Дерево в инее — будто бы гипсовый слепок.
Мертвый фонарь и оплавленный ветром сугроб.
Мглистый рассвет просыпается хмуро и слепо,
Лунная тень и размашистый снежный галоп.
Дерево в инее — тонкий чешуйчатый панцирь.
Выдохлась в блеклый туман крупяная пурга.
Ветер очнулся от долгих, извилистых странствий.
Стылый асфальт гололедом раздет донага…
И под замерзшей луной — серебристые тени.
Сумрачный воздух недвижен и тверд, как стекло.
Дерево в инее — смерти и жизни сплетенье.
Холод ажурный хранит под собою тепло.
Стиснута жизнь, вездесущей, упрямою горсткой,
И в коченеющей памяти — эхо весны.
Дремлет, укрытая стылой мерцающей шерсткой,
Видя свои беспокойные, белые сны.
Вы еще вспомните, плавая в жерле июня,
Изнемогая от щедрости знойных небес:
Мертвый фонарь и метелицы сажень косую,
Дерево в инее. Белый коралловый лес.