Глубокая осень плавно перешла в раннюю зиму. По офису носились возбужденные полковники, пытаясь решить очередную неразрешимую задачку – как сделать нечто ценное, ничего не делая.
– Сколько-сколько ты там написал? – спрашивал Теплинский Синеносова.
– Сто кубов, – отвечал Анатолий Борисович.
– Так мало?!
– А сколько ты хочешь?
– Ну, хотя бы раза в три больше.
– Да ты что! Бульдозер до сих пор стоит.
– Как стоит?
– Как-как… Как стоял, так и стоит, разобранный. А тот приехал, увидел это дело и сто кубов вычеркнул. Сказал вообще ничего не заплатит.
– Да ты что!
– Вот тебе и что. А ты, сто кубов мало, – ворчал Синеносов… И так день за днем…
Временами раскатисто смеялся Стельмах, выслушав очередной анекдот от Сотникова.
А я все сидел и ждал у моря погоды…
– Костя, а ты говорил, динамовцы не динамят. Еще как динамят, – не выдержал однажды.
– Афанасич, Володя сказал, у них сейчас все деньги в деле. Вот выведут, тогда и приступим.
– Да денег пока много не требуется. Оборудование поставят лишь через полгода после авансового платежа. Вот только, если в декабре не заключим договор, в план первого квартала мы не попадем.
– Понял, Афанасич. Поехали на “Динамо”.
Уже через полчаса мы были в подсобке ресторана. Выслушав наши сентенции, Володя задумался.
– Жаль, Сережа сейчас в Ялте. Затеял там какое-то строительство. Ладно, я ему позвоню, подумаем, что делать. Кстати, решили, где будет завод?
– Вариантов море, но все они как-то съежились, – ответил ему.
– Ну, вот вам и работа! – обрадовался динамовец, – Только ищите подальше от Москвы. Там на порядок дешевле.
– Есть вариант, – подключился Костя, – Далековато, правда. Во Владимирской области, в Киржачском районе.
– Ну, вот! – удовлетворенно воскликнул Володя.
– Да уж, – не согласился я.
– Афанасич, это не дальше, чем твой Волоколамск, – возразил Костя.
– Но там Новая Рига – бессветофорное шоссе.
– Давай, съездим, тогда и решим.
– Кстати, Афанасич, ты рассказывал про Сычева, – подсказал динамовец.
– Сычево, похоже, накрылось.
– Да не Сычево, а Сычев, который камнем занимается у Лужкова. Пригласи его к нам в ресторан. Подкормим, поговорим, – предложил он…
В день моего шестидесятилетия ранним утром мы выехали в соседнюю Владимирскую область, чтобы оценить возможность строительства завода на территории разорившейся фабрики.
Ехали на двух машинах. Наш головной экипаж включал Константина и “старшего” из полковников. Весь день, в основном, ушел на долгую дорогу туда и обратно. К Москве подъезжали, когда уже смеркалось.
– А у Афанасича сегодня юбилей, – неожиданно прорезался Теплинский.
– Правда?! – мгновенно проснулся задремавший, было, Костя, – И сколько же тебе стукнуло? – обратился он ко мне.
– Шестьдесят, – ответил за меня “разведчик”. Я же молчал, соображая, как выйти из щекотливой ситуации и избежать нежелательных последствий нежданного “разоблачения”.
– Не может быть! – с удивлением посмотрел на меня партнер, – Афанасич, и ты молчал?!
– А что, я должен кричать?.. Сегодня делали важное дело, а юбилеев еще наотмечаемся. Какие наши годы.
– Не-е-ет… Так не пойдет. Едем в офис, – решительно заявил Костя и принялся звонить по мобильнику.
Связи не было, и я тихо радовался.
– Ладно, ребята. Завезите домой, а в выходной соберемся, отметим, – предложил я вариант.
– Не пойдет! – хором провозгласил экипаж, уже настроившийся на праздник…
Офис встретил наспех накрытым столом, теплыми поздравлениями новых коллег и даже небольшим подарком – бутылкой виски, упакованной в фирменную коробку.
Оставшись без обеда, мы быстро захмелели. И вот уже, забыв об юбиляре, подпившие полковники по очереди провозглашали здравицы в честь Константина, искренне принимая его за хозяина будущего предприятия.
Воспользовавшись ситуацией, попрощался по-английски. В дороге почти протрезвел и домой попал в довольно приличном виде.
– Тебе уже весь вечер трезвонят, – сообщила жена.
– Кто?
– Не знаю. Я трубку не брала.
– А вдруг это тебе.
– Нет. Межгород.
Едва разделся, пошли звонки. Поздравили мама с братьями. Позвонила дочь из Италии.
– Буон комплеанно, Анатолий, – поздравил зять.
Чуть позже действительно обрушился шквал звонков – тепло поздравили однокурсники, оповещенные нашим Гаппарычем, добровольно возложившим на себя нелегкую обязанность поддерживать слабеющие контакты однокашников, разбросанных по всей стране.
В промежутках между звонками поздравила жена:
– Трудовые будни – праздники для нас, – процитировала она известный лозунг эпохи социализма, – Поздравляю.
“Как же это верно”, – размышлял я, уже на своей шкуре прочувствовавший “прелести” капиталистического бытия, когда никому нет дела, чем ты жив, и жив ли вообще.
И впервые за несколько последних лет уснул спокойно – с завтрашнего дня мне начнут начислять пенсию, скромные полторы тысячи рублей. Это, конечно же, лучше, чем ничего, тем более, впереди реальная перспектива радикально изменить свой статус нищего пенсионера богатейшей страны…
– Афанасич, поздравляю, – позвонил Володя, – Подарок за мной.
– Спасибо.
– Я переговорил с Сережей. В общем, мы с тобой срочно летим в Италию. Ты рад?
– Рад.
– И еще. Как там Сычев? Пригласи его на сегодня. Заодно твой юбилей отметим, – предложил он.
Позвонил Юрию Ивановичу.
– А они переехали, – “обрадовали” меня в трубке.
Пришлось звонить Воронкову.
– Точно переехали. На Ленинградку, как раз напротив авиаинститута, – проинформировал Владимир Яковлевич.
– А как с ним связаться?
– Не знаю… Вечером домой позвоню, узнаю их новый номер.
– Надо сегодня, – рассказал ему о предстоящей встрече в ресторане на “Динамо”.
– Готов привезти, – обрадовался Яковлевич, большой любитель “погудеть”, – Кстати, меня возьмешь в свою команду? А то я до сих пор без работы.
– Вези… Пусть только тебя Юрий Иванович лично отрекомендует. Так будет лучше, – посоветовал ему…
Встреча прошла в теплой дружеской обстановке. Юрий Иванович подарил каждому по экземпляру текущего номера отраслевого журнала “Бизнес и камень”.
– Здесь моя передовица о потребностях Московского региона. Так что вы, ребята, в теме, – обрадовал он нас, – Кстати, с Анатолием мы уже сотрудничаем лет десять.
– Точно, – подтвердил я.
– И никогда друг друга не подводили. Кстати, а где сейчас Синьков? – обратился он ко мне.
– Да кто ж его знает. Он ведь не только от вас бегает, – развеселил я Сычева.
– Вроде бы солидный человек, полковник госбезопасности, а повел себя несолидно.
– Как заурядный мошенник, – добавил Воронков.
– Ну, вы скажете, Владимир Яковлевич, – попытался смягчить его определение Сычев.
– Мошенник-мошенник, – поддержал я Воронкова, – И не полковник он вовсе, и даже не начальник дороги, а заурядный заяц, которого все ищут.
– Неужели? – удивился Юрий Иванович. Пришлось рассказать.
Разумеется, поговорили о камне, о месторождениях, об оборудовании.
– Анатолий сделал правильный выбор, – подтвердил начлаб природного камня, – Конечно, оборудование “Бретон” дорогое, но оно того стоит. Мировой лидер как-никак. А то Карасев на китайцев позарился, теперь вот с инфарктом лежит.
– Да вы что?! – удивился я, много лет знавший этого признанного авторитета по части торговли камнем.
– Точно, – подтвердил Юрий Иванович, – Инфаркт ему вылечат, а вот с оборудованием еще помучиться придется… Кстати, рекомендую Владимира Яковлевича. Специально захватил с собой… Мы с ним лет десять назад в Венгрии познакомились… Он уже тогда камнем занимался, “Алтаймрамор” представлял. Потом в минэкономике зачем-то отирался, но камень не забывал. Берите на работу, не прогадаете, – отрекомендовал он.
– Мы подумаем, – подмигнул я Владимиру Яковлевичу…
– Что, действительно ценный кадр? – спросил Володя, когда гости разошлись.
– Ну, раз сам Сычев рекомендует. Кстати, мне кажется, пора создавать рабочую группу из пяти человек для координации работ по реализации проекта. Ты, я и Костя плюс Воронков. Как на это смотришь?
– Вполне разделяю, – ответил Володя, – Вечером поговорю с Сережей.
– Кстати, считаю, работа в рабочей группе должна оплачиваться. Тем более, мы с Воронковым без работы. Как думаешь?
– Согласен. Предложу Сереже… А Юрий Иванович понравился.
– Еще бы! Наш золотой фонд.
На следующий день о встрече на “Динамо” рассказал Константину.
– Рабочая группа – это хорошо, – одобрил тот, – А то не знаю, куда твоих полковников пристроить.
– Что так? Они же работают. Ни шатко, ни валко, но работают.
– Вот именно, ни шатко, ни валко… Накрылась их лавочка… Ничего не сделали… Даже стройплощадку не разметили. Вчера договор со мной разорвали. Эти с китайцем за обувь не расплатились, а тут еще давай. Денег набрали уйму, а работу не сделали.
– А ты их еще в рабочую группу предлагаешь.
– Ну, хоть Теплинского возьми.
– Предложи Володе. Возражать не буду.
Уже на следующий день состоялось первое заседание рабочей группы. Согласованный с Михайлевским состав был утвержден. Добавили и заштатного Теплинского.
– Костя, Сережа только попросил, чтоб ты пока содержал эту группу. Он там с этим строительством опять влетел на деньги, – обратился Володя.
– Ну, вы, как всегда! – возмутился Константин, – Ладно, мне лично платить не надо.
– Мне тоже, – поддержал его Володя.
– Выходит, троим, – обрадовался Костя, – По пятнашке хватит? – обратился он ко мне.
– Хватит, – заключил я.
Что ж, это в десять раз больше моей нищенской пенсии. “Лёд тронулся, господа присяжные заседатели”, – радостно запела душа…
Уже на следующий день меня пригласила Наталья Михайловна, главбух Константина, и вручила деньги для рабочей группы.
– Так много? – удивился, получив аж семьдесят пять тысяч.
– Сколько сказал, столько и выдала, – объяснила та.
– По пятнашке на вас троих и по десятке на Сотникова, Синеносова и Стельмаха. Этих тоже забирай себе. Мне они не нужны. А деньги стрясу с Сережи, – поделился Костя, – Кстати, завтра переезжаем на Балтийскую улицу, – предупредил он.
– Где это?
– Недалеко от метро “Сокол”, – объяснил он.
Перевозить мне было нечего, а потому на новом месте оказался лишь через пару дней. С удивлением обнаружил, что всех полковников, включая милицейского, разместили в отдельной комнате. Там же стояли столы и для нас с Воронковым.
“Лёд тронулся”, – снова пришли в голову известные слова Остапа Бендера… Вот только, что потом?.. Неужели такой итог, как у великого комбинатора?..
– Афанасич, с этим Сычевым забыл тебя поздравить. Давай, по сто граммов коньячку? – предложил Володя, когда мы оказались в какой-то там зоне аэропорта Шереметьево-2.
– Спасибо. Не откажусь, – ответил на его предложение.
Выпили по сто граммов за юбилей, потом еще по сто за начало путешествия. И Володя, наконец, разговорился. Узнал, что он из крымских греков, живет в Ялте, пытается получить российское гражданство, а в Москве пока на птичьих правах. И еще много чего интересного рассказал тогда немногословный Вангелов о себе и своем партнере.
– Афанасич, я тебе рассказываю, а ты молчишь, как партизан, – выдохся он в конце концов.
– Вот выключу диктофон, тогда расскажу, – пошутил я.
Шутка удалась.
– А зачем ты пишешь? – с удивлением посмотрел на меня Володя.
– А как же! Слово не воробей, вылетит, не докажешь.
– А что надо доказывать? – продолжил тупить он.
– Ну, что ты грек, например, – не выдержав, улыбнулся я.
– Так ты шутишь? – догадался, наконец, партнер, – Ну, ты шутник, Афанасич! – облегченно рассмеялся он.
– Есть немножко… А обо мне, Володя, можно не рассказывать. Обо мне романы пишут.
– Какие романы? Опять шутишь, Афанасич?
– Нисколько. “Литературка” на своем сайте уже второй публикует.
– Да ты что? – недоверчиво спросил он, – И кто же автор?
– Анатолий Зарецкий.
– Ты?! Так ты что, писатель?
– Как и чукча, который не читатель.
– Ну, ты даешь, Афанасич! И можно почитать?
– Можно.
– И названия есть?
– А как же! Первый называется “Odnoklassniki.ru. Неотправленные письма другу”, а второй – “НА ИЗЛЕТЕ, или в брызгах космической струи”.
– Оригинально. И читают?
– А то! За полгода около пятнадцати тысяч прочтений.
– Надо же. Обязательно почитаю, – пообещал он, – А книжку можно почитать?
– Увы. Только в электронном виде. Обещают издать книги победителей. Пока надеюсь.
– И что, есть шанс?
– Кажется, есть. Оба призовых места пока за мной.
– Ну, Афанасич!.. Теперь точно прочту, – пообещал Володя.
Объявили посадку на наш рейс. Пришлось закруглиться…
В самолете расспросы продолжились. Успел даже пересказать содержание первого романа, когда в иллюминаторе показалась Венеция.
– А вон и твоя Греция на горизонте, – пошутил я.
– Где?! – ринулся к иллюминатору грек Володя Вангелов, – А разве мы пролетаем? – недоверчиво спросил он.
– А как же! Вон видишь, прямо так и написано на берегу “Гре-ци-я”.
– Где?! Ну, Афанасич, с тобой не соскучишься. Слушай, да это, похоже, Венеция, – сообразил, наконец, Володя и прильнул к иллюминатору. Самолет пошел на посадку.
День был рабочим, и нас встретил русскоязычный менеджер Паоло Прелец.
– А наши все на выставке в Вероне. К вечеру вернутся, – “обрадовал” он.
– Значит, день пропал? – огорченно спросил его.
– Почему пропал? Пока подготовим контракт, они подъедут, – не согласился Паоло.
Так и случилось. Первым в переговорной комнате возник небритый экспортдиректор Аугусто Суппи.
– Дарио Тончелли появится позже, – проинформировал он.
С его появлением возникли первые трудности. Контракт пришлось перепечатывать – по его указанию, все цены перевели в Евро. Но с итоговой суммой вдруг не согласился Вангелов.
– Мы не располагаем такими деньгами, – неожиданно заявил он.
– Какими располагаете? – резонно спросил Аугусто.
Пришлось предложить некую этапность поставок оборудования. Согласились, но денег на первый этап так и не хватило.
Именно в этот момент появился выбритый и отутюженный Дарио.
– Нет проблем, – мгновенно принял решение директор, – Анатолия мы знаем много лет. Марчелло готов был предоставить ему оборудование в долг… Сколько там не хватает? – спросил он.
– Полмиллиона Евро, – ответил Суппи.
– Оформите долг на два года. Справитесь? – спросил меня младший Тончелли.
Я кивнул. В девять вечера мы с Дарио подписали контракт на поставку оборудования.
– Если сделаете авансовый платеж до Нового года, ваш заказ включим в план первого квартала, – пообещал директор…
– Надо же, Афанасич, в первый день все сделали, – удивлялся Володя, – Да еще такую рассрочку дали. Сейчас же Сереже позвоню. Удивлю.
– Да у них уже ночь, – охладил его пыл, – Завтра позвонишь.
– Точно! – согласился со мной партнер…
– Афанасич, что будем делать? Кошмар! – встретив меня утром, вместо приветствия запричитал Вангелов.
– Что случилось? – невольно передалось его вполне искреннее беспокойство.
– Да переговорил я с Сережей только что, будь он неладен!
– И что?
– Представь себе, денег нет… Ухлопал на свое строительство.
– Нормально! Тогда, зачем мы здесь? Не понимаю… Мы партнеры, или где?!
– Не кипятись, Афанасич. Что-нибудь придумаем.
– Что, например?
– Ну, кредит возьмем… Я вот думаю, надо ли итальянцам говорить?
– Что говорить?.. Что мы идиоты, и у нас правая рука не любит левую?!
– А может, договоримся, чтоб всю сумму в долг?
– Володя!.. Мне поверили на полмиллиона, потому что знают десять лет и сочувствуют моим проблемам. Я думаю, это максимум возможного. Больше для меня мог бы сделать только Марчелло.
Я был вне себя от досады. Хотелось тут же собраться и улететь. И уж тем более совсем не хотелось на “Бретон”.
– Володя, сейчас за нами приедет Паоло. Съезди с ним один, а я поеду к дочери.
– Ну, зря ты так, Афанасич… Вместе съездим.
– Ладно, пошли завтракать, а там посмотрим, – предложил ему…
Подъехавший за нами Паоло предложил съездить в близлежащий городок, где он покажет идеал, к которому мы должны стремиться. Идеал – это, конечно же, интересно. И через полчаса мы оказались на крупном предприятии, единственное назначение которого – резка гранитных блоков.
Работа кипела. Грохот стоял неимоверный.
– Это наш идеал?! – удивленно прокричал Володя, наблюдая, как два негра мощными струями воды смывали абразивную грязь с громадного режущего станка, а два других мыли слэбы.
– Нет, конечно!.. Паоло погорячился!.. Слишком узкая специализация!.. Резка блоков –дорогая, но самая грязная часть работы! – прокричал в ответ.
То же самое повторил совершенно оглохшему без привычки партнеру, когда вышли из цеха.
– Паоло, хотелось бы посмотреть “резинатуру слэбов”, – обратился я к нашему гиду.
– Это только в Вероне. Давайте, завтра. А на сегодня другие планы. Владимир любит гонки. Мой брат сегодня что-то организует, – сообщил он.
– Тогда завезите меня в Резану и поезжайте вдвоем, – предложил любителям гонок.
Володя немного поворчал, но, понимая мой настрой после его сообщения, согласился…
– Резана, – объявил Паоло на въезде в небольшой городок.
– Почти Рязань! – удивленно воскликнул Вангелов.
– Чему удивляться, Володя, если в Бассано до сих пор живут русские люди с фамилиями Путин, Багин, Ростопчин. Они и основали.
– Да ты что! – не поверил он.
– Точно! – подтвердил Паоло, – Фамилия мамы наших президента и директора Ростопчина, – сообщил он моему недоверчивому партнеру…
Магазинчик дочери легко нашли по красочной вывеске, и уже через минуту оказались в цветочном царстве.
– Папугай! – радостно бросилась ко мне Светланка. Восторги, объятия, поцелуи…
Познакомил ее с новым партнером, все это время внимательно изучавшим представленную в магазине продукцию.
– Голландцы? – показал тот на какую-то экзотику.
– Голландцы, – подтвердила дочь.
– А где Италия?
– Вот, немного, – показала она на цветы в горшках, – А так голландцы.
– Как везде… Даже у нас в Ялте, – согласился Володя.
А Паоло все звонил и звонил по мобильнику.
– Все. Поехали. Нас ждут, – кивнул он Володе.
– Уже уезжаете? – расстроилась Светланка.
– Я остаюсь, – ответил ей.
– Ура! – обрадовалась дочь, – Вы там недолго. В семь мы приглашены в ресторан, – объявила она Володе…
В разговорах полдня прошли незаметно. Поделились всем, чем хотели. Лишь об утреннем разочаровании в новых партнерах говорить не стал. Должна же быть хоть какая-то, хоть и призрачная надежда. А вдруг?..
– А динамовцы не продинамят? – неожиданно спросила дочь. Я рассмеялся:
– А мы не будем их так называть, тогда не продинамят.
– Слушай, папугай, я тут недавно Дарио раскрутила. Рассказал кое-что о синьковских делах.
– Да ты что?! Ну, и как?
– Представь себе, никак… Лука и Паоло съездили с ними в Тичино, чтоб оформить права на “Бретон”, как договаривались… Не договорились.
– Как это?
– Слишком много запросили… А когда вернулись, попросили у Дарио денег на опыты.
– Вот выдумщики!
– Дарио так и сказал… Заплатите за оборудование, из тех денег и получите.
– Ну, правильно.
– Тогда Синьков потребовал вернуть аванс.
– Да ты что! Ну и прохиндей.
– В общем, ему, конечно, отказали, и теперь будут разбираться в суде. Дарио просил передать, чтоб ты в это дело не лез.
– И не подумаю, – завершил я эту тему…
Но вот рабочий день окончился, и мы отправились в Кастэльфранко. Вскоре подъехали наши итальянцы. Позвонили на мобильный Паоло и выяснили, что те только-только выехали из Венеции.
Наконец, минут через сорок, появился измученный Вангелов.
– Этот Паоло сумасшедший!.. Ну, посмотрели гонки. Действительно интересно… Потом затащил в Венецию, а там только пешком… Тут еще ботинки жмут, а Паоло устроил целую экскурсию. Очень знающий товарищ, – поделился он впечатлениями от путешествия.
– Дотторэ, – подтвердили мы со Светланой.
– Только мне это все до фени, – удивил он нас, – Афанасич, мне обязательно в ресторан? Может, дать тебе денег, чтоб заплатил, а я останусь, отдохну?
– Володя, от тебя требуется лишь присутствие. Никто тебя расспросами мучить не будет. А за ресторан платит тот, кто приглашает. Словом, не мы с тобой, – объяснил ему.
Вечер удался, и отдохнувший Вангелов вскоре включился в общие разговоры обо всем на свете.
– А ты петь умеешь? – спросил его кто-то из итальянцев.
– А что, надо петь? – испуганно спросил Володя у Светланы.
– Да нет. Это дедушка сегодня спрашивал, тот ли синьор приехал, который пел.
– Кто это? – посмотрел на меня партнер.
– Синьков. Мы с ним дважды были на ферме. Оба раза пел. Вот и запомнили.
На следующий день съездили в Верону на фабрику “Кометти”. Небольшой цех был оснащен превосходным оборудованием “Бретон” и сплошь уставлен стойками с запасами сырья – бракованными плитами.
Трое рабочих, сам пожилой хозяин, его старший брат, а также дочь, исполняющая еще и обязанности директора, – лихо управлялись с непростым хозяйством, выпуская продукцию высокого качества.
– Мы трудимся в меру. Без всякого напряжения семья получает доход около ста тысяч Евро в месяц, – рассказал хозяин.
– Афанасич, это же то, что надо! – обрадовался Вангелов.
– Знаю. У нас такой участок предусмотрен. Но на втором этапе.
– А почему не на первом?
– Потому что нам негде брать такие плиты. В Москве их выпускает всего один завод, и у него все расписано.
– Жаль, – загоревал партнер, с интересом разглядывая стойки с готовой продукцией.
– Не горюй, Володя!.. Главное начать, чтобы лёд тронулся.
– Какой лёд, Афанасич? – не понял он.
– Не бери в голову, – успокоил его, – Вот проплатим аванс, он и тронется.