Фужер хрустальный опрокинула она
На скатерть белую с расшитыми краями,
И капли недопитого вина
Залили стол багровыми цветами.
А он лишь молча отодвинулся подальше
И безразлличным взглядом оценил ущерб.
И не было в глазах тех фальши,
Оборван был давно последний нерв.
Она смеялась громко и фальшиво,
Знакомый голос резал слух
И с алых губ срывалась ругань некрасиво,
В глазах слезой застыл испуг.
И прикуря от сигареты сигарету,
Рассматривал он пятна на столе…
Была давно готова ложь к ответу
Лишь для того, что бы остаться в тишине.
И ей самой все это надоело,
Пустые оправданья шли не в счет,
Но накалились страсти до предела.
Она простила, хоть и знала, что он врет.
Желанной тишиною заложило уши.
Тот временный покой они не стали нарушать —
Оставшимся вином он заливал больную душу,
Она… решила скатерть постирать.