Целую неделю ездили в Сычево, как на работу. Сорок гектаров – не шутка. Первое впечатление от участка сменилось вторым, потом третьим…
Оказалось, железнодорожная ветка принадлежала местному щебеночному заводу. Красота! Ан, нет…
– Щебенкой мы вас завалим, – пообещал директор, – А вот ездить по нашей ветке – извините.
– Не понял, – искренне удивился я.
– Да вы сами откажетесь. Простои замучают. Пока мы свой состав ни выгоним, вас на дистанцию не выпустят, – пояснил он.
– И что делать? – спросил многоопытного директора.
– Тяните свою ветку. Хотя бы одно полотно. Насыпь есть.
– Двадцать три километра?! – ужаснулся я.
– Другого выхода нет, – “обнадежил” директор…
“Выползли” на трассу. Там уже вовсю шли работы – какие-то частники строили АЗС. Красота! Не тут-то было.
– Нельзя выводить вашу дорогу в нашу зону, – ошарашил хозяин заправки.
– Почему?
– “Росдорнадзор” не разрешит, – снисходительно рассмеялся тот нашей наивности, – Мы почти два года согласовывали документы.
Спрашивать, что делать, расхотелось. Ясно, наш въезд надо выводить на внутреннюю дорожную сеть. Вот только, где она?..
Вскоре полковники сделали топосъемку, и мы отправились к немцам. Через день вместе с руководителем их конторы выехали на местность.
– Нет, господа! Эту рощу и озерцо мы оставим! – настаивал руководитель.
– Какое озерцо! – возмущался Теплинский, – Лужа.
– Здесь будет рекреационная зона, – пояснил кто-то из помощников светила.
– Чего?.. Какая такая зона?.. Делайте, что хотите, – безнадежно махнул он рукой…
Через неделю генплан завода был готов, и немцы с интересом переключились на зону жилой застройки…
– Хотите, покажу все это моим приятелям из проектного института? – спросил как-то главный инженер “Модуля”.
– Покажи, – согласились мы с Костей…
– Сказали, полная чушь, – огорошил нас через пару дней главный инженер, – Немцы не знают наших нормативов. Эту стряпню без взяток никто не пропустит, – добавил он.
– Что будем делать? – спросил нахмурившегося Константина.
– Сколько запросили? – сурово глянул Костя на своего главного.
– Как обычно, – потупив глазки, ответил тот.
– Бандиты!.. Ладно, пусть делают, – решил он.
– А немцы? – спросил его.
– Сравним, тогда решим, – ответил партнер…
– Сказали, сорока гектаров маловато, – вернувшись из института, объявил Костинский главный.
– Пусть пилят рощу и засыпают лужу. Другого участка не будет, – огорчился я.
Наконец, получили институтскую “стряпню”. Небо и земля. Вместо ясных чертежей какие-то подслеповатые копии.
– У них тонер кончился. Во всем институте не нашли, – оправдывался главный инженер.
– Итальянцам такое даже стыдно показывать, – искренне огорчился я, – Пусть ищут тонер.
– Найдут, когда заплатим, – мгновенно отреагировал главный инженер.
– Все. Еду к итальянцам с немецким вариантом, – решительно прекратил я дальнейшее развитие бесплодных дебатов.
– Давай, Афанасич! – согласился Костя…
Итальянцы встретили приветливо.
– Оперативно, – был приятно удивлен руководитель программы, – Ваши материалы мы перешлем в Удине главному архитектору. А где ваша жилая зона? – не нашел он ее на планировках.
– Не успели, – честно признался ему, – К тому же думали, это прерогатива архитектора.
– Нет. Наш архитектор не ретроград. Ученик Корбюзье!.. Приветствует свободу творчества. Особенно в жилищном строительстве.
– Но, наверняка у него есть какие-то пожелания.
– Есть, конечно. Ваши таунхаусы должны быть двухэтажными.
– С пьянтеррено, или без? – уточнил я.
– Вы и это знаете? – удивился итальянец.
– А как же.
– Пьянтеррено плюс два этажа, – уточнил руководитель, – Впрочем, ваших планировок достаточно. Я включаю вас в программу. Пока условно, под именем “Бретон”. Я думаю, Анатолий, вы готовы к визиту в Италию. Не откладывайте. Вам еще потребуется готовить документы для вашего президента, – озадачил он.
– Ну, как успехи? – спросил Константин.
– Материалы понравились. Послали в Италию. Настаивают на поездке.
– Езжай, – согласился партнер.
– Третий раз в этом году!.. За чей счет?.. А тут Синьков, как нарочно, пропал… Правда, толку от него. Только проезд оплатил.
– Езжай, Афанасич. Я все оплачу, – предложил Костя…
Позвонил Медведеву. Сообщил о предстоящей поездке.
– Все, Афанасич, еду с тобой, – безапелляционно заявил Сергей Борисович.
– А деньги? У меня их нет.
– Костя оплатит, – уверенно заявил тот.
– Что он, миллионер?
– Заплатит. Уговорю… Мне очень надо, Афанасич, – настаивал упрямец.
– Ладно. Договаривайся сам, – не стал возражать.
Как ни странно, уговорил.
И вот ровно через месяц я вновь оказался в Кастэльфранко все в том же номере гостиницы “Рома”. Медведева поселили в номер Синькова.
Позвонил дочери, сообщил, что доехали нормально. Зашел Медведев:
– Может, прогуляемся?
Согласился. Прогулялись лишь до ближайшей пиццерии. Есть не хотелось вовсе. Так, разве за компанию.
– Афанасич, давай закажем большую пиццу и королевский салат, – предложил Сергей.
– На двоих?
– Зачем? Каждому… Не поверишь, с утра жрать хочу.
– Почему не поверю… Только мне маленькую и без салата, – успел сказать, прежде чем Сергей Борисович схватил англоговорящего официанта.
И вот перед нами по блюду невероятных размеров и по горке салата, на фоне которых литровая бутылка вина выглядела жалким гномом.
– Что это?! – ужаснулся я.
– Спокойно, Афанасич… Помогу, – успокоил приятель.
И действительно помог.
– Афанасич, не будешь возражать, если повторю заказ? Я бы сейчас слона съел, вот такой я голодный.
– Почему я должен возражать, – не почувствовав подвоха, согласился с голодающим.
И вот передо мной очередное гигантское колесо пиццы и гора салата. Ужас!
Хорошо, рядом такой “помощник” – справился за милую душу.
– Хорошо поели, – успокоился он, наконец, расправившись с последней корочкой пиццы на моем блюде.
– Хорошо, – согласился с ним, расставаясь с бумажкой в пятьдесят евро…
Лишь плотный завтрак спас моего приятеля от голодного обморока утром. Когда я вернулся за стол с традиционным набором: два банана, две груши, две булочки, – ставить поднос уже было некуда.
– Афанасич, поставь пока на соседний столик. Я быстренько, – навалился он на пищу, которой, на мой взгляд, хватило бы на четверых.
– Да-а-а… Нельзя тебе летать самолетом, Сергей Борисович, – сделал я неутешительный вывод.
– Это, почему же? – не согласился тот, профессионально орудуя ножом, вилкой и челюстями одновременно.
– Возбуждает, – ответил ему, очищая банан.
– Это скоро пройдет, – пообещал тот, не прерывая процесса.
Мне, наконец, удалось перебраться за свой столик. Очень вовремя – принесли заказанные “дуэ капучини”.
– Маловато, – пододвинул к себе обе мои чашки Медведев, – Мне еще два кофе, желательно двойных, – добавил он.
– Дуэ кафэ допьо пер синьор, – заказал официантке, оставшись без сладкого.
“Ладно, кофе выпью в офисе”, – решил я…
– Успеем обойти крепость? – спросил приятель, закуривая на свежем воздухе вожделенную сигарету.
– Вряд ли, – глянув на часы, ответил ему.
– Тогда пошли в ту сторону. Там я вчера заметил небольшое кафе.
– Зачем?! Мы же только из-за стола.
– После сигареты чашечка кофе не помешает, – ответил он бестолковому некурящему…
– Чао, синьори!.. Кафэ, капучино, ти, аква минэрале? – вошла в переговорную Элиза.
– Света, скажи ей, мне два дабл допьо кафэ, – моментально среагировал Медведев.
– Сколько?! – рассмеялась Светлана, – Сергей Борисович, а вам плохо ни будет?.. Здесь кофе настоящий, без халтуры.
– Не бойся, Света, я кофеман. Так что два четверных в самый раз, – распетушился мой приятель.
Едва выпили кофе, появился экспорт-директор Аугусто Суппи. Переговоры начались. Собственно, позиции сторон определились давным-давно. Во всяком случае, нам с Аугусто обсуждать было нечего.
Но в разговор врезался Медведев, причем, на английском языке.
– О! У вас прекрасный английский! – обрадовался Паоло, – Я с вами хоть немного попрактикуюсь.
Немного послушав практикующихся, махнув мне рукой, ушел Суппи. А переговоры плавно перешли в заурядный треп, правда, на английском.
Оказалось, ждали Дарио Тончелли и нашего швейцарского адвоката. Оба появились почти одновременно. После процедуры знакомства, Дарио вдруг вызвал в переговорную адвоката фирмы “Бретон”.
И тут выяснилось, что год назад те вместе защищали интересы фирмы в Индии, а потому неплохо знали друг друга.
Переговоры значительно ускорились, ибо за нас стали говорить адвокаты. И еще до обеда они приступили к обсуждению текста договора о сотрудничестве.
Но вот пригласили на обед. Здесь к нам присоединился президент Лука Тончелли.
“Как же он похож на Марчелло”, – с грустью подумал я, невольно вспомнив слова Великого отца-основателя знаменитой фирмы: “Только внешне. Ему бы характер Дарио”.
Вторым блюдом нам подали тальято – великолепное мясное произведение поварского искусства.
– О!.. Какой замечательный повар! – лишь отведав его, пришел в восторженное состояние Медведев.
Разумеется, от предложенной добавки Сергей Борисович не отказался. А покончив с ней, возжелал увидеть чудо-повара, которого поблагодарил так цветисто, что тот принес ему двойную порцию, свою визитку и вдобавок пригласил посетить собственный ресторан, расположенный неподалеку от гостиницы “Рома”.
После обеда переговоры продолжились. Оба адвоката уверенно вели нас к успеху.
Почти без обсуждений руководство “Бретон” согласилось стать учредителем совместного российско-итальянского предприятия, но возможное имя общему предприятию выбирали до вечера.
– “БреСтар”, – уже на закате дня предложил я очередное наименование.
– Звучит неплохо. А что оно означает? – спросил Дарио.
– Ничего, – ответил ему, – Сложено из частей имен вашей итальянской фирмы и моей российской, которую учредил по рекомендации Марчелло Тончелли.
– “БреСтар”… Звезда “Бретона”, – вслух рассуждал Дарио Тончелли, – Утверждаю, –согласился, наконец, директор.
– Ур-р-ра!!! – подскочил Медведев.
Все бросились поздравлять друг друга. “Неожиданно” возникла Элиза с фужерами и шампанским. Рабочий день завершился.
– Афанасич, по дипломатическому этикету надо бы пригласить Аугусто в ресторан, – предложил Медведев.
Пригласил. Но тот отказался, сославшись на усталость с дороги – они с женой приехали из Швейцарии на машине. Договорились, что приглашение остается в силе, лишь переносится на день.
– Вот и хорошо. Этикет соблюден, – обрадовался Сергей Борисович, – А сегодня мы идем на тальято.
– Вы что, не наелись четырьмя порциями? – удивился я.
– Ну, Афанасич!.. Эти порции для столовой. Ресторанные гораздо больше… А что еще делать вечером в чужом городе за бугром?
Тот незабываемый вечер обошелся мне в сто пятьдесят евро. Деньги, выданные Константином, стремительно таяли…
Прямо с утра связались с архитектором “итальянской деревни” и по его настоянию немедленно выехали в Удине. А перед этим, по настоянию Медведева, нам за полчаса сделали визитки.
Не удивительно, что они оказались выполненными в тонах и стиле фирмы “Бретон”.
“Анатолий Зарецкий. Генеральный директор. Российско-итальянская компания “БреСтар”. Тел. ___ Факс ___”, – прочел на русском и итальянском.
А подобными визитками уже восторгались Медведев со Светланой, неожиданно получивших хоть и липовый, но статус официальных лиц.
И вот мы, наконец, хоть и с задержкой, двинулись в сторону России…
Довольно загруженная равнинная дорога, а на горизонте лишь невысокие в тех местах Альпы. Откровенные следы осени. Словом, очень скоро по сторонам смотрел лишь я. Паоло рассеяно вел свою Лянчу Каппу, а Медведев и Светлана откровенно дремали.
Городок Удине не впечатлил. Попытался отыскать хоть какие-то следы австрийского влияния. Тщетно. Типичный итальянский городок.
Не впечатлила и мастерская ученика Корбюзье. Со вкусом, но скромно, не по-итальянски. Так вот оно, влияние Габсбургов!..
Стены мастерской были увешаны громадными полотнами, на которых изображен один и тот же пейзаж при взгляде с разных сторон. Но, причем здесь березки?
“Да это же и есть итальянская деревня!” – сообразил я.
– Ви ист ирэ майнунг? – спросил почему-то по-немецки незаметно подошедший сзади “Корбюзье”, как мысленно назвал архитектора со сложной для запоминания фамилией.
– Пэрфетто! Ми пьяче, – ответил ему по-итальянски.
– Извините, вы очень похожи на немцев, – загадочно улыбаясь, перевел Паоло.
– Скажи, я так и понял, – улыбнулся в ответ.
Принесли громадные альбомы с видами итальянской деревни. Медведев тут же достал свою “мыльницу”.
– Не надо снимать. Мы дадим вам по небольшому альбому, – сказал архитектор.
Он рассказал об архитектурных замыслах, положенных в основу этого грандиозного проекта. Принесли наши материалы, разложили на столах.
Я давал необходимые пояснения, Паоло переводил. Внезапно раздался дружный смех.
– Что случилось? – спросил у дочери, смеявшейся вместе со всеми.
– Да архитектор похвалил Паоло за прекрасное итальянское произношение, – ответила Светланка. Действительно, смешно.
В заключение показал архитектору проспекты компаний “Бретон” и “Астрон”.
И “Корбюзье” был покорен характеристиками искусственного камня “Бретон” и особенно технологией быстровозводимых цехов “Астрон”.
– Очень вовремя! – радовался архитектор нежданным находкам, – Жду ваших материалов для саммита Путин-Берлускони, – попрощался он с нами…
На обратном пути попали в громадную пробку. Быстро стемнело – конец октября, как-никак, а мы еле плелись. Наконец, свернули куда-то с главной трассы и помчались в объезд.
– Без обеда остались. А теперь еще и без ужина, – ворчал на переднем сиденье Медведев.
Паоло лишь молча крутил руль, а я пытался следить за мелькающими дорожными знаками, тщетно пытаясь определиться, где мы.
Но вот неожиданно пошел серпантин. Что это?!
– Азоло, – с улыбкой остановил машину Паоло у знакомого ресторанчика на площади.
И весь вечер нам с дочерью пришлось слушать разглагольствования двух “англичан”. Но “месса стоила свеч” – ненасытный аппетит Сергея Борисовича оплатил “практикант”…
– Афанасич, время детское. Может, прогуляемся? – зашел в мой номер Медведев.
– Устал я что-то, Сергей Борисович, – мгновенно вычислил цель его прогулки.
– А я бы съел чего-нибудь, – намекнул он, уже не маскируясь.
– Флаг вам в руки. Дорогу знаете.
– Разве в дороге дело, Афанасич?.. За компанию и аппетит другой. А одному только и остается, что телек смотреть, – вконец расстроился он.
– Ничего, до утра дотянете, – безжалостно намекнул ему.
Понял. Ушел, обиженный несправедливостью.
С утра обсудили итальянский вариант договора о сотрудничестве, и Паоло засел за перевод. Светланка ему помогала, и мы с Медведевым заскучали.
– Хотите съездить на “Аглобагин”? – предложил Суппи.
– Конечно! – воскликнули хором.
А вот и знакомое производство, которым любовался всякий раз, наблюдая, как четко, словно швейцарские часы, без устали трудилось роботизированное оборудование.
Пшик-пшик. Щелк-щелк. Пшик-пшик… А на выходе – прекрасная облицовочная плитка.
– Афанасич! Это то, что нам нужно! – воскликнул очередной внезапно прозревший.
– Я знаю, – ответил экскурсанту. Что еще мог ответить человеку, не умеющему читать чертежи…
Вернулись прямо на обед. А там, разумеется, великолепный тальято!..
А в переговорной – четверной кофе в неограниченном количестве. Жизнь-малина!
– Анатолий, Дарио спрашивает, что у вас с лизинговым вариантом, который предлагал Беккер? – перевел вопрос шефа Паоло.
– О! – неожиданно врезался Медведев, услыхав знакомую фамилию, и затарахтел по-английски, – Афанасич, а какой процент мы готовы платить? – вдруг спросил он меня по-русски.
– Паоло, переведи, – обратился я к Прелецу, – Немецкому лизингодателю, фирме “Роматек”, мы готовы были платить по ее запросу – тринадцать процентов годовых. При этом наша норма прибыли значительно превышала тридцать процентов, даже при двадцатипроцентных рисках.
– О! Да при таких показателях мы сами можем стать лизингодателем, – перевел Паоло ответ Дарио.
– Что я вам когда-то и предлагал, – напомнил директору…
Неожиданно случилось ЧП – Медведеву стало плохо. Вызвали врача. Констатировал высокое давление и сердечную аритмию.
– Вы пьете кофе? – ужаснулся тот, глянув на неубранные пустые кофейные чашки.
– Четверной, – не без умысла подсказал врачу Паоло.
– Да вы с ума сошли! – неистовствовал возмущенный врач.
– Я кофеман, – пролепетал Сергей Борисович, медленно приходя в себя.
– Будете трупом, если не покончите с вредными привычками. Курите?
– А как же.
– Бросайте немедленно и кофе, и сигареты, – посоветовал врач.
Все это мне переводила по ходу Светлана, пока откачивали кофемана.
Наконец принесли сверенный текст Договора. Приступили к подписанию.
Дарио подписывал страничку за страничкой, а Паоло дышал на печать, макал ее в подушечку с мастикой и торжественно прикладывал к подписи шефа.
Я же достал свой автоматический штемпель и, подписав страничку, тут же шлепал печать. Четко и аккуратно.
– Что это?! – удивился новинке Дарио, – И надолго хватает? – спросил он.
– Гарантируют десять тысяч оттисков. А потом надо только сменить картридж.
Опробовав мою печать на чистом листочке, Дарио тут же дал указание Паоло:
– Будешь в Москве, закажи такую же.
Пришедший в себя Медведев ликовал…
Вечер прошел в ресторане “Алла Торрэ”. Мест не хватило, и часть столов стояли на летней веранде. Опрометчиво сели за один из них. Все было великолепно.
Светлана говорила с женой адвоката, а мы втроем по русской традиции зациклились на рабочих моментах переговоров. Отдал дочери последние триста евро:
– Расплатишься. Сдачи не надо.
Для конца октября было удивительно тепло. Мы проводили Светланку до ее автомобиля, и сделали еще круг по периметру крепости Кастэльфранко.
Наконец, распрощались с Аугусто и его женой. Рано утром они уезжали в Модену.
Ночью почувствовал легкий озноб. Оделся и укрылся всеми одеялами. Лишь к утру немного полегчало.
– Афанасич, не возражаешь, если я съезжу в Неаполь? – ошарашил странной просьбой Медведев.
– Зачем?!
– Да подруга у меня там живет. У Беккера познакомились.
– А вы успеете вернуться?
– Конечно.
– Флаг вам в руки.
– Да не флаг мне нужен, а деньги.
– Ха-ха-ха!.. Чего нет, того нет, Сергей Борисович. Все спустили в ресторанах.
– Как это?
– Да так. Вот чеки. Костя просил сохранять для отчетности.
– А мне как быть?
– Не знаю.
– Может, у дочери одолжите?
– Сергей Борисович, – отчаянно махнул я рукой, полагая разговор оконченным. В тот день его больше так и не увидел. Но мне было не до хорошего…
В пятницу Светлана организовала нам с Медведевым поездку в Бассано, а вечером съездили на ферму к дедушке Маттео. К ночи снова поднялась температура, но предстояла поездка в Венецию.
Как только выдержал, не знаю. Даже турне по Гранд каналу и на Лидо. И ведь все это добросовестно зафиксировала камера Медведева…
Ночь прошла в кошмарах. Смутно помню дорогу в аэропорт. Немного пришел в себя уже в аэропорту Шереметьево-2.
Хорошо, нас встретили Сотников с Татьяной на микроавтобусе и отвезли домой.
Термометр показал за тридцать девять.
Под утро температура спала, и приснилась итальянская деревня во всей красе. Совсем, как наяву.