Снег, как ракушечник, сер, ноздреват,
съеженный и ко всему равнодушный.
И на припеке дымится асфальт
вздувшейся, освежеванной тушей.
И словно жертвенный, душный костер,
город застыл в ожидании знака.
Сверху – неверный, туманный простор,
снизу – готовность принять без остатка
все повеления свыше.
Лучи
наземь ложатся незримым налетом.
Мутные мчат вдоль обочин ручьи,
завтра готовые стать гололедом.
Город растерянно глянет в лицо,
взгляд водянист– ни угроз, ни улыбок.
Тихо. Ни жертв не видать, ни жрецов.
Солнце опухшее в сизых наплывах.