. — Чуть-чуть. Оно тогда сразу чувствует в каком направлении надо напрячься, чтобы выровнять ситуацию. Сами люди не будут развиваться. Кто-то должен, Никита, задавать вектор сопротивления, чтобы, действуя против него, люди развивались. Вы же знаете, трудности закаляют личность. Кто-нибудь хочет учиться в школе? Нет, все дети с удовольствием гоняли бы мяч, танки на компьютере или играли в кукол. А взрослые их заставляют. Они сопротивляются, но учатся. Кто-то сопротивляется чуть больше других, но идет своей дорогой. И становится личностью. Возьмем, например, какого-нибудь обычного парня. Он ходит с гитарой везде и играет все подряд, фанат. Родители его гнобят — иди в Медицинский! А он не хочет, сопротивляется всеми  силами и хочет быть музыкантом. Пусть, он не выдающихся способностей. Но сопротивление его закаливает, он учится бороться за свои идеалы, за свою судьбу. Что хорошего, если он, как барашек, пойдет по стопам отца и станет врачом? Какой из него получится врач? Никакой.

— А может, и музыкант из него станет никакой? — Предположил логично Никита.

— Ну и пусть. — Без тени сомнений сказал Президент с улыбкой. — Лучше быть никаким музыкантом, чем никаким врачом. Для общества это будет большее благо. По крайней мере, вреда точно меньше.

— А кто решает, что есть добро для общества?

— Для всякого дела есть свои люди. Здесь все очень просто. Всегда решает тот, кто может решать. Главное, не давать самому обществу решать такие вопросы. Оно, увы, такого нарешает… Вот, например, кто стрижет кусты? — Президент кивнул на мужика в зеленом комбинезоне, рубашке с закатанными рукавами и кепке «Феррари», который возился с кустом отцветающей сирени недалеко от дома. — Садовник. Он решил — он стрижет. Уверяю Вас, — сказал Президент многозначительно, — если бы он не мог стричь кусты, то ни за что бы этого не делал. По крайней мере, здесь. Или сам быстро бросил бы или мы его остановили бы. А этот, видите, стрижет же. И я в это нисколько не вмешиваюсь, верите? И здесь то же самое, —  Президент отломал кусочек печенья, — судьбы народов решает тот, кто может решать.

С последними словами Президент точно бросил кусок печенья в аквариум, отчего его акцент на слове «может» прозвучал очень убедительно. Рыбки, с вниманием следившие за ходом беседы, видимо согласились с утверждением Президента и бросились к упавшему с неба корму, быстро растаскивая распадающийся кусок еды своими беззвучными ртами. Дожевав размякший кусочек печенюшки, они продолжили наблюдательный процесс. Никита глянул на рыбок, на их неморгающие выпученные глаза и на один миг подумал, что весьма вероятно рыбки были новой секретной разработкой ФСБ, плавающими дронами, следящими за порядком и безопасностью Президента.

— Кстати, процесс формирования личности или народа под действием давления имеет свое выражение и в плане перехода энергий. Как бы Вы думали, откуда появился феминизм?

— Не знаю, Александр Александрович — честно сказал Никита.

— Из рабства. Рабская обида на всемирную несправедливость в сочетании с постоянной борьбой за свободу не могли уйти без следа. Обида вообще редко уходит сама — улыбнулся Президент. — Тем более умноженная на миллион. Сейчас нет рабства, по-крайней мере, официально. Но та энергия накапливалась и нашла очень удобную нишу. Даже я бы сказал – ушла в эдакую грыжу, выражаясь медицинским языком.

— А как определяется, что в феминизме энергия бывших рабов?

— А тут все очень просто. Те же слова, те же ощущения. «Свободу попугаям!». На человеческом уровне, Никита, энергия проявляется в ощущениях, движениях и словах. Это хорошо известно в узких врачебных кругах — у психологов, психиатров, ну, еще у части гомеопатов, работающих по одной индийской методике, у них во многом близкий подход к пониманию психики. Каждая энергия проявляет себя по-своему. Не высвобожденная в полной мере рабское мышление ищет выхода. И поверьте, если энергия ищет выхода, она всегда его найдет. По сути то может быть все верно — женщины должны быть равноправны мужчинам. Но другой вопрос, как и в чем?

— А другие кто? Ну, такие, как Вы. Их много? – спросил Никита.

— Они тоже при деле, — улыбнулся Президент. И Звездочеты тоже в строю. Они не меняются и пребывают во времени. Вы их не знаете и дай Бог, не узнаете.

Президент посмотрел на Никиту холодно и замолчал.

— А кто были пророки? Христос? Магомед? Будда? — спросил Никита чисто из интереса. Больше он не знал, что спрашивать.

— Это были мощнейшие сгустки энергии, аккумулированные в одном субъекте. Ярчайшие вспышки света. Как вспышки сверхновой. Они проливают массу света, энергии, меняя ход истории. Свет заливает абсолютно все вокруг, люди не видят ничего вокруг, кроме света. Но знаете, что происходит после вспышки света? Ослепление. Ступор. После секунды тотального света настает тотальная темнота, которая может длится веками. Более того, слепнут даже те, кто родился после этой вспышки и её в глаза не видел. Но слышали о ней от предков и сами потом пытаются рассказывать своим детям, что такое свет. Удивительно, да? Вот такие парадоксы истории, базирующиеся все на тех же законах Вселенной — всякое явление, достигшее своего пика, превращается в противоположность.

От обилия необычной информации из такого высокопоставленного источника Никита впал в ступор наподобие того, о котором только что говорил Президент. Чтобы как-то продолжить разговор, он задал совсем уже детский вопрос.

– А как вообще тогда узнать истину?

— Вы спрашиваете про истину для себя или для всех?

— А она разная?

Президент улыбнулся.

— Людей Вашего уровня обычно интересует глобальная истина, не так ли? Вы уверены, что хотите ее знать? В многое мудрости много печали. Уверяю Вас, очень много. Реальная истина разорвет обычный мозг среднего обывателя. Простой человек не способен справиться со всей мощью истины, он быстро станет постоянным или периодическим, как повезет, клиентом дома для душевнобольных. Вы, конечно, не средний человек и Вам я кое-что поведаю. Для остальных истина похожа на две вещи. Либо на паутину в лесу, знаете, Вы гуляете по лесу, любуетесь деревьями, слушаете птичек или, наоборот, грибы собираете и вдруг Вам на лицо шматок летающей паутины. Да еще с пауком. Прилипла, противно, — на лице Президента очень достоверно изобразилась брезгливость к паутине всего мира, — и Вы сдираете ее с лица побыстрее, потому как совсем она ни к чему Вам, хоть и часть природы. Или, второй вариант истины, более радикальной. Гуляете Вы также по лесу по грибы, раздвигаете кустики, ищите, потом птичка наверху какая-то большая пролетела, ухнула или квакнула, Вы засмотрелись, пошли за ней, а раздвинув очередные кусты, сталкиваетесь с маленькой неприятностью — земли по ногами не оказывается, — Президент сделал жалостливое лицо. — Кончилась. Обрыв там, море и скалы, представим себе для красочности картины. Как некстати! Ну почему сегодня?! У Вас столько планов, а тут ваша нога… Извините, не Ваша, кого-нибудь нога проваливается вниз и он за ней. И за три секунды перед глазами бедняги пробегает куча мыслей — и купленная путевка в Таиланд, и отнятая игрушка у соседского мальчика, и соседка из дома напротив, с которой что-то там было пару лет назад. И вот, утомленное солнце очень быстро попрощалось с морем и путником, причем с путником в последний раз. А так и не успевший утомиться путник заканчивает свой путь. Это я очень образно, но на самом деле все так и есть. И уже ничего не вернуть, эта истина уже с Вами. В то состояние, до обрыва, уже никак не попасть, машинки времени или нейролизатора нет. Истина то никому и не нужна, кроме некоторых монахов, маленьких детей и людей, которые способны справиться с этой истиной. Только дети, при всем их желании, просто не могут понять и принять своим маленьким мозгом эту истину, а монахи слишком глубоко уходят в истину и отрываются от Земли. Жизнь становится им неинтересна. Потому что истина больше жизни. Я Вам прочту стихотворение человека, которому открылась истина в последний момент, сделан был ему такой подарок.

Время

ухода приходит

всегда  незаметно,

И забирает тебя с собой, исчезая в чреве Вселенной,

Время,

которого во Вселенной — несметно,

Становится самым малым и самым бесценным.

Тело ложится в прошлое,

Складывая ручонки.

А душа, расправляя крылья, воспевая беспечность,

Как хвост наивной радостной собачонки,

Превращает слабость в безусловную вечность.

Вся жизнь — это цепь превращений.

Разложения и собиранья молекул.

Из малого семени — в собор секвойи.

Из сперматозоида — в человеки.

Выдирая себя из земных сращений,

Из ничего — опять в ничего.

Или в вовеки.

— Это чье стихотворение?

— Одного из Ваших любимых поэтов. Это последнее стихотворение Бродского, он написал его за полчаса до смерти — сказал Президент, с интересом глядя на Никиту.

— Бродского? Странно, я правда его много читал, но такого не встречал. Он же умер, насколько я знаю, с томиком греческих поэм. Его нашли утром в его кабинете, в одежде и…

— Почти, Никита. На самом деле, к нему под утро пришел некто и сказал, что… пора. Ему рассказали и показали, все как есть и что есть. Он понял, кто к нему пришел и с чем. Он все понял и попросил полчаса рассвета и потом написал это стихотворение, это правда только часть. И потом он ушел. Ему был сделан исключительный подарок. Знаете, почему?

— За стихи?

— Во-первых, он был готов понять и принять истину. А во-вторых, за глобальность. Он был глобален, при всей остальной его своеобразности и эгоизме. Его не интересовали мелочи. Он был историчен. И ему дали возможность своеобразной исповеди. Некоторые считают ее необходимой. И открыли истину. Вот ему она, я думаю, помогла. Но ее ему показали в нужный момент. А именно в тот, когда он ничего изменить не может. И он ее просто принял.

— А как нашли стихотворение? Оно разве опубликовано? И… откуда Вы его знаете?

— Ну, Никита, по сравнению с тем, что на свете может происходить, исчезновение одного листочка бумаги и появление его в другом месте вообще не представляет большого чуда. Пропадают и большие вещи, и люди и корабли и самолеты.  И целые бюджеты пропадают и потом появляются совсем в других местах. Мда… Пойдёмте, я Вас провожу.

Президент и Никита вышли из кабинета. В холле уже давно никого не было, вся бригада была на подъезде к Москве, если только Сова не поддался уговорам ребят искупаться по дороге. Президент вышел с Никитой на улицу.

— Вы, Никита, мне симпатичны. Вы делаете свое дело правильно и с умом. И у Вас есть способности отличить нужное от желаемого и заменить одно другим, если надо. Что, задал я Вам задачу? Вы, конечно, понимаете, что Ваша будущая передача будет основана на другой информации, нежели я Вам тут понарассказал. Это я для Вас приоткрыл кое-какие секреты, чтобы у Вас было ясное представление, что такое история. Подумайте, обмозгуйте. Не торопитесь. Но знайте, Вы стали на ступеньку выше. Не в карьере, с этим у Вас и так все в порядке. Вы идете по другой лестнице… Там все по-другому. Кстати, знаете, что нужно иметь, поднимаясь по карьерной лестнице?

— Нет.

— Крепкие ноги. Теннис, банмингтон — рекомендую, очень способствует.

Президент пожал на прощанье руку и подмигнул садовнику в кепке «Феррари», знавшему, как сказал Президент, как стричь кусты. Садовник прищурился, бросил на Никиту взгляд, улыбнулся Президенту и подошел.

— Познакомтесь, Хасан, это Никита. Он с первого.

— Здравствуйте, Никита, приятно познакомиться, — сказал Хасан с внимательной улыбкой. — Никита кое-что уже знает, так ведь?

— Да, Хасан, я ему уже немножко рассказал о причудах истории.

— Ну что ж, могу тогда признаться, что имел удовольствие быть знакомым с Вашей прапрапрабабушкой, Никита, — прямо глядя в глаза, как бы оценивая способности Никиты еще воспринять некоторую дополнительную информацию, сказал Хасан.

— Значительная была женщина. Голландская баронесса Хаасвальд. Если уж Вы затронули исторический вопрос, то могу сказать, что она сыграла немаловажную роль в истории всей Европы. Петр Первый, будучи в Голландии с … неофициальным визитом в пору своей молодости, загулял как то раз, то ли с тоски по Родине, то ли надышавшись западного воздуха. Да загулял так, что утонул бы пьяный в канале, если бы не был приставлен к нему тайком специальный человечек с заданием от Вашей мудрейшей прапрапрабабушки охранять молодого царя. И была бы сейчас Россия поделена между Китаем, Турцией и Австрийской Республикой. Никто, конечно, об этом не знает, кроме немногочисленных скромных трудяг, как я. Но это не умаляет ее заслуг.

Никита не нашелся, что ответить и лишь нелепо улыбнулся. Хасан ответил широкой улыбкой и, извинившись, вернулся к кустам. Президент еще раз протянул Никите руку.

— Не удивляйтесь, у нас тут разные люди работают. Вы скоро привыкнете. У нас хорошая компания.

Никита попрощался, развернулся и пошел медленным шагом к машине.

Светило солнце. Охранники играли по рации в морской бой. Никита автоматически прислушался к шагам президента, возвращавшегося в дом. Шаги были негромкие, но уверенные. Никита обернулся на Хасана. Садовник, как ни в чем не бывало, продолжил применять свои глубокие знания садоводства на сирени, оглядывая её со всех сторон и любуясь, как скульптор. Президент, как жрец, скрылся за зеркальными дверями и у Никиты появилось ощущение одновременно брошенности и того, что за ним внимательно наблюдают. Он сел в машину, автоматически пристегнулся и поехал в Город. По дороге он заметил храм и что-то заставило его свернуть к нему. Это был старый и красивый храм с белыми стенами и голубым куполом. Никита замешкался перед входом в храм. Двери были открыты и сумрачное нутро церкви таило прохладу, а теплый свет свечей сулил какой-то ответ на то, что бродило у него внутри, но он остановился. С фронтона на него смотрел лик Христа. Никите показалось, что его всевидящий и всепонимающий взгляд говорил — я все знаю и все понимаю.

Помявшись немного, Никита зашел в храм. В храме была тишина. Какие-то звуки доносились с улицы, но они были еле слышны. Как будто толстые стены храма специально были сделаны такой толщины, чтобы оградить прихожан от внешнего мира. Никита в некотором замешательстве постоял перед иконой. Ему подумалось, что надо бы купить свечек. Но внезапно он вспомнил, что надо еще купить фруктов, жена просила. Он перекрестился, развернулся и вышел. К машине он подходил уже уверенной походкой. Впереди его ждало светлое будущее одного из серий воплощений.