«Встреча в пути на перекрестке трудном, встреча в пути…» неслось из динамика радиоприемника, стоящего на подоконнике открытого окна и включенного на полную катушку. Редкие прохожие с удивлением посматривали в сторону дома, многозначительно хмыкали и шли дальше. Город был маленьким и многие знали друг друга. По их мнению, веселиться с девяти часов утра в субботу было еще рано, да и с чего веселиться-то этой «брошенке» Лерке. Только Лера, вернее Валерия Валерьевна Арсентьева, совсем так не думала, и у нее на этот день были почти наполеоновские планы. Она наконец-то собралась освободить от ненужных вещей комнату мужа, теперь уже бывшего, и закрытую на ключ ей же самой шесть лет назад. В тот день Виктор, как обычно, вечером пришел с работы, но на этом обычность и закончилась… Он молча стал собирать вещи и, уже стоя на пороге, как бы извиняясь, сказал: «Лера, прости, я конечно, свинья, но больше не хочу никого мучить… Мы с тобой, хорошо или плохо, но прожили эти пятнадцать лет, родили двоих детей… Ты им объясни… Может, когда станут старше поймут и простят меня… Прости и ты, но я влюбился в эту женщину, даже сам не заметил как… Сначала думал пройдет, но не прошло. Таня вчера родила мне сына… Прости… Думаю, ты догадывалась, но терпела ради детей и ни разу меня не упрекнула… Помогать буду, как смогу… На развод подам сам… Все оставляю вам… тебе и детям. Прости…» Он еще немного постоял, ожидая ее реакции на слова, но она смотрела на него широко открытыми глазами, онемев от неожиданности, и теребила в руках кухонное полотенце. А его «прости», казалось, повисло в воздухе домокловым мечом, который упал, как только Виктор, не дождавшись ответа, вышел, хлопнув входной дверью. Их близняшкам Лене и Володе в то время было по четырнадцать… И она почему-то именно в этот момент, когда хлопнула входная дверь, вспомнила, каким счастливым был в роддоме Виктор, забрав их после выписки и держа на руках два маленьких кулечка один с красным бантом, а другой с синим… Радовался: «Ай, какие мы молодцы… Сразу полный комплект: дочка и сын! Какая у нас мамка умница!» Он ушел, а внезапно наступившая мертвая тишина, стала давить Лере на уши, и прошло несколько минут пока до нее дошло, что Виктор, ее Виктор, ушел из дома, бросил их ради другой женщины. Когда пришли дети, то она была совсем без сил и в полном ступоре, не могла ничего толком сказать, только твердила: «Как он мог… Как он мог… Он ушел… Наш папка ушел…» Сын Володя обнял ее и пытался успокоить, но это совсем не помогло. Она продолжала рыдать, что-то бормотать, пыталась даже биться головой о стену… Дети испугались, что их мать сходит с ума. Тогда Лена позвонила подругам матери — Зое и Люсе, которые, побросав все свои дела, прибежали успокаивать Леру. Отпоив валерьянкой и крепким чаем, наконец, смогли добиться от нее внятного ответа на свои вопросы. Они долго сидели втроем на диване обнявшись, больше молчали, чем говорили, но их ждали дома мужья, дети и, только поняв, что у нее прошла истерика, ушли. Лера не спала в ту ночь ни минуты, проплакав в подушку, чтобы не слышали дети, а утром закрыла комнату, где был его кабинет, и за последние годы так и не смогла в нее зайти ни разу. Развод они оформили через месяц, и Виктор с новой семьей подался в большой город. Прошло шесть лет, как один день… Два месяца назад вышла замуж Лена за очень хорошего работящего парня, а Володя учился в том самом большом городе, где жил сейчас отец, но встречаться с Виктором отказывался и не принимал от него никакой помощи. Домой сын приезжал на каникулы… Без детей большой дом казался теперь пустынным и мрачным. Когда темнело, то свет горел всегда в одном и том же окне, другие окна казались черными квадратами Малевича, нарисованными на стенах. Но вчера Лера вдруг поняла — она больше не боится зайти в эту комнату, да и боль от предательства мужа почти прошла. Уже не болело и не саднило в душе, как раньше, правда, накатывала иногда какая-то грусть, которую она прогоняла, включая свою любимую музыку. Ей казалось, после всего, что произошло больше никогда не сможет доверять мужчинам, но ей так хотелось верить… И был момент, когда через два года после развода за ней стал ухаживать мужчина и, казалось, вот он, тот самый… Лера только поверила в искренность его чувств, как случайно встретила на местном рынке в компании женщины, гораздо моложе, чем он, и которая точно не была его дочерью. Заметив Леру, он смутился, подхватил свою спутницу под локоток, и они очень быстро затерялись в толпе. После этого мужчина больше никогда не появлялся на ее горизонте, а она поставила крест на своей личной жизни. Но жизнь оказалось штукой тонкой, не терпящей пустоты. Лера стала больше уделять внимания подрастающим детям и работе, которая в последнее время стала занимать все ее свободное время. Работала на скорой помощи, а специалистов как раньше, так и сейчас, не хватало, и она стала брать лишние смены. Если бы не сторожевой пес Мухтар и кошка Милка, то пропадала бы неделями на работе, а так чувствовала, что кому-то нужна, и ее кто-то ждет… В эту субботу Лера решила выбросить из комнаты все, напоминающее ей о прошлом счастье, сказав себе: «Хватит жить, оглядываясь назад…» Принесла кучу больших пакетов, и с каким-то совершенным безразличием, которому даже сама удивилась, стала рассортировывать вещи, которые они с бывшим мужем когда-то покупали вместе. Осмотрев комнату, она осталась довольна своей работой. «Но ремонт надо бы сделать… Поменять обои, мебель и гардины… «- подумала Лера. Потом вызвала такси и отвезла все, что могло понадобиться людям, в центр помощи бездомным.
Только собралась передохнуть, как заскулил Мухтар и на пороге появились Зоя и Люся. Они о чем-то говорили и хохотали, подталкивая друг друга… В руках Зои был торт, а Люся держала бутылку шампанского.
— Лера, привет! А мы вот тут решили сбежать от своих чад — домочадцев и устроить маленький девичник. Извини, что без предупреждения! Ты не против? — перебивая друг друга, тараторили подруги.
— Девчонки, я рада, что вы пришли. По какому случаю веселье? — спросила Лера. Она давно привыкла к тому, что ее подруги приходили совсем внезапно и без всякого повода.
— А… А сегодня День взятия Бастилии! — засмеялась Люся. — Давно не сидели, о нашем девичьем не говорили..
— У вас семьи… Это я одна, сама собебя веселю и развлекаю… А о девичьем действительно давно не сплетничали, — она вдруг почувствовала, как приподнятое настроение подруг передается и ей.
— Лерка, ты наконец открыла комнату Синей бороды?.. Надо ремонт бы там сделать… Солнечная… Удобная… Я бы здесь все переставила, да и мебель надо другую… — размышляла Зоя, оглядывая бывший кабинет Виктора.
— Я тоже об этом думаю,- согласилась Лера. — Прошу к столу, девочки!
— За нас, таких хороших девчонок! Ура!- разливая шампанское, весело закричала Зоя.
— Ура! — вторили ей Люся и Лера.
— Жалко, что стали собираться редко. Стареем, что ли… А помните, как раньше? Молодые были… Песни пели. Витька твой на гитаре играл. Хорошо пел, душевно, стервец.- Вдруг сказала Зоя.- Ой, Лера, прости…
— Да, ладно, все в прошлом… Мне уже не больно. Вот комнату освободила… — тихо сказала Лера.- Все в прошлом.
— Эх, хочу на чьей-нибудь свадьбе, погулять но никто не женится и замуж не выходит… — вздохнула Люся.
— Так недавно на Ленкиной свадьбе гуляли… Ты так отплясывала, что каблуки не выдержали…- улыбнулась Лера.
— Не, это не то…- махнула рукой подруга.
— А что — то? Девочки, чего это вы на меня так смотрите?- удивилась Валерия.
— Надо тебя замуж отдать! Вот. Правда, Зоя… Ты улавливаешь мою мысль?- серьезно посмотрев на Леру, сказала Люся.
— Нет, девчонки! Что я вам плохого сделала? — запротестовала Лера.- В мои то годы и замуж. Смеетесь? Да и за кого?..
— А что? И какие твои годы? Сорок пять — баба ягодка опять. Подумаешь, в одном ошиблась, и думаешь, что все такие. Не правда! Вон мой Вася. Замечательный и муж, и отец. И у Зои тоже — настоящий хозяин, — обнимая подруг, констатировала Люся. — Мы тебе такого жениха найдем, пальчики оближешь.
— Нет, подружки, однако шампанское вам пить вредно… Не в ту степь несет ваших коней, — пошутила Лера.
— Ой, ты степь да степь кругом, путь далек лежит, В той степи глухой замерзал ямщик…- Заголосила Зоя
— Нет, Зоя, что то уж больно грустная песня-то… Давай что-нибудь веселое… Как-то летом на рассвете заглянул в соседний сад, там смуглянка — молдаванка собирала виноград…Я краснею, я бледнею захотелось мне сказать…- перебила Люся. — Вот он краснеет, он бледнеет… Так их и надо держать в ежовых рукавицах…
— Надо сдать эту комнату какому-нибудь одинокому, положительному мужчине лет пятидесяти. А вдруг что и получится. Чем черт не шутит. — Предложила Зоя.- Дом у тебя большой… Мужик мешать не будет, даже поможет по хозяйству.
— Ну ты голова, Зойка!- воскликнула Люся.- Точно, Лера, сдай комнату, глядишь и суженый какой-никакой объявится., что одной-то жить. Помнишь в фильме «Одинокая женщина желает познакомиться…» Так там Збруев по объявлению пришел…
— Девочки, это же в фильме, а в нем всегда хороший конец должен быть, чтобы зрителя не расстраивать! А жизнь круче всяких фильмов. Ни каких объявлений, никаких мужиков. Пошутили и хватит… — замахала руками Лера.
— Полночь близиться, а Германа все нет!- пафосно процитировала Зоя.
— Это ты к чему сейчас сказала? — переспросила Люся.
— Пора по домам. Карета превратилась в тыкву, кучер в крысу, форейторы в мышей… Окончен бал! И в парк ушли последние трамваи… А как хорошо посидели, девчонки, даже жаль расходиться. Провожать не надо, Лера… Мы сами! Идем, подруга! Спасибо этому дому, пойдем к родному…- ушла от ответа Зоя…
— Зой, а это мысль… Дому хозяин нужен. Вон уже кое-где забор повело, ступенька на крыльце лопнула… Нет, мужик в доме нужен, Лерка, поверь! Однозначно! Пойдем, подруга! Спокойной ночи! Пока! А над мыслью подумай. — прощаясь, подтвердила слова подруги Люся.
— Девочки, спокойной вам ночи и выбросьте эту мысль из головы. Все, что должно к берегу прибиться — обязательно рано или поздно прибьется. Не надо ерундой заниматься.
Но подруги не выкинули эту мысль из головы, и через пару дней вечером под оглушительный и злобный лай Мухтара на пороге дома появилась Зоя в сопровождении хмурого мужчины, лет пятидесяти на вид . Лера только -только пришла с работы и разогревала свой нехитрый ужин. Неизвестно, что наговорила ему Зоя, но он как-то очень делово стал осматривать «не царские хоромы», а потом потер рука об руку и сказал:
— Да… Работы много… Ремонт, то да се… Кажется я к ужину зашел. — Добавил он, принюхавшись к запаху разогреваемой еды. И нацелился сесть за стол. — Хозяйка, а где можно у тебя помыть руки?
— Во дворе. Колодец за собачьей будкой,- ответила Лера. Она почему-то сразу почувствовала к нему неприязнь, которая стала в ней закипать ни с того, ни с сего.
— Нет, я туда не пойду. Пес больно злобный, того и гляди укусит. А что в доме удобств нет?
— Нет! Все во дворе…
— Зоя, а ты говорила… Нет, я не согласен. Здесь еще котел топить. Уголь… Дрова. Это не я должен платить, а мне за то, что здесь соглашусь жить.- Разглагольствовал мужчина, но при этом очень удобно разместился на диванчике за столом.- Удобно… Вот здесь очень удобно сидеть и мягко…
— Зоя — это кто? Ты кого сюда привела?
— Как кого? Ты же сдаешь комнату? Сдаешь…
— Я ничего не сдаю. Ты кого привела, тебя спрашиваю?
— А, так это Федор… Безногов. Он у нас экспедитором работает. Да, Федя? Смотрю хороший человек в общаге мается, без семьи… Не пьет, почти не курит… Ответственный.
— Да… я такой, — подтвердил Федор.- Иногда и продукты могу приносить… А с твоей стороны, надеюсь на взаимопонимание. Видно, что ты баба хорошая, хозяйственная, но одинокая. Мужик, поди, давно бросил? Пил, наверное? Я не пьющий. Если с тобой договоримся, то можно твою хибару… — Мужик улыбнулся, прищурив по-лисьи глаз, и оценивающе оглядел Леру с ног до головы.
Лера не дослушала его мысль до конца:
— Так, слушайте меня внимательно, комната не сдается. Зоя, не надо мне здесь ни экспедиторов, ни продуктов… И не приводи сюда никого больше, поняла? Я не сдаю комнату.
— Как это не сдаешь? Тут ремонту тысяч на пятьсот, и ты не сдаешь?- переспросил гость.
— Не сдаю.
— А поужинать хоть можно? — с тихой надеждой в голосе вдруг спросил мужик.
— Нет! — ответила Лера, показывая на дверь.
— Зоя, мы же так не договаривались. Ты говорила, что твоя подруга добрая, покладистая… Ей мужчина в доме нужен. А тут настоящая мегера. Ай, рыжие они все такие… Не бабы, а ведьмы! — махнул рукой мужик.
— Ладно, Федя, иди…- Зоя косо посмотрела на Леру, и покрутила рукой у виска, мол дура ты подруга, дура, что мужика прогнала. — Лера, я к тебе завтра зайду.
— Конечно, только приходи одна, без новых квартирантов.
— Дура, ты подруга, дура! Где ты в нашем возрасте найдешь лучше-то мужика? Все принцы давно на королевах женаты, а одиноким надо за нормальных держаться и не разбрасываться. Вот!- и вышла вслед за Федором.
Лера присела на диванчик, где только что сидел Федор:
— Мягко… Удобно…- и расхохоталась до слез. — Дожила! Эх, Зоя, Зоя… Не нужны мне такие Федоры… И вообще никакие не нужны. «А тут настоящая мегера.»
Прошло дня три и в гости зашла Люся.
— Лера, привет! А я бегу мимо… Смотрю у тебя свет горит. Значит дома. Только я не одна. Знакомьтесь! Валерия Валерьевна… А это Андрей Александрович, наш бухгалтер… Он с женой развелся и подыскивает себе жилье…
— Здравствуйте… Но это временно,- стал оправдываться мужчина, выглядывая из-за Люськиного плеча, поправляя пальцем постоянно сползающие очки. Тут на середину кухни вышла кошка Милка, потянулась, изогнула дугой спину, замурлыкала.- У вас кошка? А во дворе собака? Извините, но этот вариант мне не подходит… У меня от кошачьей шерсти аллергия… Я человек интеллектуального труда, а ваша собака лает так громко, что будет мешать…
Лера глянула на него удивленно:
— Собака? Может ей намордник надеть… Или сразу прибить, чтобы не мешала?
— Ну зачем же… я против насилия над животными.
— А кошку… Кошку побреем под ноль и шерсти не будет…
— Нет, ну что вы… У вас такая красивая кошка… А когда вы сделаете в комнате ремонт?
— Что? — переспросила Лера.
— Ремонт… в ней же жить нельзя… Паутина…
— А там еще и паучки есть… Так может вы сами и сделаете? В счет оплаты за квадратные метры.
— Я не умею… Нет, Люсьена Анатольевна, мне этот вариант не подходит однозначно… Извините за беспокойство, Валерия Валерьевна, — и вышел на крыльцо.
— Люся, вы что с Зоей с ума сошли… Я вас не просила, да и комнату не сдаю. Сделаю ремонт и сама в ней жить буду.
— Ага, сразу в четырех комнатах в одно лицо… Места не мало будет для одной-то. Тебя какая муха укусила? Цеце у нас вроде не живут…
— Живут, живут и иногда даже залетают… Не надо никого приводить, я же просила… — Почти простонала Лера, сложив просительно лодочкой руки на груди.
— Одинокая старость, которая маячит не за горами и все такое…-Гнула свою линию Люська.
— Почему одинокая? У меня дети есть. Скоро, даст Бог, внуки пойдут.
— Лерка, ты не понимаешь, что вдвоем и стариться веселее.
— Я уже Зое сказала, и скажу тебе… Что дано судьбой, то обязательно случиться, хочешь ты этого или не хочешь. Девочки, не надо, а…
— Ай, что с тобой спорить. Хотели как лучше, а получилось как всегда. Ладно, пока, подруга. Пойду провожу несостоявшегося квартиранта. А ты зря так. Он мужик хороший, спокойный, тихий… Как коврик, где положил, там и будет лежать, как говорит мой Вася.
— Спасибо, Люся… Но спасение утопающих дело рук самих утопающих. — И она помахала рукой в след уходящим Андрею Александровичу и Люське.
Лера, если за что-то бралась, то делала это с желанием и каким-то азартом, свойственными человеку увлекающемуся. Однажды зайдя в хозяйственный магазин, она увидела обои, представив в них комнату, вдруг поняла, это именно то, что надо. Купив все необходимое, она очень довольная приступила к ремонту. Конечно, вдвоем его делать было бы сподручней, но из-за отсутствия этого второго человека, Лера взялась за дело сама. Она докрашивала потолок, напевая «В комнате с белым потолком с правом на надежду… ла… ла… с верою в любовь…», как услышала:
— Хозяева! Есть кто дома? Ну елки палки, ерунда какая… Есть кто живой?- потом загремело ведро, которое она оставила в коридоре.- Фу ты, черт…
Лера на полуслове прервала пение и притаилась, приготовившись валиком на длинной ручке, в случае чего, дать отпор незваному гостю…
— Хозяева! Есть кто дома? Кажется меня здесь не ждали…- продолжал разговаривать сам с собою мужчина , видимо, стоящий в коридоре.- Пахнет краской… .
Он открыл дверь в комнату, а Лера от неожиданности, покачнувшись, чуть не полетела вниз вместе со стремянкой, но мужчина двумя руками ухватился за лестницу, удержав ее в вертикальном положении:
— Здравствуйте!
— Э… Вы кто?- спросила Лера, наставив на него, как шпагу, валик в белой краске.
— Я? А Вы?
— Лера… Валерия Валерьевна. Хозяйка этого дома.
— Я — Антон Павлович, но не Чехов,- улыбнулся мужчина.- Бережной…- мужчина продолжал, глядя на нее, улыбаться. Ей показалось, еще минута, и он начнет хохотать во все горло.
— Вы чему улыбаетесь?
— У вас нос в краске… как у клоуна… клоунессы.- Она провела рукой по лицу, но Антон Павлович продолжал улыбаться. — А теперь еще и щеку покрасили!
Она стянула с головы косынку, и ее рыжие волосы в полном беспорядке, как грива, рассыпались по плечам.
— Значит, я похожа на клоунессу… Занятно… Простите, а вас каким ветром занесло в чужой дом? Адрес перепутали или…
— Или… Я по объявлению: «Сдается комната с удобствами на улице за собачьей будкой… по адресу…» Ваше?- Мужчина с большим интересом рассматривал Леру. «Странные у нее глаза… Только что были голубые, а сейчас стали вдруг зелеными… Глаза цвета лета… Курносая… Сколько в ней роста?.. Метра полтора… Легкая полнота ее не портит, даже наоборот, ей это идет… Движения плавные, выверенные… Красивая женщина…» — подумал Антон Павлович.
— Нет. И почерк совсем не мой… Над вами кто-то пошутил. Где вы его взяли?- вопрошающе посмотрела Лера на Бережного . » Неужели он думает, что я могу писать с ошибками? Нонсенс! Такой высокий… Как жираф… Ему наверное лет сорок семь, а глаза совсем молодые и веселые… И уши не торчат, как у некоторых локаторами, кто носит короткую стрижку… Как бы выразилась Люська «Совсем, красавчеГ»…- думала она.
— На доске объявлений у железнодорожного вокзала,- простодушно ответил он, открыто улыбнувшись.
— Так там целый день бабули толпятся, предлагают приезжим, где можно остановиться в нашем славном городе. Чего же вы к ним не подошли?
— А мне нравятся удобства за собачьей будкой,- пошутил Бережной.- Детство, наверное, захотел вспомнить.
— Постойте, а как вы мимо Мухтара прошли?
— У вас очень милый песик…
— Слышал бы он, что его, заслуженного во всех собачьих боях местного значения, обозвали песиком, думаю, обиделся…- почти возмутилась Лера.- Но я еще не до конца поняла цель вашего визита.
— Я хочу снять у вас комнату на месяц, может два… Все зависит, как пойдут дела… Мне здесь совсем недалеко добираться до работы… Не надо брать на прокат машину.
— А у нас нет центров по прокату транспорта… Не столица, чай.
— Тем более. Это вы в моей комнате потолок красите? Похвально, похвально… Я вам помогу…
— Нет, ну что вы…
— Даже не просите, я не в силах отказаться от такого удовольствия, как помочь слабой женщине. — Бережной изобразил что-то похожее на махание несуществующей шляпой.
— Объявление чья-та злая шутка, и я даже догадываюсь, чья… Но комната не сдается…
— Валерия Валерьевна… Вы меня расстроили…Честное слово!
— Ничего, ляжете поспите и все пройдет…
Тут дверь открылась и на пороге появилась Зоя.
— Лера, привет! Я тебе тут нового квартиранта при…
— Привет, подруга. Ты опоздала… комната занята! Прошу любить и жаловать — Антон Павлович…
— Чехов? Прям сам, собственной персоной? Вы для своего возраста даже очень хорошо сохранились… Даже парфюм… настоящий, мужской…- съехидничала Зоя.
— Я хотела сказать, что не Чехов, а Бережной,- Лера прервала тираду Зои.
— Лера, я что-то не припомню этого мужчины среди наших близких и дальних знакомых.
— А я его и не знаю.
— Я только что с поезда… И такая удача! В первые пол часа удалось найти жилье. И это в совсем чужом городе, где нет друзей и знакомых,- воскликнул Антон Павлович.
— Лера, ты с ума сошла, пускать в дом первого встречного? А вдруг он маньяк или беглый каторжник?
— Я вас успокою, милая дама, что не то, не другое, а простой инженер — наладчик. Приехал настраивать новую линию на вашем стекольном заводе. Вот документы.
— Если ты его пустила, не посоветовавшись с нами, твоими подругами, то я умываю руки, если будут какие-нибудь последствия… Идемте, Олег Николаевич! А это, между прочим, водитель самого управляющего стекольным заводом… Нет, так нет. — Зоя резко повернулась и вышла, увлекая за собой своего спутника.
— Так, значит вы согласны пустить меня на постой- это радует.
— С чего вы это взяли?
— Но вы только что сказали об этом сами!- Воскликнул Антон Павлович.
— Я пошутила! Надо же было остановить их, а то вбили себе в голову…
— Значит, вы воспользовались мной, как щитом… А теперь гоните? А что вы им скажете, когда они поймут, что это обман?
— Не сошлись в оплате… И все.
— Лера, разрешите остаться, пожалуйста. Мне действительно некуда идти… И я устал с дороги, голоден… Один в чужом городе без друзей и знакомых… И у вас поднимется рука выгнать бездомного человека на улицу в дождь и холод…
— Сейчас лето и нет никакого дождя…
— Где же ваше человеколюбие?
— Хорошо, я вам разрешу остаться… Но комната еще не готова. И давайте договоримся сразу — посторонних не водить, в комнате не курить и не пить…
— А дышать можно?
— Можно… И вы мне поможете доделать ремонт в вашей комнате… Хорошо?
— Хорошо, я его сам доделаю… Вы мне будете только мешать, мадам.- Увидев, что брови на лице Леры грозно сошлись на переносице почти в прямую линию, он поправил, — я пошутил!
— То то же! Ужинать будете?
— Если накормите бедного самаритянина, буду век благодарен,- скидывая с плеча и ставя на пол свою большую спортивную сумку, ответил Антон Павлович, при этом хитро улыбаясь.
Бережной оказался действительно очень хорошим постояльцем — спокойным и аккуратным. Его присутствие несколько охладило пыл подруг, и они успокоились со своей идеей фикс. Лера не изменила с появлением Антона Павловича своего графика работы — все так же брала лишние смены, приходила усталая, что просто валилась с ног, а он с утра до вечера пропадал на стекольном заводе. Иногда они встречались вечером за ужином, и Бережной приглашал Леру прогуляться после него, подышать свежим воздухом. Они до полуночи бродили по пустынным улицам городка, разговаривали о жизни… Бережной рассказывал о странах, в которых побывал по воле случая, и о которых Лера в тайне мечтала, но не могла себе позволить, а мечты оставались только мечтами в ее голове.
Антон Павлович оказался не только хорошим квартирантом, но и мастером на все руки. Как-то зашла в гости Зоя и застала его за ремонтом крыльца. Он был так увлечен своим занятием, что не сразу ее заметил.
-Ой, Антон Павлович, что вы делаете?- увидев его, воскликнула удивленная Зоя.
— Разве не видно? Исполняю танец маленьких лебедей под аккомпанемент рубанка… И зарабатываю себе на ужин.
— Похоже! Вы там в управе завода близко к начальству… Это правда, что наш заводик купили какие-то москвичи?
— Не знаю… Я линию новую налаживаю…
— Да видела, как вы ее налаживаете!.. Все с мужиками о чем-то разговариваете… А еще говоря, что вы и есть один из них.
— Из кого, Люсенька?- удивленно приподняв бровь, спросил Бережной.
— Из хозяев. Вот!
— У вас неверные сведения. Я инженер и не более. Люсенька, меньше слушайте сплетни, и, пожалуйста, помогите мне — придержите доску с того конца.
— Я и не слушаю, но ведь интересно! Новое начальство, новые правила…
— Правила всегда остаются старыми — хорошо и качественно выполнять работу, и все будет отлично, — поправил Зою Бережной, ударяя молотком по гвоздю. — Ну вот и готово. Не слушайте сплетен.
— А где Лера?
— На работе… Сам уже забыл, когда ее видел.
— Хорошая она, только ее бывший муж очень сильно обидел, что она верить перестала… Вы уж ее не обижайте.
— С чего Вы, дорогуша, взяли, что я должен ее обижать?..
— Это я так… к слову! Ну ладно, пойду, если ее нет…Скажите, что заходила.
— Обязательно, как увижу или голубиной почтой перешлю.
Так получилось, выходные дни Антона и Леры совпали, и они оба этому, как ни странно, очень обрадовались. Стояла июльская жара. Днем, казалось, город пустел: кто прятался под крышей дома своего, но большинство стремились к воде. Вокруг города было несколько озер с зарослями камыша и ракитника, небольшими песчаными пляжами, на которых в полуденный зной даже яблоку некуда было упасть. Бережной уговорил Леру отправиться к одному из таких озер, которое было совсем рядом с ее домом. Им с большим трудом удалось найти свободный клочок земли, где могли поваляться и погреться на солнце. Когда возвращались домой, то пошли не по асфальтовой дороге, прямой, широкой и короткой, а через березовую рощу. Шли медленно, босиком по траве…
— Лера, вот мы прожили под одной крышей целый месяц, но я ничего не знаю о Вас…
— А Вам это надо?
— Вы очень красивая женщина. И заметил, когда идете, то многие мужчины оглядываются вам в след.
— Да?.. Не замечала.
— Вы многого не замечаете.
— Наверное, просто не хочу замечать. Вот и все.
— Лера, посмотрите на меня.
— Зачем?
— Я хочу, чтобы вы увидели… поняли… почувствовали, как Вы нравитесь мне.
— Я? Вам?- рассмеялась она.- И когда же успела понравиться? Мы с вами, если встречаемся то не более пяти минут по утрам, и то не каждый день…
— У меня теперь примета такая, если я встретил вас утром, то день у меня пройдет замечательно… Лера, вы мне очень нравитесь… Поверьте, что это правда!
— Антон, а зачем? Пройдет еще месяц, и вы уедете в Москву, к семье, а я останусь… Сейчас и без этого о нас болтают в городе, даже о том, чего не может быть по определению… Он же у нас совсем маленький и все друг друга знают.
— У меня нет семьи. Вас пугают сплетни?
— Что?
— Разговоры.
— Нет, но до вас обо мне, казалось, забыли, и я просто наслаждалась этим забвением… После той истории, когда мой муж пришел, собрал вещи и ушел к другой женщине. О, как долго мне мыли косточки наши местные сплетницы. От этого иногда просто хотелось выть…
Она прижалась спиной к стволу березы,почувствовав прохладу ее коры, закрыла глаза… Ей, казалось, что какие-то совершенно неведомые силы, стали вливаться в ее тело, наполняя его живой энергией, чувствами, ощущениями… Антон стоял рядом, слегка наклонившись над ней, и вдруг она почувствовала, как его губы слегка касаются ее щеки, шеи, губ… В этот момент ум ей твердил»Нет», а сердце стучало «Да, да, да…» В такие моменты сердце побеждает все доводы ума… Ее руки лежали у него на плечах, а он обнимал ее за талию и крепко прижимал к себе, шепча на ухо:
— Я никогда не отпущу тебя… Хочу, чтобы ты всегда была рядом. Спасибо тому шутнику, который своей глупой и злой шуткой, привел меня к тебе в дом… Я последние дни, когда тебя не было дома, бродил по двору и думал смогу ли когда-нибудь сказать тебе об этом. Знаешь, когда я увидел тебя тогда перепачканную краской, то сразу понял, что сделаю все, чтобы остаться…
— А я не знала, что сделать, чтобы ты остался… Гнала тебя, а сама так хотела, чтобы остался… Глупо, правда?
— Хорошая моя… Я бы остался и лег на коврике рядом с Мухтаром… Он бы точно не отказал в крыше над головой… путнику, — улыбнулся он. — Лера, открой глаза, посмотри на меня… Твои глаза сейчас цвета цвета неба… Я заметил, что они у тебя меняют цвет то голубые, то зеленые…
— Мне говорили об этом. Знаешь, я думала, что больше никогда не смогу поверить… вернее, довериться мужчине…
— Все самое худшее в нашей жизни позади… Лера, я завтра еду на неделю по делам в Москву… Не думай о плохом. Ты для меня единственная, и кроме тебя на Земле для меня не существует ни одной женщины…
— Жаль, что ты уезжаешь, но дела есть дела…- услышав о его отъезде, она вдруг очнулась, пелена наваждения слетела.- Езжай и ни о чем не беспокойся. Все будет хорошо.
Утром, прощаясь, он что-то говорил, обещал, но Лера будто не слышала и не понимала, что он говорит.
— Антон, мне кажется, что ты не меня, а себя уговариваешь, но сам не веришь в свои слова.
— Лера, почему ты так сказала?
— Не знаю…
— Я просто хочу знать — ты будешь меня ждать? Ты только скажи да или нет. Или твои подруги опять начнут пачками водить тебе квартирантов…
— Неужели ты ревнуешь, Антон?
— Честно? Да, ревную и ничего не могу с собой поделать.
— Я буду тебя ждать!- почти выкрикнула Лера.- Буду. Я так не хочу, чтобы ты уезжал и так хочу, чтобы скорее уехал… Господи, что я говорю… Я люблю тебя! А теперь уезжай и возвращайся…
— Лерка, что ты сказала сейчас?
— Что слышал! — с вызовом ответила она, глядя ему прямо в глаза.
— Я скоро вернусь. Теперь никто не сможет тебя у меня отнять! Неделя пролетит незаметно. Я буду звонить каждый день…- он еще несколько раз поцеловал ее, потом отстранился, посмотрел пристально, будто хотел запомнить такой на всю оставшуюся жизнь и вышел… Лера стояла, закрыв глаза, а по щекам текли слезы… Ей казалось, что она прощалась с ним на всегда, и эта дверь опять разделила ее жизнь на до и после. Он звонил каждый день, но дел оказалось гораздо больше, чем ожидал, и его возвращение все откладывалось и откладывалось…
На десятый день после его отъезда, перед домом Леры остановился пыльный, заляпанный грязью внедорожник. Из него вышла красивая, как фотомодель, женщина и вошла во двор, где была встречена грозным лаем Мухтара, метавшимся на цепи с таким остервенением, будто перед ним стоял враг номер один, которого он должен порвать на мелкие кусочки во чтобы — то ни стало. Дама остановилась у самой калитки и закричала:
— Эй, кто — нибудь меня слышит? Я хочу поговорить с хозяйкой этого дома. Люди…
Лера вышла на ее крик:
— Вы, что читать не умеете? Там висит табличка «Во дворе злая собака». О чем вы хотите говорить? Я с вами не знакома, да и у вас нет большого желания сводить знакомство со мной…
— Вы — Лера? Правильно?
— Да. И что?
— Я жена Бережного… Анна.
— И что?
— Понимаете, Лера… Мы были на грани развода, а до вашего появления в жизни Антона, у нас с ним снова начали налаживаться отношения, а тут эта поездка в эту дыру и встреча с вами… И опять чуть все не разрушилось.
— Он мне ничего не говорил,- выдавила из себя Лера. И в это время, ей показалось, что кто-то невидимый начал душить, все сильнее и сильнее, сжимая железное кольцо на ее шее.
— Вы думаете, что он из-за дел задержался? Нет… Он задержался из — за нас с ним… Мы ездили отдыхать на Итальянскую Ревьеру… Так сказать, малый медовый месяц. Я бы очень хотела, чтобы вы от него отстали.
— Почему вы думаете, что это я к нему пристала?
— Я его просто очень хорошо знаю,- мило улыбаясь, сказала Анна.- Ему не интересны такие женщины, как вы… простушки и глупышки. Я понимаю Вас — появляется этакий довольно состоятельный, эпатажный и очень привлекательный мужчина средних лет… Который начинает оказывать знаки внимания, а ему только надо было вас завлечь в постель, и на этом его интерес заканчивается. Сколько вас таких глупых баб попалось на его удочку, вы не представляете! И не думайте, что вы какая-то особенная и неповторимая… Вас таких несколько десятков… С кем бы он не был, он всегда возвращается ко мне. Вот так вот…
— И зачем вы мне все это рассказали?- очень спокойным, почти бесцветным голосом, спросила Лера.
— Зачем? Чтобы знали и не обольщались…
— Я ничего не знала…
— О, милочка, вы многого не знаете! Если я разведусь с ним, то он останется без штанов… А нужен он вам нищим? Думаю, что нет! Я хочу знать сколько вы стоите.
— Что?
— Я спросила — сколько вам надо денег, чтобы исчезнуть в неизвестном направлении…
— Слушай… а не пойти ли тебе, дорогуша, вон? — Лера, держа метлу на перевес, стала наступать на гостью. Та попятилась, чуть не упав в грязь, оставшуюся после ночного дождя.
— Идиотка! Я предложу такую сумму, которую тебе за всю жизнь, работая на скорой, не заработать. Ты сама не понимаешь от чего отказываешься.
— Я — то понимаю, вот только ты не понимаешь, что не все в этой жизни можно купить за деньги. И когда любят по настоящему, то любят не за деньги, и без разницы богач он или бедняк… Так что садись в свой джип и проваливай, а то аудиенция наша что-то затянулась. Езжай, а еще раз приедишь колеса на машине проткну, — кричала Лера.
— Если ты хочешь, чтобы у Антона все было хорошо… Ты же его любишь, правда? То ты сделаешь, чтобы он поверил в обратное… Это только для его блага… Поняла? — прошипела Анна.- И ты сделаешь , как я говорю… Я его законная жена, поняла?
— Поняла.
Закрыв за незваной гостьей калитку, Лера расплакалась. Теперь после рассказа Анны все встало на свои места, было понятно и логично, как показалось ей, но она не хотела верить, все ее существо протестовало против этого знания. «Нет, нет, нет! Этого не может быть! Он казался таким честным, искренним…» — твердила она себе. Несколько раз Лера пыталась дозвониться до Антона, но он не брал трубку, а в конце недели вдруг он позвонил сам. Был весел, но еще больше рад тому, что слышит ее голос. Антон кричал в трубку:
— Лера прости, я не мог тебе ответить… Пришлось внезапно уехать по делам, а сейчас я свободен и лечу к тебе.
— Антон! Послушай меня… Я… не… люблю… тебя… — Он что-то прокричал ей в трубку, но она уже не слышала. Посмотрела на телефон, как на всемирное зло, размахнулась и бросила его в стену. Он разлетелся на несколько частей.- Вот и все…
Ее мучила мысль: «Неужели Жизнь дала право на надежду с верой в любовь и тут же его отняла… Все обман, обман, обман…» Но что-то заставляло сопротивляться этой мысли, где-то там, в глубине души, еще теплился маленький огонек надежды, хотя, как же было не верить его жене…
Прошло несколько дней… Жила ли она эти дни, Лера сама не помнила… Все было, как в тумане. Но как-то рано — рано утром в ее дверь кто-то постучал, сначала тихо, а потом громко и настойчиво… Она нехотя открыла ее. Мухтар рычал и лаял, почти срываясь с цепи. На крыльце стоял молодой мужчина:
— Вы Валерия Валерьевна? Я от Антона Павловича… Его водитель.
— Я ничего не хочу о нем знать! — резко ответила Лера.
— Но, послушайте, пожалуйста, Валерия Валерьевна! Он полторы недели назад попал в аварию… на МКАД. И ехал он к вам… Ему сейчас очень плохо… Сначала думали, что не выживет… Антон Павлович просил найти вас и привезти, если захотите… Он очень надеется… Я его помощник…
— Я… я сейчас. Только переоденусь… Дайте мне десять минут.- Лера металась по дому, как сумасшедшая, хватаясь то за одно, то за другое, но в конце концов она собралась. Позвонила Зое и просила на время ее отъезда присмотреть за домом и Мухтаром. Зоя хотела знать что и почему, но Лера ответила, что все потом объяснит, а сейчас ей некогда. Четыреста километров от Зарайска до Москвы машина будто летела… Лера зашла в палату к Антону. Он, казалось, спал, опутанный трубками и трубочками ведущими к капельницам и приборам, которые беззвучно регистрировали любое движение и изменения в его организме. Она присела на стул:
— Как же ты меня напугал, если бы ты знал.
Его пальцы едва пошевелились. Лера накрыла их своей ладошкой , а он чуть приоткрыв глаза, просипел:
— Ты приехала… Теперь точно, даме с косой придется еще лет тридцать подождать… Не дождется… Теперь знаю, что выкарабкаюсь, потому что ты со мной…
— Молчи… Береги силы. Я здесь и никуда не уйду. Ты мне веришь?- спросила Лера.
— Верю. Я люблю тебя, Лерка, моя Лера.
— Я тебя тоже очень люблю!
Р. S. Потом, когда Антону стало немного лучше, и ему разрешили говорить, то Лера узнала, что Анна рассказала ей все в точности до наоборот. Когда она к ней приезжала, они с Антоном были в разводе уже целый год, но не могла смириться с этим, потому что не Антон, а Анна потеряла все, и брак их распался не из-за его измен, а из-за ее неверности и лжи. Как только Антону врачи разрешили вставать , он настоял на регистрации брака, и прямо в палате их расписали. Правда, само торжество было отложено до лучших времен, когда Антона выпишут из больницы. Врачи приходили к нему в палату и приводили студентов, называя его полное выздоровление после таких тяжелых травм уникальным случаем в медицине. А он лежал, улыбался все приходящим, и когда его спрашивали, как себя чувствует, отвечал:
— Лучше не бывает! Я счастлив, правда — правда, по-настоящему счастлив — со мной моя любимая женщина, без которой я сейчас не представляю своей жизни на ближайшие сто лет. И дай вам всем встретить тех, с кем бы вы хотели прожить свои сто лет! Ведь у каждого есть право на надежду и веру в любовь.