Крыши тонут в тёмном море тополей,
Молча и без бедствия сигналов,
Городской в кустах тоскует соловей
Возле клёна, в вилке тротуаров.
Пахнет дымом, пылью, свежею листвой,
Белою акацией, каштаном,
Одуванчиком, вечернею росой
И примятым молодым бурьяном
Снялся цирк, уехал, вытоптав пустырь,
Позабыв ненужное полено,
От шатра остался гнутый ржавый штырь
И опилки, где была арена.
С перекрёстков тихий шорох, как прибой,
Фонари играют с мотыльками,
Каблучки стучат по серой мостовой,
Липы дремлют, спутавшись руками.
Ниже крыш, в листве, дробится свет огней,
Выше – серебристое сиянье,
Городской в кустах тоскует соловей –
Шлёт кому-то вечные признанья.