Калиостро не злился, на бандита. Разве можно разозлиться, на жадность корысть, которая держала цепкими лапами Сафара. Соперничать с ней нет смысла, ей тысячи лет. Она губила пачками ,ещё в каменном веке , полу человека, полу обезьяну . Скованного жадностью и после колебаний поднявшего дубину в намерении в одиночку убить какого-нибудь динозаврика, что бы не делиться не с кем . Тёплым сочным мясом и поплатившимся жизнью . Для начала, нужно просто выбраться от сюда , а Сафар никуда не денется . Только теперь, можно было спокойно осмотреть, явно обожжённую, руку . В жарку я не попадал , за раскалённое после обстрела дуло не хватался . Да и один магазин не нагреет его так . Камень!!! Осенило Калиостро. В правой руке я держал камень. Кстати, где он ? Взгляд, безошибочно упал на то место, где лежал камень, под слоем свежей земли, накиданной в спешке, из сооруженного окопа. Отряхнув с него свежую, сырую землю , Калиостро смотрел на него, как на очередную загадку . Где я упал, когда карусель меня прокатила? Вон там. Поднес его на то же место, камень будто потерял терпение и начал чуть заметно искря, нагреваться. Сталкер бросил его от боли, тот откатился, ещё сантиметров на 40 . Удивительное зрелище. Миллионы маленьких искорок с неимоверной скоростью носились по граням камня, которые мерцали. Словно пульсировали , отбивая одним им известный во вселенной, ритм . Разгоняя ядро камня докрасна , пульсация нарастала , а ядро становилось уже ярче и ярче . Поднимая камень над землёй . Зависнув в полуметре , свет потянулся от меня, в сторону аномального поля , пульсируя кольцами . Свет которых, сжимался, затягивался в точку . В полуметре от меня, прямо перед жаркой, всё это время, я сидел, как за вороженный. Забыл о саднящей руке, о Сафаре. Где то там за спиной он мечтал, пустить мне пулю в лоб. Да что там , я забыл обо всём , Последнее, мощное, красное, как свет солнца на закате, кольцо, свернулось в точку . Камень упал . Я не спуская глаз, с того места, где исчезло последнее кольцо. Подхватил свои нехитрые пожитки, в правую руку. Левой, отстегнул контейнер, гребанул камень, вместе с землёй и через пару шагов, мир сжался в точку и в ту же секунду раскинулся новыми формами и красками. Местность, была мне чем то знакома. По правую сторону, метрах в 20, стояла огромная ЛЭП. За ней, раскинулась широкая поляна, метров на сто пятьдесят и обрываясь лесом, уходящим вперёд, до высокого холма. С обратной стороны поляны, асфальтовая дорога, которая исчезала, спускаясь куда-то вниз, скрытая от меня пригорком, поросшим редкими кустами. Не забивая голову, я включил ПДА и посмотрел, где нахожусь. Пара километров до янтаря. Чудесно. Если двигаться немного на юго-восток, можно выйти на базу, к Майору, но сейчас это неактуально. Нужно срочно искать укрытие на ночь. Вы никогда не ловили себя на мысли, что всё слишком хорошо сложилось? Нет? Значит вы везунчик от природы. Обычному человеку, с чёрно-белой тельняшкой судьбы, приходится насторожиться и умерить восторги. Чудесные стечения обстоятельств, в счёт оплаты, потребуют сдачу неприятностями. Интересно, кто там подсчитывает баланс, по судьбе? Я поднял голову вверх, ожидая увидеть, хоть намёк, на текущее состояние счёта моего везения, но ухмыльнулся своим мыслям, а в слух ляпнул. — Хоть бы СМСку кинули, жопошники. Устроил по удобней рюкзак, за спиной штурмовую винтовку пристроил, что бы не мешалась и достать её можно было предельно быстро. Я был готов и двинулся к дороге, с детектором в левой руке и кипарисом в правой. Лёгкий, удобный, быстрый, мне нравилось. На дороге, взору открылся совершенно другой вид, внизу была заброшенная деревенька Старая Красница, в две улицы. Теперь, более менее пригодных для укрытия, оставалось домов пять. Мне приглянулся крайний, угловой и не мешкая, направился к нему. Когда обследование и выселение, небольшой стайки тушканов, без надлежащей прописки, было закончено. Я облюбовал добротный, пока ещё, чердак. Счётчик Гейгера упорно молчал. Странно. Постройки в зоне, на счётчике обычно потрескивают, в допустимых нормах. Моё недоверие к приборчику пропало, когда я аккуратно потоптался по крыше, что бы оглядеться. Он добросовестно по-трещал, с восточной стороны ската крыши. Прибор работает. Крыша не провалилась. Идём на чердак. Слева от творила, крыша была без дыр. Там я и расположился. Предварительно поставив на творило, древний, разваливающийся, но тяжеленный комод. Как раз, то что нужно. Устроился в спальном мешке по уютней. Я размышлял над случившимся. То что мне повезло, сомнений не было. Уже пару лет пытаюсь найти воронку, потом отследить, с помощью маячка, куда она выходит. Максимум, от выброса до выброса, удавалось найти три аномалии. Единственный, мне известный и доступный вариант поиска, это вглядываться, в еле заметную вибрацию искажений пространства кольцами. Приходилось, буквально медитировать, садиться и медленно, терпеливо всматриваться в пространство, а там где её показал камушек, из за искажений от одной только жарки, усмотреть её было практически невозможно. Теперь-то при помощи артефакта, так живо реагирующего на воронку, можно соорудить детектор воронок . Дааа повезло так повезло, но заплатил я за это, чуть не расставшись с жизнью . Кстати, этого упыря Сафара надо проучить. Я ему говорил, что жадность его погубит . Убивать не стоит, а вот тряхануть, да погонять его по зоне нужно, да как следует. В воспитательных целях конечно . Мысли потихоньку отступали, растворяясь в сладкой, безмятежной дрёме и сон легко обволакивал меня, маня за собой, в какие-то чудесные, бесконечные дали. Калиостро сидел у окна, в полу-разрушенном здании, на коленях. СВД упёрлась в плечо и готова к выстрелу. В окуляре прицела дорога. На ней стоит группа из трёх человек. Двое среднего роста, один ниже на голову, но в плечах, он шире тех двоих вместе взятых. Это Сафар. Бандит, ярко жестикулировал, своим здоровенным кольтом. Он что-то объясняя, тычет в кольт пальцем. Калиостро чувствовал, как волна мести заполняет его, перекрестье прицела жадно мечется по Сафару, с головы в сердце, иногда в плечо, как будто Калиостро не знает, как его наказать. По мере нарастания жгучего желания выстрелить, небо начинает проступать бурыми пятнами. Молнии расползаются по небу. Начинается выброс. Вдруг, сзади кто то пальцем тыкает ему в спину, зовёт, требуя внимания. Повернувшись, Калиостро застыл в ужасе, дух сжался в груди ледяным комком, не давая дышать . Уверенно вытянувшись во весь рост, как человек, перед ним, в небрежной позе, стоял снорк. И говорит приятным, низким баритоном. — Ты не сможешь отомстить, за ним придут другие, а ты нам нужен. Прими нас, как полагается. Вдруг, он начал отрывисто рычать, всё так же нелепо, стоя перед мной. Потом рычание в два голоса. Рыки всё громче и яростней. Потолок чердака. Только начинает светать, а рычание не прекращаются, как будто оно гонятся за мной, из сна. И тут я сообразил. Они там, в низу, учуяли меня и кружат вокруг. Пока не нашли. А вот и гостинчик, на чёрную полоску судьбинушки. Как только они меня найдут, в крыше есть приличные дыры и гостей ждать не придётся. Угощение само их встретит. Картина для главного блюда дня, не радужная. Такой сценарий мне не нравился. Для начала, нужно определить, на сколько черна и длинна полоса тельняшки. Я нашел самое маленькое отверстие, через которое просматривался весь двор и на доступном для обзора участке, наблюдалось три особи. Низко прижавшись к земле, они то ли вглядывались в дом, толи принюхивались, а вокруг ощущалось, ещё два три мутанта, как минимум. Вообще, снорк был существом не лицеприятным. Жилистое, но сильное тело, с человека среднего роста. Передвигался он на корточках. Одежда. Обычно рваньё военного образца, как рабочка или древние галифе, фланка без застёжек. Цвет или фасон какой угодно. Мне кажется, если бы в зоне, был большой заброшенный склад, с офицерским обмундированием, можно было бы встретить стайку генералов в противогазах, резво, но солидно так, скачущих на корачках по полю. А навстречу им стайка подполковников. Пробегают мимо друг друга. Р р р р р. И честь отдают, и честь отдают. Отвлёкся. Кисти рук обожжены выбросами, с недлинными, но каменными и острыми, натурально звериными, когтями. Голова в противогазе, на тоненькой короткой шее. Стесняются что ли? Не знаю, но как-то так. Попасть на чердак, можно только через два доступных отверстия в крыше, в противоположенном конце чердака, почти на углу. Один пролом доступен со двора, другой с торца дома. Подготовка к встрече, должна быть основательной, если имеется желание прожить, еще хотя бы часок. Я достал четыре заполненных магазина, на хм 8. Три магазина на кипарис и три магазина, на трофейный меня калико м960. Было конечно ещё три магазина, на АПБ, но очереди по 20 патронов, это уже на самый крайний случай. Разложил перед собой всё оружие. Рядом с ним, все заправленные магазины. Патроны в упаковках распечатал заблаговременно и взял самый убойный ХМ8. Направился к большому проёму во двор, потому что определив моё место дислокации, они сообразят сразу, откуда ветер дует. Поэтому угол обстрела нужно, заблаговременно, выбрать самому и просто засветиться. Кипарис и боеприпасы к нему будут то же кстати. Удивляетесь? А как вы думали. Да. Я хожу по зоне ОДИН, от того и навьюченный, как верблюд. От того и экзо-скелет мой лучший друг, а не сталкер Пень, Штырь или Костыль. Отошёл от отверстия подальше, чтобы меня было видно, как можно позже, но не страдала огневая позиция. Выбрал самую весёлую, подвижную компашку и попытался поймать в прицел, голову одного из «слоников». Адреналин привычной, пьянящей дозой, поступил в мозг. Сердце, как наркоторговец, с бешеной скоростью распределяло дозы драйва по организму, а я был на гребне волны. Сознание притупилось и меня понесло. Два стеклянных глаза противогаза, застыли на пару секунд. Прицел чуть ниже рта. Свинцовое дыхание штурмовой винтовки, вдавила его голову, под углом 45 градусов, в землю. Тело безвольно рухнуло, подчиняясь траектории, заданной очередью винтовки. На выходе из головы, в радиусе метра, пули оставляли учебное пособие по анатомии, строения черепной коробки снорка . Но так как в этом предмете я был слаб, приходилось полагаться только на практику ведения боевых действий, в условиях зоны. Всё правильно, учёные в бункере, а тут. Вся компашка, сразу завидно оживилась. Как детки в детском саду, которым принесли огромную коробку сладостей. Двое исчезли из зоны обстрела. Два в уме. Один появился и принялся оживлённо нарезать круги, пытаясь, то ли загипнотизировать меня, то ли вскружить мне голову. Строгий и не терпящий возражений воспитатель, в в лице ХМ8, уложил его без уговоров и колыбельных. Он у меня не любит не послушных. Опыт подсказывал, что пора оглядеться без прицела. Вовремя нашептал. Выглядываю стволом в проём, вдавливаю спусковой крючок. Снорков семь, суетились на подходе, внизу, мешая друг другу, что бы выбрать удобную позицию для прыжка. Оставшиеся патронов двадцать, только подзадорили их, разогнав кучку в стороны и у меня появляется около десяти секунд, сменить магазин. Грохот металла предельно ускорил операцию перезарядки. Стропила выдержали и это было весьма похвально. Поклон строителям этого домика. Раздался долгожданный щелчок затвора. Аллах агбар! Время не терпит! Боеприпасы готовы вырваться наружу и спасти от смерти своего почтенного господина. Осталось только автомат потереть. Выглядел я наверно кровожадным монстром, но улыбка вышла на свет божий, в такой неподходящей ситуации. Фантазёр-затейник, твою мать. Может поэтому меня сталкеры сторонятся. Хитрожопое тело неотвратимо приближалось. Я указательнам пальцем потёр курок винтовки. Джин выходи. Голова, как переспелый арбуз, в презервативе, разлетелась вдребезги. Тело сменило траекторию, подправленную очередью и глухо ударило в торец крыши. Грохот уже был над головой. Отступая от проёма наискосок, ближе к порталу, в мир чудес и его обитателей, снорков, дал длинную очередь, ожидая нежелательные телепортирующиеся элементы. Делегация горячего свинца, помпезно встретила гостей и настоятельно рекомендовала сменить курс. Надо же, послушались. Я уже был под кайфом, адреналин пульсировал в каждом кровеносном сосуде. Мне даже казалось, что слышу музыку. Спокойную, необычайно умиротворяющую. Её вибрации плавно растворяли мою душу во вселенную, а она вливалась в меня. Я сам стал каждой миллисекундой, собирающейся до секунды, а потом перетекал в минуты. Поток, бесконечный поток времени, создаёт и конструирует пространство, вещество. Закладывает смысловые взаимодействия между ними. Каждый атомом кислорода, органики которые подчиняются простым и гениальным законам вселенной, во мне. Уже не эмоций, не мыслей и я сам, как буд-то где то в стороне, а тело делает только то, что нужно делать. Дышать или падая держать равновесие, или засыпая закрыть глаза. Легко. Очень легко. Отойдя чуть дальше проёма во двор, к магазинам от ХМ8, присел. Левая рука с кипарисом, напряженно уставилась в просвет крыши, с торца. Ожидаем возвращение Карлосона, который живёт на крыше. Засада на хазе у рецедивиста. Особые преметы, штанишки с пропеллером. Вмиг, казалось не подчиняясь законам гравитации, свет зари, затмил похититель варенья. Он парил на подлёте, сгруппировавшись для удара, но варенье в кипарисе, как раз закончился. Он глухо выпалил пол магазина свинца, калибра 9*18, так как Карлосон не видел где я стоял. Атаковал он, условно середину чердака и кипарис изменил направление его падения, градусов на пятнадцать. Вспорол грудную клетку, от солнечного сплетения до макушки, попутно, жирно перечеркнув отвалившуюся левую конечность. Уже бездыханное тело, оставшееся без варенья, с грохотом ударилось сзади, справа, зацепив стоящий на твориле комод. Он стоически выдержал удар. Видимо древняя, дубовая мебель делали на совесть, что снова вызывало уважение к предкам, но уже мебельщикам. По крыше грохнули ещё два удара, почти подряд. Почти в одном месте, если не знать кто там громыхал, можно было представить себе двух снорков, держащихся за руки и сигающих на крышу. Любовь быстро прошла и они расстались навсегда. Один направился по левому скату крыши, прямо надо мной. Второй по правому. Я невольно улыбнулся, окружают Карлосоны. Варенье-то нынче, дорогое удовольствие. К тому времени, как грохот надомной, приближался к своему логическому завершению, я уже стоял в центре чердака. Правым локтём, прижимая приклад воспитателя непослушных деток, полным неоспоримых аргументов нацеленным на предполагаемое место появления правого дитятко, а в левой, вытянутой руке, кипарис. Всего 15 20 патронов, но ствол смотрит, почти в упор, в левый, от меня, проем. Трех секундная тишина взорвалась, непрерывными, энергичными рыками, трёх, четырёх особей со двора и пары с торца, но на почтительном расстоянии. Складывалось такое впечатление, как-будто те что на улице, кричат тем что на крыше, советы. Как лучше меня прижать. С чем подать к столу. С яблоками или фаршированным рисом и идёт оживлённое обсуждение. Уж не знаю на чём они остановились, но повисла тишина и дикие, протяжные рыки громыхнули, сливаясь в унисон. Снорки, вваливались в проёмы одновременно, как звуковые волны, двумя комками дикой ярости. Два огненных языка вырвались из стволов, заглушая рычание. Кипарис атаковал более точно, так как укладывал свинец почти в упор. Тонкая шея приняла, первые три, четыре пули, которые почти начисто вынесли позвоночник. Остальные пять или шесть, уже ниже, выбивали остатки жизни, из умирающего, безвольно падающего, куска мяса. Справа, всё было не так удачно. Более мощный, но менее послушный ХМ8. Его повело в сторону. Внимание было сконцентрировано на ближнем мутанте, от чего ХМ8 перечеркнул снорка очередью, но не его жизнь. Упав на спину, я уронил ствол через себя, влево и уже свободной, от пустого кипариса рукой, поймал цевьё винтовки. Открыл более прицельный огонь, в верхнюю часть спины и голову, приземляющегося в комод снорка. Мебель, на этот раз, не выдержала столкновения и плашмя завалившись, поймала пару пуль, причитавшихся мутанту. Простите меня предки мебельщики. Комод, героически, прикрыл собой снорка. Вражина дубовая. Что бы не рисковать последними патронами, я рывком сел, упёр в плечо винтовку и короткими очередями, по два, три патрона, наглухо вминал в стену чердака, голову довольно крупного мутанта. Снорк упорно не хотел покидать этот мир. Сухие щелчки дали сигнал, что пора продолжить начатое. Резко поднялся, вынул две надёжных ф 1. Указательными пальцами рук, дёрнул обе чеки. Волнение болельщиков на улице, судя по рычанию, нарастало. Они уже, где-то совсем рядом и кинул в проёмы, по одной, не обделив никого вниманием. Кто скажет, что я несправедлив или кого-то ущемил. Ложь! Лег на пол, рядом с последним магазином от штурмовой винтовки. Громыхнуло два раза, почти подряд и было отлично слышно, как осколки гранаты рассекали всё на своём пути или вязли в брёвнах дома. Пока суматоха не стихла, я подхватил винтовку, защёлкнул магазин. Подобрал скучающий кипарис. Поменял магазин и метнулся осведомиться о намерениях аборигенов. Развороченный труп одного из них я и застал висящий на козырьке крыльца, с огрызками ног и без руки начисто. Налицо, старая русская поговорка. Любопытство убило снорка. Вру конечно, кот там был, но по сути подходит, очень. Нельзя интересоваться предметами, летящими из района боевых действий. Видимо, очень молодой ещё был. Подойдя к второму проёму, обнаружил. По улице, еле передвигаясь, уползал уже молча, безнадёжно раненый мутант. Второй то же, еле живой, но серьёзно покалеченный. Изо всех сил, он полз впереди, оставляя на земле след, какой-то мутно серой жидкости. Я нашел переднего в оптике и двумя короткими очередями упокоил. Второго, одной очередью, в изодранный и опаленный противогаз. Всё. Живых осталось двое или трое, но они сбежали. Вряд ли они ещё захотят. попасть в поле моего внимания. Пусть убитые, попадут в какой-нибудь снорковский рай или что то похожее. Их существование и так жизнью не назовешь, хотя кто его знает, как это воспринимать мир телепатически. Есть ли у них что-нибудь похожее на сознание? У мутантов, из-за постоянных выбросов, нервная система перестроилась. Ни один из пяти органов чувств, которые связывают нас с этим миром, не могли сохраниться. Мутанты даже боли-то толком не чувствуют. За осязание и восприятие у них отвечает мозг, то есть телепатия. Они ей распознают окружающий мир и типа телепатической сети у них есть, как у нас в ПДА. Это всё мне болотный доктор рассказывал, когда я у него на болоте, две недели отлёживался раненый. Интересный мужик. Странный конечно, но много чего про зону знает, Да и где тут не рехнешься, если чувствует он эту самую телепатическую сеть. Хрень какую-то нёс, о моём биополе, что какие-то, мол, тонкие, глубинные поля у меня странно вплетены в мою личность, или в моё эго, составляющее личность. Будто они меня цепко держат, контролируют эмоции. Судьба у меня, вплетена в систему полевой саморегуляции и смерть моя зависла и не может пока оттаять, что бы взять меня. В общем, я толком ничего не понял. Много всякого такого он мне наговорил. Я для него был, как уникальный артефакт или мутант. Не хотел он меня отпускать, а пока говорил на понятном мне языке много чего интересного рассказал. Многие секреты зоны приоткрыл. Я после него на зону никогда не сержусь и на обитателей его. Просто, это огромная площадь, которая пытается как-то жить, в условиях нестабильных физических и химических законов. Здесь всё с ног на голову поставлено. Не зря по зоне учёные носятся, как оголтелые. С горящими глазами, как детки в новой песочнице. Рассвет окрасил горизонт ярким заревом. Новый день разливался теплом по просторам зоны, организовывая, складывая судьбы, события, жизни и смерти, в единый клубок, что бы плести потом причудливые узоры. Снорки наверное здесь жили стаей, охотились, молодежь учили и так не повезло. Ничего. В следующий раз меню внимательней читать будут. Цена не по карману оказалась. Калиостро блюдо для вип-персон. Удовлетворившись ответом, пошел приводить в порядок снаряжение. Магазины наполнить надо. Позавтракать на дорожку не помешало бы. В общем, часам к двум, я входил в бункер, на янтаре. В оригинале озеро называлось «жёлтая вода». Находилось оно между Буряково и Стечанкой. Буряково северней, а Стечанка южнее. Ничего необычного не происходило, всё в штатном режиме. Охрана с ночи отдыхала. Подручный учёных, за окошком, читал интересную книгу. Оторвавшись на секунду, осмотрел меня и уткнулся обратно. Я скинул рюкзак, аккуратно поставил ХМ8. Достал блокнот и составил список запчастей, для детектора воронки. Боеприпасы изрядно иссякшие, после утреней депортации снорков, на просторы зоны, нужны. Сталкер лениво подошёл к окну, окликнул молодого парнишку, лет 20 ти. Он отложил книгу и немигающим взглядом уставился на меня. — Сахаров не очень занят? Культурно поинтересовался я, зная ответ заранее. Сахаров у меня тоже приборчики покупал. Он биолог, а то что я изготавливаю, всё на основе особых свойств, тех или иных, артефактов. Распространяться, что я буду легко находить воронки, в планы не входило. Любая группировка мне бабла бы отвалила солидно, за такой приборчик. Или свинца в черепную коробку. У кого какие расценки. А кто не хотел бы срезать такие расстояния по зоне. Макс ушел. Секунд через тридцать вернулся, кивнул головой, взял книгу и уселся за чтиво. Секунд через двадцать, показался Сахаров. Смурной, утомлённый больше чем обычно. Учёные конечно работают тут на износ, но светятся прямо изнутри и энергия из них прям прёт, заразиться можно. Открытия, опыты, а он как погас. Родник иссяк. Так и хотелось сказать, как в сказке. Что ты молодец не весел, буйну голову повесил, но… Быстрым шагом он направился ко мне, поправил очки, наклонился, упёршись левой рукой в стол. — Здравствуйте молодой человек. Я несказанно рад вашему визиту. У меня есть к вам дельце. Скажем так. Теоретически невыполнимое задание. Это же по вашей части? — Подождите, Евгений Фёдорович. Мягко прервал его я. — А как же накормить. Баньку истопить. Не сдержался я, обнажив сказочные мысли. Учёный выпрямился и виновато положив левую руку на грудь, взмолился. — Ради бога, Александр, извините меня пожалуйста. И тут же стал очень серьёзным. — Дело очень важное и срочное. У меня исследование горит. Требуют результатов, а я что сделаю. Растеряно развёл руками. — Они за периметром и не понимают, что такое зона. Я им говорил. Доставка ценных грузов через её территорию, только по воздуху. Но нет же, пять военных для сопровождения послали. И где теперь они? Трупы только нашли. Жалко конечно ребят, но контейнера нет. — Евгений Федорович. Укоризненно оборвал его я и не меняя выражения добавил. — Не здесь же. — Извините. Андрей открой Александру. Крикнул сахаров вглубь бункера, через плечо. Я сгрёб пожитки, подошел к открывшейся двери, если их так можно назвать. Они здесь все, как на военном корабле. Овальные, бронированные, герметичные. Охранник окинул меня взглядом с ног до головы, как будто произвёл личный досмотр, но этот взгляд, дело профессиональной привычки. Я был набит оружием, но являлся доверенным лицом и уже не раз здесь был, как желанный гость. Дождавшись одобрения, выраженного жестом охранника, вошел в небольшую, но уютную комнатку. В длину она была метров пять и шириной три с лишним. Посередине стены, где по всем законам фэншуя, должно быть окно, к стене приделан стол. Парящая кружка чая одиноко стояла, дожидаясь хозяина и две двух ярусных кровати, справа и слева, а между ними табуретки. По длине комната уходила влево. Прямо ещё дверь, но уже не закрытая, а чуть прикрыта. В проходе между дверями располагался ряд персональных кабинок. Там хранился нехитрый гардероб персонала. У Сахарова был конечно свой кабинет со всеми удобствами, но это была роскошь, только для него. В сущности, как и весь бункер с лабораториями оборудованием и т д Противоположенная дверь распахнулась и Сахаров пригласил меня, протянув левую руку ко мне, мол, прошу, проходите. Охранник сел к остывавшему чаю, а я поравнявшись с профессором, оказался в длинном не широком коридоре, с дверями по обе стороны. Справа дверь была открыта нараспашку. Это условная приёмная, где читал свою книгу Макс. Справа и слева коридор заканчивался он спуском. Маршрут в апартаменты Сахарова, мне уже был знаком и шел до двери, остановившись только, чтобы пропустить его. Он открыл дверь и как все воспитанные люди, пропустил меня вперёд. Вошёл сам и закрыл за собой дверь.