Как трудно ночлега просить у земли, не вполне распрощавшейся с летом,
Как больно искать среди веток и листьев живых свой постылый ночлег.
Как тяжко быть снегом, живым, новорожденным снегом,
Который не в силах понять, что не дождь он, не иней, а — снег.
Как страшно быть гостем незваным, заклятым. Пусть даже и жданным.
Как горько воде быть не ливнем родящим, а злобной пургой.
Как хочется стать просто дождиком, облаком, лужей, росою, туманом,
Не мять, не корежить, не бить, не свиваться смертельной дугой.
Но падает снег, невиновный, но во всём и всегда виноватый,
То грудой отвесной, то сплетаясь под ветром в пургу.
И всё, что не умерло, кроет стерильною влажною, рыхлою ватой —
Вот. Всё, что могу. Будем жить. Не судите. Вот всё, что могу.