-Пошел вон! – оттолкнула его от себя Верка так, что если бы бедолага не уцепился за лестничные перила, то летел бы без остановок до первого этажа. – И учти, я дважды ничего не повторяю. Еще раз пересечемся, кабздец.
Мужик рванул вниз по лестнице так, что у него, наверное, ветер засвистел в ушах.
Верка повернулась к перепуганной в смерть Ларисе Константиновне.
-Вы зачем потакаете этой сволочи?
-А если он придет и приведет с собой своих дружков?! – не ответив на Веркин вопрос, задала она свой.
-Попрошу, чтоб вашу квартиру взяли на контроль в милиции. Пусть сделают вам какую-то сигнализацию. В случае чего, нажмете «тревожную» кнопку и сюда примчатся охранники. Надают по ребрам этому типу и его дружкам, или заберут их и посадят, — спокойно пожала плечами Верка. – Пойдемте в квартиру. Чего мы стоим на лестничной клетке? Возьмите свои деньги, — и она протянула Ликиной маме измятые купюры. – Но я уверена, что этот тип сюда больше не сунется.
-А вы из милиции? – шепотом спросила Лариса Константиновна.
-Я, нет. А мой напарник, который гуляет с собакой, — ткнула Верка пальцем в окно, — из милиции.
-А собака, правда, людоед!?
-Нет. Это я пошутила. Но все равно, пес серьезный.
-Да – да, я вижу, — глядя круглыми от страха глазами в окно на Тэди, прошептала Лариса Константиновна. – Очень страшный пес.
Верке стало смешно. Тэди – людоед! Крупнее курицы этот обормот еще ничего в своей жизни не слопал. Да и курица была не живая, а копченая. Но, что в нашей жизни главное? Имидж!
Когда Вера и Лариса Константиновна вернулись в комнату, Надя и Лика вопросительно уставились на них, прервав свою беседу.
-Все в порядке, — спокойно произнесла Вера и села на свое место. – Так что, знаете вы что-нибудь, что пролило бы на эту историю свет?
-Знаю только о кольце, — опять потерев пальцем переносицу, сказала Лика. – Тоня девушка прямая, как рельсы, шустрая, как кошка и от скромности не умрет, — улыбаясь, дала она быструю характеристику своей соседке. – Так вот, Тоня рассказывала, что пару дней терпеливо наблюдала за мужчиной, на руке которого увидела кольцо. На третий, решила, что хватит. Ведет себя человек нормально. Не похож на психа, который может в могилах ковыряться. И пошла напролом.
-А кто он такой? – не утерпела и перебила Лику Надя.
-Какой-то экономист из Днепропетровска. Здесь в соседней с Тониной фирме в командировке был. Значит, подошла она к нему и брякнула в лоб, без здрасьте и разговоров о погоде: «Откуда у вас это кольцо»? Мужчина удивленно на нее посмотрел и говорит: «Когда-то, года два назад, в художественном салоне купил, в Днепропетровске, на проспекте Карла Маркса. А что»? Тоня вытащила из сумочки фотографии родителей, где ее папа с этим кольцом на пальце. Достала мамин браслет из этого же металла. Продемонстрировала ему и рассказала в чем дело. Мужчина, как услышал, что кольцо из могилы, аж позеленел. Тут же стащил его с пальца и протянул Тоне. Говорит: «Возьмите, я не в праве оставить его себе, раз такое дело»! Тоня ему предлагала отдать деньги. Мол, я не хочу, чтобы вы понесли ущерб из-за этой дурацкой истории. Но он категорически от денег отказался. Сказал, что купил его дешево. Просто выбирал в салоне подарок для сотрудницы ко дню рождения и обратил внимание на мужское кольцо. Металл очень необычный, и само кольцо оригинальное. После покупки подарка остались деньги. Он посчитал, как раз на кольцо хватает. Взял и приобрел. Хотя никогда до этого ко всяким там побрякушкам интереса не проявлял. Говорит, даже обручальное кольцо неделю только поносил и снял. Мешало. А это, как одел, так и не снимал больше. Очень удобное и совершенно не мешало. Тоне стало жаль мужчину. Она подумала и решила ему кольцо вернуть. Раз он так с ним сжился, пусть уж остается все как есть. Но тот даже слушать не захотел. Наверное, сильное впечатление на него произвел тот факт, что кольцо снято с покойника. – Лика замолчала.
-И что дальше? – в один голос спросили Вера и Надя.
-А дальше, ничего интересного. Того мужчину Тоня больше не видела. У него кончилась командировка, и он уехал домой. Она съездила в Днепропетровск к какой-то своей подруге. К кому, не знаю. Имя она мне не называла. Приехала расстроенная. Они с подругой оббегали весь город и все зря. Салона уже больше года нет. Он закрылся. На его месте магазин. И никто понятия не имеет, переехал ли художественный салон в другое здание или совсем перестал существовать. Куда они только не обращались. Все только пожимают плечами и посылают их по разным инстанциям. Я посоветовала ей прекратить заниматься ерундой. Ну, найдет она, допустим, этот салон, в чем я лично очень сомневаюсь. Допустим, там был строгий учет принятых на продажу вещичек, в чем я тоже сомневаюсь. Прочитает, что сдал Иванов Иван Иванович и что дальше? Даже если найдет этого Иванова, что она его спросит? Это вы лазили в могилу моих родителей и сняли с пальца папы кольцо? Бред. Поговорили мы с ней пару раз на эту тему, и Тоня вроде бы успокоилась. По крайней мере, о кольце больше речь не заводила.
-Понятно. А так, кроме кольца? Она ничего странного не говорила, не делала? Что она вообще собиралась делать? Своими планами не делилась? – спросила Вера.
-Собиралась ехать по путевке отдыхать. По-моему куда-то за границу. Только куда, я не помню. В Таиланд или в Тунис. Нет, не скажу. Не придала значения.
-А перед отъездом прощаться забегала?
-Да, спрашивала, что мне в подарок привезти. Была веселая, возбужденная. Она вообще очень, как это сказать…, шебутная. И знаете, такая, ну, очень предприимчивая. Мне кажется, Тоня из любой ситуации вывернется. Просто не верится, что с ней случилось непоправимое. Нет, вот чувствует моя душа, что она найдется и с ней будет все в порядке, — уверенно заявила Лика.
-Дай-то Бог, — кивнула Вера. – Ну что ж, большое вам спасибо. Извините, что отобрали у вас время. До свидания.
Лариса Константиновна провела их до двери и шепнула Вере, когда та уже покидала квартиру, чтоб побеспокоилась об охране.
-Боюсь я, честное слово. Мы с Ликочкой вдвоем, а всяких бандитов столько сейчас развелось. Я оплачу милиции, сколько скажут, деньги у нас есть. А вот куда и к кому по вопросу охраны обращаться я понятия не имею. Вы уж, пожалуйста, не забудьте о нас.
-Не забуду, — кивнула Вера, и они с Надей стали спускаться вниз по лестнице.
-О чем это она? – удивилась Надя.
-Да швендяют тут вымогатели. Я одного пугнула. Но где гарантия, что он после нашего ухода опять сюда не вернется? Сейчас Мудрова озадачу. Пусть подсуетится.
Пока они заехали в местное отделение, и Мудров решал вопрос охраны Ликиной квартиры, на улице стало темнеть. А еще надо было отвезти Надю домой и самим успеть вернуться в родной город хоть к полночи. Решено было остальных троих оставшихся в списке опросить завтра.
-Слушай, я завтра никак не могу с тобой поехать, — вспомнив о своих планах на следующий день, обрадовала Стаса Вера. – Давай, или заканчиваем все сегодня, или завтра работаешь без меня. Хотя…. Надя, а ты не могла бы покататься завтра вместо меня? Надо, чтобы с оставшимися девушками побеседовала девушка. Мужики уже беседовали. Толку ноль.
-Я не против. Но завтра я работаю с восьми и до пяти, — растерянно хлопая глазами, тихо проговорила Надя. – А после пяти не будет поздно?
-Мудров, тебе надо, ты и решай, как ее освободить от работы, — заявила Вера. — Договоришься с ее боссом. Для вашей конторы это не проблема. Заберешь с утра и вперед. Наде даже проще будет, чем мне. Она уже в курсе проблемы. Плюс ко всему, знает лично этих людей. И ей, как ближайшей подруге Тони наверняка постараются помочь изо всех сил. Так?
-А кто у вас там по списку? – поинтересовалась Надя.
-Узнаешь завтра, — строго произнесла Верка. – А то займешься самодеятельностью и до приезда Мудрова либо все испортишь, либо чего доброго, тебя прибьют. Мы же не знаем, какую роль эти люди играли в жизни Антонины. Может один, а вернее одна из оставшихся в списке, замешана в этой истории?
-Хорошо. Вы не бойтесь. Я никому не стану ничего говорить, звонить. Я до завтра помозгую и хорошо перетряхну свою память. Может, что интересное вспомню или какая стоящая мысль придет в голову. Вы очень сосредоточились на кольце. А мне почему-то кажется, что здесь дело в чем-то другом. Кольцо, это так, вскользь. Эта тема, по-моему, исчерпана.
Надя говорила тихо, но очень убедительно и серьезно. А Мудров смотрел на нее во все глаза и почему-то улыбался.
-Да, забыла спросить, — спохватилась Вера. – Интересно, Тоня постоянно носила браслет на руке или достала из шкатулки и положила его в сумочку, только тогда, когда собралась показать тому мужику с кольцом?
-Носила на руке, но только летом, когда руки голые. А когда холодно, и одежда с длинным рукавом, не одевала. Его, во-первых, из-под свитера не видно. А во-вторых, паук лапками цеплялся за одежду, — ответила на ее вопрос Надя.
-Понятно, — кивнул Стас. – Ну что ж. Поехали. Завезем Надю домой и возвращаемся. А завтра еще поработаем.
Они отвезли Надю домой. Мудров доставил ее в квартиру. Убедился, что все в порядке, и они с Верой и Тэди тоже отправились домой.
Трасса была почти пуста. Навстречу попадались единичные машины. Было мокро холодно и сыро. Моросил мелкий дождь. Но в машине было тепло и сухо. Вера перебралась на переднее сидение. Тэди с удовольствием занял все заднее. Развалился, как ему удобно и уже через несколько минут оттуда раздалось мерное посапывание и похрапывание.
-Ну, что скажешь? — нарушил тишину Стас.
-Не знаю. Похоже, что Надя таки права. Тема «кольцо и фотографии» закрыта. Надо искать другой конец ниточки.
-Ну, я не совсем уверен, что данная тема закрыта. Зачем бы тогда этой Тоне таскать в сумочке фотографии?
-Просто, не выложила их и все. Знаешь, что я таскаю в сумочке? Если со мной что-нибудь случится и по содержимому моей сумочки попытаются узнать причину происшествия, то я думаю, тот, кто будет заниматься этим делом, просто попадет в психушку.
-И что ты возишь в своей сумочке? – просто из любопытства поинтересовался Стас.
-А вот я сейчас и посмотрю, потому что, и сама точно не знаю, что там делается.
Вера открыла свою сумочку и начала доставать из нее по одной вещичке, складывать себе на колени и комментировать.
-Так. Запасные набойки на босоножки.
-Нужная вещь, если учесть, что из босоножек ты вылезла месяца два тому назад, если не три, — хмыкнул Стас.
-Отвертка.
-А зачем? – искренне удивился он.
-Откуда я знаю. Наверное, что-то откручивала или прикручивала и сунула ее вместо багажника в сумку. Так, кнопочный нож.
-Покажи, — заинтересовался Стас.
-Кнопку надо не нажимать, а сдвинуть к себе, — протягивая нож, объяснила Вера.
-Ну и ничего себе! Ты где эту штуку взяла?
-Не помню. Кто-то подарил. Он у меня из сумки в сумку уже лет пять кочует. А это что? Ага, это переходник для евророзетки. Вот он где! А я думала, что потерялся. Так, две батарейки. Коробочка с какой-то проявленной фотопленкой. Наверное, сто лет тут валяется. Потому что, я не помню даже, когда ее в сумку кидала. Гаечный ключ.
-А что делает в дамской сумочке гаечный ключ? – хихикнул Стас.
-То же, что и остальные вещи, лежит. Наверное, я ним что-то закручивала. Мобильник. Косметичка. Ключи. Носовой платочек. Анальгин. Антиполицай. Так, следующее отделение. О! Банка шпротов! Здорово. Запасные колготки. Пачка сигарет. А это что? Ага, инструкция к фену. Черт, тот фен уже месяц как сгорел. Надо срочно купить другой! Хоть бы не забыть. Блокнот. Тюбик зубной пасты. Дезик. Будильник. Елки – палки, его же надо было еще на той неделе в ремонт завезти! Совсем склероз. Так, дальше. Черные нитки. Дирол. Зажигалка. Пакетик «Мак кофе». Суперклей. Салфетки. Лак для ногтей. Терка для пяток. Бельевая прищепка. Зубочистки. Штопор. Ха! Бильярдный шар! Пакетик корицы. Орехокол. А на фига мне в сумке орехокол?
-Это единственная вещь, о которой ты можешь сказать «на фига»? – заржал Мудров. – Обалдеть! Никогда не думал, что в женскую сумочку столько влазит! Вы что, все таскаете в сумке такое количество всевозможного хлама, или ты исключение?
-За всех ручаться не могу, но у моих подруг в сумочках всяких ненужных вещей наберется килограмма два, если не больше, — запихивая все свои сокровища обратно, уверенно заявила Верка. – Но ассортимент у каждой разный.
-А что, нельзя хотя бы пару раз в неделю проводить ревизию и выкладывать ненужные вещи? – удивился Стас.
-Не думала над этим. Наверное, можно, — хихикнула Верка. – Но, то некогда, то лень, то, просто забыла. Ладно, оставим эту тему. Знаешь, меня кое-что наталкивает сейчас на какую-то мысль, которую я никак не могу додумать до конца. Что-то такое вертится интересное, но очень скользкое. Никак не поймаю. Смотри, эта Тоня, собралась улетать на отдых. Сложила вещи в чемоданы. Вкинула их в багажник. Судя по всему, она собиралась в Днепропетровск в аэропорт. Скорее всего, планировала бросить машину там на стоянке. Или могла попросить подругу отогнать машину с аэропорта в город на стоянку, что более реально. Это, по крайней мере, объясняет присутствие в машине Тониной подруги. Итак, они с подругой садятся в машину и почему-то вместо аэропорта оказываются в другом городе. Что могло до такой степени поменять их планы? Это только что-то неординарное и случившееся неожиданно. Но вот тут я начинаю пробуксовывать. Что такое могло произойти, ну пофантазируй, а то я у меня почему-то фантазии не хватает. Кого-то неожиданно встретили? Решили попутно решить какие-то подругины проблемы? Решили что-то купить, чтобы продать там, куда улетала Тоня? Что?
-Я не экстрасенс, — пробурчал Мудров. – Черт его знает, что там у них произошло. А у нас, кстати, проблемы со светом.
Действительно, дальний свет пропал, и Стас перешел на ближний. Он сбросил скорость. Пощелкал переключателями света. На пару секунд зажегся дальний, а потом, вдруг, вырубился весь. Машина оказалась в полной темноте. Стас резко затормозил и остановился посреди дороги.
-Проедь чуть-чуть вперед и стань на обочине, а то в нас сейчас кто-нибудь влетит! — перепугано заорала Верка.
Стас рванул вперед. Но чуть-чуть в понятии каждого это разное расстояние. Веркино чуть-чуть не совпало с чуть-чуть Стаса. И они оба почувствовали, как передние колеса повисли над кюветом.
-Стой! – заорала Верка.
Но Мудров уже остановился и без ее подсказки.
-Твою мать! – рявкнула она во всю глотку.
-Твою! – огрызнулся Стас. – Попробуй аккуратно выбраться из машины. Только резко не дергайся, иначе перевернемся в кювет. Я держу ногу на тормозе, если отпущу, мы слетим. Поняла?
Кювет был глубоким. И если даже им повезет, и они не перевернутся, а просто аккуратно туда сползут, радости мало. Придется сидеть в нем, пока не рассветет. А потом вызывать какой-нибудь трактор или тягач, чтоб их оттуда извлекли.
Ругаясь, как портовый грузчик, Верка аккуратно выбралась из машины и, нащупав ногами дорогу, стала на асфальт. Темень вокруг, хоть глаз выколи. Машина, зависшая над кюветом не видна с двух шагов. Трасса пустая. До ближайшего селения километров сорок, не меньше. За кюветом полоса деревьев, а дальше поля. Верка попробовала воспользоваться мобильником. Дудки. Здесь мертвая зона. На все ее попытки хоть куда-нибудь дозвониться, высвечивалась надпись: «Сбой вызова».
Вдали, на встречной полосе показались огни фар. Верка достала из кармана зажигалку и, прикрывая рукой пламя от ветра, начала усиленно сигнализировать. Мимо них проскочила «Газель». Проехала метров пятьдесят. Потом остановилась. Очевидно, водитель не сразу сообразил, что это такое мелькает на краю дороги по встречной полосе. Ему понадобилось время, чтобы понять, что попавшая в свет его фар фигура человека с зажигалкой в руке, очевидно, просит помощи. Машина сдала назад и поравнялась с Веркой. Вера подошла к распахнувшейся кабине. Там сидели два молоденьких парня и удивленно ее рассматривали.
-Ребята, помогите вытащить машину! – попросила Верка. – Представляете, на полном ходу пропал свет, и мы передними колесами влетели в кювет. Водитель сидит в машине и держит ногу на тормозе. Если отпустит, она сразу же гулькнет вниз.
Мальчишки молча выпрыгнули из кабины и направились к Стасу. Посмотрели что к чему и один из них, почесав макушку, спросил: «Трос есть»?
Вера забрала у Мудрова ключи и открыла багажник. Слава Богу, там нашелся вполне нормальный трос. Один из ребят развернул свою машину и, включив аварийку, приготовился тянуть. А второй, присвечивая себе зажигалкой, пытался найти, за что прицепить трос к Стаса машине. Но ни он, ни Верка не могли найти место, где тут он должен крепиться.
-Цепляй за крепление бампера, — проорал Стас из машины. – Выдержит.
Потратив всего несколько минут, ребята вытянули машину на дорогу. Больше они ничем помочь не могли. Высказали соображение, что произошло замыкание где-то в самом замке зажигания, посоветовали попробовать соединить проводки напрямую, и уехали. Соединять проводки в полной темноте дело дохлое. Тут и днем не разберешься, что с чем соединять, а ночью и подавно. Верка стояла с зажигалкой и ждала машину идущую в нужном направлении, а Стас все-таки пытался разобраться со своей колымагой. Но надежд на успех у обоих было мало. Мимо них проскочило несколько огромных фур, но они и не подумали тормозить. Пронеслось на бешеной скорости несколько иномарок. И траса опять опустела. Через время показалась еще одна машина. Верка отчаянно замахала зажженной зажигалкой. Мимо них просвистел «Мерс». Верка опустила руку и в очередной раз выругалась. Но «Мерс» проехал метров сто и остановился. Потом развернулся и подкатил к их машине.
Водитель «Мерса» и Стас стали беседовать, а Верка вернулась в машину, потому что в ней остался один Тэди, который очень нервничал. Она села рядом с псом и стала гладить его по голове, уговаривая, потерпеть еще немного неудобства.
-Скоро будем дома, маленький. Там нас Таня ждет. Я тебе что-нибудь вкусненькое дам. Ну, будь умничкой.
Тэди успокоился. Перестал гарцевать по салону. Снова лег на сидение и положил Верке на колени голову и передние лапы. Верка прислушалась к разговору мужчин.
-Я поеду впереди, а ты садись мне на хвост, — говорил водитель «Мерса». – С какой максимальной скоростью ты сможешь идти?
-Наверное, не больше шестидесяти, — донесся голос Стаса.
-Ладно, включай аварийку и поехали.
-У меня нет аварийки. Это 011. У нее аварийная сигнализация не предусмотрена, — вздохнул Стас.
-Ладно, я включу у себя. Поехали.
Стас сел за руль. Водитель «Мерса» включил аварийную сигнализацию, и они тронулись. Ехать было трудно. От мелькания огней впередиидущей машины мельтешило в глазах. Кроме того, надо было строго соблюдать дистанцию и держаться на своей полосе. Чуть в сторону и ты либо на встречной полосе, либо в кювете. Еще была опасность, что с боковой дороги на перекрестке может вылететь машина, пропустить «Мерседес» который видно и влететь в машину Стаса, которую абсолютно не видно. На одном из перекрестков такая ситуация назревала. Водитель начал выезжать на трассу следом за «Мерсом», не видя идущую за ним машину без света. Но Стас воспользовался тем, что встречная полоса свободна, выскочил на нее и обошел возникшую преграду, чудом избежав столкновения.
С горем пополам они доехали до города. Стас хотел отблагодарить водителя «Мерседеса», но тот ни в какую не захотел брать ни деньги, ни бутылку водки, которые пытался всучить ему Мудров. Пришлось просто сказать спасибо и распрощаться. Стас загнал машину на платную стоянку возле универмага и там ее бросил.
-Сейчас я схожу за своей машиной, это тут недалеко. Пару кварталов, — заявил Мудров. – Ты с Тэди пока погуляй в скверике. Через десять минут я отвезу вас домой.
-У тебя еще одна такая же колымага? – ехидным голосом пропела Верка.
-Угу, — буркнул Стас и скрылся в темноте.
Гулять пришлось минут двадцать пять. Верка уже начала опасаться, что Мудров забыл о ее существовании, и прикидывала что лучше, вызвать такси или звонить Ольге. Таксист, если увидит Тэди, ни за что не захочет их везти. А Ольгин муж получит инфаркт, если услышит, что его милая женушка собирается покинуть дом в одиннадцать ночи. Скорее всего, устроит ей очередную сцену ревности и никуда не пустит. Или, в лучшем случае, припрется вместе с Ольгой, и будет всю дорогу бурчать и воспитывать.
Мудров появился в скверике ни со стороны универмага, а со стороны фонтана. И вместо того чтобы позвать Веру, начал орать в темноте, как раненый в одно место: «Тэди! Тэди!» Верка сначала возмутилась его поведением, но потом, поразмыслив, согласилась, что он поступил правильно. В темноте она бы его не нашла. А Тэди сразу же сориентировался, откуда доносится голос Стаса, и рванул на зов. Верке осталось только нестись за ним и стараться ни обо что не споткнуться и не растянуться.
-Ну, у тебя и десять минут, — проворчала запыхавшаяся Верка. – Я уже думала, ты пропал безвести. Где твоя машина? Только не говори, что и эта сломалась, иначе, я за себя не ручаюсь! Убью на месте!
-Пошли, — миролюбиво проговорил Стас и забрал из Веркиных рук поводок с Тэди. Они вышли из сквера и прошли немного в сторону перекрестка. Мудров подошел к стоящей у обочине светлой иномарке. Нажал на дистанционный пульт, и она мигнула ему фарами.
-Это что? – изумленно выдавила из себя Верка.
-Тойота Королла, — садясь в машину, сообщил Стас.
-Хорошая машинка. А почему ты ее обзываешь коровой? – забираясь вслед за Тэди в салон, поинтересовалась Верка.
-Не корова, а Королла. Такой тип Тойоты. Есть Тойота Карина, есть Тойота Криста, Тойота Пикник, Превиа и так далее.
-Твоя?
-Моя.
-А чего же ты тогда на той старой развалюхе поперся в Новомосковск? А если бы она вообще в дороге рассыпалась? – возмутилась Верка.
-Я поехал на служебной машине. Ясно? И она еще ого – го. Будет бегать и бегать. Может быть, даже переживет эту Тойоту. А то, что зажигание полетело, это ерунда. Завтра починим, и будет как новенькая. Поломка может у каждой машины произойти.
-И за какие шиши честный следователь приобрел такую дорогую машину? – тут же съязвила Верка.
-А я за границей пять лет работал. Мог себе и не такую позволить, — спокойно объяснил Стас. – Это сейчас у меня с финансами напряженка. А раньше… — он махнул рукой.
-А кем?
-Помощником американского президента, — отшутился Стас, не пожелав на этот раз удовлетворить Веркино любопытство. – Тебя куда везти домой или к Тане?
-К Тане.
-А домой ты как потом доберешься?
-Или на ее машине, или такси вызову. Не переживай, доберусь. Ты вот что, Стас, завтра, как поедешь в Новомосковск, присмотрись получше к Наде.
-А что, она вызывает у тебя какие-то подозрения? – удивился Мудров.
-Дурак ты, Мудров, непревзойденный. Присмотрись, как холостой мужчина, а не как мент. Понятно? Может это твоя судьба, балбес!
-А, — не обращая внимания на «дурак» и «балбес», разулыбался Стас. Да, собственно говоря, после того как он наслушался сегодня от Верки нецензурных слов, когда они сломались на дороге, эти слова воспринимались сейчас, как ласкательные. Уж что-что, а выразить свои чувства и эмоции Вера, оказывается, могла!
Они вместе поднялись к Татьяне в квартиру. Вера не стала звонить, а открыла своим ключом. Татьяна спала. Тэди подскочил к ней и раньше, чем Верка успела ему помешать, принялся облизывать ей лицо. Татьяна открыла глаза и резко села.
-Который час? – выпалила она, сонно моргая и механически поглаживая Тэди рукой по загривку.
-Двенадцать десять, — сообщила Верка. – А ты что, куда-то опаздываешь?
-Боже, продрыхла весь день! Кошмар.
-А как ты себя чувствуешь? – спросил Стас.
-Да вроде бы нормально, — прислушавшись к своим ощущениям, сообщила Татьяна. – Даже горло не болит.
-Я же говорила, что аспирин, тепло и сон, это лучшее лечение простуды, — безапелляционно заявила Верка. – Телефонных звонков ты конечно не слышала?
-Ничего не слышала, — призналась Татьяна. – Спала, как убитая. А вы где были и что делали?
-Давай поговорим завтра, — предложила Верка. – Мне домой надо. А то, с такой жизнью, мой муж от меня скоро сбежит. Мы последнее время видимся только тогда, когда я за ним в кабак ночью заезжаю. Да и то, приезжаем домой, и бухаемся спать. А утром, пока он еще спит, я готовлю завтрак, оставляю ему записку и убегаю до вечера. И так каждый день.
-Сбежит, и, слава Богу, — вырвалось у Татьяны.
-Ну чего ты так его не любишь? – обуваясь, пробурчала Верка. – Кстати, дай ключи от своей машины. Все равно в гараж ты ее так и не отогнала, а ночевать машине во дворе опасно. До утра разберут на запчасти. А так, переночует в моем гараже, а утром я на ней к тебе приеду. Идет?
-Идет. Ключи на обувной полке. А может быть, вы хоть чай попьете?
-Нет, по домам, — скомандовала Верка. И они со Стасом испарились, закрыв за собой дверь.
Татьяна, проснувшись окончательно, отправилась на кухню чего-нибудь пожевать. Тэди составил ей компанию. Они вдвоем доели вчерашнюю пиццу. Тэди еще проглотил штук пять сарделек и солидный кусок сыра. Попили Татьяна чай, а пес водичку и отправились в спальню. Спать Татьяне не хотелось. Конечно, проспать двенадцать часов и не выспаться? Она включила настольную лампу и взяла книгу Коэльо. Светка всучила ей на прошлой недели «Алхимика». Сказала, что вещь обалденная. У Светки штук десять книг этого автора. Она их с упоением читает и буквально силой заставляет всех остальных разделить ее восторг. Но Татьяна третий раз пытается начать этого злополучного «Алхимика» и никак. С горем пополам дошла до середины книги. Книги! Черт побери. Да это не книга, а брошюра. Такое количество страниц, это Татьяне на три часа читать. Но, увы и ах. Книга не идет. Как только она начинает читать вещь, от которой в восторге если не весь мир, то большая его половина, на нее нападает смертельная тоска. Да что это такое! Всем нравится. Все в восторге. А ей мало того, что совершенно не нравится. Ей от этого Коэльо хочется плеваться. Ну почему с ней всегда так? То, что нравится всем нормальным людям, вызывает у нее полное неприятие. Назло человечеству, что ли? Светка злится на нее. Орет, что чтение детективов, тем более, написанных женщинами, это выброшенное псу под хвост время. А ей детективы, бальзам на душу. А всякие там философские притчи, рвотный порошок и средство, вгоняющее в хандру и депрессию. Ну и зачем над собой издеваться? Зачем она должна делать то чего не хочется? А ни за чем! Татьяна швырнула «Алхимика» в книжный шкаф. Вытащила вместо него купленную накануне книгу Донцовой «Синий мопс счастья» и с огромным удовольствием погрузилась в чтение. Каждому свое! Пусть весь мир ахает над тем, что нравится ему, а она будет ахать над тем, что нравится ей. И пошли все вон.
Тэди, растянувшись на диване, храпел, как пьяный мужик. А Татьяна забралась с ногами в кресло. Замоталась в теплый плед и читала. Неожиданно в абсолютной ночной тишине раздался звонок в дверь. Татьяна вздрогнула и посмотрела на часы. Почти три. Боже, кто это может быть? Она вскочила с кресла, запуталась в пледе и шлепнулась на пол. Проснувшийся Тэди, тоже, резво вскочил с дивана, и сиганул на пол. Чтобы не наступить на Татьяну пес грациозно перепрыгнул через нее и помчался к двери. Татьяна успела восхищенно подумать: «Какой он красивый в прыжке»! Но тут звонок повторился. Татьяна, чертыхаясь, выпуталась из пледа и понеслась к двери следом за собакой. Не глядя в дверной глазок, она распахнула дверь. Вообще-то, она никогда не смотрела в глазок. Сколько ее не предупреждала мама, что может ворваться в дом бандит, маньяк, цыгане, Татьяна предупреждению не внимала. Иногда даже забывала запереть дверь на ночь. Как говорила Светка: «От идиотизма не лечит ни жизнь, ни смерть». Сейчас, правда, у нее была хорошая охрана и защита в лице огромного добермана. Но все равно, надо иметь хоть какой-то сторожевой рефлекс и немного ума. Эти мысли пронеслись у нее в голове за те доли секунды, пока она поворачивала ручку замка и тянула на себя дверь. Но все мысли тут же вылетели из головы и испарились, когда она поймала в объятья окровавленного наркомана Пашу. Он буквально повис на ней. Несмотря на то, что на вид Пашка был очень изящным, на самом деле оказался тяжелым. Татьяна не удержалась на ногах и завалилась на пол вместе с ним.
-Прости, — прошептал Пашка. – К сестре идти побоялся. Перепугаю. Помоги.
Татьяна выбралась из-под Пашки и принялась стаскивать с него куртку, перепугано спрашивая: «Где? Раны где? Куда тебя? Кто? Чем? Ну, не молчи! Пашка, куда ты ранен?! Пашка…». Но Пашка был уже без сознания. Наверное, он потратил все силы, пока добрался до Татьяниной квартиры. Татьяна наконец-то взяла себя в руки и, перестав дергаться, спокойно осмотрела лежащего. Лицо в крови. Откуда? Так, лоб не поврежден. Просто волосы слиплись от крови. Ага. В области макушки рубленая рана. Большая, но мозги не вылезли. Значит, кости черепа, наверное, целые. Хотя, черт их там разберет. Кровищи море. Но Татьяна хорошо знает, что на голове сосуды при ранении сильно кровоточат, потому что не спадаются, как на всем остальном теле. Из-за этого даже нетяжелое ранение в области головы, выглядит ужасно из-за большого количества крови. Это она знала из собственного опыта. Когда-то в детстве рассекла голову об качель. Вот тогда, пока ей накладывали швы, она и получила соответствующие познания в этом разделе медицины.
Она замотала Пашкину голову полотенцем и, постаскивав с него вещи, продолжила осмотр. Все тело у того было в синяках и кровоподтеках. Но ран вроде бы нигде больше не было. Это Татьяну все равно не успокоило. Отсутствие ран еще ни о чем не говорит. Если его сильно избивали, а похоже на это, могут быть поломаны ребра, может быть разрыв внутренних органов. Так, нечего тут диагнозы ставить! Надо действовать. Она схватила телефон и сделала сначала звонок в скорую, а потом Мудрову. Мудров сонным голосом пробурчал в трубку: «Ало» и сладко зевнул.
-Стас, это Таня. Срочно приезжай. Ко мне только что ввалился окровавленный Пашка. У него рубленая рана на голове и все тело в синяках. Он лежит на полу без сознания. В скорую я только что позвонила.
-Лечу, — совершенно другим голосом сообщил Стас и в трубке запиликали гудки отбоя.
Татьяна нашла нашатырный спирт. Смочила ватку и сунула Пашке под нос. Никакой реакции. Господи, что делают с ранеными, а? Так, раз потерял много крови, надо ему, наверное, положить бутылки с горячей водой к ногам и уколоть обезболивающее. Где-то у нее был анальгин в ампулах. Татьяна высыпала весь ящичек с медикаментами на диван. Нашла коробочку с анальгином. Прочитала надписи на остальных коробочках. «Но-шпа», «Папаверин», «Дибазол». Нет. Это все мама колола, когда у нее подымалось давление. А у него, скорее всего, давление упало, раз потерял много крови. Не годится. Татьяна уколола Пашке анальгин и понеслась в кухню набирать в бутылки горячую воду. Тэди остался сидеть возле Пашки, не сводя с того глаз. Вид и запах крови пса очевидно напугали. Он боялся приблизиться к лежащему. Предпочитал наблюдать за ним на расстоянии. Но и не уходил. Не бегал по пятам за Татьяной и не путался у нее под ногами. Сидел, как изваяние и охранял. Только не понятно от кого. Если от старухи с косой, так она имела в виду и Тэди и всех доберманов вместе взятых.
Стас влетел в Татьянину квартиру, опередив скорую на каких-то несколько минут. Тэди взвизгнул, как маленький щенок и лизнул Мудрова в щеку. Потом, видя, что его другу не до него, опять сел тихонечко в сторонке.
-Рассказывай, — приказал Стас, и принялся осматривать лежащего без сознания Пашку.
-А что рассказывать? – пожала плечами Татьяна. – Звонок в дверь. Я открыла. Он упал на меня. Сказал: «Помоги» и потерял сознание. Произошло это минут пятнадцать назад. Все.
-А кто он такой?
-Брат нашей соседки с первого этажа. Мы вчера попросили его узнать, может кто из этих типов, что ошиваются в притоне, что-нибудь знает о пропавшей девушке. Понимаешь, он наркоман. Ходит туда же, куда ходил и покойный Гошка. Ну, мало ли что. Может, случайно какие нужные сведения узнает.
-Угу. Здорово. Похоже, узнал, — буркнул Стас. – Только толку ноль. Он умер.
-Как умер! – заорала Татьяна. – Он просто без сознания. Да у него только что пульс был!
Но, взглянув на Пашку, Татьяна перепугано замолчала. Он стал серого цвета. Нос заострился. Уши стали синими. Она поняла, что Пашка действительно умер.
В этот момент появилась бригада врачей со скорой. Молодой парень кивнул Стасу. Татьяна поняла, что они знакомы. Глянул на лежащее тело и, не издав ни звука, стал делать искусственный массаж сердца. Очевидно, он слышал Танькин крик, что пациент только что еще был жив. А может быть, как-то сам определил, что жизнь только – только покинула это тело и можно еще попытаться побороться.
-Давай адреналин! – через минуту скомандовал он.
Толстая баба, пришедшая с ним, набрала что-то в шприц с длинной иглой и протянула парню. Тот всадил шприц, как поняла Татьяна, в сердце Пашке. Ввел лекарство и опять принялся за массаж.
-Есть, — вдруг выдохнул парень. А толстуха засуетилась, набирая в шприцы какие-то лекарства, и стала протягивать ему полные и забирать пустые.
Татьяна заметила, что у Пашки порозовели уши, и забилась жилка на шее. Через несколько минут медики и Стас погрузили Пашку на носилки и потащили в машину. Стас забрался в скорую вместе с молодым доктором. И машина унеслась в ночь на бешеной скорости.
Татьяна и Тэди остались одни. Они переглянулись и одновременно вздохнули. Похоже было, что пес тоже переживал. А может, и правда переживал?
-Ты молодец, — похвалила его Татьяна. – Не мешал и врачей не напугал. Вел себя так тихо, что они тебя даже не заметили. Умничка. Иди спать, а я тут все уберу, вымою и тоже приду. Хорошо?
Пес послушно встал и пошел в комнату. Но через минуту пришел и сел у Татьяниных ног.
-Ты чего? – удивилась она. – Боишься сам, что ли? Ну, пошли, я посижу возле тебя.
Татьяна вошла в комнату и поняла в чем дело. На том месте, где до этого спал Тэди, были разбросаны медикаменты. Она в поисках анальгина вытряхнула ящик с медикаментами на диван и забыла убрать. Надо же, пес пришел ей сказать, что на его диване беспорядок. Мог ведь спокойно лечь на другой диван или в кресло. Он за день кочевал с места на место по сто раз. Так нет. Надо же, какой он умный. Татьяна поцеловала пса в морду. Убрала медикаменты и отправилась наводить порядок. Тэди за ней следом не увязался, значит, лег спать.
Татьяна отнесла окровавленную Пашкину одежду в ванную. Выбросить, у нее не поднялась рука. Почему-то в голову пришло, что если она выбросит его одежду, то Пашка умрет. А если ее постирает и приведет в порядок, Пашка обязательно выживет. Значит, надо постирать. Вот только сначала отмыть все от его крови. Она вымыла коридор. Взяла ведро с водой и тряпку и отправилась на лестничную клетку. Дверной косяк был в крови. На пороге перед дверью кровь. И кровавая дорожка тянулась от ее двери по ступенькам до выхода из подъезда, а потом терялась на улице в полной темноте. Татьяна вымыла весь подъезд. Критически осмотрела еще раз лестничную клетку и, убедившись, что крови нигде не видно, вернулась в квартиру.
Набрала в ванную воды. Влила туда почти стакан нашатырного спирта и всыпала полпачки стирального порошка. Татьяна решила замочить Пашкины вещи, оставив их откисать в этой смеси до утра. Где-то она слышала, что такой раствор отлично отстирывает пятна крови, даже застаревшие.
Она взяла в руки куртку и перед тем, как вбросить ее в воду, стала проверять карманы. Выложила на пол мобильный телефон, ключи, кожаное портмоне и несколько мелких монет. Проверила еще раз. Больше ничего не нашла и отправила куртку в воду. Следом полетел свитер. Проверив джинсы, она извлекла из заднего кармана маленькую бумажку. Похоже, это был обрывок газеты, на котором шариковой ручкой кто-то нацарапал адрес. Может, писал сам Пашка, а может и кто-то другой, но было понятно, что писали на ходу. Скорее всего, положив бумажку прям на ладонь. Местами ручка продрала бумагу, местами буквы не выписались. Но, в принципе, адрес вполне можно было разобрать. Татьяна, на всякий случай, переписала его в свой блокнот. Вдруг, он как-то связан с происшествием. А бумажка мелкая, может и потеряться. Потом, она вымыла Пашкины кроссовки, и чтобы их случайно не пожевал Тэди, поставила сохнуть в ванной на полку, где стояли пачки со стиральным порошком. То есть, почти под потолок. Покончив с одеждой, Татьяна собрала с пола вещи, вынутые из карманов, и пошла с ними в кухню. Достала пустую жестяную коробку и все в нее сложила. Пусть хранится до Пашкиного выздоровления. Боже, хоть бы он не умер!
Она села к столу и закурила. Потом, вспомнила, что не заглянула в портмоне. Опять достала коробку, куда только что спрятала Пашкины вещи. Выудила оттуда портмоне и начала тщательный осмотр. Само портмоне было сделано из какой-то мягкой кожи. Татьяна в таких вещах разбиралась не очень, но все равно поняла, что вещичка дорогая. Отделений в нем было больше чем достаточно. И кармашки на молниях, и кармашки с пластиковыми окошками, и просто незакрывающиеся кармашки. Ну, зачем столько? И что туда можно запихивать? Только бумажки и деньги. Больше ведь ничего не влезет. Так зачем столько отделений? Сделали бы два. Ну, от силы три. В одном бумаги, в другом деньги, а в третьем фотография любимой девушки. В данном случае, правда, любимого юноши. Ладно, это не важно.
Она начала осмотр по порядку. В первом отделении лежали карточки из каких-то магазинов, гарантировавшие десятипроцентную скидку на товар. Талон на бесплатную проявку фотопленки и визитка директора автошколы. Это не интересно. Хотя, зачем Пашке визитка директора автошколы? Да, мало ли. Может это и есть его любовник, или просто друг детства. Ну, хорошо. Визитку отложим в сторону и разберемся, «ху из ху» и каким боком. Поехали дальше. Так, деньги. Две сотенных купюры и три по пятьдесят. Не плохо для бедного безработного наркомана. Кладем на место. Это к делу не относится. А здесь? Татьяна извлекла сложенный вчетверо тетрадный лист. Развернула и уставилась на колонки цифр. Ну, и что это может быть? Шестизначные числа. Вряд ли это долги или зарплата. Телефоны? Но почему рядом никаких букв? Может быть, Пашка играл в какое-нибудь домашнее лото или прочую муру? Отсылал билетики, а себе оставлял копии чисел, которые там отмечал? Короче, черт его знает, что это за числа. Эту бумажечку тоже откладываем в сторонку. Надо над ней помозговать. Дальше. Фотография девушки. Вот так номер! Пашка и вдруг девушка. Татьяна внимательно посмотрела и вдруг сообразила, что это Людка, его сестра. Ну, это другое дело. Это понятно. В следующих отделениях не было ничего интересного. Счет за телефон. Кстати, не оплаченный. Опять деньги. Но теперь в мелких купюрах. Очевидно, расходные. Все.
Она вбросила портмоне обратно в жестяную коробку и убрала ее в кухонный шкафчик. На столе осталась только визитка и бумажка с цифрами.
В дверь опять позвонили. Ну не ночь, а время встреч и сюрпризов. Хотя, какая там ночь. Уже пять часов утра. Все равно, кого могло принести в такое время? Надо на этот раз не забыть посмотреть в «глазок». А вдруг, это те, кто напал на Пашку. Вычислили его местонахождение по кровавому следу. Ну да, какому следу? Она ведь вымыла весь подъезд. Короче, все равно, если морды не знакомые, нечего и дверь открывать. Татьяна на всякий случай взяла в руки скалку и направилась к двери. Но перед дверью уже стоял Тэди, радостно крутил обрубком хвоста и повизгивал. Понятно. Можно в глазок и не смотреть. Так пес встречает только Мудрова. Татьяна положила скалку на обувную полку и открыла дверь. Она не ошиблась, это был Стас. Он осторожно просунул голову в дверь и сначала осмотрел коридор, а потом только вошел.
-Чего это ты крадешься? – удивилась Татьяна.
-У тебя не коридор, а лежбище. Я уже просто боюсь на кого-нибудь наступить. Смотрю, никто больше на полу не расположился на отдых? То у тебя тут журналист валяется пьяный. То наркоман раненый…
-Пашка живой? – перебила его Татьяна.
-Хрен его разберет. Аппарат за него дышит. Врачи вокруг бегают. Никто ничего объяснять мне не собирается. Я медсестре оставил свои координаты и просил сообщить, если умрет, или если придет в сознание. Покрутился там еще чуток и сбежал. Домой, нет смысла уже ехать, далеко. К тебе в три раза ближе. Вот и решил заехать. Может, дашь чайку и разрешишь часок у тебя перекемарить?
Татьяна заварила свежий чай. Сделала штук пять бутербродов, и Мудров не стал скромничать.
-Слушай, я тут Пашкины вещи вбросила в ванную. Но перед этим вывернула все из карманов. Там, в принципе ничего примечательного нет, вот только три вещички вызывают интерес. Клочок газеты с каким-то адресом. Визитная карточка директора автошколы и листок с какими-то числами.
-Покажи, — откусывая очередной бутерброд, проворчал Стас.
Татьяна протянула ему трофеи. Стас покрутил их в руках, посмотрел. Прочел адрес, написанный на газете, вслух. Потом достал из кармана блокнот и все это туда спрятал.
-Помозгую на работе. А теперь, приткни меня в каком-нибудь тихом теплом уголке, я часок посплю. Только, пожалуйста, не в коридоре на полу.
-Дался тебе мой коридор. Иди, я постелю тебе в маминой спальне на диване.
-Не надо стелить. Дай подушку и какой-нибудь плед. Я по-походному.
Татьяна выполнила его просьбу. Завела будильник на полседьмого и тоже решила еще часок подремать. А если не уснет, то просто полежит и подумает. Она бесцеремонно подвинула Тэди к стенке и примостилась скраешку.
Итак, что могло произойти с Пашкой? Он сунулся в притон и начал всех подряд расспрашивать о пропавшей девушке? Или обратился к какому-то конкретному лицу? Не важно. Главное, что кто-то передал кому-то, что появился любопытный. И Пашку попытались убить. Интересно, сказал он про нее и Верку или нет? Если сказал, то, похоже, можно начинать ждать неприятности. Эх, жаль Пашку, и жаль, что он ничего не успел ей рассказать. А может, он вообще пострадал по какой-то другой причине? Вряд ли. Интересно, а что это за адрес, нацарапанный на газете? Надо будет прокатиться туда и разобраться на месте. А цифры? Может быть это номера купюр? Например, долларов? Сколько там цифр стоит на купюре? А черт его знает. Надо бы посмотреть, но сейчас лень даже шевелиться. Потом. Все потом. А сейчас чуть–чуть вздремнуть. Пусть мозги встанут на место.
Будильник прозвенел сразу же, как только Татьяна уснула. А может быть, ей так показалось, что сразу. Вставать не хотелось. Хоть она и проспала накануне весь день, а бессонная сумасшедшая ночь, взяла своё. Голова совершенно не отдохнула и наотрез отказывалась соображать.
Мудров вскочил при звуке будильника, как ужаленный. Побежал в ванную умылся. Побурчал, что это просто безобразие, что у Татьяны в ванной нет бритвы. Проглотил чашку кофе и умчался. А Татьяна взяла на поводок Тэди и отправилась его выгуливать. Тэди бодро носился от дерева к дереву и от куста к кусту. Татьяна телепалась на другом конце поводка и причитала.
-Господи, темно, холодно. У меня отпуск. И вместо того, чтобы валяться сейчас под теплым одеялом, я лажу с тобой по грязюке. И чего бы тебе, не ходить на унитаз? Может на тебя памперс надеть? Ну, ладно, я еще понимаю, гулять в двенадцать часов ночи. Но в шесть, или пусть даже в семь часов утра, это же невыносимо.
Тэди не понимал, что она там бурчит и вообще, не обращал внимания на ее монотонное бу – бу — бу. Он несся по своему маршруту. Быстрый облет двора и зигзаг к мусорным бакам.
-Чего тебя холера к мусорке несет! – возмутилась Татьяна, быстро перебирая ногами, и уже даже не пытаясь притормозить. Бесполезно. Все равно этот пес потащит ее туда, куда ему надо. Удержать Тэди, это все равно, что удержать на поводке танк.
Он подскочил к первому же баку и задрал лапу. И тут Татьяна с изумлением узрела полураздетую девицу, прислонившуюся к следующему баку и спокойно наблюдающую за Тэди. От неожиданности Татьяна чуть не села в лужу, в которой в настоящий момент стояла.
-Красота спасет мир! – с пафосом произнесла девица, щелкая зубами от холода.
Очень уместная фраза на помойке. Интересно, это она о ком?