ТЫ ТОТ, КТО КУРИТ СИНИЙ WINSTON…
Ранняя весна… Март близился к завершению. На грязных улицах островами лежал снег. Холодная ночь… Одинокий фонарь освещал уснувшие дома. В порывах ветра скрипели сухие ветви деревьев.
Он высоко поднял воротник, защищаясь от пробуждающейся после зимнего сна природы, и небрежно убрал руки в карманы. В одном из них его пальцы наткнулись на пачку сигарет… В памяти сразу же всплыли ее слова: «Ты тот, кто курит синий Winston»…
«Ты тот, кто курит синий Winston», — шептала она, обдавая жаром своего дыхания его колючую щеку. Щеку, по которой она медленно скользила своей щекой, наслаждаясь легким покалыванием. Уткнувшись носом в щетину, она жадно вдыхала запах его кожи — запах вспотевшего тела, табака и парфюма… Его запах проникал в нее: в ее волосы, кожу и одежду. Она всегда старалась сохранить его на себе. Она вспоминала своего мужчину, вдыхая его запах с предметов гардероба. Половой акт она видела в полном слиянии — слиянии не только тел, но и в слиянии эмоций, запахов и жидкостей. Она отдавалась мужчине без остатка. Она не контролировала себя, подчиняясь инстинктам. Она действовала в пределах границ, очерченных его желаниями. Не существовало того, чего она не могла бы себе позволить. Но существовало то, чего он не мог даже представить… Секс пробуждал в ней животную дикость… Взяв его за волосы и потянув к себе, она кусала его шею и плечи. Она сжимала зубы настолько сильно, насколько это было возможно. Она не думала о боли, которую причиняла ему. Она желала его так сильно, что могла бы съесть живьем…
Стук каблуков, нарушивший тишину, прервал его воспоминание. Он обернулся, но не увидел ее. Он увидел собаку, готовую растерзать его. Она рычала, показывая клыки. Ее глаза блестели в темноте. Он прочитал в них неутолимый голод, и ему не составило труда догадаться, что будет в меню…
Она смотрела на него, но видела кусок мяса. Сочного мяса… Мягкого… Нежного цвета, пробуждающего аппетит… Только что разделанного… С запахом свежей крови… На мгновение ей показалось, что мясо дышит…
У собаки изо рта пошла пена. Глаза вспыхнули бешенством. Она громко залаяла и бросилась на него. Но он остался неподвижен… Между хищником и добычей началось состязание. Состязание, в котором можно получить только один приз, и приз — это жизнь. Выживет сильнейший… В животном мире хищник сам может оказаться добычей. Человеку не стоит забывать об этом. Начиная охоту, необходимо внушить жертве страх, подавить ее волю. Иначе статус «жертвы» перейдет к хищнику, на шее которого добыча сомкнет свои зубы. Ведь жертва, загнанная охотником в клетку, может оказаться хищником, заманившим его…
Он смотрел на нее голубыми глазами. Их синева была такой же пустой, как и его совесть. Он целовал ее горячими губами. Их красота была такой же лживой, как и его слова. Он касался ее горячей кожи, медленно перебирая пальцами атласную шнуровку на корсете. Он был плохим человеком в обличии хорошего мальчика…
Она совершила ошибку, недооценив его. Освоив искусство обольщения, она попала в собственный капкан. Она поддалась соблазну, заведомо зная, что ее телом воспользуются, а душу искалечат… Она влюбилась в него и раздвинула ноги.
Как это чувство зародилось в ее душе? Благодаря или вопреки? Она увидела в нем отражение своих пороков. Она полюбила его за то, что ненавидела в себе. Темная сторона его природы оказалась притягательной для нее. Она полюбила его за то, за что и ненавидела. Она отдала ему всё, чем обладала. Что он сделал для нее? Он позволил ей стать свободной… Она стучалась в закрытые двери. Она сносила их с петель. Она не требовала взаимной любви, пока тоска не оставила гниющие раны на ее сердце. Услышав однажды его голос, она не почувствовала ничего. Грубый, слегка охрипший, — он вызвал у нее отторжение. Но со временем она захотела слышать его снова и снова… Она забивалась в угол. Она сдирала с себя кожу. Она до крови прокусывала пальцы… Боль тела исцеляла боль души.
Он расстегнул ремень и спустил брюки. Она ощутила тепло его плоти. Его движения обожгли ее. Ее тело пылало. Огонь перекинулся на него. Он стянул с себя свитер, но это не помогло. Его тело сгорало. Она предприняла попытку раздеть его, хаотично скользя руками по мокрой коже. Ее пальцы попали в ложбинку вдоль позвоночника. Ложбинку, в которой образовались лужицы пота. Капли стекли по его телу и упали на ее волосы. Пот пропитал ее одежду. Она вонзила ногти в его спину, желая проникнуть в него так же, как он проник в нее. Она впустила его под юбку. Он впустил ее под кожу. Она открыла ему свою душу… Прогнувшись, она согнула ноги в коленях. Каблуки уперлись в асфальт, слегка проехав по вязкой жиже.
Глаза в глаза. Тела, переплетающиеся в порыве страсти… Классическая поза дарит чувство исключительной близости. Губы к губам. Стоны, усиливающие любовное желание… Классическая поза позволяет видеть выражение лица друг друга во время оргазма. Пик физического удовольствия усиливает духовную связь между двумя людьми. В этот момент партнеры теряют контроль над собой и становятся наиболее уязвимыми. Женщина как никогда желает чувствовать себя защищенной в сильных руках мужчины. Мужчина же, наоборот, не воздает должное классической позе, считая ее слишком тривиальной.
Он перевернул ее. Ее тело исказилось в изгибе. Ягодицы подались к нему. Он взял ее за волосы и намотал их на руку. Частота толчков возросла. Раздался скрежет ногтей по асфальту. Под кожей на пальцах выступили кости. Она сжала в руках его свитер и в последний раз насладилась ароматом его обладателя…
Боль от укусов пронзила его тело. Но он не закричал. Собака еще сильнее сжала челюсти, нанеся новые раны. Запах крови пропитал воздух. На несколько секунд животное ослабило хватку. Этого хватило ему, чтобы свернуть нападавшему шею. Он сделал всё, чтобы выжить. И он выжил. Тело хищника распласталось на грязной улице в свете одинокого фонаря. Он достал из кармана пачку сигарет, закурил и медленно скрылся в темноте.