Моё свадебное платье было шикарно. Не зря наши портнихи искололи себе пальцы до крови, вкладывая душу в это подвенечное великолепие. Целый день Нелли вертелась вокруг меня, превращая, по её выражению, в «чудесное видение». Даже поздний завтрак для нас был подан прямо в комнату. В этот раз столик на колёсиках, уставленный лёгкими закусками: ассорти из сыров, кусочки поджаренных хлебцов, немного ветчины и кувшин с душистым ягодным морсом, появился у нашей двери с помощью дворецкого. Эта прозаичность понравилась Нелли, а меня же немного разочаровала. Тот же дворецкий доставил к нам принадлежности для омовения. Ближе к вечеру я уже была совершенно готова к венчальному обряду. Вымытая, причёсанная, надушенная и одета в платье из золотой парчи, я сидела на кровати, нервно болтая ногами в золотистых туфельках на высоком каблуке. Каблук, кстати, была чисто моя причуда. Обычно девушки нашего королевства носили лёгкие туфли на плоской подошве. Меня же раздражал мой малый рост, именно поэтому я потребовала от нашего сапожника создать особенную обувь, способную сделать меня выше.
Моя нервозность не имела ничего общего с предстоящим событием. Я злилась! Конечно, сердиться на себя для меня было немыслимо. Ещё чего! Беситься из-за наглеца, который воспользовался моей беспечностью и позволил себе прикасаться ко мне, тоже казалось глупым. Вряд ли он долго проживёт после моего замужества. Уж я найду способ избавить своего супруга от такого сомнительного друга! Беспокоило меня совсем другое. Воспоминания о прошедшей ночи, то и дело всплывающие в памяти, вовсе не казались такими уж отвратительными. Смущала тень сожаления о том, что то наше путешествие в темноте вряд ли возможно повторить. А ведь мне было так легко в тот момент. Эта досада, вызванная исчезновением чувства собственной беспечности и ощущением надёжного плеча рядом, не давала мне покоя.
Нелли смотрела на меня с волнением, расстраиваясь несоответствию моего хмурого лица праздничному наряду.
— Девочка моя, — нянька мягко коснулась моей руки, пытаясь успокоить. – Ты так непривычно грустна сегодня. Но я уверена, что всё будет хорошо. Ярл Валфагар выглядит очень приличным, образованным молодым человеком. Ты будешь счастлива с ним, дитя.
— Конечно, буду, — хмыкнула я, вставая. – Кто бы сомневался! А всё остальное лишь мираж, почудившийся мне в ночи.
Нелли поняла меня по-своему и поторопилась передать мне слова ярла Свегея, который ещё утром объяснился с ней по поводу ночного шума.
— Нет никаких причин для беспокойства, — бодро заверила нянька, пытаясь убедить в этом, прежде всего, себя. – Просто замок очень старый, и когда ветер шумит снаружи, эхо гуляет по его залам. Да, и стены постепенно крошатся, разрушаясь. Камни ведь тоже не вечны. Но нам ничего не угрожает. Да, и осталось пережить здесь всего лишь одну ночь, а после нас ждёт уютный дом твоего мужа.
— Я так и думала, что это всего лишь ветер, — качнула я головой. – А он сказал, что это подозрительно, потому что… — оборвав себя на полуслове, я снова нахмурилась, сердясь на то, что никак не получается избавиться от воспоминаний о ночном приключении. Я не хотела вспоминать, но они приходили ко мне сами.
— Кто сказал? – непонимающе захлопала маленькими подслеповатыми глазками Нелли.
— Да так, никто, — раздражённо шевельнула я плечами. – Забудь.
— Как скажешь, — не стала спорить она, но смотреть вопросительно всё же не перестала. Желая её отвлечь, я коварно переключила бедняжку на её страхи.
— Всё же грохот над головой был очень странным. Кто там живёт?
Нелли, как я и ожидала, сразу же забыла о своём вопросе, и обеспокоенно поделилась информацией.
— Хозяин сообщил, что над нами находится комната тётушки Лавинии.
— Какая шумная старушка! – хихикнула я. – Можно даже сказать, что буйная. А вчера за ужином выглядела совсем дряхлой. И несла какой-то бред: то ли угрожая мне, то ли предупреждая. Интересно, ночное выступление устроено ею тоже для того, чтобы напугать меня?
— Ярл Свегей уверил, что его тётя давно выжила из ума. Не стоит обращать на неё внимание, — отмахнулась от моих рассуждений Нелли.
Священный камень, у которого должен был состояться обряд, находился в подвале замка. Узкая каменная лестница показалась бесконечной. Я заподозрила, что видимая часть замка Игленар всего лишь его малая часть. Вторая половина этого странного сооружения была скрыта от глаз. Его подвалы напоминали скорее пещеры с бесконечными и запутанными переходами. Некоторые комнаты были отделаны ни чем не хуже моей спальни. В одной из таких подземных пещер-комнат мне предстояло провести следующую ночь уже вместе со своим супругом.
— Чтобы быть ближе к богам, — так пояснил мне эту необходимость круглый ярл. – Ведь боги должны засвидетельствовать соединение не только душ молодожёнов, но и тел.
Я брезгливо поморщилась. Эта часть брачного союза меня не очень привлекала. Когда я спросила Нелли, что мне делать в мою брачную ночь, чтобы удовлетворить богов, она ответила таинственным шёпотом, восторженно закатывая глазки:
— Ничего особенного, малышка. Достаточно будет раздеться и лечь на брачное ложе. Закрой глаза и потерпи немного. Всё свершится само собой.
Её объяснения были весьма туманны и ничего не проясняли. Придётся разбираться по ходу событий. Может, мой будущий супруг больше наслышан об этой части обряда.
Нацепив на себя последнее украшение – свою лучшую улыбку, чтобы уж со всех сторон соответствовать всеми ожидаемому образу юной и прекрасной невесты, я спокойно шагнула в святилище замка Игленар, оставив Нелли стоять у входа в пещеру. У большого бесформенного серебристого камня уже стоял мой жених, влюблённо тараща на меня свои янтарные глаза. Я ему благосклонно улыбнулась. В своём свадебном, расшитом золотом костюме Валфагар был необычайно красив. Он просиял в ответ на мою улыбку, видимо, был совершенно счастлив меня видеть, и протянул ко мне руки. Я чинно положила свои ладони на его, и без тени смущения уставилась ему в глаза. Только так следовало проговаривать брачные клятвы, доказывая свою искренность и верность обетам. Не могу сказать, что бороться с искушением, то есть обернуться и взглянуть на застывших у входа в святилище свидетелей, было легко. По традиции никто не мог присоединиться к нам в этой пещере. Только молодожёны и священный камень, связывающий дающих свои обеты с богами, могли находиться в этом святом месте. Все остальные вынуждены были следить за обрядом издали. Разумеется, я демонстративно не замечала присутствующего на обряде хэрсира. Однако, шествуя по подземелью замка, совершенно случайно, конечно, всё же бросила косой взгляд на его хмурую физиономию, и даже заметила при этом на его лбу подобие ссадины. Почему-то эта мелочь меня позабавила, и хмурое настроение как-то само собой развеялось. Злорадно подумалось:
— « Так ему и надо! А пусть не лезет…», — куда не должен был лезть Торнгар, никак не придумывалось, поэтому я решила поразмышлять об этом после.
Привычно повторив вслед за женихом обычную молитву, призывая Альгора – покровителя брачных уз и семейного очага — в свидетели совершаемого таинства нашего венчания, я, так же, особо не задумываясь, протараторила слова клятвы, к счастью, ни разу не сбившись. Вроде ничего важного не пропустила: вечно любить, быть верной до гроба и хранить домашний очаг. В общем, наобещала всего, и даже надеялась быть верной своим обетам. Судя по выражению глаз моего супруга, готового буквально пищать от счастья, обряд прошёл, как нельзя лучше. Он со своей стороны клялся хранить меня, оберегать, боготворить, ну и много чего ещё. Я особо не вслушивалась, хотя головой благосклонно кивала. Да, куда он денется! Конечно, будет сдувать с меня пылинки, и каждый день станет благодарить богов за счастье быть моим мужем. Когда последние слова клятвы прозвучали, Валф торжественно опустился на одно колено и припал губами к моим рукам, поцелуями скрепляя наши обещания. Взглянув на священный камень, я пришла к выводу, что мы были услышаны. Мне даже показалось, будто камень немного потемнел, утратив часть своей искристости. Возможно, это был знак, означающий то, что Альгор благословил наш союз. Отныне наши судьбы должны были переплестись в одну. Торжественность момента немного испортили громкие всхлипы моей так некстати расчувствовавшейся няньки. Но во всём остальном, обряд прошёл идеально. Я с торжественной улыбкой оглянулась на почтительно поздравляющих нас свидетелей венчания, и тут же встретилась взглядом с хэрсиром. В его карих глазах мне почудилась растерянность, хотя он был, как и прежде, холоден и вежлив.
— Поздравляю, — Торнгар сдержано поклонился, даже намёком не дав понять о том, что помнит о нашей ночной прогулке по коридорам замка.
И я вдруг почувствовала, что его равнодушие мне неприятно.
Автоматически отвечая на поклоны и пожелания счастья, я позволила своему новоиспечённому мужу проводить меня в обеденный зал. Праздничный ужин был выше всяких похвал, если верить довольным вскрикам Нелли. Но я даже не заметила, чем на этот раз нас угощали хозяева замка. Есть решительно не хотелось. Лениво прислушиваясь к беседе за столом, я вяло ковырялась в своей тарелке, наполненной изысканными кушаньями. Кажется, это был какой-то салат из морепродуктов. Валф изо всех сил ухаживал за мной, то и дело, предлагая отведать то или иное блюдо. Он так мне надоел, что я уже не представляла, как выдержу с ним наедине ещё целую ночь, не говоря уже обо всей последующей совместной жизни. Мне решительно было скучно. К тому же, страхолюдная тётушка Лавиния не почтила нас своим присутствием, передав через ярла Свебея свои поздравления и извинения. Старушка плохо себя чувствовала, и поэтому не смогла к нам присоединиться. Её отсутствие меня разочаровало, я очень надеялась развлечься, наблюдая за старой ворчуньей.
Невольно я сосредоточилась на оживлённом разглагольствовании хозяина замка. Ярл заговорил о религии. Он вдруг вспомни отчего-то о старых богах, которых некогда сменили Пятеро. Я знала, конечно, что в этой перемене были повинны, как мои предки, так и предки моего мужа. Но и предположить не могла о том, что старые боги всё ещё живы и, затаившись, лишь ждут своего часа, дабы покарать виновных и вернуть себе былое влияние в нашем мире. Именно об этом гласила старая легенда, о которой вздумал поведать нам хозяин замка за праздничным столом. Я обратила внимание, с какой страстью круглый ярл поминал былых богов. Его глаза заледенели, и в них промелькнула ненависть.
— «Фанатик, — подумалось с неприязнью. – А вначале казался забавным, даже милым».
Его жена тоже немного оживилась, на время, перестав напоминать недовольную жизнью статую. Она согласно кивала, не отрывая взгляда от своего мужа, и нервно кусала свои тонкие, бледные губы.
— « Да, у них тут просто секта какая-то, — я невольно насторожилась. – Вот угораздило же попасть в замок поклонников старины! Скорее бы покинуть этот мрачный приют».
Ни мой супруг, ни Нелли не замечали странности хозяев замка. Валф не сводил с меня влюблённого взгляда, всё время, осыпая глупыми комплиментами. С его лица не сходила идиотская улыбочка, страшно меня раздражающая. Нянька щебетала что-то на ухо хэрсиру, который, кажется, вовсе её не слушал, хотя и кивал головой. Торн тоже выглядел встревоженным, внимательно присматриваясь к оживившимся супругам. Ох, боюсь, что лишь он способен адекватно оценить ситуацию. Как бы эти хозяева не оказались буйными. Тогда мне придётся надеяться только на ненавистного друга моего беспечного мужа. Может, и хорошо, что я не успела настоять на его казни. Мы встретились глазами с хэрсиром и поняли друг друга без слов. Он едва заметно качнул головой, и я в ответ опустила ресницы, давая понять, что согласна на временное перемирие. Когда мы прощались перед тем, как разойтись по своим комнатам, Торн успел шепнуть несколько слов:
— Не волнуйтесь принцесса, я пригляжу за ними. Обещаю.
— Я надеюсь на вас, — вынуждена была я признаться, прежде чем последовать за своим супругом в отведённую для нас спальню.
Приготовленная для нашей брачной ночи комната была роскошной, но довольно мрачной. Бардовые цвета драпировок соседствовали с чёрными, и это действовало на меня угнетающе. Показалось даже, что это помещение оформлялось вовсе не для новобрачных, собирающихся скрепить свой союз, а для каких-то тёмных ритуалов. Чтобы попасть в эту спальню нам пришлось снова спуститься в подземелье. Бесстрастный дворецкий проводил нас в эти покои по уже знакомой узкой лестнице. Валфагар заботливо поддерживал меня под руку, нашёптывая разные нежности, но я его не слушала, размышляя о так странно изменившихся хозяевах замка. Прощаясь с нами, ярл и леди Свегей всматривались в наши лица с хищной жадностью, будто собираясь наброситься на нас, как только мы отвернёмся. Но хэрсир был всё время рядом, и его присутствие вселяло уверенность, что всё обойдётся. Валф, естественно, ничего не заметил.
Нелли тоже проводила нас в опочивальню. Она помогла сменить мне платье на роскошный пеньюар, расчесала волосы и, поцеловав в лоб, тихо удалилась, закрыв за собой дверь. Когда мы с мужем остались, наконец, одни, он протянул ко мне руки, назвав прекраснейшей из женщин. Я не стала с ним спорить, и даже позволила себя обнять за плечи, но спросила совсем неожиданное:
— Тебе не кажется, дорогой, что хозяева замка очень подозрительно себя вели во время ужина.
— Ну что ты, Ветвелин, — беспечно рассеялся Валф. – Они очень милые люди. Тебе просто что-то померещилось.
— Ты так считаешь, — с сомнением произнесла я. – Раньше я никогда не была мнительной.
— Я уверен, что свадебные волнения немного выбили тебя из колеи. Но завтра всё снова будет прекрасно, — улыбнулся он, нежно прижимая меня к своей груди.
— Может быть, может быть, — проворчала я. – Скорее бы уже наступило это завтра.
— Сейчас я тебя утешу, — пообещал мне муж, поцеловав в щёку. – Я приготовил для тебя сюрприз.
Я с трудом сдержалась, чтобы не застонать, чувствуя, что его сюрприз мне вовсе не понравится. Я, вообще-то, их с детства терпеть не могу. Но супруг быстро отошёл в угол комнаты и вытащил откуда-то из ниши струнный музыкальный инструмент. Кажется, это был дульцимер, имеющий каплевидную форму, хотя я могу и ошибаться, так как в отличие от своей сестры, не очень разбираюсь в музыке. Величественно опустившись передо мною на одно колено, Валфагар гордо объявил:
— Я хочу подарить тебе песню собственного сочинения!
Вот тут я застонала, явственно ощутив, как начинают болеть зубы. Приняв мой болезненный стон за восторг, Валф счастливо улыбнулся, видимо решив, что ему удалось-таки меня осчастливить. Песни я не любила ещё больше, чем сюрпризы, но понимала, что убежать уже не удастся, поэтому покорно приготовилась слушать стоны этого влюблённого красавца. Если бы знала, какая пытка меня ожидает в мою брачную ночь, ни за что не согласилась бы выходить замуж. Утешило только одно, Валф пел негромко, и голос у него был довольно приятный, убаюкивающий. Жаль, нельзя было прилечь – уж такого вопиющего нарушения этикета я всё же не могла себе позволить, а то бы успела выспаться, пока супруг пел мне свою серенаду.
Гуляя пальцами по струнам мандолины,
Вплетаю я в мелодию стихов своих слова.
Влюблён, как менестрель, пою я для любимой.
Под бешеный стук сердца кружится голова.
Не знаю, как у него, но у меня голова не только закружилась, а ещё и разболелась уже после первого куплета.
Несдержанный порыв в груди пичугой бьётся,
Вновь тёплый взгляд глаза мои ласкает.
Ах, от твоей улыбки душа сейчас взорвётся,
Любовь в мечту манит, блаженство обещает.
Где он увидел тёплый взгляд, я так и не поняла, но точно знала, что окончание этого нечаянного концерта принесёт мне истинное блаженство. Я с тоской уставилась в тёмный потолок, с трудом сдерживая неуместные вопросы:
-Уже всё? Ещё долго?
Слова теряют смысл, но взгляд это исправит.
Сияющий от счастья, надеждою крепим,
Я сердце отдаю и душу оставляю,
Ведь я в тебя влюблён, тобою я любим.
Я решительно не могла найти никакого смысла в его сумбурных словах. Да, и по поводу «любим» он, явно, погорячился.
Струится песнь моя с пронзительным накалом,
Игра моей судьбы на струнах чувств звенит,
Хрустальная мечта изысканным бокалом
Исполнена вина любви для нас двоих.
Уж не знаю, способна ли я любить, но возненавидеть, оказывается, очень даже могу. Это случилось уже к концу четвёртой строфы столь поэтичного признания в любви. Когда утих последний аккорд, я готова была придушить влюблённого в меня супруга, который, видимо, ожидал от меня совсем иных проявлений чувств. На его счастье, хотя это ещё с какой стороны посмотреть, я не успела наброситься на беднягу. Неожиданно дверь нашей спальни резко распахнулась, и в неё спокойно вошли супруги Свебей. Я от неожиданности шлёпнулась на кровать, почему-то обречённо подумав:
— «Вот и началось!»
Валф же возмущённо вскочил, требуя объяснить причину столь бесцеремонного вторжения в нашу комнату.