Если кто-то говорит: жизнь и сказка — это две разные вещи, то смею уверить, что он глубоко ошибается. Я наверно, тоже так думал последние лет двадцать шесть своей жизни, хотя первые семь свято верил, что Дед Мороз приходит обязательно ночью, оставляет под елкой детям именно те подарки, о которых они в тайне мечтали и никому не говорили, естественно, кроме своих родителей, но при этом мальчишки и девчонки должны быть послушными, вежливыми… Я верил в эту чепуху, пока мой закадычный друг Витька не сказал:
-Дениска, а ведь наши предки дурят нас… И Деда Мороза нет на самом деле. Это твой дедушка каждый Новый год переодевается в дедоморозовскую шубу и приносит подарки, которые мама и папа нам купили.
Я тогда начал с ним спорить и кричать:
-Не верю! Дед Мороз настоящий, а мой дедушка здесь ни при чем!
-А вот при чем! — орал во все горло Витька. — Хочешь докажу?
Моя душа требовала доказательств, и я заорал в ответ:
— А вот докажи!
-И докажу, — уже разозлился мой друг. — Идем.
Мы полезли с ним на чердак, куда лазить нам строжайше запрещено. Мне было страшно, и я сказал:
-Давай не полезем, а то от бабушки Веры попадет, — в глубине души боялся не столько бабушки, сколько подтверждения Витькиных слов.
-Не дрейфь! — смеялся он в ответ.
На чердаке было много всяких коробок, но больше всего паутины — она была везде. Я боялся, что сейчас вылезет из какой-нибудь щели паук и прыгнет мне на лицо, но Витька тянул меня за руку и бесстрашно перелазил через препятствия, а потом остановился рядом со старой вешалкой, ткнул пальцем в красную бархатную шубу с большим белым воротником и торжествующе заорал:
-Вот она, та самая шуба. В ней Дед Мороз к нам каждый Новый год приходит… Это твой дедушка сюда ее повесил. Я сам видел.
-А может Дед Мороз ее на хранение оставил… — засомневался я.
-Ага… И бороду, и шапку, и посох, даже мешок для подарков, а сам ушел моржевать, как говорит мой отец, — торжествовал Витька, дергая шубу за рукав.
-А может… он моему деду оставил все на хранение, — не сдавался я.
-Да сказки все это про Деда Мороза, — констатировал Витька. — И вешают нам родители лапшу на уши… Они сами подарки покупают в магазине…
Он не успел договорить, как снизу раздался голос бабы Веры:
-А ну, сорванцы, немедленно слезайте, а то я вам уши пообрываю.
Мы скатились, как колобки, с лестницы, кинулись в рассыпную, чтобы бабушка нас не поймала и не надрала уши. До самого вечера мы просидели в зарослях кустов кашки, и только, когда мой дед пришел с работы, вылезли из засады. Бабушка погрозила нам пальцем, а дед, заметив ее жест, спросил:
-Ну, мальцы, что на этот раз натворили?
Мы затараторили с Витькой в один голос, что понять нас было трудно, и дед остановил:
-По одному, пожалуйста!
Он учил меня говорить правду и только правду. Я сознался, что нарушил его запрет и залез на чердак. Слушая меня, как я «колюсь», Витька покрутил у виска и сказал, будто был совершенно ни при чем:
-Ну, я пойду, а то поздно уже… Мамка заругается…
Он убежал, а мне бежать было некуда, я остался. Дед сказал:
-Дениска, я же просил тебя не лазить на чердак…
-А я там видел шубу Деда Мороза и бороду, — вдруг пошел я ва-банк.
-Видел и что?- дед, услышав это, совсем не смутился.
-А то, что это ты, дорогой дедуля, вместо Дедушки Мороза настоящего приходишь…
-Конечно я, но по поручению… Ведь Дед Мороз один, а детишек много, миллиарды… Когда же ему одному успеть за одну ночь? Вот он нас, дедушек, и просит ему помочь.
Я ему тогда вроде бы поверил, но потом понял, что прав был Витька: «Деда Мороза не существует!» Так моим другом Витькой была разрушена одна из тех сказок, которую рассказывают нам родители.
Мой дед был замечательным человеком, и я его очень любил. С того момента, когда у меня появилась память, а это было года в четыре, я помню, что только он мне читал на ночь сказки. Маме было некогда, а папа часто говорил деду:
-Отец, хватит забивать ему голову всякими драконами, рыцарями, Иванами-царевичами и прочей сказочной чепухой, а то поверит и всю жизнь будет ждать чуда.
-Так это же здорово — верить в чудеса, — улыбался дед в усы.
-Здорово- то здорово, а что делать, если чуда так и не случиться в его жизни? — спрашивал мой отец.
-Если верить, то обязательно случиться, — уверял дед.
-Я не хочу, чтобы мой сын вырос размазней и ботаником, — строго сказал мой папа. — Завтра же запишу его в секцию борьбы. Уже пора, даже поздно по возрасту.
Отец старался сделать из меня настоящего мужчину по образу и подобию своему, хотел чтобы я был сильным, ловким, мог в любой ситуации постоять за себя или дать отпор, а тут уж было не до сантиментов. И, кажется, ему это удалось, но тогда я еще не совсем перестал верить в сказки и с большим нетерпением ждал, когда с книжкой ко мне в комнату придет дед и прочтет новую историю. Однажды он пришел ко мне в комнату не с книжкой, а небольшой фарфоровой статуэткой — если смотреть на нее с одной стороны, то она была похожа на лягушку, а с другой стороны это была уже не лягушка, а красивая девушка в русском сарафане с длинной русой косой и голубыми глазами.
Повертев немного статуэтку в руках, дед сказал:
-Вот внучек, расскажу я тебе свою самую любимую сказку о царевне, которую злой Кащей превратил в лягушку…
-Но такого не бывает! — воскликнул я.
-Дениска, когда-нибудь ты сам встретишь свою царевну — лягушку и поймешь, что бывает и будешь за нее биться с Кащеем и прочими злыми персонажами, — улыбнулся дед и разгладил свои усы.- Но это будет не сейчас, а потом, когда ты станешь взрослым… Главное, увидеть в лягушке царевну и не упустить свой шанс.
-А ты встретил свою царевну лягушку? — спросил я. -Конечно, встретил, — разгладив усы, сказал дед. — Это наша бабушка. Потом я подрос и пошел в первый класс. На новогоднем утреннике, когда в зал зашел Дед Мороз и начал громко говорить: «Елочка зажгись» я, благодаря Витьки, уже знал, что он не настоящий. Мне стало неинтересно, и я сбежал за кулисы. Там среди складок бархатного занавеса столкнулся с рыжей девчонкой, которую раньше никогда не видел. Она украдкой поглядывала в зал и старалась, чтобы ее никто не заметил.
-Ты кто? — спросил я.
-Разве не видишь — лягушка, — и девчонка расплакалась.
-А чего ревешь? — удивился я.
-Я хотела быть снежинкой, а меня нарядили в лягушку. Так захотела мама,- сквозь слезы сказала она.
-Не реви! Я знаю сказку, в которой лягушка превращается в царевну, — утешил ее я.
-Я тоже знаю, — простонала девчонка. — Только это в сказке, а не здесь.
-Ее поцеловал Иван — царевич, и она превратилась…
-Знаю… — и она разревелась еще сильнее.
Не знаю, что меня двигало в тот момент, но я ее поцеловал. Девчонка опешила и перестала реветь от неожиданности. Она вытаращила на меня свои синие — синие глаза.
-Ну и что? Как была лягушкой, так ей и осталась. Сказки это все, сказки… — вздохнула и поплелась, переваливаясь из стороны в сторону, к раздевалке.
Эту девчонку звали Катей. Она приехала в наш город к своей бабушке совсем недавно, потому что ее папа погиб, а маме нужна была поддержка близких. Катя даже не успела сходить ни разу в школу после своего приезда, но бабушка привела ее на школьный утренник. Потом мы просидели три года за одной партой, вместе учили уроки, она помогала с английским, который мне никак не давался. Я дрался из-за нее с пацанами из соседнего двора, а Витька нас иногда дразнил женихом и невестой. В нее я влюбился где-то в классе втором, а сказал ей об этом в третьем. Потом у Кати умерла бабушка, а ее мать к тому времени, жившая в другом городе, забрала к себе. Катя сначала писала мне письма, а я с нетерпением их ждал . Так мы переписывались около года, но потом от нее письма перестали приходить, и моя любовь к девочке Кате ушла в прошлое. Это была моя первая, пусть и детская, но любовь. После этого дал себе слово, что никогда больше влюбляться не буду в девчонок.
Перед армией на какой-то вечеринке я познакомился с Таней. Она была, как мне казалось, хорошей девушкой, но почему-то мой дед относился к ней скептически, а однажды, поглаживая свои усы, сказал:
-Денис, ты меня прости, но не царевна, нет… Вот Катюша, та была да!
-Дед, не говори ерунды! — вспылил я. — Прошла целая вечность. Мы были тогда детьми. Откуда ты знаешь, что она царевна, может была лягушкой, так ей и осталась… И, вообще, это все сказочный бред для детского сада, а я уже давно не ребенок и в него не верю.
Дед перебил:
-Да, Денис… Отцовское воспитание и бои с мордобоем тебя сделали страшным реалистом без капли фантазии… Женщины влюбляются в то, что слышат, а мужчины — в то, что видят.
-И вообще все это сказки — царевны Лягушки, Змеи Горынычи. Чепуха. Отец прав, дедуля, мы живем в реальном мире.
Потом я пошел в армию. Служил в десантных войсках в разведроте. Служба была тяжелой, но мне нравилось и очень помогло, что когда-то отец записал меня в секцию самбо. Дед оказался прав на счет Татьяны. Она меня не дождалась. Это стало вторым моим большим разочарованием в жизни — женщины. Татьяна развеяла миф о вечной любви, как когда-то мой друг Витька разрушил мою веру в Деда Мороза. Теперь знал, что словам женщины: «Я тебя люблю, ты у меня единственный и на всю жизнь!» верить нельзя. После армии пошел учиться и через пять лет держал в руках диплом юриста по гражданским делам. Я стал адвокатом. Дед вдруг продал свою коллекцию фарфоровых статуэток, которая, как выяснилось, стоила не мало и отдал мне эти деньги для организации адвокатской конторы. Он оставил только одну статуэтку, которую торжественно вручил мне, сказав, чтобы берег ее, как зеницу ока и тогда все будет хорошо. Я собрал несколько своих однокурсников, которые маялись без дела и не могли найти подходящую работу, предложил им объединить усилия. Мы образовали адвокатскую контору, назвав ее «Гагарин и Ко, адвокатская контора» и занялись созданием имиджа. Благодаря нескольким успешно проведенным нами бракоразводным процессам, у нас появилась клиентура, дела пошли в гору, и у нашей конторы появилась, как говориться, хорошая репутация. Конечно, все было неоднозначно — нас ругали, естественно те, кто проигрывал, но и хвалили, те кто выигрывал, рекомендуя своим знакомым.
И так, к тридцати трем годам я стал вполне обеспеченным человеком, конечно не олигархом, но у меня было все, что нужно для нормальной жизни: машина, крыша над головой, деньги. Женщины появлялись на моем горизонте, но среди них, как говорил мой дед, не было ни одной царевны лягушки. Да и я сам понимал, что чем известней становился в определенных кругах, тем больше дам пыталось обратить на себя мое внимание, ожидая в ответ оплату этого внимания. А почему бы и нет? Состоявшийся адвокат, не беден , молод, высок, подтянут, спортивен и, вдобавок, приятное мужественное лицо. Одна из моих клиенток, как-то сказала, что с моей внешностью надо не на заседаниях просиживать штаны, а играть в кино героев любовников. Дед так и не дождался того момента, когда встречу свою царевну лягушку и одарю его правнуком или правнучкой. Хотя… В двадцать семь лет на какой-то тусовке я познакомился с Вероникой. Это была одинокая душа в очень красивом теле 90x60x90, но в ней было чересчур много изюминок, безуменок и тараканинок. В итоге, пришлось расстаться.
После смерти деда и бабушки Веры, а он пережил свою жену Веру Сергеевну на десять лет. Как-то из любопытства, разбирая семейный архив в дедовском доме, я обнаружил странные бумаги с генеалогическим деревом. Из них следовало, что мой дед Алексей Семенович Гагарин был потомком внебрачного сына князя Никиты Гагарина, жившего аж в шестнадцатом веке. А я все никак не мог понять, что же ищет мой дед, роясь в разных архивах в поисках каких-то сведений. Оказывается, он составлял семейное древо и досоставлялся, притянув за уши, как мне казалось, родство к светлейшей фамилии. Это на мою дальнейшую жизнь никак не повлияло, только Витька, с которым связывала крепкая мужская дружба с пеленок, стал меня называть шутя Ваша Светлость, за что иногда получал шутливые затрещины. Дедовский дом я перестроил, и он стал для меня убежищем, моей крепостью, где я мог отдохнуть после долгих заседаний в суде, и в него не ступала нога ни одной женщины, кроме Витькиной жены Вали. Она вела мое нехитрое хозяйство и поддерживала порядок в доме. Лучше так, потому что женитьба для меня была самым дорогим способом, чтобы стирку и готовку сделать бесплатной. Дома меня всегда ждали тишина, кресло-качалка у горящего камина, книги и верный кот британской породы Матвей…
В какой-то момент я понял, что одиночество стало моим сознательным выбором, но где-то в глубине души еще надеялся исполнить просьбу деда и найти свою царевну лягушку. Валентина иногда приводила с собой своих отпрысков, которые своим смехом нарушали тишину в доме. В такие моменты казалось, что дом просыпался и начинал жить совершенно другой жизнью. Матвей с громким мяуканьем удирал от сорванцов по двору к спасительным деревьям, которые если и спасали, то только на самой верхушке. В конце концов он выматывался так, что просто валился с лап и претворялся мертвым, надеясь, что пацаны сами потеряют к нему интерес. Когда я возвращался раньше времени, то они, завидев меня на дорожке, ведущей к крыльцу, бросали свои дела и с криком бежали мне навстречу, а потом, повиснув на моих руках, визжали от удовольствия.
Валентина, накрыв стол, говорила:
-Денис, тебе пора жениться!
-Валюша, у тебя с Виктором очень хорошие сыновья. Я их люблю! А жениться — это значит уменьшить свои права на половину и увеличить свои обязанности вдвое…
-Тебе пора своих детей катать на руках… Ты и о личной жизни, говоришь, как адвокат. Это плохо!
-Может быть и когда-нибудь… здесь будут бегать дети… мои, но… — не очень уверенно сказал я. — Когда ты живешь один, то все валяется на своих местам. А как женился — и все сложено на полочках и ящичках, но черте как! А потом в семейной жизни вдруг возникает момент, что чистую пару носков легче купить…
-Денис, ты знаешь, как мы к тебе относимся и были бы очень рады видеть тебя счастливым…
-Я счастлив! У меня есть вы, мои друзья, а ваши дети, как родные. Вы меня поддерживаете, вы всегда со мной рядом. Я отдыхаю здесь душой, умом… Спасибо, тебе, Валюшка, что ты возишься со мной, заботишься обо мне…
-Ай, брось, Денис… Это тебе спасибо! Если бы не ты, то где бы мы сейчас были… Пацанов же одних не бросишь, еще малы… Да и Витька только что и умеет языком болтать, а руки у него, сам знаешь, из одного места растут…
С возрастом мы, как бы с Витькой поменялись местами — я стал циником и реалистом, а он вдарился в изобретательство и надеялся изобрести такую чудо — машину, в которой бы были соединены лопата, газонокосилка и еще куча всяких нужных приспособ, работающих от нажатия одной кнопки. Он мечтал свое изобретение запатентовать и баснословно разбогатеть, но пока ему это не удавалось. Сельчане над ним подшучивали, а Валентине говорили:
-Эх, Валюха, хорошая ты баба, только с мужем тебе не повезло — фантазер.
Та в ответ вздыхала и улыбалась:
-Зато при деле и не пьет, как некоторые, меня любит и детей не обижает…
А ей в ответ:
-Так денег нет постоянно… Ты вон у Гагарина хозяйство ведешь…
-Так их все не заработаешь… Денег-то всегда мало бывает, а если их нет, то и голова не болит…
Валентина была покладистой и мудрой женщиной. Благодаря этим ее качествам в их с Витькой семье царил мир, и семейная лодка размеренно плыла по течению жизни. А я же, насмотревшись и участвуя бракоразводных процессах, где битва шла даже за половники с вилками, решил, что никогда не женюсь, а в случае если мне вдруг захочется это сделать, то перед ЗАГСом съем свой паспорт. Устав после такого вот случая, когда клиентка за потраченные свои молодые годы на этого «старого козла Козлова», который на старости лет вздумал завести себе «молодую, длинноногую мымру блондинку», требовала оставить его не только без штанов, но и резинки от трусов, я понял, что смертельно устал. Душа требовала отдыха где-нибудь на берегу теплого моря, но самое главное, в одиночестве. Дело закончилось мировым соглашением, так как противоположная сторона предоставила документы, что поведение моей клиентки тоже было неоднозначно. Так что они разделили все, что можно было разделить вплоть до последней салфетки. Единственное, что «старый козел Козлов» не дал пилить — это свою ласточку яхту и откупился от супруги маленьким домиком на берегу не где-то, а озера Байкал. Он туда с друзьями на охоту — рыбалку летал. Но, я так подозреваю, что он собирался потом его обменять на некий денежный эквивалент. Не верю, чтобы господин Козлов мог вот так вот просто отказаться от охоты и рыбалки… Клиентка осталась этим довольна, чувствуя, что отобрав заимку, нанесла большой моральный ущерб своему бывшему мужу. После заседания суда она вышла из зала с победной улыбкой и царственно поднятой головой, а проходя мимо уже бывшего мужа, крикнула:
-Что съел? Бабник!
-Да, бабник! Если бы был однолюбом, то до тебя бы очередь вообще не дошла, — ответил он.
Я уже мысленно гулял по берегу Неаполитанского залива, видел Везувий в тумане белых облаков, любовался на все это великолепие со смотровой площадки, наслаждаясь своим одиночеством. Но клиентка, узнав о моем намерении куда-нибудь уехать отдохнуть, вдруг предложила съездить теперь в ее домик на берегу Байкала. Я сначала отказывался, но она меня уверила, что именно там буду совершенно один, как в Гималаях, а она посещать свои новые владения в ближайшие месяцы пока не собирается. Вручила ключи и уехала, помахав на прощание ручкой. Меня раздирали противоречия, но подумав, что хороша страна Италия, но, к своему стыду, на Байкале я ни разу не был и не слышал, как поет тайга под крылом самолета, решил махнуть в эти дикие места. Когда секретарша Светочка услышала, что мне нужен один билет до Иркутска, от удивления округлила глаза и воскликнула:
-Денис Валерьевич, туда — то зачем? Там холодно… Бррр…-поежилась она.- Говорят медведи, волки…
-Зато тихо и мухи не кусают… И никаких женщин.
-Какие мухи? Зима…Ну, вам виднее, — удивленно пожав плечами, она взялась за трубку телефона. — К Новому году вернетесь?
-Я всего на неделю…
-Аааа, — протянула она. — Значит вернетесь, а то без вас корпоратив не корпоратив…
В это время из кабинета Стаса вылетел клиент с красным от гнева лицом и криками: «Я найду себе другую контору… Я Вам устрою… Пожалеете!..» И это чуть не сорвало мою поездку, потому что мой коллега и соратник чуть не упустил клиента, разругавшись с ним вдрызг из-за того, что тот хотел оставить, ладно, жену, своих детей без копейки, пытаясь доказать, что они не его, но против генетической экспертизы нынче никуда не попрешь, а она-то прилагалась противоположной стороной. Пришлось его уговаривать, объяснять, доказывать, но в конце концов он пошел на компромисс. Я был выжат, как лимон и прямо из конторы рванул в аэропорт. Пройдя регистрацию, вдруг вспомнил, что забыл попросить Валентину присмотреть за Матвеем, позвонил и тут же отключил телефон. У меня было стойкое намерение провести эту свободную неделю в полной изоляции от мира юриспруденции, договоров, коллег, клиентов и забот. Хотел почувствовать себя совершенно свободным, независимым и немного диким… Девять часов полета и ключик был мой, как говорил Дуремар. В Иркутске, сторговавшись с таксистом на четыре тысячи, я удобно расположился на заднем сидении машины и тронулся в путь. Ехать было по сибирским меркам недалеко. Каких-то шестьдесят километров по тракту, бегущему то между сопками, то по их крутым склонам. За окном было не много не мало всего тридцать градусов мороза, хотя не было сырости, и эти градусы почти не чувствовались. К вечеру приехали В Листвянку, здесь я должен был найти проводника Николая Зорина и дальше уже ехать с ним на снегоходе. Зорин ехать на ночь глядя отказался, да и снегопад начинался. Я будучи человеком разумным с ним согласился и заночевал у него. На следующий день к обеду приехали к бухте, где и находилось зимовье. Дул пронизывающий ветер и сильно похолодало. Зорин подошел к избушке, осмотрелся. Вокруг были чьи-то следы, но явно не гуманоидов.
-О, мишка в гости заходил…-сказал проводник и посмотрел на меня вопросительно.
Я насторожился:
-А волки здесь тоже есть?
-Есть, есть, — пробурчал Зорин. — А ты, что не знал куда едешь, парень?
-Как-то не очень представлял, — растерянно сказал я.
-Ну, ничего, я вот тебе тут ружьишко оставлю, если что… Ты только не дрейфь. Отдыхай… — сказал Николай и начал растапливать печку.- Лучше в лес сходи дров насобирай… Не ждал я, что кто-то приедет.
Печка промерзла и при растопке начала дымить. Я вышел из домика и пошел в лес. Уже смеркалось. Оглядываюсь — нет ли зверья поблизости… И уже начал сожалеть, что поехал не в Италию, а в эту глухомань. Смотрю, а вдалеке уселся Михаил Потапыч и нюхает воздух… У самой кромки леса промелькнула чья-то тень. Присмотрелся, сначала подумал, что бежит большая овчарка, но потом до меня вдруг доперло, что это волк. Идти за дровами совсем расхотелось. Как-то не очень хотелось стать ужином для оголодавшего зверья. Вдруг я почувствовал, что сам голоден, как тот бегающий волк. Захожу в зимовье и вижу: Николай растопил печку, а на ней уже что-то шкворчит на сковородке и пахнет очень вкусно разогретой тушенкой.
-Да, парень, погорячился ты с приездом… Я с тобой здесь не могу остаться, так что хозяйствовать будешь сам. Еды на два — три дня хватит… А может сразу и вернешься со мной? А что, поживешь у меня… Жинка у меня хорошая, готовит классно… Комната есть… Совсем не стеснишь… На рыбалку сходим, на охоту свожу.
-Нет, я здесь останусь.
-Ну смотри, как знаешь. Я к тебе тогда через два дня приеду. На охоту пойдем. Что зря приехал что ли? Тайга, Сибирь, холодно… У нас здесь красота. Сам увидишь.
-Да, я как-то на охоту не рассчитывал, да и не люблю это… Не охотник,-замялся я.
-Так ты можешь не стрелять, а просто побродить, посмотреть… Воздухом подышать. Не будешь же ты всю неделю тут сидеть.
-Не буду. А до берега далеко?
-Нет… с километр будет… Садись, перекуси, голодный, наверное, а здесь если не ешь, то и замерзнуть недолго…
С волчьим аппетитом я накинулся на горячую тушенку, которую не ел с последнего турпохода на пятом курсе. Зорин уехал. Я остался совсем один и вдруг почувствовал какой-то страх от своего одиночества. В избушке было тепло от раскаленной печки, в ней потрескивали дрова, на столе горела свеча, а за окном стояла сплошная непроглядная чернота, минус тридцать, завывал ветер, а может и голодный волк. Короче, сплошная романтика. Я уже сто раз пожалел, что поехал сюда, а не в Италию… Утром, когда рассвело, рискнул выйти наружу… Странно, потеплело, или я уже привык к этому морозу. Добрел до берега. И вдруг меня осенило: «Жизнь хороша и жить хорошо!» Такая красота — хоть здесь оставайся и никуда не уходи. Улегся на лед и попытался рассмотреть, что там за толщей льда… Лед был прозрачным, и в свете солнца отливал бирюзой. Где- то в глубине Байкала что-то скрипело, ухало, булькало. Сначала от этих непривычных звуков я вздрагивал, а потом подумал: «А ведь озеро живет, вздыхает, и где-то там, на самой глубине, бьется его сердце, готовое при каждом новом ударе разорвать метровые льды. Эх, недаром о нем пели «Священное море Байкал…» От пейзажа захватывало дух, и казалось, что сейчас я нахожусь не на Земле, а в открытом космосе… Пока размышлял о космосе, пошел снег. Тучи затянули небо и, казались мягким пуховым одеялом, из которого невидимая хозяйка начала выбивать эти снежинки. Они сыпались и сыпались хлопьями, танцуя на поверхности гладкого льда, подгоняемые легкими порывами ветра. Снежинки тихо скользили в причудливом танце, потом замирали, будто зацепились за какую-то неровность, образовывая фантастические узоры. После этой прогулки, я понял, что не зря приехал сюда. В душе наступила какая-то гармония и зазвучала музыка… Я не думал, что во мне где-то очень глубоко живет романтик. Следующие дни пролетели, как один день, и, когда прощался с Зориным, он мне сказал:
-Молодец, я думал, что ты через два дня сбежишь и попросишь тебя отвезти в Иркутск.
-Николай, а можно я еще приеду, только летом… Зимой, конечно, красиво, но холодно.
-Денис, приезжай, когда захочешь. И жену привози, моя Алена научит ее, как делать правильные сибирские пельмени, а то вы там за Уралом, называете сибирскими пельменями черти что…
-Нет у меня жены, — ответил я.
-А что так? Вроде не урод, при деле… Или такой разборчивый? — пошутил Николай.
-Не особо, но только той одной, единственной не встретил, не нашел… Дед говорил, что надо найти свою царевну-лягушку…
-Ну на счет лягушки не знаю, настоящую девушку, а не подделку, сейчас очень сложно встретить… Подделки под оригинал очень хорошо маскируются, а потом, когда истинное нутро обнаруживается, то уже поздно… Счастье тебе, а жену на следующий год привози летом. Мы с Аленой вас ждать будем.
-Сам приеду, а вот жену — не обещаю, -согласился я.
Мне не очень хотелось возвращаться к городской жизни, но после этой поездки почувствовал себя заново родившимся и отдохнувшим. Казалось, сил у меня стало столько, что могу одной рукой горы ворочать.
В офисе моего приезда ждали. Когда вошел, то остолбенел. Я сначала подумал, что случайно перепутал двери своего офиса с дверями соседнего брачного агентства. Почесав затылок, вышел, потом вернулся снова, ущипнул себя за щеку в надежде разбудить, если вдруг сплю и мне все это снится… Но, увы, это была явь. Из строгого по дизайну офиса, он превратился в какой-то гербарий. Я подошел к секретарше Светочке, но не успел ничего сказать, видимо она поняла все без слов:
-Здравствуйте, Денис Валерьевич! Мы вас ждали!
-Я вижу. Что это такое?
-Новый дизайн от «Флоры».
-Какой еще Флоры? Она что, разводится?-не сразу понял я.
-Флора не может разводиться, она богиня цветов, деревьев, природы в общем… И, вообще, вроде замужем не была… а может и была за каким-нибудь греческим богом, — неуверенно сказала Светочка и тут же уткнулась в монитор.
-В наше время все разводятся, — констатировал я, все еще не понимая, что же произошло в офисе за неделю моего отсутствия. -Черт побери, что все это значит, мне кто-нибудь объяснит?
-Не чертыхайтесь, Денис Валерьевич. Вы этим самым свою ауру портите… У нас работает дизайнерская фирма «Флора», и все вопросы на эту тему можете задать вашему заместителю Станиславу Константиновичу. Это он распорядился… Но работы еще не закончены.
Я ринулся к кабинету Стаса, но Светочка меня предупредила:
-А его сегодня до обеда не будет. Он на заседании.
Внутри меня все кипело, я готов был разорвать в клочья Стаса с его безумными идеями, и никакая богиня Флора мне не помешала бы это сделать… Я вспомнил, что последняя пассия Стаса была хозяйкой небольшого дизайнерского салона. Значит он решил ускорить процесс своих отношений…
Стас появился после обеда очень довольный. Он даже напевал какую-то песенку себе под нос. Таким он обычно бывал, когда заводил себе новую подружку, и она за короткий период знакомства еще не успела спросить о дальнейших перспективах…
-Дэн, привет! С приездом! Как там Сибирь — матушка поживает? Как погода, природа и, конечно же, женщины? Говорят сибирские девушки цивилизацией не избалованы и все умеют готовить пельмени…- сыпал вопросами Стас.
-Привет — привет… Как медведи, волки поживают — видел, а вот как девушки — не знаю… Ты мне можешь объяснить, что произошло в офисе пока меня не было? И за чьи средства делается этот райский уголок?
-А что тебе не понравилось, старик? — почесал затылок Стас.
-Понравилось, что вот подумываю может нам поменять род деятельности под этот интерьер и стать не адвокатской конторой, а сводническим агентством, как наши соседи? — недовольно буркнул я.
-Дэн, я тебе сейчас все объясню, не спеши и не кипятись. И деньги мои, но надеюсь, что ты мне их возместишь… хотя бы частично.
-И не надейся! За свои причуды плати сам. Меня устраивал предыдущий интерьер гоооораздо больше, чем сейчас…
-Понимаешь, я увидел девушку…
-Худощавую высокую блондинку с ногами от ушей и мозгами, как дом советов лет восемнадцати — двадцати… Ай, Стас, сколько Лен, сколько Зин таких у тебя было, — махнул я рукой. — Только ты для них офис не переделывал…
-Дэн, ты ничего не понял. Катя совсем другая… Она даже не блондинка и даже не высокая… И ей уже не двадцать…
-Это что-то новенькое, — язвительно заметил я.- А как же Милана? Ты еще пару недель умирал от любви к ней…
-Милана? Милана… С этим проблема. Катя работает у Миланы в салоне «Флора». Она дизайнер — флорист. Увидел и понял, что только на ней хочу жениться. Это был какой-то удар молнии, взрыв, не знаю, как назвать. Все произошло внезапно…-возбужденно говорил Стас.
-Что? Ты и жениться?.. Не смеши меня, друг. Это две вещи не совместимые.
-Знаешь, она особенная. Я тебя с ней познакомлю. И ты все поймешь. Понимаешь, Дэн, есть те, с которыми приятно время проводить, а есть те женщины, на которых хочется жениться.
-Она знает, что ты на ней хочешь жениться?
-Еще нет… Но я ей скажу об этом обязательно, — горячился Стас.
-Разведет она тебя, как лиса Алиса Буратино, — усмехнулся я.
-Ты просто с ума сойдешь, когда увидишь Катю. Ты поймешь, что был не прав, — сказал Стас и пошел к двери.
-Ладно, поживем увидим. Значит пришла любовь и разум взял каникулы. А что ты будешь делать с Миланой?
-Я ей все сказал… Вот увидишь, что ты ошибаешься на счет Кати,- оглянулся Стас и вышел.
Я посидел еще немного, покрутил в руках карандаш, размышляя над разговором со Стасом, и принялся за бумаги, которые мне занесла Светочка, но работа не пошла. Я решил сделать себе кофе. Светочка была хорошим секретарем, но за четыре года работы так и не научилась его варить, но ей это прощалось за остальные боевые заслуги. Подойдя к кофемашине, я услышал, как звякнул колокольчик на входной двери, и на пороге появилась она… Девушка шла по коридору, нет, не шла, а плыла, радостно кивая в знак приветствия всем, кто попадался ей на пути. Она была невысока ростом, одета в легкое не по -зимнему пальто, на голове шапочка, отороченная каким-то белым мехом. Я не успел разглядеть ее лицо, как из своего кабинета выбежал Стас и затанцевал вокруг нее, что-то весело говоря. Мне показалось, что лицо у него стало каким-то глупым от избытка чувств. Он провел ее в кабинет, из которого она вышла через пять минут. На ней уже не было ни пальто, ни шапочки. И тут я смог ее разглядеть — высокий лоб, брови в разлет, чуть курносый небольшой носик, огромные синие-синие глаза с пушистыми ресницами, красиво очерченный рот, чуть острый подбородок и две смешные рыжие косички, лежащие на плечах. Короче, вроде бы ничего особенного, но почему-то не смог оторвать от девушки взгляд. С ее появлением я находился в какой-то прострации, и только возглас Светочки вернул меня в реальность:
-Денис Валерьевич, ваш кофе готов!
-А… да-да, спасибо, — ответил я, продолжая смотреть на девушку.
Но следом за ней выскочил из кабинета Стас, и взвился над ней, как орел над орленком. Я ухмыльнулся и вернулся в свой кабинет, но даже после кофе, работа у меня не то что не пошла, она остановилась совсем. Тут в дверь постучали, сначала в проеме появился Стас, а уже потом за ним вошла она… Он не успел открыть рот, как я его осадил:
-Тебя, что не учили, первой пропускать женщину?
-Не понял, ты что кипятишься? Знакомься — это наш дизайнер Катя, — потом подумал и добавил: — Екатерина Звягинцева…
В кабинете вдруг повисло неловкое молчание. Стас вопросительно смотрел на меня, я с удивлением смотрел на Катю, а та чисто профессиональным взглядом осматривала мой кабинет.
-И что бы вы хотели, Екатерина Звягинцева, изменить здесь? — вдруг спросил я.
-Я? Ничего… Он полностью соответствует вам. Все строго, серо — бело, уныло и скучно… Адвокат, одним словом… В вашем кабинете я ничего не буду переделывать, — сказала она и хотела уйти.
-Как же, Катенька, вы же хотели, — забеспокоился Стас.
-Я передумала…
-Значит мы расстаемся? — как-то уныло произнес он.
-Стас! — воскликнула она. — Мы же договорились, что завтра идем в кино…
-Конечно, конечно… Да-да, кино, — заулыбался он и, подхватив девушку под руку, вышел с ней из моего кабинета.
-Да… Полный анамнез болезни под названием любовь, — фыркнул я, но почему-то тут же пожалел, что она со Стасом, а не со мной. Я не мог понять, что же произошло с моим другом. Еще совсем недавно он умирал от любви к Милане, хозяйке того самого салона «Флора», а сейчас с ним творилось что-то совсем мне не понятное.
Что в ней было такого, что так притягивало мужские взгляды? Я не только имел себя в виду и Стаса, но я видел, как все наше остальное мужское народонаселение офиса в составе восьми человек чуть ли не в шеренгу встали перед ней, только что честь не отдали. А наш клиент господин Левкин, решающий вопросы по разводу с третьей женой, вдруг сорвался и куда-то выбежал, вернувшись через десять минут с букетом цветов. Катя была ошеломлена и даже несколько напугана таким напором с его стороны. Я не знал, что делать, но вдруг сорвался с места и влетел в кабинет Стаса без стука. Он возмущенно посмотрел на меня:
-Дэн, а тебя не учили стучать, когда входишь?
-Извини… Учили. Но я думал, что Екатерина ушла…
Она посмотрела на меня и улыбнулась:
-Зовите меня Катя…
-Хорошо. Я думал, что Катя уже ушла.
-Ты что-то хотел? — с вызовом спросил Стас.
-Я хотел спросить Катю…
-Спрашивай, -буркнул Стас.
-Катя, а мы с вами нигде раньше не встречались? У вас очень похожие косички с одной девочкой из прошлой жизни… Ее, кстати, тоже звали Катя… Только фамилия была не Звягинцева.
-А как была фамилия той девочки? — спросила она и уставилась на меня своими глазищами.
-Не помню, — солгал я. Не хотел услышать, что это не она… Странно, но меня не покидало чувство, что мы с ней все-таки были знакомы когда-то давно.
-Ты все спросил? — с угрозой в голосе произнес Стас.
-Да! Нет!… А кто будет ухаживать за этим гербарием? — спросил я.
-Я, — улыбнулась Катя и опять в упор посмотрела на меня своими огромными синими глазами.
-И сколько вам надо будет за это платить? — включил я свой калькулятор.
-Доброе слово, улыбку и, может быть, иногда кружку чая или чашечку кофе, — улыбнулась она. — Я буду два раза в неделю приходить сюда вечером после работы.
-Но…
-Никаких но. Мы же в ответе за тех , кого приручили, а цветы они тоже живые, как та роза у маленького принца.
-Вы альтруистка, Катя?-удивился я.
-Нет, я просто не могу дать погибнуть всему этому, как вы сказали, гербарию. Светочка очень хороший секретарь, но с ней говорила и поняла, что в цветах она ничего не смыслит, — ответила Катя.
-Так, ты все спросил? — вдруг закипел Стас. — А теперь иди, нам надо с Катюшей обсудить некоторые вопросы.
-Да, все, — я собрался уйти, поняв, что мне ничего не светит, но вдруг остановился и оглянулся, поймав ее взгляд. — Я вас приглашаю к себе в субботу на шашлыки.
По лицу Стаса понял, что он не очень рад моему приглашению, но судя по реакции Кати, она была согласна, а значит ему пришлось согласиться поневоле.
До субботы оставалось еще целых четыре дня, а значит я успею очень хорошо подготовиться, да и Валюша, надеялся, мне поможет. Часа через два разгневанный Стас зашел ко мне в кабинет и сказал:
-Давай договоримся, что ты не будешь лезть в наши с Катей отношения. Я с ней первым познакомился…
-Если первым познакомился, значит первым и танцуешь девушку?.. — съязвил я.
-Дэн, не лезь!.. Вот зачем ты нас на шашлыки пригласил?
-Ты не придешь, но мне показалось, что девушка даже очень согласна…
-Нет, давай сделаем так, слоны отдельно от мух, котлеты отдельно… — продолжил Стас.
-У вас чистая любовь без искусственных добавок? — ухмыльнулся я. — Тогда огласи срок хранения.
-Дэн, не ерничай… Я серьезно. Просто не лезь, а то… — с угрозой повторил Стас.- И не надо пошлости. Тебе это не идет.
-Стас, ты сейчас похож на Змея Горыныча, который рассердился и вот вот начнет огненную атаку неприятеля, — улыбнулся я, пытаясь разрядить обстановку. — Если ты первым познакомился, то решил лишить девушку права голоса и выбора? Пойми, Стас, сколько бы мы тут не бились лбами, а выбирать будет она… Попомни мои слова. И не скидывай со счетов Милану.
-Она свой выбор сделала — это я. Забудь про нее. Если ты лезть не будешь, то и выбирать Кате не придется, с пафосом произнес он.
-Поздно, Стас. Я уже влез, так что давай будем терпимы к друг другу на данном этапе. Нам еще с тобой работать и работать, а девушке дай свободу выбора, согласно конвенции от…
-Не придуривайся… — крикнул Стас. — Дэн, ну почему стоило мне влюбиться, как ты влез…
-Ты влюбился как-то внезапно. Меня не покидает ощущение, что мы с ней были знакомы когда-то очень давно… Только фамилия меня смущает… — начал я.
-Дэн, я прошу тебя по человечески, не лезь… Не знаю, что произошло, но это был удар грома, молния, вспышка… Я понял, что все мои прошлые увлечения — это ерунда, пыль…-горячился Стас.
-Странно… Хорошо, не буду тебе мешать… Не бери в голову, я пошутил, но на шашлыки все-таки приходите…
-Уфффф… — выдохнул Стас. — Дэн, конечно придем. И она моя девушка?
-Время покажет…
-Ты настоящий друг!- воскликнул Стас и протянул руку для рукопожатия. Мы пожали друг другу руки и разошлись, каждый по своим делам.
На шашлыки в субботу они приехали, были еще Витька с Валентиной и своими короедами. Шашлыки удались. Было весело, но я постарался не выдать себя ни взглядом, ни жестом, даже мыслям о Кате запретил появляться в голове. Короче, вел себя, как манекен, руками — ногами двигал, смеялся, с пацанами в пятнашки играл, от Кати не бегал, но и на рожон не лез, зато Стас остался доволен. Под конец, когда все собрались расходиться, я остался у мангала совсем один. Ко мне вдруг подошла Катя:
-Денис, почему вы меня избегаете?
-Я? Ну, что Вы, Катюша, даже в мыслях не было…
-Я чувствую, что Вы меня сторонитесь. Я вас чем-то обидела?- прямо спросила она.
-Совсем нет. Все хорошо, — ответил я, глядя на догорающие огоньки в мангале.
-Тогда почему Вы не смотрите мне в глаза? — улыбнулась она.
-Я и не смотрю? — ухмыльнулся я. — Смотрю и еще как.- И посмотрел на Катю.
-У меняя такое чувство, что я уже здесь была…- Вдруг сказала она. — Только дом был старый, деревянный… Не знаю, какое-то дежавю… Беседка…
-Катя, а Звягинцева — это Ваша родная фамилия?..
-Нет, по отчиму… Когда мама второй раз вышла замуж, то отчим меня удочерил…
Я с удивлением посмотрел на нее, и уже был готов спросить о родной фамилии, как из дома выбежал Стас и, подхватив ее под руку, попрощался за собой. Потом раздался звук отъезжающей машины. Витька со своей семьей тоже удалился, и в доме наступила тишина. То что Стас намерен был жениться на Кате, меня это несколько смущало — за время нашей совместной работы у него уже раз пять возникало такое желание, но дальше слов оно не шло. Катя не была похожа на тех длинноногих и большегрудых блондинок, с которыми крутил свои амуры Стас, и мне казалось, что у нее в голове находятся все-таки мозги, а не тряпки, бутики, деньги и прочая дребедень. Я в тайне надеялся, что Стасу она скоро надоест, и он с ней расстанется, но в тоже время не хотел, чтобы кто-то причинил Кате боль или обиду. Только меня смущало, что слишком быстро развивались события, просто стремительно. Я достал свой старый детский альбом и стал его листать… Нашел фотографию Кати Семеновой и понял, что это она и есть. А дежавю — это вовсе не дежавю, она один раз была в этом доме. Мы всегда жили в городе, а в дедовский дом приезжали, как на дачу. Однажды я уговорил Катину бабушку отпустить ее с нами покататься на лыжах, но это было так давно. Кажется, учились тогда во втором классе…
…До Нового года оставалось еще целых две недели. Светочка занималась сбором пожеланий у членов нашего небольшого, но дружного коллектива, как лучше провести новогодние посиделки. К виду офиса я привык и однажды сказал Кате, что «даже очень ничего получилось», на что услышал от нее в ответ: «Ничего — это пустое место!» И, как-то проезжая мимо салона «Флора», я остановился и решил зайти к ней, чтобы сказать, что узнал ее и напомнить о нашей детской дружбе. Естественно, это противоречило моему договору со Стасом, но в тот момент ничего не мог с собой поделать, потому что «промедление было смерти подобно». Посетителей в лавке под ярким банером с искаженным изображением рембрантовской Флоры не было и, видимо, их там и не ждали, поэтому мое появление должно было быть в любом случае неожиданным. Кати не оказалось на месте. Я оглядел зал, но и там никого не нашлось, кто бы мог ответить, куда она ушла. Проходя мимо приоткрытой двери, услышал чей-то голос. Прислушавшись, узнал голос Миланы:
-Все идет не так, как Вы сказали… Он даже не смотрит на меня… Он увлекся совсем другой девушкой… Что?.. Одна… Я же помню, что вы говорили… Стоп! Да-да… Она вошла в тот самый миг, когда я собиралась разбрызгать ту туалетную воду… А потом он сразу пришел и столкнулся с ней в дверях… Нет не может быть!.. И что теперь делать?.. Ее должен поцеловать тот, кто в нее влюбится? Но я не знаю, кто может ее любить! Да еще и успеть до полночи 31 декабря… Только так можно все исправить… Хорошо, я постараюсь…
Я был заинтригован, но разговор оборвался. Выйдя никем не замеченным из «Флоры», завел машину, как в голову пришла мысль: «Странный какой-то разговор вела Милана… Кто кого должен поцеловать до полночи и что исправить? Хм…» Тут из салона выбежала Милана и села в свой автомобиль. Какая-то сила меня заставила поехать следом за ней. Мы долго петляли по городу. На улице уже стемнело, когда Милана остановила машину на окраине города у небольшого домика, стоящего на отшибе. Она вышла и почти бегом вбежала в дом. Я хотел пойти следом, но откуда не возьмись прямо на узкую тропинку вышел огромный черный пес и сел, уставившись на меня своими глазищами. Когда я делал шаг в его сторону, он начинал негромко, но угрожающе рычать. «Просто собака Баскервилей, какая-то,»- подумал я. Пришлось ждать, когда Милана выйдет из этого дома. Она пробыла там довольно долго, а когда появилась на тропинке, я вышел ей навстречу.
-Ой, Денис… Как ты здесь? -удивилась она.
-Я, прости, следил за тобой, — сознался я.
-Зачем?
-Извини, но подслушал твой разговор по телефону. Понял, что ты говорила о Стасе и Кате… Ты не хочешь мне ничего рассказать?
-Не продолжай. Да, я говорила о них. Дай мне слово, что никому не скажешь… -чуть слышно попросила Милана.
-Даю слово, что никому ничего не скажу. Знаешь, давай сейчас вернемся в город и зайдем в какое-нибудь тихое кафе, возьмем по чашечке кофе, и ты мне все расскажешь, а там подумаем, что дальше делать.
-Я согласна.
Вернувшись в город, мы остановились у первого попавшего полупустого кафе, заняли столик в углу, чтобы нам никто не мешал и Милана рассказала странную историю:
-Понимаешь, мы со Стасом уже полгода. И дело шло к свадьбе. В этом же нет ничего плохого, что женщина хочет замуж, хочет иметь семью, детей, заботиться о них… Но тут Стас заметил Катю. Я видела, как он смотрел на нее. У него глаза загорелись, задрожали ноздри… Он стал похож на охотника, напавшего на след зверя… Я испугалась, что он опять передумает и пошла к ведунье… Мне о ней рассказала моя подруга. Она у нее спасала свою семью… Я так сумбурно говорю… — Милана вздохнула и отхлебнула несколько глотков кофе. — Ты, наверное, думаешь, что я сумасшедшая. Я, современная женщина, и верю в какую-то ворожбу, заклинания… Ведунья попросила принести новый флакон духов и никому его не показывать. Я так и сделала. Она что-то над ним шептала, а потом сказала, чтобы я перед приходом Стаса брызнула на себя. Но главное условие, чтобы я была совсем одна в том помещении, где буду это делать. Так получилось, что когда я только собралась брызнуть на себя духи, как в кабинет вбежала Катя, там в зале скандалил мужчина. Ему не понравился предложенный букет… Я растерялась, случайно нажав на пульверизатор, и вся струя попала на Катю. Она вышла в зал и там столкнулась со Стасом… Только, когда Стас стал рьяно ухаживать за Катей, я поняла, что натворила, но было уже поздно. Я не знала, что делать и позвонила ведунье. Ну, а все остальное, ты уже знаешь.
-И что теперь делать? — спросил я.
-Денис, ты в праве считать меня глупой, верящей в бабкины сказки и прочую глупость, но пойми, я видела, как Стас вдруг резко стал ухаживать за Катей, забыв обо всем…
-Милана, я тебя внимательно слушал, и мне тебе хочется верить. Скажи, что надо делать.
-Знаешь, вроде ничего особенного, но так сложно… Надо поцеловать ее и крайний срок 31 декабря, когда куранты будут бить полночь, а иначе может случиться беда. Стас и Катя поженятся, а чары тут же исчезнут, потому что они не предназначены друг для друга… Забыла сказать, что ее должен поцеловать человек, который любит…А я должна буду поцеловать Стаса.
-Поцеловать царевну лягушку… — тихо сказал я.
-Что? — не поняла Милана.
-Да так… Сказка одна про любовь с поцелуем, чтобы развеять злые чары… Мне когда-то ее дедушка рассказывал. Я был тогда маленький и очень любил слушать сказки. Это потом стал по-современному нудным прагматиком…
-Да, в нашей жизни все меньше и меньше встречаются романтики, — вздохнула Милана. — Денис, а ты правда любишь Катю?
-Смешно, но я влюбился в нее в первом классе, а потом она исчезла, вернее ее увезла мама… Я не знаю, но когда я с ней рядом, то чувствую, что наши души родные…
-Денис, помоги мне, пожалуйста! Я очень люблю Стаса. И зачем я только пошла к этой ведунье. Ничего бы не было. Он бы никогда на нее не посмотрел, если бы не эти духи… Это все мои сомнения в своих силах…-с сожалением произнесла Милана и допила свой кофе.
-Еще кофе? — спросил я, но она отрицательно покачала головой. — Едем?
-Но что мы будем делать дальше? До Нового года осталось две недели…Что же я наделала… — Милана взялась за голову и стала раскачиваться из стороны в сторону.
-Надо подумать, — ответил я.- Успокойся. Вот что…Как обычно, до 31 декабря еще уйма времени… На каждый Новый год мы собираемся у меня…
-Но меня никто не приглашал, а Стас вряд ли меня позовет…
-Я тебя приглашаю. Ты там будешь, и мы постараемся все исправить…
На этом и порешили. На следующий день меня задержали дела, Стас пропадал на заседаниях суда до позднего вечера, и мы с ним в этот день даже не пересекались. Разобравшись с бумагами, я понял как засиделся в офисе. За окном была кромешная тьма, а стрелки часов показывали половину девятого. Захлопнув папку, я мысленно представил завтрашнее заседание и понял, что к нему готов, как Геракл к битве со львом. Завтра мне предстояло встретиться с мэтром от адвокатуры, а по совместительству моим бывшим учителем, Львом Моисеевичем Гейнцем. Я понимал уже сейчас, что битва будет трудной, придется сломать не одно копье, но почему-то чувствовал, что выиграю и докажу ему — он меня не зря учил. Выйдя в коридор, я вдруг увидел Катю. Она, что-то тихо напевая себе под нос, возилась с цветами.
-Катя, как Вы здесь оказались? Офис был закрыт, — удивился я.
-Ой, Денис Валерьевич, Вы меня так напугали! Я думала, что все ушли. Я же обещала, что буду ухаживать за «этим гербарием», как вы выразились. А ключи мне дал Стас и выписал пропуск для охраны, чтобы она меня пускала.
-А помощь вам моя не требуется? — вдруг спросил я.
Она пожала плечами, а потом сказала:
-Если Вам не трудно, то помогите полить вон те цветы, что в корзинках почти под потолком… Я боюсь высоты, голова начинает кружиться. Думала, что сегодня мне Стас поможет, но, увы…
-У меня голова не кружится. С радостью помогу, — воскликнул я. Засучив рукава, полез на стремянку, которая вдруг покачнулась, и я полетел с не вниз. Не знаю уж как получилось, но если бы не Катя, то уже через мгновение лежал бы на полу, как коврик. Секундное умопомрачение прошло в то самое мгновение, когда я инстинктивно схватился за нее, как за соломинку, и готов был вот-вот поцеловать. Тут я увидел испуганные Катины глаза и ее руки, которые пытались меня оттолкнуть.
-Денис Валерьевич, это не правильно… Стас… Я люблю Стаса… Вы его друг… Не надо этого делать… — испуганно бормотала она.
-Катюша, извини, я не хотел тебя обидеть… Это случайность… Я ни о чем таком и не думал. Прости, — сказал я почему-то совсем охрипшим голосом, который даже сам не узнал…
-Больше так не делайте. Я пойду, — сказала Катя и взяла пальто.
-А как же цветы, что на верху. Они завянут и умрут…- я не хотел, чтобы она уходила.
-Хорошо… Только больше не падайте, — и она подала мне кувшин с водой. Я заметил, что взгляд у нее был совсем какой-то растерянный. Только успел слезть со стремянки, как в офис влетел Стас. Он внимательно посмотрел на меня, на Катю, а потом вдруг завопил, как ревнивый Отелло, заметив Дездемону рядом с Яго:
-Скажи мне — он приставал к тебе?
Катя удивленно уставилась на него, ничего не понимая, а потом покачала головой. Стас несколько успокоился:
-Уже поздно, одевайся. Я тебя подвезу до дома.
Она послушно собралась и ушла с ним. Я остался в офисе один. Подошел к окну и стал смотреть в беспросветную тьму. «Попытка номер раз не удалась, — с грустью подумал я.- А может к лучшему? Их целовать надо в одно время… А то Стас, как раненый бык в корриде, разнесет все кругом, пока до него доберется Милана… И еще вопрос: разрешит ли он ей себя поцеловать… А вместе они будут у меня 31 декабря. Надо придумать, что делать…»
На следующий день позвонила Милана и сказала примерно следующее:
-Я узнала, что Катя будет в костюме Снегурочки… И даже видела костюм… Она его сегодня по почте получила. Мне надо такой же, но другого цвета, чтобы Стас запомнил наши различия, а перед полночью я придумаю, как нам с ней поменяться шубками…
-Но лицо?.. — воскликнул я.
-Все будут в масках, а после поцелуя мы их снимем и все встанет на свои места! — радостно воскликнула она.
-Но она же не слепая… я…
-Денис! Помнишь Д’Артаньян говорил, что ночью все кошки серы. Надо будет что-то придумать со светом…
Обсудив все детали, мы пришли к выводу, что других вариантов просто нет, только была загвоздка, как ее заставить надеть костюм Миланы, и как обмануть, увы, обмануть Стаса… У нас еще было время, и мы занялись воплощением нашего плана.
Перед самым Новым годом Виктор со своими отпрысками нарядил во дворе елку. Чего только на ней не было: стеклянные шары и старые игрушки, гирлянды из снежинок и флажков, которые они клеили всю последнюю неделю. Короче, елка была украшена на славу. Тут я вспомнил про старую дедовскую шубу Деда Мороза и зачем-то, еще не зная зачем, достал с антресолей. Она была почти, как новенькая. 31 декабря к десяти вечера собрались гости. Не было только Миланы. Ее появление должно было стать сюрпризом для Стаса, что и получилось. Когда она приехала, то он удивленно посмотрел сначала на меня, потом на нее и воскликнул:
-А ее кто сюда позвал?
-Я. Она теперь моя девушка, ты разве не знал?
Это его удивило еще больше. Побормотав что-то типа:
-А… Ясно… Ну и ладно. Только у нас сегодня две Снегурочки. Какая же из них настоящая? — и он, обняв Катю, отошел к веселящейся у елки детворе.
В этот раз почетную роль Деда Мороза, так как Катя была Снегурочкой, исполнял он. Милана позвала меня в дом и объяснила, что надо делать: всего — навсего Стаса переодеть в мой костюм звездочета, а Катю в ее костюм Снегурочки, но Катю она брала на себя, а вот как справиться со Стасом, я должен был решить сам.
Все получилось будто само собой: Милана проходила мимо Кати, как один из отпрысков моего друга Виктора случайно ее толкнул и стакан с апельсиновым соком выпал из ее рук, облив при этом шубку Снегурочки Кати. Милана стала извиняться перед ней, а потом вызвалась помочь справиться с пятном. Они ушли в дом. До встречи Нового года оставалось ровно сорок минут. Но я еще не придумал, как переодеть Стаса. И тут помогла случайность. Мой друг Виктор установил кучу всяких разных фейерверков, которые должны были взлететь в воздух ровно в полночь, когда начнут бить куранты. Но среди них оказался один нетерпеливый, или кто-то из Витькиных отпрысков решил запустить самостоятельно салют, который взорвался в нескольких метрах над головой Стаса. Его прекрасная атласная красная шуба покрылась какими-то серыми пятнами и разноцветными разводами. Пришлось Стаса тоже увести в дом. Там я его почти силой заставил надеть мой костюм звездочета, обещая, что к следующему Новому году его шуба будет почищена и возвращена хозяину. Выпроводив его на улицу, план в моей голове созрел мгновенно. Я надел костюм Деда Мороза, который мне достался от деда, достал большой мешок с подарками и в таком виде вышел во двор. Осмотрелся и определил расстановку сил: Милана в маске и Катином костюме Снегурочки стояла недалеко от Звездочета, а Катя в костюме Миланы стояла одна и растерянно оглядывалась по сторонам, ища своего Деда Мороза. Мне хотелось верить, что у Миланы именно так все и получилось. «Я иду к тебе!» — радостно подумал я.
-Вот и я, Дед Мороз! А где же моя внученька, Снегурочка? Вы ее не видали? А, вот она моя внученька — красавица! — забасил я, внимательно наблюдая за Стасом. — Я подарки вам принес! Налетайте, не спешите! Помоги-ка мне, Снегурушка, деткам подарки раздать! — видя, как у Витькиных пацанов загорелись глаза в ожидании, что сейчас сбудутся все их мечты на этот момент.
Стас думая, что рядом с ним стоит Катя, крепко прижал Милану к себе, будто боялся, что она сейчас рванет ко мне и начнет раздавать подарки. Но тут Виктор включил трансляцию речи президента и приготовился нажать на кнопку, чтобы с первым ударом часов запустить свой фейерверк. Катя, думая, что я Стас, подошла ко мне и взяла меня за руку. Я крепко сжал ее ладонь в своей и был уверен, что уже никакая сила не сможет ее у меня отобрать… Семен держал в руках бутылку шампанского, готовый выстрелить пробкой с первым же ударом часов, а я стоял и считал про себя секунды: «Раз, два, три, четыре… Ура!» Раздался первый удар и Семен начал разливать шампанское в фужеры, потом все закричали: «С Новым годом! С новым счастьем!» Я наклонился и поцеловал Катю, но краем глаза заметил все же, как Стас целует Милану.
Дальше было то, что и должно было быть: Катя вдруг широко открыла глаза и воскликнула:
-Неужели я спала и видела такой странный сон… Нет это был сон наяву. Денис, я в нем была не с тобой… Ты меня поцеловал, и я будто проснулась.
-Катюша, да это был сон наяву… Так иногда бывает. Он больше не повториться! А это мой подарок тебе, — я вынул из кармана дедовской шубы маленькую бархатную коробочку и открыл ее. — Я люблю тебя и прошу стать моей женой!
Катя удивленно посмотрела на меня, а потом протянула руку, и я надел ей на безымянный палец кольцо. Оно пришлось впору. Все вдруг закричали:
-Такого еще не было! Дед Мороз сделал предложение Снегурочки!
Катя смутилась, но я не дал ей ничего сказать и опять поцеловал. Она ответила на мой поцелуй и прошептала, чтобы только я один мог услышать:
-Денис, я люблю тебя.
У Стаса с Миланой произошел примерно такой же разговор.
-Я, что спал? — воскликнул Стас, обнимая Милану.
-Почти, — улыбнулась она.
-Но это был странный сон. В нем я был не с тобой… Не знаю почему…
-Я знаю твой сон. Мы его смотрели вместе, — опять улыбнулась Милана.
-Месяц назад я купил одну вещицу и хотел предложить ее тебе, но потом что-то произошло, а что я не помню…
-И не надо, — ответила она.
-Так вот… Я решил, что с моей холостяцкой жизнью пора заканчивать, потому что полгода назад я встретил ту единственную женщину, с которой хотел бы быть, жить, растить наших детей. Которую хочу любить и в горе, и в радости… Это ты, Милана. И прошу тебя стать моей женой. Ты согласна?
-Да! — и Стас надел на палец Миланы кольцо.
Но тут уж гости поняли, что грядет не одна свадьба, а две и вдруг закричали хором: «Горько! Горько!» А Виктор внезапно вспомнил, что забыл нажать в полночь свою заветную кнопочку и не запустил фейерверк, сначала растерялся, но один из его отпрысков подал ему пульт и тут началось настоящее светопредставление! Все кричали в разнобой: «Горько! С Новым годом! С новым счастье!..» Веселье продолжалось до самого утра. Так что я наконец-то встретил свою царевну Лягушку и поцеловал ее, а она превратилась в прекрасную девушку по имени Катя, Катюша! С Новым годом и будьте счастливы не один, и даже не двадцать, а все 365 дней в каждом Новом году!