stupilibitus
/…ому любой сосуд должен быть полным. Даже если нам иногда кажется, что сосуд пустой, не надо этому верить, ибо это всего лишь иллюзия, потому что в этом случае он наполнен воздухом.
Если представить жизнь каждого двуногого в виде сосуда, можно будет понять, почему каждый двуногий сознательно, или бессознательно стремится его наполнить. Существуют разные способы наполнения жизни. Первый, самый прими…/
Любой цвет может притвориться серым, если захочет. Но давно известно, что с ума сходят не от хорошей жизни и не по-одиночке, и поэтому, если вы вдруг обнаружите, что это произошло, например, с жёлтым, знайте, что стоит вам только обернуться, как вы увидите, что серым стало абсолютно всё вокруг и нет уже ни цветов, ни оттенков, несмотря на их кажущееся разнобразие – есть только однородная серая масса. Есть такие места, и, что характерно, таких мест немало, где это явление можно наблюдать постоянно. Там ходят серые люди, что-то кричат серым голосом, с кем-то ругаются, кутаются в свои убогие серые одежды, думают свои унылые серые мысли, живут своими скучными серыми жизнями. Приходят домой, занимаются серым сексом, рожают серых детей…
Поэтому нет ничего удивительного, что один весьма серый человек каждую субботу приходил в одно весьма серое место. Пришёл он туда и на этот раз. Всё было как обычно – одни обманывали, других, другие обманывались первыми. Все кричали, ругались, воняли, продавали, крали, иногда даже дрались, приманивая и отпугивая от себя толпы народа, пришедшего купить нужный товар, или приведённого сюда волею обстоятельств. Рваные шатры непонятного цвета, ставшего со временем почти одинаковым и бывшего когда-то жёлтым, синим, зелёным, или других оттенков, стояли вплотную друг к другу, демонстрируя свои разнообразные заплатки. Сверху, видимо, для придания целостного образа этим конструкциям, а заодно и для того, чтобы посетители могли укрыться в случае непридвиденных осадков, был накинут грязный полиэтилен, делавший обстановку вокруг ещё более воняющей, кричащей и отвратительной. Продавцы сидели каждый в своём домике-шатре, выставив перед собой стол, заваленный товарами так, что даже комар не смог бы на нём приземлиться. Тут и там они во всю глотку рекламировали свой товар, иногда перебивая друг друга.
Человек прохаживался вдоль рядов, приценивался и пробовал товар на вкус. Внешний вид его был нездоровым – поперёк необычайно худого и бледного лица помещались огромные очки с толстыми стёклами, которые он иногда поправлял, потому что они постоянно сползали с носа. Одет он был в серое старомодное пальто, такое длинное, что оно почти волочилось по земле, однако из-под него иногда проглядывали серые обшарпанные ботинки.
— Овоши, свэжий овоши прамо с градкы!, — раздалось у него прямо над ухом, — Попробуй нэ пожалэ…
— А вы можете так не орать? – произнёс он, глядя в лицо торговцу, — понаехали тут!
— Кто понаэхал? Да это ты понаэхал! Кто понаэхал, а? Сэйчас как понаэду!
Мясник сидел молча. Он производил странное впечатление человека, оказавшегося не в своё время и не на своём месте. Маленькие морщинистые глазки выглядывали из-под буйной седой бороды, местами пожелтевшей от никотина. На его голове покоилась не широкополая шляпа, до того нелепая, что казалось, что если к ней приделать перо, она станет от этого даже чуть менее нелепой. Одет мясник был в старый и сильно потрёпанный пыльный костюм, выдававший, впрочем, черты благородного кроя. На столе перед ним лежала большая разделывательная доска, топорик для рубки мяса и большой нож. В витрине-холодильнике, располагавшейся рядом со столом, были разложены разнообразные куски мёртвой плоти – красноватые, беловатые, на кости и без кости, рубленые, перетёртые в фарш и расфасованные по пакетам, но мясник не зазывал покупателей, расхваливая свой товар, а сидел, глядя сквозь него отрешённым взглядом. Впрочем, недостатка в покупателях не было – время от времени они подходили, и тогда он вставал, молча брал кусок мяса, на который показывал покупатель, отрезал, если требовалось, от него ножом кусок поменьше, клал на весы, принимал деньги и отдавал товар и сдачу; при этом взгляд его оставался всё таким же отрешённым, с его губ не срывалось ни слова. Заговорил он лишь однажды и лишь с одним покупателем. Тот остановился перед лотком мясника и взглянул на товар, причём впервые в его взгляде можно было прочитать некоторый интерес.
— Что смотрите? – спросил мясник, — нравится?
— Да как вам сказать, — немного помолчав, ответил покупатель, — они все уже мертвы. Как они могут нравиться?
— Всё мёртвое когда-то было живым, и всё живое когда-нибудь станет мёртвым. Вы же не станете ко мне хуже относиться, если вы представите, что не пройдёт каких-нибудь жалких пятидесяти лет, как я буду валяться где-нибудь под землёй, гнить и плохо пахнуть? А ведь я при этом буду гораздо менее презентабельным, чем они, — он указал рукой на свой товар.
— Это вы верно подметили. Однако спешу вас заверить, что лучше относиться к вам от этого я тоже не стану.
— Симпатии и антипатии есть функция времени, как, впрочем, и все остальные чувства. Вот вы, например, любите свою жену?
— Честно? В последнее время, не очень.
— А раньше любили?
Раньше?..
Он рос тихим и скромным мальчиком, одним из тех, про кого взрослые говорили «не от мира сего», а дети часто подсмеивались, подтрунивали, или даже издевались. Драться он не любил и не умел, и от подобных шуток предпочитал скрываться бегством, чем провоцировал ещё большие издевательства. Надо ли говорить, что у противоположного пола он успехом тоже не пользовался, отчего находился в постоянной депрессии? В первом классе, вроде бы даже первого сентября, он влюбился в Светку Игнатову, самую красивую девочку в классе. И, если у большинства людей первые влюблённости быстро проходят, не оставив и следа, у него она со временем только крепла и с каждым годом становилась всё сильнее исильнее. Но у Светки всегда была уйма поклонников, а он из-за своей природной застенчивости, боялся к ней даже подойти, не говоря уже о том, чтобы заговорить с ней, или признаться в чём-нибудь, из-за этого невыносимо страдал и даже несколько раз пытался покончить жизнь самоубийством.
В учёбе тоже особыми талантами не блистал, и врядли мог когда-нибудь рассчитывать на приобретение высшего образования, если бы не удивительные девяностые, когда из-за тотального отсутствия спроса на образованных людей, поступить на инженерный факультет некогда престижного ВУЗа мог любой абитуриент, сдавший экзамены хотя бы на тройки. С поступлением в ВУЗ всё немного изменилось – сокурсники не издевались над ним, как одноклассники, и ему даже удалось с некоторыми из них подружиться. Однако с женским полом было всё так же худо. Инициативу он проявлять боялся, а женщины её проявлять не хотели. И, наверное, он бы так и умер девственником, если бы не один случай…
В общем-то, он не собирался тогда ехать в этом поезде. Стояла середина апреля, снег уже растаял, а неожиданно выглянувшее солнце после недели непрерывных дождей, прогрело воздух почти до летних температур. Один из сокурсников предложил в субботу после окончания занятий, зависнуть у него на даче, и наш герой собрался ехать вместе со всеми, но в последний момент почему-то передумал (причину вспомнить потом не мог), и в метро сел в поезд, шедший в противоположном направлении – в сторону его дома.
Она вошла на второй остановке и села напротив. В общем, её внешность была не особенно привлекательной – не худая, но и не особенно толстая, с пышной грудью и крупными чертами лица. Одета была в короткую юбку и красную вязаную кофточку. Он бы, скорее всего, не обратил на неё никакого внимания, если бы не одна деталь: она уселась напротив него, немного расставив ноги, и, проскользив взглядом по этим ногам от туфель вверх, он обомлел: тусов на ней не было, а между ног призывно чернел и кучерявился источник наслаждения. Несколько остановок аш герой сидел, не в силах оторвать взгляд, а потом она встала, подошла к нему, наклонилась и тихо сказала: «Пойдём со мной». Поезд как раз подъехал к станции, и потенциальный любовник засеменил за ней как послушная болонка за своим хозяином.
Она привела его в свою квартиру, захлопнула дверь и накинулась на него как тигр на антилопу. В тот день в нём умер мальчик и родился мужчина, но, так как всё в мире должно пребывать в гармонии, через семь месяцев мальчик родился у неё, чем обеспечился баланс пребывания мальчиков в отдельно взятой ячейке общества. К тому времени они уже стали такой ячейкой, потому что сыграли свадьбу сразу после первых признаков её беременности. Мальчик родился недоношенным, с уймой различных патологий, и врачи говорили, что он не выживет и советовали от него отказаться. Тем не менее, мальчик выжил, но рос очень болезненным, и к тому же слабоумным, и отцу теперь приходилось львиную долю своих доходов тратить на лекарства. Как то быстро, практически моментально, жена раздалась одновременно во все стороны и осквернела характером. Неожиданно он понял, что не любит её и никогда не любил, но долг перед обретённым потомством, заставлял его оставаться в семье.
— Так раньше вы её любили? – голос мясника вывел его из задумчивости.
— Наверное, нет…
— А зачем женились тогда?
— Я… У меня было плохо с женщинами. Наверное, боялся остаться о… Кто вы такой, вообще? Почему я тут перед вами выворачивааюсь наизнанку?
— Потому что вам всем нужен тот, кто в вас может покопаться. Сами вы этого уже не умеете.
— Кто это мы?
— Вы, люди. Вы же постепенно и неотвратимо деградируете!
— А вы тогда кто?
Вопрос повис в воздухе. Мясник окинул взглядом свой товар и сказал:
— Купите.
— Спасибо, но мне не нужно мясо.
— А вы всё равно купите! Вам что, жалко, чтоли? И ктому же, кто вам сказал, что я вам продаю мясо?
— Вы же продаёте вот это? – он указал рукой на холодильник.
— Я продаю это. Но не всегда стоит верить своим глазам, потому что они чаще всего обманывают.
— А что это тогда там лежит?
— Это вы.
— Что?.. – покупатель испуганно посмотрел на продавца, — Что вы несёте? Вы пьяны?
— Что вы? Я гораздо трезвее вас всех. Но так случилось, что вы ничего не понимаете в вашей жизни. И поэтому придётся вам объяснять. Вот например… — он помолчал какое-то время, закатив глаза, как будто что-то вспоминая, — Почему вы тогда сели в другой поезд?
— Когда? В какой поезд?
— Ну тогда, в метро. Вы же помните. Вы хотели поехать на дачу к однокурснику, но вместо этого сели на поезд, который шёл в сторону вашего дома.
Покупатель удивлённо уставился на продавца
— Вы… Вы про это откуда знаете?
— Это неважно. Так почему вы сели в другой поезд?
— Я не помню. Какая ра…
— Разница принципиальная. Вы же почему-то не понимаете, чтолюбой ваш шаг может принципиально и безвозратно изменить вашу судьбу, потому что вы уже никогда не сможете вернуться обратно и сделать другой шаг, потому что вам кажется, что время не имеет обратного хода.
— А вам кажется, что имеет?
— Мне не кажется. Я это знаю.
— Вы сумасше…
— Видите ли, — продолжил мясник, перебив покупателя, — вы не умеете пользоваться временем. Вы прекрасно научились владеть тремя измерениями, но вы начисто пренебрегаете четвёртым. Если проводить аналогии, то представьте себе, что двигаетесь по дороге и проскочили нужный поворот. Что вы сделаете?
— Как, что? Вернусь обратно и поверну.
— Вот! – мясник торжествующе поднял указательный палец правой руки, — Тогда почему бы вам не предположить, что со временем можно поступить точно так же? Что если что-то пошло не так, нужно всего лишь вернуться обратно и поехать нужным путём? Вы прекрасно представляете себе так называемое материальное пространство, но вы никак не можете понять, что время – это такое же пространство. Если продолжить пример с поворотом, который вы проскочили, можно так же сказать, что кроме дороги, по которой вы ехали сначала и дороги, по которой вы ехали потом, существует бесконечное множество точек, не принадлежащих ни той, ни другой дороге. Например, вы можете выйти из машины и пойти пешком куда хотите, ведь, если представить, что время это такое же пространство, как и материя, нетрудно понять, что вы тоже можете не пойти на развилке проторенной дорогой, а выбрать свой путь, и сделать это в любой момент.
— Я что-то никак не пойму, куда вы клонете.
— Вы сели в один поезд, хотя должны были сесть в другой. Вы не помните, почему вы так поступили, но именно этот поступок изменил всю вашу дальнейшую жизнь и вы бы и рады отказаться от этой жизни, вернуться обратно и сесть в правильный поезд, но уже не можете. Вернее, думаете, что не можете. А между тем, вы даже представить себе не можете, что вы всё-таки сели в тот поезд и поехали на дачу с друзьями и не встретили вашу будущую жену. Но это всё произошло в параллельном мире, который отделился от нашего благодаря вам. Каждую секунду в мире происходит огромное количество разветвлений, происходящих от того, что какой-то человек, собака, птица, рыба, или насекомое – неважно, выбирает одно действие из двух, или нескольких возможных. Вот, например, летела муха по комнате и неожиданно повернула перед паутиной. А могла не повернуть и в неё попасть. Именно с этого момента появилось два параллельных мира, которые никогда уже не будут одинаковыми из-за того, что в одном из них муха выжила, а в другом её съел паук.
— Вы точно сумасшедший.
— Я самый здоровый из тех, кто сейчас присутствует на этом рынке. Параллельно нашему, существуют несметное количество других миров и каждую секунду они пополняются новыми. В каких-то вы неудачник, в других – везунчик, в третьих вы давно мёртвы, в четвёртых вы никогда и не рождались. Есть и такие, где человечество давно уничтожило себя, а есть и такие, где его и вовсе никогда не было. Люди становятся несчастными оттого, что они проживают не свою судьбу, на одной из развилок свернув не туда, сделав неосознанный выбор. Я предлагаю вам отказаться от этой судьбы и выбрать любую из параллельных. Причём, у вас будет возможность осмотреть товар перед покупкой.
— А сколько стоит ваш товар?
— За это вы можете не беспокоиться. О цене мы договоримся. Это будет для вас крайне недорого. Сущие копейки.
— Что-то я не понял… А зачем вам всё это нужно?
— Позвольте уж удержать это в тайне. Вы не беспокойтесь. Тут у меня всё устроено на коммерческой основе, я себя не обижу.
— Ну, хорошо, я согласен. Я хочу осмотреть товар перед покупкой.
— Конечно, хотите. Как можно пытаться изменить свою судьбу, не зная, на что ты её меняешь? Вы хотите, например, узнать, что было бы, если бы вы сели на противоположный поезд?
— Да.
— Хорошо, — мясник открыл холодильник, схватил нож со стола и отрезал кусочек мяса от одногио из лежачих там кусков, — ешьте.
— Это? – настороженно спросил покупатель.
— Это. Ешьте, не бойтесь. Если вы хотите хоть что-то изменить в вашей жизни, вы не должны бояться такой ерунды.
Покупатель взял мясо двумя пальцами, недоверчиво посмотрел на него, потом решительно положил в рот и сделал несколько движений челюстью. Из горла подкатил спазм, и покупатель с трудом сдержал рвотный позыв. Пересилив себя, он проглотил кусок.
Ничего не произошло. Только холодный ветерок подул откуда-то, заставляя людей кутаться в пальто. Мясник стоял, не двинувшись и уставясь на покупателя. Неожиданно очертания предметов сделались зыбкими, задрожали, от них пошли круги по воздуху, как по воде от брошеного камня, потом всё заволокло туманом, непрозрачным и белым, как молоко, и некоторое время только лишь очертания мясника с его товаром оставались различимыми; впрочем, и они скоро погасли, растворившись в тумане, оставив покупателя одного в пустоте.
***
stupilibitus
/… собы наполнения жизни. Первый, самый примитивный и поэтому ценимый большинством представителей двуногих – наполнение через желудок, прежде всего, посредством денег. Через деньги, двуногий обзаводится и другими, не менее ценными для него приобретениями. Из нижеприведённого списка такой представитель двуногих предпочёт то, что в глазах других представителей его уровня будет казаться наиболее дорогим, то есть, требующим наибольшее количество денег для его приобретения: жратва, шмотки, гаджеты, автомобили, недвижимость, драгоценности и прочее. Такой способ наполнения жизни характеризуется тем, что двуногий не видит границы пресыщения; наоборот, чем больше он получает, тем больше ему хочется. Образно выражаясь, двуногий, потребляя в желудок через рот, выводит излишки естественным путём через анальное отверстие и продолжает жить в собственном дерьме, которого становится всё больше и больше и от которого он не может уйти в силу того, что оно материально, а он привязан ко всему материальному. Однако, не все представители двуно…/
— Пётр Васильевич, к Вам посетитель.
Он сидел в мягком кресле на колёсиках, за Т-образным столом в огромном кабинете, обставленном в стиле хай-тек. На столе перед ним лежали какие-то бумаги, красивая, судя по всему, довольно дорогая, ручка, рядом стоял жидкокристаллический монитор внушительного размера и клавиатура. На стене справа висела небольшая картина. Что на ней было нарисовано, Пётр Васильевич не смог разобрать. Стену напротив занимал стеллаж металлического цвета, на полках которого стояли какие-то папки, ваза с цветами, несколько кубков разной формы и размера, несколько книг, фотография в прямоугольной рамочке и много других вещей, которые Пётр Васильевич не успел разглядеть.
«Значит, не обманул мясник! – пронеслось у него в голове.
— Пётр Васильевич, — к Вам посетитель, — повторило переговорное устройство мягким женским голосом.
— Что? Кто? Ах, да… Кгм… Пусть войдёт.
Реакции не последовало. Изучив внимательно переговорное устройство, он интуитивно нажал какую-то кнопку.
— Пусть войдёт, — повторил он.
В кабинет вошёл человек среднего возраста, одетый в дорогой, как показалось Петру Васильевичу, костюм. На его ногах красовались начищенные до зеркального блеска чёрные ботинки с длинными носами. Голова его была гладко выбрита; и его лысина отражала свет, проникающий в окно с улицы. На его носу довольно гармонично смотрелись очки с прямоугольными стёклами.
Человек подошёл к Петру Васильевичу и протянул ему руку через стол. Пётр Васильевич привстал, пожал руку и жестом предложилсесть.
— Ну, так что там с нашим вопросом? – спросил посетитель, присаживаясь.
— Что? Кгм… Решается, — неуверенно ответил Пётр Васильевич.
— И когда он решится? Понимаете, я не могу ждать! У нас стройка затягивается, а это чревато катастрофическими последствиями, в том числе и для Вас. Поймите, я не угрожаю. Вы сами должны понимать, что если мы сорвём сроки…
— Мы делаем всё возможное.
— Ну, так сделайте невозможное! Мы жеВам заплатили, сколько Вы обозначили, а Вы сами знаете, какой это риск. Вы же сказали, что со стороны Вас и вашего министерства не будет никаких препонов. Вы сказали, что комитет архитектуры и комитет наследия Вы берёте на себя. И того, что мы Вам передали, хватилобы ещё на десять таких комитетов. Так почему нет разрешения?
— Разрешение будет. В ближайшее время, — он весь вспотел так, что казалось, что его воротничок ужеможно отжимать.
— Я очень на это надеюсь, — холодно сказал посетитель. Потому что если разрешения не будет в ближайшее время, для Вас вся эта история может кончиться очень неприятно. Поверьте, я Вам не угрожаю. Я Вас информирую.
Посетитель встал, слегка поклонился, повернулся и быстрым шагом вышел из кабинета.
***
— Ну как? Берёте? – Мясник стоял рядом и почёсывал свою бороду огромными костлявыми ручищами.
— Что это было?
— Это?.. Ничего особенного. Одно из возможных продолжений Вашей судьбы, еслибы Вы не сели в тот поезд. Вы бы не повстречали свою будущую жену, и у Вас появилась бы прекрасная возможность сделать шикарную карьеру, если бы Вы не наделали других глупостей.
— Но этот человек… Он ведь мне угрожал!
— Бросьте, ну какие могут быть угрозы? На дворе дне девяностые годы, да и он слишком нервничает. А Вы бы не нервничали, если бы заплатили взятку в тридцать миллионов долларов?
— СКОЛЬКО? – вскричал посетитель, округлив глаза.
— Тридцать миллионов. А что Вас удивляет? Это всего лишь одна из немногих, причём далеко не самая крупная взятка. К тому же она не досталась бы целиком Вам. Большей частью суммы пришлось бы поделиться. Вы с кем-то не успели договориться, именно с этим и были связаны трудности. Но Вы сумеете, можете даже не сомневаться, ибо среди людей, которые окружают Вас там, деньги решают всё.
— И Вы хотите сказать, что я прямо сейчас смогу отправиться в тот мир?
— Естественно, сможете. Нужно будет всего лишь оплатить мои услуги. А стоят они, повторяю, весьма недорого. Я вас всего лишь на некоторое время поместил в другую реальность, чтобы вы увидели, что она существует и что переместиться туда также легко, как при движении прямо сделать шаг в сторону. Проблема лишь в том, что вы, люди, ничего не видете. Вы идёте по дороге и мало того, что не можете с неё свернуть, или даже посмотреть в сторону. Вы даже вперёд не можете посмотреть. И поэтому вы идёте по этой дороге задом наперёд и видите только то, что вы уже прошли. В силу недалёкости вашего ума, вы так и будете идти вперёд, глядя при этом назад. Я же предлагаю за умеренную плату сделать шаг в сторону – шаг, который вы бы сами никогда не смогли сделать, несмотря на его примитивность. Мало того – я вам могу показать и другие демо-ролики. И поверьте, вам будет, из чего выбирать. Потому что, пока вы смотрели назад, вы упустили уйму возможностей, которые ждали вас впереди.
— И что вы можете мне ещё показать?
***
stupilibitus
/…вязан ко всему материальному. Однако, не все представители двуногих настолько примитивны. Некоторые сознательно, или подсознательно, осознают, что жизнь не обязательно наполнять материально. Такой человек, естественно, понимает, что ему нужно чем-то питаться, во что-то одеваться и как-то делать свой быт комфортным, естественно, не отазывается от материальных ценностей, но для него они перестают быть самоцелью, и он уже не будет стремиться приобрести вещь, которая будет показывать его статус в глазах окружающих – он приобретёт ту вещь, которая наиболее полно будет удовлентворять своим потребностям, ограничиваясь своими возможностями. Основной способ наполения жизни у такого человека происходит через мозг. Люди, относящиеся к этой категории, становятся учёными, художиками, учителями, поэтами, писателями, путешественниками, а также представителями других, так называемых, творческих процессий. И, наконец, есть третий, наибо…/
Лёгкий шторм то подбрасывал катер, то зарывал его носом в воду. От каждого такого погружения, людей на палубе обдавало тысячами брызг, но было видно, что это им не в тягость, а в удовольствие. Такое настроение бывает обычно у людей после удачного завершения трудной, но интересной и плодотворной работы.
— Петь!
Его окликнул коренастый человек с небольшой бородой и усами, одетый в тельняшку и потрёпанные джинсы. Пётр почему-то сразу понял, что перед ним морской волк, бывалый моряк, прошедший не одну тысячу морских миль на моторе, или под парусом.
— Что?
— Да нет, ничего. Удачно сплавали. Ещё парочка таких экспидиций, и мы с тобой и Атлантиду найдём. А Найдём и поднимем со дна морского! Неужели мы на такое не способны?
— Конечно, способны, — пробормотал Пётр.
— Как ты думаешь, кому принадлежит тот корабль? Я почему-то не думаю, что викингам.
— Да, наверное, не викингам.
— Надо его обязательно поднять. Я пока не знаю, как это сделать, но нужно его поднять. Ведь это же бесценная находка, любой музей с руками оторвёт! И лежит неглубоко, нужно только найти средства. Как ты думаешь, нам удастся найти спонсоров?
— Не знаю. Там видно будет.
— А вдруг удастся получить государственное финансирование?
— Наверное, получится.
— А я что-то сомневаюсь. В последнее время опять резко сократилось финансирование науки. Вот почему такая несправедливость? У кого денег куры не клюют, те тратят их на всякую ерунду, а те, кому они действительно необходимы, кто болеет за науку, за свою страну – тому шиш с маслом, тот вынужден крохи собирать всю жизнь? Ну почему, а?..
***
— Это всё? – покупатель уставился на мясника.
— Я же тебе говорю, это демо-ролик. Если хочешь – купи.
— Честно говоря, хочу, — я давно мечтаю вырваться из этой повседневности, чтобы больше никогда не видеть этого дурацкого рынка, но я даже представить себе не могу, как это – ездить по свету и учавствовать в экспедициях. Назовите мне цену.
— А Вы больше ничего не хотите посмотреть? Я могу Вам показать ещё одну Вашу жизнь…
stupilibitus
/…ываемых, творческих процессий. И, наконец, есть третий, наиболее сложный и поэтому реже всего встречающий способ наполнеиния жизни – через сердце. Человек, наполняющий свою жизнь через сердце, может заниматься любым делом и владеть любой профессией, но, чем бы он ни занимался, он живёт по принципу «возлюби ближнего своего , как себя самого», несмотря на то, что он мог ни разу в жизни не слышать эту заповедь. Такой человек забывает о своих потребностях, понимая, что настоящее счастье – это дарить радость другим, потому что, отдавая, мы приобретаем. Только представители этой группы способны любить по-настоящему; они готовы в любой момент, если нужно, пожертвовать для любимого человека всем, в том числе, и самым ценным – своей жизнью. И только един…/
— Вставай, моя соня! Ну что ты спишь? Проспишь же всё на свете!
— Какая соня? Дайте мне поспать, — пробормотал он, с трудом продирая глаза, — я сейчас. Чуточку посплю, и…
Увиденное в следующую секунду моментально прогнало сон; он вскочил, как ошпаренный и уселся на кровати.
— Светка?! Светка, это ты?!
— Я? Кто же ещё? Тебе что-то приснилось?
— Светка!.. Да как же это? Да разве такое… — он замолчал на полуслове.
— Что? Что ты хотел сказать?
— Ничего… Просто… Это невероятно! Я же тебя люблю с первого класса школы! Я же всю жизнь тебя любил, несмотря ни на что!
— Что с тобой, мой пупсик? Я тебя тоже люблю, но откуда такой приступ любвеобильности?
— Ничего, слышишь. Теперь уже ничего! Ты только знай, что я остаюсь тут. Ты можешь считать мои слова полным бредом, и ты, наверное, уже так считаешь, но знай, что я остаюсь. Я готов заплатить любую цену
— Петя…
— Не перебивай меня! Любую, слышишь, любую цену я готов заплатить, за одну только возможность видеть тебя каждый день рядом со мной. Пусть этот мошенник только озвучит, и я достану! Слышишь, я лоб расшибу, но достану! Ты – любовь всей моей жизни, единственная и неповторимая, ты…
***
— Ну что, определился? – мясник стоял перед покупателем, почёсывая свою огромную бороду.
— Определился. Я остаюсь в последнем мире. К чёрту всю мою ничтожную жизнь. Я понял одно, что без любви вся наша жизнь превращается в жалкую пародию на саму себя. Я готов ради неё на все, слышишь? На всё я готов ради неё! Назови цену! Сколько тебе нужно? Десять тысяч? Сто тысяч? Миллион? Говори, я достану любые деньги. Я пока не знаю, как, но я всё равно их достану, потому что любовь способна творить чудеса.
— Ты чего так разорался? И откуда такой пафос? Все вы предлагаете мне деньги, но никто из вас не может понять, что мне не нужны ваши деньги, — мясник посмотрел в глаза покупателю. Взгляд его был настолько глубоким, что казалось, что в нём можно утонуть.
— Что? Что ты сказал? Ты же сказал, что я могу купить новую жизнь. Я прошу назвать цену.
— Вы, люди, очень недалёкие существа. Вы всё меряете в материальных категориях, не понимая, что духовное гораздо ценнее материального. Вы так и будете ползать по своей планете, как муравьи по муравейнику, пока вы не поймёте эту элементарную вещь. Мне не нужны ваши деньги. И ваши драгоценности мне тоже не нужны. Я тебе дам то, что ты хочешь, но взамен я потребую от тебя одной вещи. Ты должен отречься от всего, что тебя связывает с этим миром.
— Отрекаюсь!
— Нет, так не пойдёт. Ты должен отречься от всех твоих сбережений, от всего движимого и недвижимого имущества…
— Да нет у меня никаких сбе…
— Отрекайся, — рявкнул он так, что покупателю показалось, что слышно было на другом конце рынка.
— Отрекаюсь.
— Ты должен отречься от своих друзей, родственников и знакомых.
— Отрекаюсь.
— Ты должен отречься от своей жены, которую скорее всего ты никогда не увидишь в новом мире.
— Отрекаюсь.
— Ты должен отречься от своего сына, который никогда не родится в новом мире.
— Но ведь миры существуют параллельно? Он ведь останется здесь?..
— Всё, что с ним связано, останется в этом мире, если тебя это интересует.
— Отрекаюсь, — тихо, но вполне отчётливо сказал покупатель.
— А теперь я назову цену. Через месяц после того, как ты покинешь этот мир, твоя жена умрёт. Тот «ты» из другого мира, на которого мы тебя обменяем, сойдёт с ума и бросится под поезд. Это и будет твоей расплатой.
— Но… подождите… но… Вам то зачем это нужно?
— А тебе не всё ли равно, зачем мне это нужно? Я продавец, ты покупатель. Я называю свою цену, а ты соглашаешься, или не соглашаешься. Я же тебе говорю, что меня не интересует ничего материального. А ваши эмоции, особенно те, что возникают в вас тогда, когда вы отказываетесь от чего-то того, что вами по-настоящему ценится – это источник колоссальной энергии. Говоря по-вашему, я нефтяной магнат. А то, что заключаем сейчас мы, по-вашему называется бартерной сделкой.
— Но, если жена умрёт, что будет с Пашкой? Он же совершенно не самостоятельный!
— Пашка? А ничего с ним не будет. Попадёт в интернат для слабоумных. Там его научат какой-нибудь элементарной профессии, которую он сможет освоить, по окончании интерната выдадут ему квартиру, как одинокому сироте. И будет себе жить как-нибудь… Потом как-нибудь помрёт… Тебе-то, какая разница? Ты ведь от него уже отрёкся!
— Ты… Вот, что… — покупатель помолчал некоторое время, как бы собираясь с мыслями, — ты, вроде, не местный. Уезжай отсюда. Или улетай, не знаю, как вы там перемещатетесь. Раньше только горцы сюда приезжали, теперь на м тут ещё космических пришельцев не хватает. Вы называете себя цивилизованными? Дескать, материальное вам не нужно; мол, вы духовным питаетесь! Эдакий духовный нефтяной магнат! А между тем, вы нисколько не отличаетесь от нефтяных магнатов, которые живут на нашей планете. Такие же жадные и так же готовые идти по головам. Духовное вам нужно? Да какая разница, ради чего вы будите рушить чужие жизни – ради нефти, нарезанной бумаги, или каких-то там эмоций? Я не хочу вас больше видеть в моём городе, но, к сожалению, ничего не могу для этого сделать. Но только я вам отчётливо заявляю, что на вашу сделку я не пойду.
***
Серый рынок погружался в серые сумерки. Серые продавцы сворачивали товар, который они не успели продать серым покупателем. Серые покупатели медленно расходились по автобусам, автомобилям и поездам метро. И только один из них при ближайшем рассмотрении оказался не совсем серым – слабые, едва различимые оттенки в сумеречном цвете, начинали его делать цветным. Потому что, если любой цвет может захотеть притвориться серым, то и серый может захотеть притвориться любым другим цветом…