Купание в канализации — это к счастью

Друзья называли Наташу — Натали. Очень уж она напоминала жену Пушкина. Тонкая шея. Белокурая головка, аккуратно и с досто­инством сидящая на этой изящной тонкой шейке. Огромные голу­бые глаза, длинные как стрелы ресницы. Походка королевы. Но характер… не приведи Господь! Вот здесь уже светской дамой и не пахло! Мата Хари, каким-то образом, слитая воедино с Джеймсом Бондом. Феномен получился потрясающий и потрясал он всех подряд. Начиная с соседских мужиков, которые неоднок­ратно получали в лоб, в буквальном смысле этого слова, за любую провинность, до руководителей фирмы, в которой Натали работала. Ее бы сто раз убрали, но, увы… такие мозги как у Натали, на дороге не валяются! Она могла просчитать все на год вперед. Замять любую неприятность, и загладить любой скандал на любом уровне. И в то же время, поставить клизму с патефонными иголками своему шефу и натыкать носом в просчеты их главного бухгалтера. Короче, Натали любили, уважали, все прощали и боялись, как кару господню. А числилась она в этой фирме скромным экономистом.

Сегодня у Натали день просто не удался. На работе все не клеилось. Дома — валилось из рук. Плюс ко всему, въезжая в га­раж, она зацепилась боковым зеркалом за какую-то хреновину, прислоненную к боковой стенке. (У мужа гараж был просто за­вален всяким хламом). И на машину начали падать листы железа, прислоненные к этой самой стенке. Натали резво дала задний ход. Но листы, падая на пол, успели чиркнуть по левому переднему крылу и сделали громадную вмятину. Плюс, ободрали краску и растрощили боковое зеркало. Но она успела все-таки вылететь в последнюю секунду, и масса металла упала на пол, задев ее только своим краем. И то, не большим листом, а маленьким отпиленным кусочком! Если бы это все упало на машину, то с нее остался бы блин. И с Натали, тоже.

Грохот раздался на весь двор, и из окон высунулись физионо­мии перепуганных соседей.

Натали остановила машину на въезде в гараж и вышла из нее, обозреть «поле битвы». Листы железа толщиной в палец и раз­мером полтора метра на три, валялись на полу. Она попробова­ла поднять верхний, и опять прислонить его к стене и не смогла. Выругалась, отнюдь не Пушкинскими словами и, заперев ма­шину, отправилась домой отнести сумки и позвать на помощь сына. Гараж бросила открытым.

Ну, на чертей надо держать в гараже эти листы железа? Этот газовый баллон, который стоит так, что она все время боится, что он в один прекрасный момент свалится и повыбивает фары.

Господи! Наведет муж когда-нибудь порядок в этом гараже, или ей нанять алкашей, дать им на пару бутылок и пусть они все его содержимое (кроме машины), отволокут на свалку и на ме­таллолом? Наверное, надо будет так и сделать. Самое смешное, что, скорее всего, ее муж этого и не обнаружит, если она са­ма не обратит его внимание на это.

Сын смотрел телевизор и на грохот во дворе внимания не об­ратил. Натали объяснила, что случилось и он, вздохнув, выклю­чил телевизор и направился с ней вниз, посмотреть масштабы катастрофы и по мере возможности их ликвидировать.

Листы были водворены на место. То есть, прислонены к стене. Кое-как сын постарался закрепить их, чтобы еще раз не зава­лились. Тоже, высказал удивление: «А на кой черт они здесь вообще стоят, ты не знаешь?!» И убедившись, что мама не знает, недоуменно пожал плечами и пошел досматривать кино.

Сын у Натали был маленький и в то же время — большой. Ему было всего пятнадцать лет, но вымахал он уже под два метра. Рос­лый, широкий в плечах и очень сильный. Машину сын водил пока только под ее чутким руководством и только на грунтовках в полях. Учился. Поэтому, гаражом еще не интересовался. Жаль. Если бы ему поручить навести здесь порядок, Натали уверена, что за сутки, здесь бы уже не осталось ничего лишнего. И каж­дый сантиметр был бы рационально распланирован. Но он еще, по сути, малыш, и не стоит перекладывать с больной головы на здоровую. Надо устроить раздолбон безалаберному мужу и за­ставить его хоть что-то в своей жизни довести до ума!

Натали загнала машину поближе к другой стенке. Вышла. Еще раз осмотрела повреждения и, еще раз выругавшись, отправилась домой.

-Тебе звонила тетя Валя, — вспомнил сын, — и просила перез­вонить, как только придешь.

-Ладно, подождет. Сейчас тебя покормлю, а потом уже буду звонить.

Натали переоделась, вымыла руки и отправилась на кухню. Но только она поставила на плиту кастрюлю с борщом, как раздал­ся телефонный звонок.

-Это тебя, — позвал сын.

Натали взяла трубку, совершенно не настроенная болтать сей­час со своими подругами.

-Я слушаю, — ответила она недовольным голосом, давая по­нять, что ей не до болтовни.

-Слава Богу, ты дома! — умирающим голосом пролепетала ее подруга Валентина. — У меня температура сорок. Дома ни одной таблетки и ни одной заразы, кого можно было бы послать в ап­теку. Вовка придет аж вечером. Танька у бабушки. Одна надежда на тебя!

-Сейчас приеду, — вздохнула Натали. — Если до сих пор не умерла, подожди еще минут сорок. Я хоть ребенка накормлю. Потом, заскочу в аптеку, возьму тебе жаропонижающего и сразу же приеду.

-А чего так долго? — капризно спросила Валентина.

-Потому что, автобусом! Машину только что в гараже трес­нула. Ладно, приеду, расскажу. Разотрись пока водкой с уксу­сом, раз таблеток нет, и выпей горячий чай с лимоном, а еще лучше, с липой. Скоро буду.

Она положила трубку и отправилась кормить обедом своего ма­лыша.

——————————————————————-

Валька лежала с замотанным шерстяным шарфиком горлом на ди­ване в зале. Вместо того, чтобы укрыться теплым одеялом, она накидала на себя старую шубу, охотничью куртку мужа и еще что-то лохматое и непонятное. От этого всего создавалось впечатление, что она зарылась в кучу тряпья, как бомж на му­сорке.

-Что за маскировка? У тебя что, одеяла украли? Ты чего это лежишь в куче тряпок? — возмутилась Натали, и пошла сразу же к антресолям за одеялами. Содрала с Валентины куртку, шу­бу и оказавшуюся старой дубленкой, лохматую штуковину. Разве­сила все на вешалке. Растерла подругу водкой и накрыла теп­лым одеялом. — Сейчас выпьешь парацетамол от температуры, а я позвоню Сережке, пусть подъедет, глянет, что тут у тебя.

Сережка был их одноклассником и ближайшим другом. Работал врачом в поликлинике и лечил всех своих друзей, друзей своих друзей и родственников всех предыдущих. Он был парень безот­казный, добродушный и не глупый. А для Натали и Валентины, так вообще, самый умный в мире. И посмел бы кто с этим не со­гласиться!

Сережка приехал через десять минут после звонка Натали. Посмотрел Валентину. Поставил диагноз — катаральная ангина. Нашел в своем портфеле все, что ей сейчас нужно. Заверил, что жить она будет, и засобирался домой. Натали, пользуясь тем, что к Валентине пришла ее подруга-соседка, препоручила боль­ную ей и напросилась к Сережке, что бы он закинул ее домой.

Они поехали не совсем по короткой дороге. Сережке надо было еще заскочить в магазин за грибами. Жена с утра дала задание. К вечеру ждали гостей, и она хотела приготовить свою коронную пиццу с грибами. Сергей свернул в переулок за Валькиным домом и намеревался сократить путь, проскочив дворами. В конце переулка были два пустых двухэтажных дома под снос и за ними сразу же въезд во дворы, сокращавшие им путь, как минимум, на десять минут. Натали и Сережка беззаботно болтали и вдруг, он резко затормозил и начал сдавать назад.

-Что случилось? — удивилась Натали.

-Дети возле вон той канавы, что-то нам кричали и махали руками, а я проскочил, — объяснил он.

Натали оглянулась. Действительно, возле вырытой вдоль одно­го из заброшенных домов канавы, стояла стайка детей с пере­пуганными лицами, тыкали пальцем в саму канаву и махали им руками. Вокруг больше не наблюдалось ни одного взрослого че­ловека и ни одной машины. Похоже, что детвора расценивала их появление здесь, как чудо и на него почему-то очень рассчиты­вала. Сережка подрулил к тротуару на противоположном от ямы конце. Припарковал машину и вышел узнать, в чем дело. Натали тоже выбралась из машины и отправилась следом.

-Что тут у вас? — спросил Сергей, но заглянув в яму, понял и без объяснений. Яма была заполнена вонючей жижей. То ли завонявшаяся вода, то ли канализационные стоки. Глубокая. Глубина не меньше двух метров. Сверху завалена какими-то ветками, досками, кусками арматуры. А под всем этим просмат­ривались чьи-то босые ноги. Остальное разобрать было невоз­можно, попадало под завал.

-Боже мой! — ахнула Натали, — труп, что ли?

-Нет, — ответили дети, — оно пальцами на ноге шевелило. Сережка, ничего не говоря, начал стаскивать с себя брюки и рубашку.

-Держи, — протянул он Натали свою одежду. Потом отдал ей мобильный телефон, туфли и носки. — Попробую вытащить. Сам по­том вон под тем краном отмоюсь, — показал он рукой на трубу, торчащую из подвала дома. Из нее тонкой струйкой бежала во­да, (видать не держал вентиль). — А если влезу в одежде, потом вонять будет до скончания века. Не отстираюсь, — ответил он на ее вопросительный взгляд. — А ну, дай-ка мне телефон, пока ру­ки чистые, позвоню, пусть ребята сюда скорую подгоняют!

Натали протянула ему мобильник. Сережка сообщил на скорую что произошло и что он собирается делать. Получил подтверж­дение, что его друг Костя выезжает ему на подмогу, и вернул телефон Натали.

Сережка попробовал аккуратно спуститься в яму, но земля под его ногами поползла вниз и он, шлепнувшись на задницу, съе­хал туда как на санках. Возился там минут пять, потом выру­гался и сообщил, что эта баба застряла так, что самому ему ее ни в жизнь не вытянуть.

-Иди поищи какого-нибудь мужика! — проорал он Наташке. Натали посмотрела по сторонам. Глухой переулок. Какие там мужики! Где их здесь искать? Не долго думая, она стянула че­рез голову свое платье и осталась в трусах и лифчике. Такой ансамбль мог бы сойти и за купальник, не будь он белого цве­та. И еще одна деталь. Трусы «чаечка» – это — одна полоска ткани в заднице и небольшой лоскуток ткани, прикрывающий оное мес­то впереди. Но в такой ситуации, кому нужна ее голая задница? Натали метнулась к тротуару. Сложила и свою и Сережкину одежду под деревом. Придавила ее его туфлями и своими босо­ножками и тоже спустилась в яму. Человек пять детишек, стоя­ли на краю ямы и с перепуганными мордашками наблюдали за взрослыми. Достанут они того, кто лежит в этой яме, или нет?

Сережка поднимал и сдвигал доски, ветки и арматуру, а Ната­ли, пыталась протянуть застрявшее тело в свою сторону. Они уже почти справились с работой и пытались захватить поудоб­ней пострадавшую, чтобы как-то вытянуть ее наверх, когда раздался оглушительный взрыв. Комья земли и камни посыпались на голову. Дети завизжали и попадали на землю. Натали, от неожиданности, упустила пострадавшую опять в воду. Сережка же наоборот, наверное, с перепугу, мобилизовал все свои силы и, подхватив под руки извлеченный ними полутруп, вскарабкался наверх. Натали только подпихивала его ношу снизу.

Пострадавшая была молодая женщина. Непонятно, то ли сама она сюда свалилась, то ли ее кто сбросил. На голове зияла рваная рана. (Могла получить при падении, а могли дать по башке чем-то тяжелым и до падения). Она была без сознания, но живая. Сережка положил ее на землю возле ямы и подал руку Натали, помогая выбраться наверх. Дети встали с земли и пе­репугано смотрели то на извлеченную из канавы женщину, то куда-то в сторону дома.

-Что это за взрыв был? — поинтересовался Сережка.

-А я знаю? Я же с тобой в яме сидела, — пожала плечами На­тали.

-Это вон там громыхнуло, — показал в сторону дома пальцем мальчишка лет десяти. Он был тут самый старший и, очевидно, выполнял у них функцию атамана.

Натали посмотрела, куда он показывает, и обомлела. На месте их вещей была воронка. А деревцо, под которое она сложила вещи, вывернуто с корнем. От одежды не осталось и следа.

-Детвора, никто не пострадал, а? — внимательно осматривая малышей, спросил Сережка.

-Мне в глаза земля попала, — пожаловался самый маленький.

-А мне по голове камешком попало, но не очень боль­но, — потер ушибленное место второй малыш.

-А мне, вот тут по ноге ударило, — гордо заявил самый старший.

Двое остальных промолчали. Они не получили боевых ранений и были этим расстроены. Сережка осмотрел детвору. Ничего страш­ного. Пострадавших, вроде бы нет. Так, мелочи. Но, что же все-таки взорвалось? Он посмотрел на Натали. Она смотрела куда-то в сторону дома округлившимися глазами и удивленно мо­ргала.

-Сережка, взорвалась наша одежда! — шепотом произнесла она.

-Что?- не понял Сергей.

-Я положила нашу одежду, вон под тем деревом. Теперь на том месте воронка, а дерево вывернуто с корнем. У тебя что, в кармане бомба была, что ли?

-У меня? Ты что, сдурела? Может, это у тебя что-то в кар­мане было?

-У меня и карманов не было! Господи, как это я не поло­жила одежду в машину? Взлетела бы и машина на воздух!

В это время показалась машина скорой помощи. Костя выпрыг­нул почти на ходу. Не задавая никаких вопросов, он осмотрел потерпевшую.

-Тяжелая черепно-мозговая. Забираю в неврологию. Потом перезвоню, — выпалил он. Тут же загрузили потерпевшую в машину и скорая умчалась.

Натали и Сережка отправились к трубе с водой и принялись от­мываться. Полоскались долго. Запах канализации держался, несмотря на их усилия. Детвора побежала домой, очевидно, поде­литься впечатлениями со своими друзьями. Сережка и Натали, кое-как отмывшись, направились к месту взрыва. Ни о какой одежде или обуви речь не шла. Там удалось найти пару обрыв­ков какой-то ткани.

-Веселенькое дело! И как мы в таком виде явимся домой?

У тебя хоть свой дом. Заехал во двор, и никто не увидит, в чем ты заявился. А у меня, пятиэтажка и куча бабушек на лавочках возле дома сидит. Представляешь, я сейчас в таком виде, спо­койно и с достоинством, пройду мимо них?! Убиться веником! Разговоров будет, до второго пришествия!

-Поедем ко мне, что-нибудь тебе найду, — отмахнулся Сереж­ка. — Ты лучше скажи, что могло рвануть?

-Из моей одежды там было только платье и босоножки. Уч­ти, в платье ни карманов, и никаких тайников! А в босонож­ках — тем более. Так что, это рвануло что-то из твоих вещей! Вспоминай, что там, у тебя было.

-В кармане брюк — зажигалка. В кармане рубашки — пачка си­гарет. Кстати, купленная минут двадцать назад. Так что, ник­то туда ничего подложить, практически не мог бы. Так, что еще? Ага, мобильник. Но он все время у меня с собой. Я его нигде никогда не оставляю. Ну и все! Туфли и носки — не в счет?

-Получается, что взрывчатка находилась либо в мобильни­ке, либо в зажигалке.

-Не знаю. Это чушь какая-то. Во-первых, что туда надо затолкать и сколько, что бы так рвануло? Во-вторых, кому это надо? А в-третьих — это вообще, черт знает что такое! Я нигде не замешан. Не знаю ни одной тайны. У меня даже врагов нет! Меня абсолютно не за что взрывать. Тебя — это другое дело! За один твой ангельский характер, можно было бы уже раз сто пристрелить, или подорвать!

-Ну конечно! Решили убрать меня, при помощи тебя! Но кто мог предположить, что мы встретимся сегодня у Вальки? Что я поеду домой с тобой в одной машине? Кстати, где ты по време­ни должен сейчас находиться? Может, ты куда-нибудь собирался в правительственное учреждение, или на встречу с каким-ни­будь важным человеком?

-Я собирался в магазин за шампиньонами. За это не взры­вают.

Они беседовали стоя на солнышке и обсыхали. Сережка только сейчас обратил внимание на Наташкин наряд.

-Да, мать, выглядишь ты для улицы довольно экзотически! Сейчас гляну, у меня, по-моему, в багажнике валяется старое одеяло. Я его таскаю, чтобы подстелить, когда надо под маши­ну залезть, или где-нибудь на травке посидеть. Оно, конечно страшненькое, но завернуться в него можно.

Сережка полез в багажник и вытащил старое марселевое оде­яло. Оно было непонятного цвета, в ржавчине и с двумя огром­ными дырами. Он тряхнул его, и Натали чихнула от тучи пыли, полетевшей во все стороны.

-Как это ты одежду положила на противоположном от машины тротуаре?

-Туда было ближе, а я спешила к тебе на помощь. Ты скажи, хорошо, что детвора стояла за глиняным валом! И вообще, хо­рошо, что мы остановились у этой ямы. Ведь рвануло бы по до­роге, когда мы находились бы в машине! Просто везение!

-Не говори. Прям сплошное везение! — зло сплюнул Сережка. Они помолчали. Потом, не сговариваясь, подошли опять к воронке и, присев на корточки, поковырялись палочками в рыхлой зем­ле.

-Ты что ищешь? — спросила Натали.

-А ты?

-Понятия не имею. Ладно, давай сюда свое ужасное одеяло я буду одеваться.

Сережка протянул одеяло. Натали обмоталась ним, как это де­лают индийские женщины. Стянула еще мокрый волос на затылке в тугой узел. Потом достала из машины свою сумочку. Извлекла губную помаду и, глядя в зеркало, нарисовала на лбу красную точку.

-Ты что делаешь? — удивился Сережка.

-Я индианка, — объяснила ему Натали.

-Ага. Негр-блондин.

-Почему негр?

-Ну, индус-блондин. Один черт. Садись в машину, и поехали. Хватит тут торчать, как два придурка.

Сережка затормозил у своих ворот и вышел, чтобы их открыть. Из соседнего двора появилась толстая пожилая женщина и с уди­влением уставилась на Сергея. Он, не обращая на нее внимания, распахнул ворота.

-Добрый день, Сергей Викторович! — пропела она слащавым голосом. — А что это вы за рулем в таком виде?

-Жарко, — буркнул Сергей и влез в машину.

Жена Сергея, Юля, стирала во дворе белье. Когда Сережка вы­шел из машины с портфелем, в одних трусах и босиком, она от­крыла от изумления рот. Когда же из машины выбралась Натали, в драном одеяле, с модной сумочкой и тоже босиком, Юлька чуть не села в таз с водой.

-Вы это откуда? — хлопая ресницами, пролепетала она.

-Так, Сережка тебе сейчас расскажет, что произошло, а я в ванную. Дай мне что-нибудь напялить на себя, после купания, а то от меня просто за версту дерьмом несет.

-Ты там только не торчи долго! Не забывай, что я тоже хочу отмыться побыстрее, — рявкнул ей вслед Сережка.

Натали еще усиленно отмывалась, третий раз промывая свой длинный волос шампунем, когда Юля принесла ей в ванную одеж­ду.

-Юля, а ну нюхни мою голову, уже не воняет, или еще по­мыть? — попросила Натали.

Юля понюхала и скривилась.

-Господи, и понесла же вас нечистая сила в эту яму с дерьмом! Мойся еще. Воняет, черт знает чем!

Наташка, чертыхаясь, опять налила на голову шампунь.

После купания, она сидела в беседке на солнышке, в Юлькином халате. Юлька ходила вокруг нее с дезиком и усиленно брызга­ла со всех сторон.

-Юля, я не знаю кто покушался на Сережку и во что он вляпался, но думаю, было бы спокойней, если бы ты с Дениской на время уехала из города. Надо разобраться, что происходит. А рисковать вами нельзя. Давай-ка я отправлю вас к своей подруге в Одессу. Если кто и попытается вас искать, ему или им, в жизни не придет в голову разыскивать у моих подруг. Тем более, что об их существовании не знает ни одна душа, проживающая в этом городе. Если же вас отправить к твоим или Сережкиным родственникам, найти при желании, будет элемен­тарно.

-Я никуда не поеду! — запротестовала Юля.

-Поедешь дорогая, как миленькая!- произнес, подошедший к ним в это время Сергей. — Я пока купался, ломал голову, куда бы вас сейчас спровадить, от греха подальше. Наташино предложе­ние звучит вполне подходяще. Иди, собирайся, прямо сейчас!

Юлька еще посопротивлялась, Натали и Сережка ее поуговари­вали. Потом, Сережка рявкнул так, что подпрыгнула даже Ната­ли, и сопротивление было сломлено.

Юлька пошла собирать вещи, размазывая по щекам слезы. Денис спал и его решили не будить до последнего.

-Я заберу ее сейчас с собой, а ночью посажу в поезд. Ты даже не показывайся, ни у меня, ни на вокзале. Завтра я сама тебя найду и все расскажу. Звонить Юля будет не на тебя и даже не на меня, а на Сашку Горова. Он живет в моем доме. Я с ним договорюсь. А вы с Сашкой будете встречаться где-ни­будь в пивбаре. Пить пиво, говорить громко о футболе и поти­хоньку, о Юле и Денисе. Все. Теперь надо перевезти их ко мне, но как-то так, чтобы никто и не догадался, ни то что, не увидел.

-Может вызвать такси?

-Не надо. Я сейчас позвоню Светке и скажу, чтобы она за мной приехала. Юлю с Денисом уложим на заднее сидение. Со Светкой должны видеть только меня. А к тебе я пришлю Валерку. Он майор милиции и тоже живет в моем доме. Мужик надежный и неглупый. Посоветуетесь, что делать дальше и как себя вести.

-Нет. Я чем больше думаю об этом нашем ЧП, тем больше прихожу к выводу, что это какое-то недоразумение. Ну, ты ве­ришь, что я за собой абсолютно не вижу ничего такого, из-за чего мне надо было, хотя бы набить морду. А подкладывать взрывчатку? Ну, нет причин, совершенно!

-Может ты чью- то чужую зажигалку случайно упер?

-За это не взрывают.

-Да нет. Может, взорвать хотели кого-то другого, а ты у него упер зажигалку со взрывчаткой?

-Вообще-то, я могу свою зажигалку где-то забыть, а у ко­го-то нечаянно потянуть, но, по-моему, это моя зажигалка. Она у меня уже неделю.

-Ладно, будем разбираться. Сядешь сейчас и будешь по ми­нутам вспоминать события последних дней.

-Последних дней жизни, что ли?

-Не паясничай. Утомил. Я пошла, звонить Светке.

Светка приехала быстро. Ее ввели в курс дела. Она сначала поахала, а потом начала смеяться.

-Я себе представляю ваш вид! Натали, практически с голы­ми сиськами и голым задом, и Сережка в одних трусах! И это ­посреди города! А рядом «Мерседес». Умора! — и она опять за­хохотала.

-Идиотка! — разозлилась Натали. — Мы чуть не погибли, а она ржет как коняка!

-Так ведь не погибли же! Чего я должна плакать? Я себе представляю эту индианку, в драном одеяле! — и Светка опять покатилась со смеху. — Юлька, это хорошо, что ты не ревнивая! Другая жена, на твоем месте, еще бы и отметелила их веником, пока успела разобраться, что к чему!

-Но от них так воняло! — оправдываясь, пролепетала Юля.

А у Светки начался еще один приступ хохота.

-Ладно, хватит зубоскалить. Давай грузить вещи, — отмах­нулась от нее Натали. Она сама представила себе все то, что сейчас прокрутила перед своим мысленным взором Светка и за­смеялась. Действительно, идиотизм.

Сережка расцеловал Юльку и сонного Дениса. Усадил их на заднее сидение. Денис не доспал положенное ему время и поэто­му, примостившись рядом с мамой, опять закрыл глазки и уснул. Ему два годика. Он маленький, беленький и похож на ангелочка со старых открыток. На него невозможно смотреть без умиления.

Когда он не спит, то это настоящий шкодливый чертенок. А когда спит — славненький миленький ангелочек. Одна мысль о том, что с ним может что-нибудь плохое приключиться, приво­дила Натали в ужас. Срочно, сейчас же, позвонит Лёльке в Одессу и подальше отсюда!

Лёлька выслушала рассказ Натали, и успокоила, что все будет в порядке. С поезда Юлю с Дениской встретят. Там, создадут все условия, чтобы им было хорошо. Одним словом, все будет, в лучшем виде. Только, было бы лучше и спокойнее, если бы Натали кого-нибудь послала сопровождать их до Одессы.

Натали перебрала в уме всех своих знакомых, но никак не могла найти кандидата в сопровождающие. Выручила Светка.

-Давай уже я и поеду! Мои мужики без меня два дня про­держатся. Они самостоятельные. Будут только рады от меня от­дохнуть. И я от них, тоже.

Так и сделали. Светка машиной уехала на вокзал вместе с Юлей и малышом. Договорено было, что машину она бросит на стоянке, а Натали утром ее заберет и отгонит в гараж. Ни Се­режка, ни Наташа, на вокзал ехать не должны. Нечего там и мелькать зря. По приезду, Светка сразу же позвонит Натали на работу. А на следующий день, вернется назад.

Только Светка уехала, как позвонил Сергей.

-Ну, что-нибудь вспомнил? — поинтересовалась Натали.

-Пока нет. Слушай, а как мне быть с гостями? Вечером же должны гости прийти. Что я им скажу и вообще, чем их кормить?

-Скажешь, что Юля срочно уехала к любимому больному дяде. А кормить… А что у тебя дома есть съедобное?

-Могу картошки нажарить. Еще, есть кусок колбасы, хлеб и сырое мясо, и сырая рыба. Но я не умею их готовить, а Юля ни­чего не успела. Все так неожиданно!

-Вот и нажарь картошки. Сделай салат и купи пива, и ка­кую-нибудь копченую рыбину. Хватит с вас. А еще лучше, если ты все отменишь.

-Поздно. Уже не смогу.

-Тогда выкручивайся. Можешь скормить им манную кашу. Юля тут переживала, что забыла ее на столе. Но мы сварили новую, так что та, в твоем распоряжении. А в честь чего у вас се­годня гости и кто будет?

-Сегодня наш с Юлей юбилей. Пять лет, как мы пожени­лись, — вздохнул Сергей. — Должны прийти Эдик с женой, Кораблевы и Волковы.

-А, это люди свои. Они тебя поймут и простят. Выпивка есть?

-С этим все в порядке.

-Тогда отмечайте, только не напейся как свинья, с горя! Учить тебя по телефону, как готовить мясо и рыбу, не буду. А то еще испортишь продукты! Если приспичит, женщины потом сами что-нибудь по ходу сообразят. Ладно, веди себя хорошо и не надерись!

-Постараюсь.

-Да, чуть не забыла. Мой сосед Валера, придет к тебе завтра с утра на работу. Сегодня он на дежурстве. Будем на­деяться, до завтра с тобой ничего больше не случится! И пока будет жариться картошка, сядь и напиши список лиц, у которых ты сегодня мог стянуть, или обменять зажигалку.

-Думаешь, это все-таки зажигалка?

-А что еще? Может, у тебя было что-то такое, о чем ты за­был?

-Все остальное, что у меня было, спокойненько лежит в моем портфеле, и пока еще не взорвалось. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!

-Ладно, думай Сережа, думай! Просто так, ничего не взры­вается, не загорается, не ломается…

-Почему нет? Есть масса фактов говорящих о том, что бы­вает самовоспламенение вещей и даже людей! Может быть, есть и самовзрывание?

-Чушь собачья! Я о самовоспламенении слышала и читала, но не верю ни одному слову. Ничего само по себе не бывает. Мир, к сожалению, материален. И этим сказано все. Давай, пока! Ес­ли что, звони.

-Конечно, если только успею.

-Успеешь! Куда ты денешься?!

Натали положила трубку.

Два дня ничего существенного не происходило. Вернулась из Одессы Светка. Навела порядок в своем семействе, и тут же ­явилась к Натали.

Света представляла полную противоположность Натали. Она бы­ла на голову ниже, тоненькая, быстрая, очень смешливая и очень эмоциональная. Жгучая брюнетка с черными глазами, от которой исходила какая-то энергия, приводящая в движение все и всех. Мир вращался вокруг нее и попробовал бы он сделать иначе!

-Все в порядке! — с порога сообщила Светка. — Встретили, как жену американского президента. Подруга у тебя, класс! Люблю таких баб. Все четко, конкретно и быстро.

-А как она?

-Передавала тебе привет. Ждет в гости. С очередным своим мужем разошлась. Я не поняла только с пятым или шестым. Ска­зала, что уходит из большого секса на тренерскую работу. Вы­глядит потрясающе. Руководит каким-то компьютерным клубом. Мотается на машине как Шумахер. В общем, произвела на меня впечатление неординарной женщины.

-Значит, не изменилась, — спокойно констатировала Натали.

-А у вас тут как дела?

-Пока все спокойно. Валерка проверяет всех, у кого по­тенциально Сережка мог упереть зажигалку. Но пока, все без­результатно. Самим Сережкой, никто не интересуется. Я в том смысле, что больше никаких покушений на его особу не было. И никто из его окружения не выказал удивления в том, что он жив и здоров. Просто не укладывается в голове, что это был за взрыв?

-Слушай, а наши военные, в это время, никаких учений не проводили? У них же вечно, что-то куда-то не туда попадает. То ракета в жилой дом под Киевом влупила. То израильский са­молет над Черным морем сбили. Может, и сейчас пульнули не туда?

-Ой, не мели ты ерунды, ради Бога! Какие там учения?

-А может террористы? Ну, люди Бен Ладена? Выбрали перво­го попавшегося, а им оказался наш Сережка! — захихикала Свет­ка. — Нет, а если серьезно, то я просто уверена, что взрыв­чатка предназначалась не ему! Она к нему попала абсолютно случайно. По какому-то недоразумению.

-Я, кстати, тоже в этом уверена. Зачем так изощряться, чтобы убить простого участкового доктора? Достаточно было бы презентовать ему бутылочку коньяка с мышьяком или цианис­тым калием. Зачем столько шума? И для террористического акта не годится. Он не собирался ни в «белый дом», ни в какое-ни­будь людное место. Даже про магазин и грибочки вспомнил слу­чайно. Он должен был за грибочками в обеденный перерыв смо­таться. А он элементарно забыл. В это время Сережка обычно или находится по пути домой, или уже дома. Где логика? Хотя, в жизни все бывает. Может быть, он что-то такое знает, о чем пока и не догадывается? Просто, чему-то не придал значения, что-то пропустил мимо ушей, или владеет информацией, которую не считает важной.

-Давай сейчас съездим к нему и еще раз поговорим. А вдруг что-то и прояснится, а? Все равно скучно и заняться нечем, — зевнула Светка.

-Поехали. У меня пару часов свободного времени есть. И заодно, отвезу Юлины джинсы и футболку, которые она мне тогда выделила. Только давай проедем мимо мусорки и выбросим нако­нец-то сломанную табуретку и мешок с пустыми банками из под краски. Надоело перецепляться через них на балконе. Муж уже два месяца обещает выбросить. Достал, лентяй чертов!

Они вырулили со двора и поехали к мусорке. Натали потащила к бакам свои «сокровища», а Светка, отломив веточку от дере­ва, промеряла уровень бензина в баке. Опять что-то случилось со щитком, и у нее не работал ни один датчик.

Вдруг, что-то мокрое и холодное ткнулось в ее ногу. Она обернулась и замерла. Возле нее стоял огромный пес. Худой до такой степени, что просто ужас. На шее болтался огрызок ве­ревки. Белая с коричневыми пятнами шерсть скачалась. На ла­пах раны. Хвост облез и походил на изогнутую сухую ветку от дерева.

-Боже, мое ты солнышко! Кто ж тебя довел до такого сос­тояния? — ахнула Светка. Полезла в свою сумку и вытащила от­туда пачку печенья. Пес слопал печенье за секунду и вопроси­тельно посмотрел Светке в глаза, уточняя, это все, или дадут еще что-нибудь. Подошла Натали, и, увидав пса, тоже, начала ахать.

-Да это же сенбернар! Боже, до чего довели собаку!

-Может сенбернар, может и московская сторожевая, — с сомнени­ем произнесла Светка.

-Нет, точно сенбернар! Правда, я не знаю, что такое москов­ская сторожевая, — созналась она.

-московская сторожевая — это помесь сенбернара с кавказцем. Сенбернар страшный, но добродушный. А московская сторожевая, выглядит как сенбернар, но злая, как кавказец.

-Этот, вроде бы добрый.

-Кто его знает. Он сейчас просто умирает с голоду, поэ­тому ему не до собачьих эмоций. Господи, что же с ним делать? Пропадет ведь, если тут оставить! Истощен дико!

-А давай его Сережке отвезем. У него свой дом и нет со­баки. Непорядок!

-Он нас сейчас попрет вместе с собакой, — с сомнением про­изнесла Светка.

-А может, не попрет?

Они заманили собаку в машину последней печениной, и отправи­лись к Сережке.

Сережка сопротивлялся из последних сил такому подарку. Но открутиться ему не удалось. Пес был выпущен у него во дворе. Веревку с шеи срезали. Раны на лапах замазали разведенным димексидом. Светка отварила пакет макарон. Остудила их под струей холодной воды. Покрошила туда кусок колбасы и вбила два сырых яйца. Собака с жадностью накинулся на еду.

-Дай старую кастрюлю, я ему воды налью, — скомандовала Светка, и Сережка послушно поплелся в дом за кастрюлей.

Натали внимательно осмотрела пса и пришла к выводу, что он хоть и огромный по росту, но еще совсем малыш по возрасту. Ему где-то, около года. Еще выросли не все зубы, и он узковат в плечевом поясе.

-Чем я его кормить буду? — в ужасе спросил Сережка.

-Купишь самую дешевую крупу, и будешь варить ему кашу. А в кашу будешь добавлять немножко ливерки, немножко творога, одно — два яйца, ложку постного масла. Наберешь каких-нибудь косточек. Купишь костной муки и, по ложке, будешь домешивать в кашу. Ну, что будет, то и будешь давать. Ты через месяц его не узнаешь. Он будет красавец. Сейчас он истощен до крайнос­ти. Если ты его выгонишь, он умрет. Такие собаки на мусорках не живут. Они погибают от голода. Там они не в состоянии прокормиться, — уговаривала Сережку Наташа.

-Это же какая-то сволочь завела себе такого пса. Привя­зала на веревку. Посмотрите, шея до ран растерта. И держала впроголодь. Он видать веревку перегрыз и удрал добывать себе пропитание, — осматривая собаку, приговаривала Светка. — Будку ему сделай. В дом не тащи. Во-первых, шерсти от него будет куча, а во-вторых, он, видать, был со дня рождения на улице.

-А ему в дом и не надо. Эти собаки не боятся холода. Они в горах из под снежных завалов людей вытаскивают. Это же сенбернар, — вмешалась Наташа.

Сережка был в шоке и только молча сопел. Пес наелся и обессилено лег у его ног. И тут судьба решила дать псу шанс.

К калитке подошли две цыганки и начали что-то канючить, хло­пая рукой по забору. Собака, собрав остатки сил, сделал три огромных прыжка и оказался у забора. Потом, таким страшным ба­сом рявкнул пару раз, что цыганки с перепугу отлетели на противоположную сторону улицы, как ошпаренные. Тут же подхва­тили свои юбки в руки и дернули подальше. Отбежав на порядо­чное расстояние, одна из них остановилась и, что-то лепеча по своему, начала тыкать псу дули.

Сережка рассмеялся.

-Ладно, похоже, он приживется. Только это не сенбернар. Судя по его поведению и голосу — это московская сторожевая!

-Ты не пожалеешь, что его взял, — обрадовалась Свет­ка. — Что такое свой дом и без охраны? Тебя же целыми днями нет. Юля с Денисом сами. Да мало ли кто может влезть! Сейчас и воры, и маньяки, и убийцы. Кого только нет! А такого пса, если увидят, сразу желание заходить во двор исчезнет!

-Да, он откормится, раны заживут, шерсть отрастет — будет красавец! Ты посмотри, какая у него морда огромная! Это же две мои головы. Один нос, на всю мою ладонь! — восхищенно про­изнесла Наташа. — А на задних лапах, он выше меня! А у ме­ня — метр семьдесят. Да это сокровище! Ему цены нет! Вот уви­дишь.

Болтая, они прошли в дом, оставив пса дремать на травке под деревом. Сережка обреченно вздохнул и махнул рукой. Кого ему только не хватало сейчас для полного счастья, так это изго­лодавшегося бродячего пса. А может, и не хватало?

Женщины отправились сразу же на кухню, проверить, чем тут питается их друг в отсутствие жены. Грязных тарелок не было. Только грязная сковорода на плите.

-Ты молодец, посуду моешь! — восхитилась Светка. — А мои му­жики, гады, в жизни чашку после себя не вымоют.

-А он, наверное, ее просто не пачкает,- хмыкнула Натали.

-Точно! А ты откуда знаешь? — удивился он. — Юля сказала как-то, что сковороду не надо мыть, а только хорошо с нее соскребать. Иначе, к ней все начинает прилипать. Вот я теперь из сковороды и ем.

Натали и Светка переглянулись и прыснули со смеху. Светка заглянула в холодильник. Яйца есть, колбаса и масло есть. Порядок. Уже с голоду не помрет. В морозилке лежало заморо­женное мясо и кусок замороженного толстолобика.

-Давай, может, мы тебе борщ сварим и мяса натушим? — предло­жила Светка.

-Хорошо. Только давайте это сделаем завтра. Я его утром вытащу из морозилки, чтобы до обеда размёрзлось. Сегодня не успеет уже и до вечера разморозиться.

-Завтра, так завтра, — не стала спорить Светка. — Давай за­варим чай и посидим, поговорим. Мы тут с Натали обговорили твою ситуацию, и сошлись во мнении, что ты все-таки стал жертвой какого-то недоразумения. Или ты что-то от нас скры­ваешь.

-Да ничего я не скрываю. Никаких авантюр, никаких прес­туплений, никаких тайн. Понимаете? Ну, абсолютно ничего не знаю такого, из-за чего стоило бы на меня покушаться. С ве­ликими людьми не встречался. Крутые ко мне на прием не ходят. Наследство ни один из моих пациентов мне не оставлял… к со­жалению. Может это вообще, метеорит был, а не бомба?

-А что Валерка говорит? — поинтересовалась Натали. — Ничего. Что-то там копает себе потихоньку. Ко мне приставил своего человека. Тот наблюдает, с кем я общаюсь. Прове­ряет каждого, даже если я с ним парой слов на улице переки­нулся. Говорит, что еще один смотрит за домом, пока я на ра­боте. Но пока, абсолютно ничего интересного.

Вдруг резко распахнулась дверь, а потом с треском захлопну­лась. Все вскочили и бросились в коридор. В коридоре стоял, прижавшись к стенке, и дыша как загнанный конь, перепуганный Валерка.

-Откуда у вас тут этот «Чахлык невмырущий» придурошный появился? Чуть не сожрал только что! — выдохнул он из себя.

-Это мы Сереже собаку привели. На мусорке нашли, — сообщи­ла Светка. — Но он не кусается, и вряд ли бы тебя съел. Во-пер­вых, мы его только что покормили, а во-вторых, он такой ис­тощенный и обессиленный, что у него просто нет сил, на кого бы то ни было нападать.

-Расскажите мне! — возмущенно произнес Валерка. — Я захожу спокойненько. Ничего не подозреваю. Иду к крыльцу. Вдруг, откуда-то сбоку появляется этот монстр и как прыгнет в мою сторону с рыком. Я влетел в дверь, на секунду его опередив.

-Да он, может, просто хотел с тобой поиграть, или познако­миться, — попыталась его успокоить Натали.

-У меня дома доберман и я прекрасно ориентируюсь в пове­дении собак. Я их намерения сразу же вижу. Когда они настро­ены доброжелательно, а когда агрессивно. Так вот, это был яв­ный акт агрессии.

-Ладно тебе, он еще не понял даже, что от него требуется. Пес здесь всего пятнадцать минут. Точно, у страха глаза вели­ки! — рассмеялась Светка.

-А я тебе говорю, что он уже охраняет вверенную ему тер­риторию, — продолжал настаивать на своем мнении Валерка. — Но, вы знаете, это вообще-то и неплохо. Собака в своем доме обя­зательно нужна. Только, предупреди всех знакомых, чтобы не лезли во двор как раньше. Сожрет. Это московская сторожевая?

-Черт его знает. Родословную он с собой не принес. Похож на сенбернара, но по повадкам, конечно, тянет на сторожевую. Я глянул, как он шуганул от ворот цыганок! Сенбернар бы так себя не повел, — проговорил Сергей.

-Пошли пить чай. Чайник закипел, — позвала всех в кухню Светка.

Они уселись за столом. Сережка достал из холодильника бу­тылку водки и колбасу, а чай остался стоять нетронутым.

-Я, собственно, чего к тебе зашел? Сейчас обрадую. Поку­шались все-таки на тебя! Разобрались мои ребята с этим взры­вом, и пришли к выводу, что взрывчатка была не в зажигалке, а в мобильнике. Если бы в зажигалке, был бы вариант случайнос­ти. Ну, взял по ошибке чью-то. А мобильник же был твой?

-Мой. Но я его нигде не оставлял. Он все время лежал у меня в кармане! — возмутился Сережка.

-Значит, не все время. Вспоминай теперь хорошенько, где оставлял, или, кому давал. Учти, один раз повезло, а второй раз может и не повезти. Так что, шевели мозгами побыстрее.

Они допили бутылку водки, поговорили о превратностях судь­бы, о собаках, о всяких аномальных явлениях. Сережка, несмотря на Валеркины заверения, что покушение не было случай­ностью, продолжал выдвигать версии метеорита, самовзрывания и прочей ерунды. Светка не хотела расставаться с мыслью о военных учениях и террористах. Только Натали сидела молча и об­думывала одну и ту же, не дававшую ей покоя мысль.

-Валера, объясни мне, зачем Сережку взрывать, если его можно было бы элементарно убрать без всякого шума? Дать по башке, зарезать, отравить. Есть тысяча способов лишить жизни, не изощряясь. Что за выпендреж? Вот допустим, я надумала бы кого-то взорвать. Это же куча проблем. Надо где-то достать взрывчатку. Надо как-то запихнуть ее в тот же мобильник. А зачем? Зачем усложнять себе жизнь?

-А знаешь, это наталкивает на мысль, что он должен был со своим мобильником куда-то войти, куда не мог войти тот, кто подложил в мобильник взрывчатку. И взорвав Сережку, он бы взорвал и Того, другого… — задумчиво протянул Валерка.- Так, вспоминай быстро, не должен ли ты был куда-то, или к кому-то идти в этот день?

Сережка задумался. Потом пошел в комнату и вернулся с блок­нотиком. Полистал его. Нашел, очевидно, то, что искал и стал читать. Потом поднял на Валерку округлившиеся глаза и замор­гал.

-Ну, что там? — нетерпеливо заерзала на табуретке Светка.

-У меня была назначена встреча с Юркой Рыжкиным.

-Так он же проживает где-то в Австрии, — удивилась Натали.

-А кто это? — спросил Валерка.

-Наш одноклассник, — вместо Сережки ответила Натали. — Я его уже лет десять не видела. Слышала, что он живет за границей. Очень богатый. Но о том, что он вернулся сюда, первый раз слы­шу. Ты чего молчал?

-Он не вернулся, а приезжал по делам на четыре дня. Мы с ним поговорили по телефону. Договорились встретиться в рес­торане через день и поговорить о жизни. Но утром он позвонил ко мне на работу и сказал, что дела требуют срочно вернуться в Австрию и он через час улетает. Попрощались. Договорились, что в следующий его визит обязательно встретимся и тогда уже наговоримся вволю.

-На сколько у вас была назначена встреча? — спросил Валер­ка.

-На два. А взрыв произошел в половине третьего. То есть, если метили в Юрку, то мы с ним как раз должны были сидеть в кабаке и пить водку! Во, гады! Но как же они могли вложить взрывчатку в мой мобильник? Я действительно его постоянно носил в кармане, — недоумевал Сережка.

-Это уже ерунда. Могли ночью взять, когда ты спал, и к утру вернуть на место. Да мало ли, как могли. А чем этот ваш Юра занимается?

-Черт его знает. Мы с ним только и успели перекинуться по телефону парой слов. Планировали поболтать при встрече. Я его звонку очень удивился. Мы близкими друзьями никогда не были. Просто одноклассники. Он дружил с Сидоренко Юркой. Их так и называли, Юра в квадрате.

-А Сидоренко этот в городе? — поинтересовался Валера.

-Нет. Он сразу после школы уехал в Мурманск и там, по-моему, и остался. Натали, ты ничего о нем не слышала?

-По крайней мере, я не слышала, чтобы он сюда возвра­щался, — пожала плечами Натали.

-А чего ты мне сразу ничего не сказал об этом Юре? — по­дозрительно глядя на Сережку, спросил Валерка.

-Привет, моя радость! Ты же спрашивал, с кем я встречался. А с Юркой я так и не встретился. Встреча отменилась, и я о нем забыл вообще. Хорошо, что записываю все предстоящие ви­зиты и встречи в блокнот. Стал путать даты и время. Старею.

-Ну, что ж, по крайней мере, хоть стало что-то становиться на свои места. А то, думал крыша поедет. Все варианты прока­чали. Всех твоих коллег и знакомых проверили. Нигде ни одной зацепки! Тут сам начнешь в козни нечистой силы верить, — вздох­нул Валерка.

-Надо срочно позвонить в Австрию и узнать, Юрка долетел, или нет. Жив — здоров, или его уже грохнули, пока мы тут чуха­лись! — заволновалась Натали. — Сережка, ты его номер телефона там, знаешь?

-Где-то записал. Он продиктовал на всякий случай. Вдруг соберусь ехать в Австрию, — Сережка засмеялся, и добавил — … когда-нибудь, и, может быть. У меня