инопланетянин

Как живешь, провинция?
Нина Зима « Инопланетянин»

Мужчина проснулся, почувствовав чей-то пристальный взгляд. Горячее дыхание коснулось его лица. Кто-то провел теплой, мокрой и шершавой тряпкой по одной щеке, затем по другой. Осторожно приподняв веки , он увидел перед глазами интеллигентную собачью морду рыжего цвета с длинными шелковистыми ушами, которая наблюдала за его пробуждением умными карими глазами. Мужчина незаметно осмотрелся. Он лежал на деревянном помосте – небольшой площадке, выполнявшей, по-видимому, роль крыльца, и одновременно служившей сценой для концертов на свежем воздухе, так как над тамбуром, пристройкой из досок, зиявшей пустыми глазницами окон, была прибита огромная, неплохо сохранившаяся вывеска «Дом культуры» Перед зданием , на вытоптанном множеством ног пятачке валялись бутылки из-под пива, окурки, разноцветные пакетики. Чуть дальше в высокой густой траве в разные стороны разбегались тропинки, протоптанные посетителями данного очага культуры по своему усмотрению. Чуть дальше по колено в зарослях крапивы белели стволами несколько белоствольных берез, когда-то посаженных бывшими комсомольцами в порыве трудового энтузиазма. Из-за зеленой листвы виднелся обелиск, построенный в память о погибших на полях сражений Великой Отечественной войны. Над головой синело бездонное небо в полосках розовых облаков.
Дальнейшее созерцание окружающей среды было нарушено появлением еще парочки собак, совершавших утренний обход территории в поисках чего-нибудь съедобного. Они были настроены миролюбиво, добродушно обнюхали чужака, затем маленький пушистый кобелек поднял ногу и …сделал свое черное дело прямо на брюки лежащего незнакомца. Тот чертыхнулся, резво вскочил. Собачек уже и след простыл, а мужчина вдруг с удивлением понял, что не знает где он находится, да и о себе ничего не знает: ни как его зовут, ни где живет, чем занимается. Он не был беспомощным ребенком, которого надо заново учить держать ложку, читать и писать, но вот о себе не помнил ничего. Одет он был в камуфляжный поношенный костюм, в такие нынче в России одеты добрая половина населения. В кармане оказался паспорт, владельцем которого являлся Апполинарий Модестович Махоркин, о чем также удостоверяла бывшая на своем месте фотография, ни о чем не говорившая мужчине, держащему в руках красную книжечку. Полистав страницы, он увидел штамп , из которого с удивлением узнал, что данный индивид зарегистрирован по адресу: Луна, переулок Малый кратер, дом 66, кв. 13.
Между тем деревня начала просыпаться. Запели петухи, грустно промычала корова в одном краю, ей откликнулась буренка с другой стороны. Где-то неподалеку затарахтел трактор. Из-за крыши соседнего дома выкатилось солнышко, зажгло разноцветными искорками капельки росы на траве.
На тропинке показалась женщина, маленькая, круглая, как колобок, одетая традиционно: спортивные штаны и футболка составляли прикид аборигенки. Она катилась к зданию местного очага культуры, что-то напевая себе под нос, не глядя по сторонам. Внезапно остановилась, видимо, почувствовала на себе чей-то взгляд, подняла голову, разглядывая незнакомца.
— Скажите, пожалуйста, как называется этот населенный пункт?- вежливо поинтересовался мужчина.
— Ты бы еще поинтересовался, в какой стране находишься,- сердито фыркнула женщина, окинув незнакомца презрительным взглядом. – Туски-то зальете, не знаете, куда ноги приведут Чей будешь-то? В лесу работаешь али в гости приехал? Не могу признать. Я местных-то многих знаю, тебя чего-то не припомню.
— Да я и сам не знаю, кто я такой и как здесь оказался.
— Память что ль отшибло? Показывают другой раз по телевизору таких бедолаг, в передаче « Жди меня». Надо бы тебя в больницу свезти. Вот сельсовет откроют, поди туда. Вон видишь дом с флагом, туда и ступай. Пусть глава с тобой разбирается.
Администрация поселения помещалась в обычном деревенском доме, слегка покосившемся, но огороженном новеньким забором. Разросшиеся буйно акации отгородили окна от улицы, к крыльцу вели деревянные мосточки, вдоль которых росли какие-то белые цветы, источавшие сладкий аромат. Мужчина устроился на ступенях крыльца, приготовившись к долгому ожиданию. Пригревшись на солнышке, погрузился в сладкую истому. Из забытья его вывели стук калитки и бодрое цоканье каблучков. К дому приближалась невысокая женщина в модном костюме, модно подстриженная. Лица он не рассмотрел: солнце светило прямо в глаза.
-Вы ко мне?- спросила дама, отпирая огромный замок на входной двери.- Заходите.
Они прошли в кабинет, оклеенный свежими обоями. Центральное место в комнате занимал компьютер, в углу на специальной подставке расположились миниатюрные флаг и герб Российской Федерации, лежала тоненькая книжица под названьем « Конституция», на стене висел большой плакат с текстом гимна России. В общем, присутствовали все атрибуты власти. Глава местного поселения выжидающе смотрела на незнакомца.
— А почему теперь деревни поселениями называют?- неожиданно спросил мужчина.- Напоминает что- то связанное с тюрьмой.
— Вот уж не знаю, Кому-то, видимо, пришла в голову светлая мысль. А вы зачем пришли?
-Извините, не знаю, как начать. В общем, проснулся я утром на крыльце местного Дома культуры, голова, руки-ноги на месте. А вот кто я? Как здесь оказался – не помню. Вот, нашел в кармане такой документ..
Он подал паспорт. Женщина внимательно изучила его, сличила фотографию с оригималом, усмехнулась.
-А Вы не думаете, что это друзья так пошутили? Так сказать, подарок устроили на день рождения? Я читала о таких приколах. Денег девать некуда, вот и бесятся с жиру новые русские.Может такое быть? – с неприязнью спросила чиновница. Мужчина развел руками.
— Ладно, пожалуй, свяжусь на всякий случай с полицией,- решила Глава Администрации.
Через час пришел факс, что мужчина с такими данными не существует, да и адреса, указанного в документе на территории России нет..
— Что делать будем?- спросила грустно женщина. В райцентр отправим? Пусть там разбираются. Деньги –то хоть есть на еду?
— Нет.- растерянно сказал мужчина, обшарив карманы. Он впервые взглянул в лицо сидевшей напротив него женщине и не смог отвести глаз, увидев писаную красавицу. Не очень молодая, с морщинками около глаз, с усталыми, но живыми блестящими голубыми очами, под одним из которых желтел фингал не первой свежести.
— Не хотите поработать в местном колхозе?- подумав, спросила начальница.- Пока разберутся что к чему, установят личность, поживите у нас в деревне. Свежий воздух, природа. Работа, правда, тяжелая. Марина, я до конторы! – крикнула она .
— Хорошо!- ответил откуда-то из глубины здания молодой женский голос.
-Улица Центральная,- прочитал Апполинарий ( будем называть его так ) табличку на доме, что расположился напротив невзрачного дома сельской Администрации, который выглядел как праздничный яркий пряник, любовно испеченный и украшенный руками искусной хозяйки среди кусков черного хлеба, которые напоминали соседние бараки – серые, покосившиеся, с просевшими крышами, но, судя по ухоженным грядкам и тюлевыми занавесками на окнах, жилыми. Заметив, как внимательно незнакомец разглядывает дома, чиновница тяжело вздохнула:
-Да, дома дачников выглядят, как картинки, а наши колхозники живут в развалюхах: нет денег на ремонт, на строительство нового жилья..- Из-за бараков выглядывали покосившиеся сарайки, заросшие лопухами в человеческий рост.
Контора местного колхоза представляла собой приземистое кирпичное здание, свежепобеленное. Небольшой садик у крыльца, к которому вела бетонная дорожка с стоявшими по бокам скамейками, был обнесен зеленой сеткой..
В пропахшее дымом фойе выходило несколько дверей..Интерьер помещения лет двадцать назад выглядел даже шикарно для сельской местности, но теперь на фоне современного пластикового евроремонта выглядел убого. Еще в кабинетах серели панели электрических обогревателей может быть не выброшенные в надежде, что наступят лучшие времена, но их дополняли небольшие печки, которые и служили источниками тепла. Электричество давно отключили за неуплату, поэтому компьютер был перенесен к одной из работниц, благо та жила поблизости и ваяла необходимые документы дома.
Начальства в конторе также не оказалось: все руководящие кадры находились на разводке, кое-где называемой более привычным словом – планерка.
Около въезда на территорию гаража зиял пустыми глазницами окон маленький домик. Дверь перегораживал большой железный запор, увенчанный огромным замком, крыльцо отсутствовало, поэтому попасть в данное помещение мог не каждый: вход находился в метре от земли. Именно здесь по утрам собирались работники колхоза, чтобы обсудить текущие проблемы. Правда голоса слышались откуда-то сзади..
Завернув за угол, Апполинарий со спутницей увидели группу мужчин и женщин, сидящих на лавочке, что-то выясняющих на повышенных тонах, не стеснявших крепких выражений, которые то и дело вылетали и из уст представительниц прекрасного пола. На пришедших никто не обратил внимания.
— Нина Петровна!- пробовала перекричать толпу Глава Администрации. Одна из женщин махнула рукой, крикнула, чтобы немного подождали. Через несколько минут к просителям, отошедшим в сторонку подошла высокая, могучего телосложения женщина, оказавшаяся председателем местного колхозика..
— Нина Петровна, мужчина вот у нас появился неизвестно откуда. О себе и как попал на территорию ничего не помнит, в розыске не числится, прописан на Луне, да и имя какое-то странное- Апполинарий Модестович Махоркин.
— Паспорт-то имеется? — с усмешкой спросила председательша..- Не иначе как инопланетяне подкинули нам рабсилу. Ну-ка покажи руки?- Увидев чистенькие тонкие руки мужчины покачала головой.
— На работу предлагаете взять этого лунатика? Боюсь, что надолго его не хватит. Видно, что не привык к физической работе. Ну да , ладно, нам работники нужны позареэ, за сорок километров возим рабочих, собираем всех пьяниц. Сколько уж поработает.
Апполинарий отошел, чтобы не слушать разговор. Перед ним, на пригорке, серело здание гаража, в котором угадывались очертания бывшей церкви. В стенах змеились трещины, окна кое-где были забиты досками. Все надстройки снесены, но полуразрушенный храм выглядел внушительно, и Поля представил красавицу, вознесшую высоко в небо золоченые купола, построенную на самом высоком месте деревни, окруженную липовой аллеей. Да и кладбище, что бывает около церкви, наверно, было разрушено.Около стены пристроилась будочка, в которой гудел мотор. Оказывается, здесь пробурили когда-то скважину, снабжавшую водой всю деревню.
— Мужчина, пойдемте со мной!- окликнула его председатель. Они прошли в кабинет, где хозяйка изучила паспорт, затем посмотрела на Апполинария и вынесла свой вердикт:
— На бродягу ты не похож, ручки вон белые да гладкие, такими только ручку держать да на кнопочки нажимать. А у нас работа грязная, тяжелая. Сколько уж выдержишь.
Женщина позвонила, в кабинет зашла бухгалтер, которой было поручено временно оформить нового работника, выдать аванс – тысячу рублей. Далее Апполинарий был педан мощной белокурой даме, бригадиру животноводов, не перестававшей ни на минуту лузгать семечки. Та с сомнением осмотрела его, достала сотовый, что-то буркнула в трубку. Через минуту у конторы лихо затормозил старенький газик, именуемый в народе козликом. За рулем сидел пожилой щупленький мужичок, в клетчатой рубашке с закатанными рукавами, черной, с красным козырьком, бейсболке, чем очень напоминал дятла с красным клювом. Получив задание, водитель кивнул. Поля открыл дверцу, забрался внутрь. Натужно скрипя натруженными органами, машина сначала двинулась в сторону магазина, где были закуплены необходимые продукты и средства личной гигиены. Скромный набор должен был обеспечить существование нашего героя хотя бы на неделю. Затем газик резво побежал по дороге, свернул в сторону и оказался в маленькой, в четыре дома, деревушке, очень уютной, засаженной деревьями, с заросшей травой улицей. Машина остановилась у одного из домиков, водитель взял ключ, вышел из автомобиля, пошел по заросшей тропинке к калитке. Жилище на первый взгляд выглядело убого, но, присмотревшись, Апполинарий увидел в наполовину вросшем в землю доме какую-то необъяснимую прелесть, особинку, отличавшую старые деревенские дома. Когда-то хозяева строили их для своей семьи с любовью, каждый придумывал что-то свое, особенное, чтобы его жилище отличалось от других, выглядело бы празднично и нарядно. Разросшиеся в палисаднике кусты сирени почти скрывали окна. У входа росла рябина, покрытая сплошь желтоватыми кистями цветов, источавшими тяжелый аромат. Столик под ней и лавочка были усыпаны маленькими чешуйками лепестков. От серых бревен дома веяло чем-то таким родным, что Апполинарию вдруг захотелось прижаться к ним щекой, прикоснуться ладонью к шершавым , нагретым солнцем бревнам. Шофер отпер замок, распахнул дверь в маленькие темные сени, затем в комнату. Пахнуло сыростью, тленом.. Так пахнет покинутое хозяевами жилище.
Большую половину домика занимала печь. Стол, покрытый выцветшей клеенкой, диван, шкаф, ободранный холодильник – все старинное, доперестроечное. Исключение составлял новенький цветной телевизор, гордо стоящий на специальном столике в простенке между окнами.. Пожелтевшие ситцевые занавески в тон обоев завершали интерьер .
Между печкой и стеной был узенький проход в маленькую кухоньку, где притулилась у окна газовая плита, столик, а на полке имелся необходимый набор посуды.
Оказалось, что в доме была и спаленка: за дощатой перегородкой поместилась кровать с железными спинками и тумбочка с будильником и стопочкой книг.
— Ну ладно, устраивайся, мне ехать надо, — сказал водитель.- Ты с кровати вынеси все на солнышко, просуши. Вода в колодце за домом. Если что, обратись к соседям, помогут.. Завтра с утра я за тобой заеду, отвезу на работу. Ты бери все, что нужно, не стесняйся.
Хлопнула дверца машины, заурчал мотор, звук его становился все глуше и вскоре замолк.
Оставшись один, мужчина растерянно огляделся, не зная с чего начать новую жизнь.
— Эй, есть кто живой? – раздался с улицы чей-то голос. Апполинарий выглянул в окно и увидел стоящую у крыльца старуху, опирающуюся на палку. Посетительница постучала палкой в стену, заглянула в открытую дверь.
— Никак жилец новый? – старуха, не дождавшись приглашения, зашла в горницу, подслеповато прищурив глаза придирчиво осмотрела мужчину. – Опять Петровна где-то подобрала нового работничка. Тут до тебя Саша Прокопенко жил, царство ему небесное( старуха перекрестилась) Тоже не наш, не здешний был. Хороший мужик, только выпить любил, а уж трудолюбивый какой. На пенсию вышел, а придут, созовут подежурить, не мог отказать. Так и умер сердечный, немного и пожил.
Увидев, что незнакомец поморщился, старуха успокоила:
— Да ты не бойся, он от рака умер, да и не в этом доме. Желудком мучился, а пить надо, вот и умер у приятеля на печи. Кто на ферме –то работает, все болеют, больно уж запах тяжелый. Теперь и летом коров в помещении держат. Свезли в морг, а оттуда прямо на погост. Родственников не нашли, поди знай, каким ветром занесло его в нашу глухомань, так дом и остался.
Старуха скорбно помолчала,потом спросила другим тоном:
— Тебя звать- то как?
— Апполинарий Модестович Махоркин, — отрапортовал по-военному мужчина, прищелкнув каблуками. – Не помню, кто такой и откуда. Есть версия, что доставлен к вам инопланетянами.
— Ишь ты, инопланетянин, значит. А меня зови Сашунишной. Муж у меня когда-то был Саша, умер уж давно, а я все Сашунишна, хотя родители Марией назвали, только никто уж об этом не помнит, кроме меня – Старуха помолчала, потом озадаченно покачала головой:
— Больно имечко-то у тебя мудреное, несовременное, хотя у нас жил старик, почту возил, тоже Апполинарием звали, лет двадцать как помер. Плодовитый был – двенадцать детей вырастил. Будем звать тебя Поля – так проще, привычнее как-то, — решила Сашунишна. – Печь-то умеешь топить?
— Думаю, что нет, — развел руками мужчина.
— Ладно, неси дров из сарая,- скомандовала старуха. Заметив, что Поля смотрит на нее озадачен, добавила: — Пойдем, покажу.
Принесенные поленья сложила клеткой в печи, зажгла кусок бересты, назидательно приговаривая
— Запомни, Полюшка, русская-то печь кормилица наша и спасение: и согреет, и накормит, и вылечит. Без нее в деревне никак нельзя.
Дрова занялись огнем, весело затрещали. Сашунишна куда-то вышла, через несколько минут вернулась с ведерком:
— Картошечки вот принесла, осталось немного прошлогодней. Скоро уж доживем до свежей. Ростки оборвала, так есть можно Картошка есть – с голодухи не умрем. Когда с огурчиком, когда с рыжичком, нажарим, натушим – вот и разносол на столе. В деревне уж богато и не жили, но и не голодали. Если не ленится, земля – матушка прокормит.
Апполинарий достал из пакета консервы, хлеб…
— Ну вот, сейчас суп сварим, дня на три и хватит на обед
Старуха захлопотала у стола:
— Очистила картофелину, другую, искрошила в кастрюлю, сполоснула водой, принесенной из колодца, залила снова, вывалила консервы из банки, высыпала содержимое пакетика.
— Ты поди не ел сегодня? – спросила она.
— Нет.
— Тогда сварим похлебку на газу, а то печь когда еще истопится.
Через несколько минут в кастрюле забулькало, правда запах, заполнивший комнату, не вызывал аппетита. Сашунишна помешала варево, заругалась:
— Вот ведь, паразиты, какие консервы делают. Не знаю, какой дряни наложили: пленка одна плавает да хлопья какие-то. Только бы деньги с людей драть. А куда с миллионами: на тот свет с собой не заберут. Дай-ка лучше молочка принесу. Корову –то мне уж теперь не под силу держать, а с козочками не могу расстаться. Козье молоко очень полезное. Летом дачники приезжают – так нарасхват. Городские-то ребятишьки приедут бледненькие, кашляют многие, а попью молочка- на глазах оживают.
Апполинарий нехотя похлебал супа, зато с удовольствием выпил банку молока с черным хлебом вприкуску – тот оказался на удивление свежим и вкусным.
— Спасибо за обед, за молоко, только заплатить мне нечем начал мужчина…
— Не все можно купить за деньги, — сурово перебила старуха. – Пойду я , работы дома полно. Сейчас печь скроем, выйди и ты на улицу. Погуляй часика два, а то как бы не угореть – печка-то давно не топлена.
Едва они вышли из дома, как увидели знакомую машину.
— Зоотехник чего-то пожаловала. Наверно, по твою душу, — предположила Сашунишна. – Н Некому поди-ка сторожить.
.Так и оказалось. Поле предлагали выйти в ночь на работу. До вечера еще было далеко,и он устроился на лавочке под рябиной, солнышко так ласково пригревало, что незаметно задремал.. Проснулся от холода – солнце спряталось за деревьями. Дома зато было тепло и уютно. Поужинав, он направился в сторону фермы, видневшейся неподалеку.
Три длинных приземистых здания стояли в ряд. Из открытой пасти ворот доносилось непрерывное мычание, вырывался запах навоза, аммиака. Апполинарий свернул с дороги и направился к крайнему строению, гадая, какой подарок преподнесла ему судьба. Слева от дороги блестела в лучах заходящего солнца большая, благоухающая разбавленной навозной жижей, лужа. Справа желтела куча свежих опилок. Мужчина остановился в нерешительности. Тут, подпрыгивая на рытвинах, подкатил знакомый газик, из чрева которого , весело переговариваясь и заливаясь хохотом, вывалилась стайка женщин, как оказалось, доярок.
— А, Инопланетянин пожаловал, — заметила его одна из приехавших, маленькая, вертлявая, явно пенсионного возраста. – Давай, покопайся в навозе, раз уж спустился на нашу грешную землю, не все в облаках витать.
Вслед за доярками Поля вошел в гостеприимно распахнутые ворота. Резкий запах ударил в нос. Мужчина с трудом преодолел соблазн заткнуть нос.. Широкий проход вел в другой конец здания, вдоль прохода были расположены кормушки, из-за которых выглядывали любопытные морды коров.
В воздухе кружили и жужжали тысячи мух. Помещение для работников, так называемый красный уголок, знавало лучшие времена. Ободранный стол, деревянный диванчик, несколько обшарпанных стульев, на стене – пожелтевшее съежившееся объявление, « рацион кормления». В закутке, где когда-то располагались душевые кабинки, стояли инструменты, висели халаты, платки. Еще одно помещение предназначалось для хранения и мытья доильных аппаратов, большая печь с котлом. В отдельном помещении стояла емкость, куда поступало молоко и где охлаждалось. На бетонном полу блестели лужи, тучи мух, казалось , слетелись со всей округи дегустировать этот полезный продукт.
Зоотехник подробно проинструктировала нового работника. Сторож был обязан каждые три часа поднимать коров и специальным скребком на длинной ручке сгребать из-под них навоз в лоток, где располагалась лента транспортера. Утром его включали, и навоз грузили в телегу, которую трактор отвозил на бывшее неподалеку поле, представлявшее на данный момент зловонное болото. К утру сторож также должен был нагреть воду в котле для приготовления фуража.. Еще в его обязанности входило смотреть за коровами, и если у которой начнутся роды, бежать на соседнюю ферму за опытным скотником. Если возникнут осложнения вызывать ветврача..
Всю ночь Апполинарий не выпускал инструмента из рук. Коровы не желали вставать, а кричать и бить бедных животных он не мог, несколько раз получал весьма болезненные удару хвостом по лицу, на ладонях вскочили пузыри. От запаха и бессонной ночи кружилась голова. Заглянув в очередной раз в родильное отделение, Поля увидел, что одна из коров облизывает теленка. Бросился искать напарника. Тот подтащил новорожденного к вымени, и малыш , непрерывно помахивая хвостиком, начал сосать молоко. Затем его поместили в отдельную стайку.
В четыре утра появились доярки, кормачи, и жизнь на ферме закипела. К семи часам появился сменщик, и Апполинарий, пошатываясь от усталости, побрел домой. Стащил с себя вонючую, испачканную навозом одежду, повесил на гвоздь в сенях, долго мылся у крыльца, затем рухнул на кровать и заснул, едва голова коснулась подушки.
— Эй, мужик, ты живой!? – услышал Поля сквозь сон громкий дребезжащий голос. – Молодец, одежу в избу не занес, не так двором воняет. Сашка тоже чистоплотный был. В магазин, бывало, придет – чистенький, при костюмчике – никакого запаха.. Не подумаешь, что на ферме работал. Не как распустехи некоторые. Молодые бабы, а за собой не следят . Покойничек-то любил в баньке попариться, зачастую топил.
Мужчина с трудом разлепил глаза. На стуле по-хозяйски расположился старик в клетчатой рубашке, в кепке, из-под которой торчали космы седых волос, в валенках с калошами, из-под кустистых бровей зорко выглядывали пронзительные голубые глаза.
Апполинарий, кряхтя и постанывая, слез с кровати.
— Не привык ты, паря, к тяжелой работе, сразу видно. Ничего, день-другой – пообвыкнешься. Это на ученого долго учатся, а навоз из-под скотины выгребать – особая наука не нужна. Бери больше да кидай дальше..Меня Гордеем зовут, живу по-соседству. Старуха в прошлом году померла, детки звали к себе жить, да не хочу никому досаждать. Пока могу себя обслужить – буду жить один. Сам себе хозяин, никому не мешаю. Дров ребята помогут заготовить, огород вскопают, много ли мне и надо одному. Тебя как звать- величать- то?
— По паспорту Апполинарий, а так не знаю.
— Слышал, что ты память потерял. По телевизору вон каждую неделю показывают таких бедолаг.
Заметив, что мужчина брезгливо поморщился, предложил:
— А давай баньку протопим. Я покажу на первых порах, потом освоишься, так сам будешь топить, когда захочешь помыться. Сейчас не зима – накинуть немного. Можно и мыться.
На краю огорода, в зарослях тополей и крапивы пряталось маленькое покосившееся строение. В низкое помещение с трудом проникал через подслеповатое окошечко свет, пахло дымом. В углу был сложен из камней очаг. Закопченные стены и потолок, старинные кадки для воды не вызвали особого энтузиазма у Апполинария.
— Ты, Поля, не смотри, что банька неказиста. Санька-то любил, чтобы дымком пахло, да жар был сухой. Не захотел ничего переделывать. Теперь у всех по-белому бани топятся, вкус не тот.
Мужчины наносили воды в кадки, дров. Гордей сложил поленья в каменку, поджег бересту. Дым клубами повалил в помещение, так как трубы в бане не было. Дед вытащил тряпку из отверстия в стене. Кашляя и вытирая слезы, мужики выскочили на улицу, оставив дверь открытой. Когда дрова прогорели, Гордей положил на красные угли камни. Когда те накалились, бросил их в одну из кадок с водой. Затем старик заткнул снова отверстие в стене, захлопнул дверь.
— Ну вот, за пару часов выстоится, можно будет и мыться.. Поешь пока немного, то на сытый желудок в баню не ходят.
Ровно через два часа Гордей явился со свертком под мышкой и свежим березовым веником в руках.
— Ну, пора идти мыться. Решил и я с тобой за компанию сполоснуться. Любю, грешный, черную баньку. Бельишко бы тебе чистое собрать. Сашка-то вроде подходящей комплекции был.
Дед открыл шкаф, что-то перебирал, ворча. Наконец достал новые трусы, носки, спортивный костюм, нашлось и большое махровое полотенце.
В бане было тепло, сухо, пахло дымком. Гордей плеснул из ковшика на каменку, горячий пар заполнил маленькое помещение.. Нестерпимый жар опалил лицо, Апполинарий выскочил в предбанник, следом за ним – старик.
— Раньше по молодости ох любил париться, а теперь уж голова не та стала.
Через час чистые, распаренные, мужчины пришли домой. Дед принес миску горячей картошки, миску нарезанных свежих огурцов., чекушку водки.
— Огурцы у меня рано поспевают, — похвастался старик. – Я стараюсь посадить пораньше, ухаживаю, как за детьми.
Выпили по стопочке, поели. Апполинарий с интересом слушал разные истории, которые дед был мастер рассказывать.
Прошла неделя. У новоиспеченного сторожа хватало сил только на работу, еду и сон. Гордей, увидев его ладони с лопнувшими мозолями, принес какой-то мази, посоветовал спросить у зоотехника перчатки. Поля старался добросовестно выполнять свои обязанности, научился кричать на коров, и те его слушались, научился уворачиваться от хвостов и копыт. Даже запах почти перестал ощущать. Но в глубине души осознавал, что никогда бы не смог вот так отработать всю жизнь, хотя понимал, что молоко – важный продукт питания, но цена его слишком мала, не соответствовала затраченным усилиям, условиям труда, да и заработной плате – тоже.. Свежий хлеб и какую – нибудь еду он находил на столе: приносили сердобольные соседи, хотя никто не докучал ему своим присутствием.
Но однажды утром он проснулся бодрым, отдохнувшим, вышел после завтрака на улицу, устроился на лавочке, с интересом осмотрелся : раньше он ничего вокруг не замечал. Рябина уже отцвела, все ветки были увешаны гроздьями зеленых ягод, ярко светило солнце, из травы выглядывали голубые глаза незабудок. Откуда-то появился Гордей, присел рядом:
— Ну что, паря, втянулся? У вас на Луне поди-ка скотных дворов нет? – шутливо спросил он. – Ты не обижайся на старика. Вон, видишь три сосны?
— Вижу, на работу хожу мимо них. Давно, наверно, посажены такие высокие, да и ствол одному человеку не обхватить.
— Давно, — согласился Гордей. – Мне еще дедко мой рассказывал, что когда-то на месте фермы стоял барский дом. Помещик, значит, в нем жил, крестьяне в деревнях были его собственностью. Летом барин приезжал в деревню, а зиму жил в Питере, где и проиграл все свое имущество в карты, а драгоценности будто бы в землю зарыл и посадил сосны, чтобы не забыть, где клад спрятал. А сам, сердешный, так и не объявился боле, видно, сгинул где-то. Искали мужики , копали не один раз, только ничего не нашли. Недавно вот ребята с металлоискателем ходили вокруг да около – тоже ничего не нашли. А сосны вон какие вымахали, шумят на ветру, сторожат спрятанные ценности.
Старик помолчал, потом вдруг заговорил о другом:
— Санька-то любил книжки читать, целые пакеты носил из библиотеки. Если скучно, сходи и ты за книгами, телевизор смотри, хотя всего две программы показывают: не успел мужик тарелку купить. Только в бутылку не заглядывай, то сколько хороших людей сгубил зеленый змей, доярки многие квасят. Как деньги дадут, так коров некому обряжать. Привозят из других деревень. Не близко каждый день машину гонять за сорок километров. А то вон с Серегой познакомься, правда, он редко когда дома бывает: лесником работает. Он любитель на озеро сбегать, как время выберется, за грибами, за ягодами.. Рыбка-то из озера вкусней магазинной. Серега – мужик справный, не ленивый — вон его дом, первый с того краю. –
Инопланетянин ( как иногда называли в шутку Апполинария) набрал книг, как посоветовала библиотекарь, самых новых, в глянцевых обложках, но прочитал парочку и отнес обратно. Ничего не давала ни уму ни сердцу эта современная макулатура. Прочитал несколько книг Достоевского, Толстого, но так далеки они были от современной жизни, хотя и поднимали вечные проблемы, что не трогали душу.
Апполинарий общался со стариками – соседями, помогал им по мере сил, а они его подкармливали: поспела свежая картошка, огурцы. Не знаком он только был еще с обитателями большого, покрашенного оранжево-зеленом , дома, где во дворе стоял трактор, иногда из ворот выезжала машина, в огороженной поскотине бродили две коровы и несколько телят
— Эй, сосед, заходи, фирменной ухой угостим! – услышал однажды из-за забора Поля, когда вышел вечером прогуляться по деревне..
— Спасибо, я недавно поужинал, — вежливо ответил Апполинарий, подходя к забору, за которым раскинулся сад. Невысокий худенький мужчина лет сорока косил траву меду яблонями.
— Ты не стесняйся, мы люди простые, заходи, а то живем по-соседству, а все не познакомились. Я с раннего утра до позднего вечера в лесу, взял вот отпуск, надо сена накосить скотине.
В доме Ивановых было уютно, пахло пирогами. Центральное место занимала огромная печь. Стены в прихожей обиты досками, излучавшими теплый янтарный свет. Светло-голубые обои гармонично сочетались с домоткаными половиками. На окнах буйно цвели какие-то растения. Ковров и паласов – символов достатка и деревенской роскоши Поля не заметил, но большой телевизор с тарелкой- антенной занимал почетное место в горнице. В кухне стояли в ряд два больших холодильника и автоматическая стиральная машина. Чувствовалось, что хозяева живут в достатке, но без лишней роскоши.
— Садись Поля, — пригласил хозяин к столу, — меня зовут Сергей, а это жена Лида. Учителем в школе работает.
Невысокая симпатичная женщина вынесла из кухни кастрюлю. Начала разливать ароматное варево по тарелкам.
— сам варю, — похвастал хозяин.- Даже жене не доверяю, потому как секрет имею: батя передал, а ему его отец. В воскресенье на озеро собираюсь, если есть желание и возможность – могу с собой взять. Места у нас красивые, а ты человек новый в наших краях: пора уже расширить горизонт, а то только и видишь дом да работу.
Апполинарий выпросил выходной, денег подкинули тысячу в счет зарплаты, так что он зашел в магазин, купил кое- какой еды. Сергей разбудил его , едва начало светать, и через полчаса они уже они уже шагали по росистой траве в сторону леса.
— Деньжат то подкинули вчера? – Спросил Сергей. – С утра уж опять бригадир ездит, ищет доярок, опять заквасили – некому коров доить.
— Дали тысячу.
— Ну хоть немного поддерживают, а то , бывает, по три месяца сидят колхозники без зарплаты..В прокуратуру заявление бояться писать: продадут все в счет долгов , а потом совсем люди без работы останутся. Колхоз купил Г. молкомбинат, владельцы где-то в Москве, постоянно меняются. Власти говорят, что ничего сделать не могут, так как владелец – частное лицо. Так и живем сколько уж годов: никакого развития, постепенно умирает деревня. У нас деньги вовремя дают, да разве проживешь теперь на пять тысяч? А с утра до вечера в лесу, иной раз за день намотаешь километров тридцать. Насилу ноги домой приволочешь. Вот и кормимся от земли. Нынче дочку надо в город отправлять на учебу – не мало денег надо. Вот и приходится в сентябре отпуск брать, да клюкву собирать . с утра до темноты на болоте пропадаешь. Хорошо хоть цена на ягоды более-менее приемлемая, да здоровье не подводит. Вот на зиму-то денег и хватает.
Тропинка, протоптанная в густом лесу привела к маленькому озерку, вода которого чернела сквозь резное кружево листьев. Берег качался и прогибался под тяжестью тела. Нос лодки выглядывал из зарослей прибрежной осоки. Осторожно пробрались к ней, отплыли от берега, закинули удочки
В черном зеркале воды отражались плывущие облака. Набежавший ветерок принес запах болота, покрыл рябью поверхность озера.. Солнечные зайчики запрыгали по лодке, по рыбакам. Поля наклонился, вглядываясь в таинственную глубину за бортом лодки.
— Озеро глубокое, вода темная, болотная, даже у берега дна не видно, — пояснил Сергей. – Мужики пытались веревкой измерить глубину, так и не достали до дна. Много рыбаков в этом озере утонуло. Сказывали, русалка живет в озере одинокая. Скучно ей одной – вот и ищет себе забаву. Витька Семенов, алкаш местный, наладился было по весне за рыбкой бегать. Наловит – продаст, глядишь – на бутылку портвешка и хватит, да и закуска есть. И ведь не приходил без рыбы. Тащит иной раз щуку через плечо. Думаешь, откуда в таком маленьком озерке такая крупная рыба. Удивлялись все.
И вдруг забросил Витюшка рыбалку. Однажды выпил крепко и рассказал мужикам вот какую историю.
— Прихожу, говорит, на озеро ,крюки поставил, сел в лодку, отплыл от берега, удочки закинул Сидел, сидел, солнышко припекает, ну и задремал. Вдруг чувствую, кто-то смотрит на меня. Открыл глаза – на корме девица сидит красоты неописуемой, только волосами белыми длинными прикрывается, а из-под них хвост торчит. Чешуя на солнце переливается, блестит, глазам больно смотреть. Заплакала девка, слезы так и катятся горошинами, манит к себе. Пойдем, говорит, ко мне жить, ни в чем нужды знать не будешь, а не то тоскливо мне одной в озере жить. Из лодки выскочила и манит за собой. Я уж и ногу занес, чтобы за ней бежать, да вдруг как ударило в голову: у меня ж чекушка осталась не выпита, накануне спрятал в бане. Жалко оставлять. Руку насилу поднял, перекрестился, девка и исчезла. С тех пор на озеро это больше не хожу.
Такую вот историю рассказал Витька. Может приснилось ему, а , может, и правда что было. Тут вдруг начала как по заказу клевать рыба, хоть не крупная, но рыбаки только успевали удочки закидывать, да окуньков в ведерко бросать. Вдруг клев прекратился. Рыбаки пообедали и решили половить на спининг – не попадется ли рыбка покрупнее. Сергей сел на весла, Апполинарий устроился со снастью в руках на корме.
— Была еще одна темная история, — продолжал рассказ Серега. – Пошли три друга рыбки половить: повестки из военкомата получили, решили закуски на проводы добыть. Ушли они утречком, на зорьке, а домой к обеду только один вернулся. Прибежал, трясется весь, как лист осиновый. Спрашивают, что случилось, ребята где, а он молчит. Всплыли покойнички, похоронили их рядышком, а дружок их как в армию ушел, так больше в деревню и не вернулся.. Никто и не узнал, что тогда произошло на озере.
Домой рыбаки возвращались довольные, отдохнувшие, с хорошим уловом..
Апполинарий занес свой улов Сашунишне. Та обрадовано засуетилась:
— Вот и славно, не на один день теперь хватит. Ухи сварю, пожарю. Будут нам разносолы, а то овощи –то приедаются. Сережа мне приносит рыбки, мы с соседями дружно живем, помогаем друг дружке. Только он редко на рыбалку ходит: некогда все.
Старуха принялась чистить рыбу, через час позвала Полю ужинать. На столе источала аромат большая сковородка жареный с луком окуньков.
— Садись ешь, Полюшка, рыбка –то она полезная, особенно со своего озера, да только что пойменная. Никакой химии нет, да и не морожена была. Ты двери-то в дом запираешь как уходишь? Раньше дороги к нам не было, так не опасались, а теперь чужих сколько в колхоз навезли, то цыганки ходят по домам деньги выпрашивают, хоть под палкой сиди целые дни.. С огорода и то другой раз воруют – самим лень вскопать грядки да посадить овощи.
Свои ребята, местные в город едут, мыкаются по чужим углам. Как воскресенье _ родители сумки тащат на автобус, денег нет – так хоть какую –то поддержку оказывают. Пенсионеры у нас лучше всех живут _ пенсию вовремя дают Ну ладно, ты уж извини меня старую, люблю поговорить.
— Ничего страшного. Васька слушает да ест. Мне как Инопланетянину интересно знать, как живут Земляне., шутливо заметил Апполинарий.
— Тебе ведь на работу сегодня в ночь. Я хлеба тебе купила, колбаски. Иди с Богом.
Ночь выдалась тяжелая: принимали роды у коровы. Пришлось вызывать врача. Теленок шел вперед ножками, поэтому втроем вытаскивали его , долго хлопотали, спасая новорожденного и мать. Дома Апполинарий без сил рухнул на кровать. Разбудила его неугомонная Сашунишна, застучав палкой в стену, приглашая обедать. Уха была необыкновенно вкусная, да и пирог прямо таял во рту.
— Скажи –ка , бабушка, а отчего у тебя такая вкуснятина получается? Секрет, наверно, знаешь какой-нибудь?
— Какой секрет? Свекровь у меня такая строгая была: попробуй сготовь плохо – враз на всю деревню ославит. Вот и старалась.Другой раз испеку пирог, а не больно удачный, так никому и не покажу, потихоньку скотине скормлю. А наказ мой такой: любую работу делай с душой, на совесть. Ну и водичка у меня особая – из святого колодчика принесена. Сколько угодно может стоять – не испортится. Со всей округи ходят за святой водой. Мама мне сказывала, что жила когда – то давно в нашей деревне слепая девушка. Как в возраст вошла, чувствует, что родителям стала в тягость, замуж никто убогую не возьмет. Никому-то она не нужна.
— Уйду,- думает,- из дома, пока не упаду где-нибудь в лесу, там и умру.- Шла она шла, падала, вставала, опять брела дальше. Наконец запнулась за камень, повалилась на землю-матушку и встать не может. Слезы текут ручьем по щекам. Обратилась она к Богородице, просит смерти. Вдруг прямо в лицо ей забил фонтанчик воды. Попали брызги в глаза _ и прозрела вдруг девица, помылась той водой — все синяки и ссадины зажили. А уж какая красавица стала – загляденье. Идет к дому своему – люди останавливаются , дивятся : откуда краса – девица взялась. От женихов отбою не было, выбрала она достойного – жизнь прожила счастливо- детей вырастила. А на том месте, где ключ из-под земли забил, колодец выкопали и назвали Святым . Да ты ешь, как полопаешь – так и потопаешь.
— Все больше не лезет, объелся. Спасибо огромное.
— Ну, коли так, иди с Богом.
Апполинарий вышел на улицу,, увидел Гордея, который спешил к его дому.
— Поля, ты бы помог Серегу скирду сметать, а я пока баньку истоплю. Раньше-то ловок был работать, особенно сенокос любил, да укатали Сивку крутые горки. Бывало,как с Петрова дня сенокос начнется – по всей округе запах стоит. Лучше всяких духов французских аромат скошенной травы, сена. Зимой, бывало, раскроешь скирду, надышаться на можешь, а уж молоко какое вкусное. Век бы пил.. Ну ты беги, усадьба у Ивановых за домом, я теперь только языком помочь могу.
Сергей кружил на тракторе по скошенному полю, сгребал граблями сено в кучи. Жена с дочкой за трактором вручную подчищали остатки сена. Затем к трактору прицепили свежесрубленную иву, на которую и начали складывать душистую зеленую массу. Девушка села за руль трактора, жена встала на скирду, а Сергей с Полей вилами на длинных черенках подавали ей сено. Трактор медленно тащил скирду от одной кучи к другой.. Она становилась все выше и выше. Вот, наконец, положен последний навильник Барыню- скирду очесали граблями со всех сторон, завершили и подвезли к двору.
Доброе нынче сенцо заготовили!. Радовались соседи.- Ни разу под дождь не попало. То-то скотинка порадуется, иногда сенокос дождливый – замучаешься сушить траву, сколько раз под дождь попадет, тут уж не до качества — лишь бы было что коровенке вынести.
Помылись в баньке, распарив исколотые сухими былинками тела.
— Эх, хороша у тебя, Поля, банька,- заметил Сергей,- хоть и неказиста.. Пойдем к нам, посидим.
В саду, под яблоней был накрыт стол. Окрошка, салаты, свежая картошка , рыба, когда только успели наготовить. В завершение Вера, жена Сергея, поставила на середину стола запотевшую бутылку водки.
— Садись с нами, поешь, хлопотунья ты моя, — ласково пригласил Серега. Женщина присела на краешек скамейки, выпила маленькую, с наперсток, стопочку, поклевала чего-то и убежала по своим. делам.
— Воды в бане осталось, ополоснитесь с Юлькой, если желаете! – крикнул ей вдогонку муж.
— Быстро вы управились,- начал дед. – теперь все техника делает. Усадьбу дадут, скосят трактором, сгребут, только в скирду остается сложить.. Да вот почти некому теперь скотину держать, да и незачем, Молоко не принимают, в магазин привозят в коробочках. Лет пятнадцать назад почти в каждой семье корова была, сенокосничать ездили за пятнадцать километров, теперь и возле деревни поля зарастают. Осталось с десяток коров, отгородили часть поскотины, сами пасутся. Стареет население.. А раньше, помню, усадьбы обрезали, запрещали держать больше одной коровы. Накосишь, бывало, в лесу на полянке травы, подсушишь, да ночью украдкой ношами домой таскаешь. Не дай Бог, кто увидит, да начальству донесет. Сначала надо было колхозных коров обеспечить сеном, потом уж своих.
А теперь дожили – никому ничего не надо, лес к деревне подступает, зарастают сенокосы. Как пойду за грибами – душа плачет. Отучили людей работать. Молодежь в город стремится.
— В городе тоже не сладко, добавил Сергей. – Вера рассказывала у них у одной учительницы дока закончила техникум, поступила в институт заочно, так больше двух лет не может никуда устроится. То начальник берет на работу только через постель, то заставляют работать до двух ночи, а потом домой как хочешь добирайся. В зеленстрой было устроилась – да там больше месяца никто не выдерживает: рабочий день с пяти часов до девяти, час на обед, дождь не дождь — все благоустройством занимаются. Где же девчонке молоденькой выдержать. Ходила пока не заболела. А что делать – родители недовольны, и самой стыдно перед людьми. Так кашляла не один месяц. Насилу вылечили.
— Да, послушаешь нашего президента – будто на другой планете живет. В стране полный беспредел. Законы принимают, а кто их соблюдает.
— Как не соблюдает, — вмешалась Вера. – У нас в школе директора за каждую мелочь штрафуют. Последний раз ползарплаты пришлось заплатить за то, что дверь на гвоздь закрывалась, не на крючок. Раньше никто на это внимания не обращал, нынче – серьезное нарушение – прокуратура заинтересовалась. Или забором школа не огорожена – директора опять в суд вызывают, а где денег взять – не говорят. Двадцать лет уж на ремонт школы денег не дают – приходится с родителей собирать, да сами вкладываем. Иногда спонсор подкинет тысячу на праздник. То все грозились школу закрыть – теперь вроде как передумали. В общем, сегодня живем, а завтра неизвестно, что будет: никакой уверенности в завтрашнем дне.
Колхоз тоже на ладан дышит. Купил нас молокозавод, вынудили земельные паи продать, цены на молоко мизерные, перебиваются кое-как лишь бы с голоду не умереть. Мужики непьющие да работящие устроились на пилораму к частнику, там все заработки повыше, хотя и ездить приходится за двадцать верст.
— А какое раньше масло делали! – мечтательно протянул дед Гордей.- Теперь уж такого не купишь. Свой маслозавод был. Сорок литров молока сдашь, а тебе килограмм масла. Так ведь закрыли Придрались, что вода плохая.. А мы что-то пьем ее и ничего: живы. Я так думаю, кому-то помешали заводики маленькие, вот и прикрыли по всей области, остались монополисты.
— Правильно говоришь, дед.. Районное начальство радуется, что все колхозы пристроили, не знаю только, чем занимается Управление сельского хозяйства. Чиновники то так и сидят на своих местах. У губернатора политика такая, чтобы как в Америке три процента населения в деревне жили, а у нас еще тридцать живет,- горько продолжал Сергей, — вот и уничтожают хозяйства.. Доживут, что только ветер будет хозяйничать на необъятных просторах нашей Родины, а продукты привезут из-за границы, то, что тамошним жителям во вред, у нас втридорога продадут.
— Надеюсь, мы до этого не доживем. На погосте пока в соседней деревне бесплатно прописывают..
Долго еще русские мужики с болью в голосе делились своими бедами.
— Вот управлюсь с сенокосом, съездим порыбачить на другое озеро,- заверил Сергей.. – Ты уж извини, Поля, что грузим тебя своими проблемами. Ты человек новый, да еще, по слухам, с другой планеты прилетел, так что расскажешь своим, как мы тут живем на земле, а высокое начальство наши беды не интересуют. У них главная задача – как бы денег побольше срубить, то, что кормильцы плохо живут, никого не волнует. Недавно приезжала дамочка из руководства, так инженеру замечание сделала. Больно уж вежливо, говорит, тыс работниками разговариваешь. Разве так с рабами обращаются.. Вот как теперь к нам относятся.
Совсем стемнело, пора было по домам. Долго еще не мог уснуть Апполинарий из-за горького осадка в душе.
Между тем лето перевалило на вторую половину. Не слышно стало разноголосого пения птиц, лишь ласточки щебетали о своем, рассевшись стайками на проводах, да на рассвете стрекотали неугомонные сороки, охотясь за ягодами, созревающими в огородах, пока хозяева не видят. Уже не наполнялся воздух благоуханием трав : большинство растений уже отцвели, сбросили на землю семена, и сухие былинки дрожали под порывами набежавшего ветерка. Вырастали на лугах скирды сена, кое-где беспорядочно были разбросаны рулоны. Ночи стали длиннее, темнее, холоднее, по утрам капли росы играли и искрились на солнце, пока его палящие лучи не выпивали драгоценную влагу. Земля местами потрескалась, на полях прекратили рост зерновые. Над дорогой долго клубилась пыль, поднятая проезжавшей техникой, оседала на листьях деревьев, стенах и крышах домов, проникала в жилище, оседая серым налетом на мебели. Хотелось дождя, его освежающей живительной влаги. Но его все не было, как ни вглядывались люди в надоевшее бледно-голубое небо, лишь вечерами где-то далеко над лесом поблескивали зарницы.
Вот и Ивановы закончили сенокос, заготовив с избытком душистого сена. Мужики засобирались на озеро.
Апполинарий вышел из дома, едва рассвело, поежился от утренней свежести.. Во дворе у соседей затарахтел, попыхивая дымком, какой-то странный агрегат. Большие, широкие камеры-колеса, высокие сиденья для водителя и пассажира, сзади деревянный ящик, заполненный свежим сеном.
— Вот мой конек – горбунок, — с любовью произнес Сергей, вытирая руки. – С виду неказист, а в хозяйстве незаменим. Самое то по нашему бездорожью да по болотам. Сам смастерил. За день, бывает, полболота объеду в поисках ягод. Одевайся. Сейчас соберу сумку и поедем.
Через несколько минут каракат, нарушая стрекотаньем утреннюю тишину бодро бежал по дороге к лесу. К озеру, собственно, дороги не было. Машина то резво бежала по холмам, заросшим сосняком, то, натужно кряхтя, переваливаясь в глубоких колеях пересохших огромных луж, поросших осокой, ольшаником. Часа через полтора выскочили из леса на простор. Показались потемневшие от времени, огромные полуразрушенные дома, брошенные хозяевами. Только в трех из них, срубленных из толстых бревен на века рачительными хозяевами для большой семьи, гордо возвышавшимися в центре деревни еще недавно теплилась жизнь. Грустно смотрели они глазами-окнами на дорогу.
— Три старушки здесь жили, — пояснил Сергей – В прошлом году только перевезли их на центральную усадьбу. Без света жили. Почту раньше возили раз в неделю, да рыбаки заезжали. Насилу допросились, чтобы помогли переехать. Слава Богу в колхозе жилье нашли.
За деревней, на холме, сохранился остов большого дома с колоннами, покрашенного когда-то светло-зеленой краской. Сквозь пустые глазницы окон проглядывало небо.
— Помещичий дом раньше был,- заметил Серега.- Князья Ухтомские владели здешней землей Речка есть даже Ухтомица, из озера вытекает. Род древний был, но обедневший. Говорят, влюбилась когда-то в молодого помещика жена богатого графа, одного из соседей. Красавица была, каких поискать. Жаль, дом его не сохранился, только парк остался, знаменитый на всю область, только, чтобы в порядок его привести, опять же деньги нужны. Насажены в нем были заморские деревья, цветы диковинные. Все теперь заросло, запущено. Ну так вот граф как узнал про соперника, так обманом отобрал у него поместье, по миру пустил, а на портрете его велел художнику свое лицо намалевать. Только недолго и сам пожил, застрелили его. Дознание проводили, так нашли, что крестьяне убили его: жестокий был барин, никому житья не давал.
Промелькнула полуразрушенная церковь с березкой на крыше,. в окружении могильных крестов. Через несколько минут каракат резво выбежал на берег озера, окруженного лесом лесом, лишь небольшая поляна постоянно использовалась рыбаками, так как на ней желтел ржавыми боками железный вагончик, без двери, с выломанным полом, порядком загаженный, со следами кострища посередине. У самого берега из толстых чурбаков были сооружены стол и сиденья с претензией на оригинальность. Заглох двигатель машины. Рыбаков укутала первозданная тишина. Пахнуло сыростью, водорослями. Уткнувшись носом в песок, дремали лодки, пришвартованные к колышкам цепями, запертыми на висячие замки, охраняя данные плавсредства от лихих людей.
Сергей отпер один из замков, бросил в лодку весла, снасти. Мужчины столкнули лодку с отмели. Поля сел на корму.По коридору чистой воды, пробитому рыбаками среди зарослей желтых кубышек, провели утлое суденышко на середину озера..
— Ну давай, напарник, тренируйся, — предложил Серега. – Я буду спиннинг бросать, а ты садись на весла.. Сначала у Апполинария плохо получалось: весла то скользили по воде, то обдавали брызгами рыбаков. Сергей хмурился, но не ругался на незадачливого партнера. Лодка, виляя из стороны в сторону, медленно двигалась по центру озера. Вскоре дело пошло на лад. Часа три бороздили озерную гладь, поймали несколько щук.
Подплыли к берегу, развели костер, сварили уху, вскипятили чай. Обед , приготовленный на костре оказался необыкновенно вкусным. Потом закинули удочки, налаждаясь тишиной и покоем.. Вечером поставили сетки.
После ужина долго сидели у догоравшего костра. Солнце скрылось за лесом, только его лучи окрашивали верхушки деревьев розовым светом. Набежавшие облака розовели, желтели над озером, окрашивая воду разноцветными полосами.
— А это озеро как называется? – запоздало поинтересовался Поля.
— Святое. Знаешь, что интересно? Никогда не слышал, чтобы в нем кто-то утонул. В прошлом году Колька Смирнов решил по пьяни искупаться. Прыгнул с лодки и запутался в сетке. На озере больше никого не было, а вот как-то удалось выбраться.: будто сила какая-то вытолкнула на поверхность..
_ почему озеро Святым называется?.
— Легенда есть, которая гласит, что когда-то посреди озера остров был. А на нем церковь стояла, белоснежная красавица с золотыми куполами. Как лебедушка в воду гляделась. Серебряный перезвон колоколов по всей округе раздавался..Ведь здесь в округе раньше много деревень было. Прихожане в церковь ходили по специальному настилу из бревен. Богатый приход был, иконы старинного письма, утварь из золота. Встали люди в одно прекрасное утро, а остров исчез, будто и не было его никогда. Говорят, что в тихое ясное утро и теперь слышен из-под воды перезвон колоколов.. Такая вот история. Правда это или нет – не знаю. За что купил – за то и продаю, — рассмеялся Сергей.
Спать устроились в багажном ящике караката, на сене, натянув сверху брезентовый тент.
— Ночи теперь холодные, росы по утрам густые. Если не закрыть, вымокнем и замерзнем. Да и комарики могут побеспокоить, хотя их стало не так уж много. Вот в июне их полчища летали, приходилось мазаться мазью, а то житья не было от них, — пояснил Серега.. Уставшие рыбаки быстро уснули.
Проснулся Апполинарий от страха: сердце вдруг остановилось, затем затрепетало, как пойманная птица, зачастило. Тело покрылось холодным липким потом. Такое с ним случалось уже не первый раз за последние дни. Опять, как в прошлые разы, отпустило, а мужчина долго лежал без сна, вслушиваясь в тишину.
Проснулись рыбаки на рассвете. Над озером плавали клочья тумана. Зябко кутаясь в курточки, развели костер, вскипятили чай.
Вытащили сети, в которых попало несколько лещей. Собрали вещи, и через несколько минут уже выехали домой.
Рыбу Апполинарий занес опять Сашунишне, взявшей на себя заботу об этом странном, неизвестно откуда взявшемся мужчине, который чувствовал себя неловко, от того. Загружал работой старушку. Он пытался отказаться от помощи, но пожилая женщина ответила так:
— Я, батюшко, всю жизнь работала, привыкла о ком-то заботиться. Поэтому ты мне не в тягость, да вдвоем и веселее. Глядишь, и я за компанию поем, а то для себя одной и готовить-то лень. Козочек вот держу. Иной раз насилу утром с постели слезу, надо животных кормить, не оставишь голодными. За день-то глядишь и расхожусь.
Через неделю в деревне намечалось важное событие: приезд районного начальства, позтому всех, кто мог пойти на встречу, усиленно приглашали прийти в ДК Народ как-то не особенно любил подобные мероприятия, поскольку ничего нового для себя услышать не надеялся, но глава районной Администрации обижался , видя пустой зал, местные начальники под страхом увольнения « настоятельно советовали» подчиненным явиться на встречу.
Сергей идти категорически отказался:
— Я три раза был: ничего нового не услышал. Мы все безынициативные лодыри, сидим на шее у государства, слишком дорого обходится наше содержание. В общем, одни пустые разговоры.
Зато Гордей согласился сходить на собрание.
— Пойдем, паря, послушаем, что начальство скажет. На людей поглядим, давно уж я в центре не был.
В зале кучками сидели собравшиеся. Вот группка женщин интеллигентного вида, возглавляемая седовласым импозантным мужчиной, скорее всего – учителя. Вот знакомые лица из колхозной конторы. Пенсионеры во главе с моложавой дамой, что-то вполголоса горячо обсуждающие. Сзади устроились несколько крепких мужчин, явно неспроста появившиеся на данном мероприятии.
Наконец появились гости. Впереди шествовал высокий дородный мужчина, про каких в народу обычно говорят « рожа в телевизор не входит». Сопровождали его несколько дам разного возраста и неприметной наружности мужчина, старавшийся держаться в тени.
После короткого выступления, глава местной Администрации предоставила слово господину Веселову..
— Уважаемые жители поселения. Мы живем в трудное время, район наш дотационный, поэтому мы многое не можем себе позволить. Хотя за последние несколько лет удалось многое сделать: мы провели газ в райцентр, построили современную цифровую школу. Несколько лет уговаривали областного предпринимателя построить в нашем райцентре современное предприятие по переработке ягод, а это создание новых рабочих мест. Я выревел участок земли под строительство. Через год комбинат будет построен.
Кто-то из мужчин крикнул:
— Нам хотелось бы услышать, что нового сделано для нашей деревни, что происходит в райцентре мы читали в газете.
Его поддержали другие жители:
— У нас в колхозе три месяца зарплату не платят, чем Вы нам поможете?
— У вас частное предприятие, мы не имеем права вмешиваться.
— Лес уже весь вырубили приезжие Почему своим не дают работать?
— Обращайтесь в местный лесхоз.
У вас вон все механизаторы ушли из колхоза – некому работать. Лучше в центре занятости на учете будете стоять, чем работать.
В зале послышался ропот.
— Можно я скажу? – поднялся с места пожилой мужчина в рабочей одежде, горячо заговорил:
Вот в Китае, пишут, в каждой деревне есть какое-нибудь предприятие. Изготовляют все: от игрушек до музыкальных инструментов. У нас в магазине стоят на полках борщи, рассольники изготовленные в Белгородской области, компоты, грибы консервированные опять китайского производства. Не близко везти в Вологодскую область! А почему бы свой заводик не открыть? Овощей наростить не проблема, грибов-ягод насобираем – все экологически чистое. Помещение тоже есть – банно- прачечный комбинат когда-то построен был. Здание кирпичное, добротное. Оборудование закупить, привести в порядок помещение – сколько рабочих мест появилось бы, и учеников пристроили бы к делу, а то развлекают их все лето в лагерях — вот и вырастают бездельники…
— А где денег взять? – спросила одна из дам.
— Да нашли бы деньги при желании. Дело тут в другом. Бумажная волокита начнется: тому ручку позолоти, другому. Понаедут проверяющие разные, погрязнешь в бумагах.
А.- махнул он рукой. – У нас на севере войны не было, кругом разруха. Живем в бараках, удобства во дворе, сколько годов уж ничего нового в нашей деревне не создали, не построили. Только все разрушаете. Нет уверенности в завтрашнем дне ни у нас, стариков, ни у молодежи. Никому мы теперь не нужны. Сгоните всех в карьер, да расстреляйте, землю бульдозером разровняйте. Вот и все. Нет людей – нет проблем.
Лицо Веселова налилось краской:
— Да как ты смеешь!? Ты зачем сюда пришел?! – взревел он.
Мужчина торопливо натянул на голову выцветшую бейсболку и направился к выходу. Вслед за ним потянулось еще несколько человек
-Ишь, учителя, интеллигентные люди,- прошипела им вслед одна из дам., до конца досидеть не могут.
Пенсионеры задали еще несколько незначительных вопросов, собрание на этом закончилось. Апполинарий с Гордеем молча покинули душное помещение, вышли на улицу, где группа мужчин о чем-то горячо спорила.
— Ты, Коля, больше не приходи, коли не можешь промолчать, — подошла к ним представитель местной Администрации.
— Да я и не собирался. Только сил нет, как надоело слушать каждый раз одно и то же. Сами уговаривали прийти, чтобы народу в зале было больше. Переливают из пустого в порожнее.
— Что поделаешь? Они бы, может, и не поехали к нам, да тоже люди подневольные – что прикажут, то и выполняй.
— Вот и посмотрели спектакль, — ворчал дед Гордей, — вот такая у нас власть. Приедут, наговорят . Как подумаешь, что делается в стране, так и жить нельзя. А все живем, куда денешься, как Бог смерти не дает.
Ночью Поле стало совсем плохо. Утром не мог встать с постели Заглянувшая к нему Сашунишна захлопотала, принесла таблеток , предложила вызвать медика. Но Апполинарий поотлежался и решил сам сходить на медпункт.
На двери медицинского учреждения висел замок, дорожка к крыльцу заросла травой. Сердобольная старушка, проходившая мимо, проинформировала:
— Закрыт медпункт-то В отпуске медичка. Мы ведь теперь на нашу медицину особо и не надеемся. Иной раз прихватит, так на уколы походим, особенно осенью да весной вся деревня горячие уколы делает : от всех болезней помогает. Да больничный когда взять. У тебя что серьезное приключилось?
— Сердечко прихватило.
— Это страшно. Сколько теперь молодых мужиков умирает от инфарктов да от инсультов. Надо тебе в райцентр в больницу ехать.
Поля направился в контору отпрашиваться с работы. Женщины ему посочувствовали и выдали тысячу рублей на дорогу и на лекарство.
В ожидании автобуса у г гаража собрались несколько человек. Апполинарий обратил внимание на пожилую женщину, которая перекрестилась, глядя на полуразрушенное здание гаража, несколько раз поклонилась. Заметив, что за ней наблюдают, обратилась к мужчине:
— Какая раньше церковь-то была красивая. Как барышня нарядная стояла на горке в окружении огромных деревьев Кладбище вокруг ухоженное было. Чистота, порядок.
Я давно здесь не живу. Накопила денег, решила съездить на родину, повидать родные места перед смертью. Вон видишь, трактор стоит на лево, сразу за воротами, там брат мой похоронен, первым комсомольцем был, довели его кулаки до смерти.. Скаэывают, как дорогу –то здесь ровняли бульдозером под плиты, кости на земле валялись, черепа.
Старушка смахнула набежавшую слезу.
Покачиваясь на выбоинах, подкатил автобус. Дверца с шипением отошла в сторону, пассажиры устремились в салон. Медленно, с частыми остановками за два часа преодолели восемьдесят верст. Наконец подъехали к автостанции. Апполинарий устремился вслед за толпой, покидающей транспортное средство.
Двухэтажное здание поликлиники было хоть и не новым, но выглядело прилично. Отстояв очередь, Апполинарий протянул в окошечко регистратуры паспорт. Попросили предъявить полис. Об этом документе он и не слышал никогда.
— Вы где работаете?- спросила женщина.
— В СПК « Березово».
— А где проживаете?
— На Луне.
Лицо
Лицо регистратора покраснело от негодования. Она начала листать паспорт. Через несколько минут посоветовала:
— Вы бы хоть оформили временную прописку.
Женщина в окошечке продолжала что-то говорить. Поля видел, как шевелились ее губы.
Очнулся он в какой-то комнате с белым некогда потолком, по которому змеились черные трещины. Стены до половины покрашенные коричневой краской украшали пятна плесени. Рука его была привязана к перекладине кровати, рядом примостилась стойка с перевернутой бутылкой, из которой по трубочке в его организм поступала жидкость через иглу, воткнутую в руку и приклеенную пластырем. В дверь заглянула женская головка в белой шапочке и тут же исчезла.. Через минуту в комнату вошел мужчина в белом халате, с усталым лицом, добрыми голубыми глазами.
— Как себя чувствуем? – бодро поинтересовался он. – Очеь уж у Вас необычное имя э-э, он заглянул в лежащий на тумбочке паспорт. – Апполинарий Модестович.
— А что, доктор, по-моему для инопланетянина неплохо, — заметил Поля.
— Где же Вы так сердечко-то посадили, житель Луны?
— Да вот, посмотрел на жизнь вашу земную, сердце и не выдержало.
— А как Вы у нас очутились?
— Не знаю. Проснулся утром на крыльце дома, ничего больше не помню. Паспорт такой вот в кармане, денег ни копейки. Спасибо в колхоз на работу взяли, домик дали. Жил, работал, пока плохо не стало. Вот к вам приехал лечиться.
— А давайте сообщим на передачу « Жди меня». Вдруг Вас кто-то разыскивает?
— Не надо. Что-то подсказывает мне, что я здесь неспроста оказался и должен умереть в глухой деревне. Кому-то я сильно мешал, и эти люди шутить не любят и своего добьются.. Помешать я не могу, не зная, кто я. Скажите честно, долго я еще протяну?
— Да, ситуация. Поверьте старому доктору, месяца три Вы проживете при соответствующем лечении. Можно, конечно, сделать пересадку сердца, но в нашем случае это не реально. Сегодня еще побудьте в реанимации, а завтра переселю Вас в общую палату: веселей будет.
Палата, куда перевели Апполинария, была четырехместная. Две койки занимали мужчины, далеко не пенсионного возраста.
— Вот , ребята, принимайте нового товарища. Тоже сердцем болеет за Россию, — мрачно пошутил доктор. – Я думаю, вам есть что рассказать друг другу
— Иван Никитин. – глава сельской Администрации Ф.,- представился стройный, похожий на подростка мужчина с шапкой черных с проседью волос, из-под которых смотрели на мир удивительно синие глаза.
— Алексей Петухов, директор С. школы,- привстал с койки другой пациент, широкоплечий, невысокий, напоминающий шкаф. Круглое простодушное лицо, коротко подстриженные серые волосы. Маленькие карие глазки светились умом.
— Инопланетянин,- представился Поля.
— Как инопланетянин? – в голос удивились соседи. Пришлось Апполинария рассказать свою историю.
— Раз инопланетянин, значит тебе нужно узнать побольше о нашей жизни,- шутливо заявил Алексей.
В палату заглянула медсестра: к Петухову приехала дочь. Тот быстро собрался и вышел в коридор. Вернувшись в палату, он выложил на тумбочку деревенские гостинцы и молча лег, отвернувшись к стене. Мужики переглянулись. Через несколько минут Алексей не выдержал, вскочил, горячо заговорил:
— Вот вчера президент радовался, что рождаемость в стране повысилась. А кому они нужны, наши дети. Школу заканчивают – результаты ЕГЭ замечательные, говорят, поступайте в любой ВУЗ. Только у многих ли карман выдержит в столицах студентов содержать. А в областных учебных заведениях такие знания дают, что никто на работу не берет выпускников. У н7ас в районе вообще нет работы.. Вот и содержим в Вологде. В деревне у нас вообще не выжить молодым: считай, одни старики остались. А в Вологде работы нет: учиться поступила заочно, так даже продавцом не берут. Хотя наша молодежь какое бы учебное заведение ни закончила, может устроиться продавцом или водителем
В другое место можно устроиться только по знакомству. Вот так и живем – едва концы с концами сводим. Такая наша земная жизнь, — с горечью заключил сельский учитель.
На следующий день врач разрешил больным прогуляться:
— Сходите, мужики, проветритесь. Природа у нас замечательная, успокоитесь немного, забудете о своих неприятностях
Первым делом зашли в магазин, купили пару батонов, колбасы, пачку чая. Из дома, на стене которого красовалась надпись « Трактиръ», доносились умопомрачительные ароматы еды, но мужчины, не сговариваясь, прошли мимо: вкусный обед оказался им не по карману, а в больнице еда такая, что « барышень худеющих бы сюда, быстро бы вес сбросили».
Районный городок был похож на многие райцентры нашей необъятной Родины. Центральная площадь, окруженная старинными домами дореволюционной постройки, в которых чаще всего размещались магазины, поблизости сверкала куполами восстановленная церковь, непременный парк с чахлыми деревцами, памятник погибшим воинам. Все перечисленное имелось в В. В парке сиротливо дрожали листочками тоненькие свежепосаженные деревца, зато газоны были тщательно выкошены, вдоль асфальтированных дорожек выстроились голубые скамеечки с урнами по краям. В центре красовалась клумба-звезда с тщательно подобранными по цвету растениями, но красно-синий ковер местами был попорчен злоумышленниками, позаимствовавших часть цветочков для украшения собственных участков. В конце парка несколько плакучих ив грустно склонили головы над прудом, покрытым густым ковром ряски, на котором кое-где блестели под лучами солнца банки из-под пива
В конце площади на возвышении серело современное трехэтажное здание с развевающимся флагом. На другом конце площади старинный купеческий особняк тоже был увенчан Российским флагом.
— Это у нас две Администрации чего-то не поделили, районная и городская, — вздохнул Иван. – И всего-то в районе проживает десять тысяч населения, половина, считай, в Вологде проживает, а чиновники как тараканы плодятся.. Производства никакого нет, большинство колхозов развалилось или на ладан дышат, вот и получается – горд чиновников и людей, которые их обслуживают. А сколько таких в России-матушке.
— Я когда двадцать лет назад приехал в район на работу, — поделился Алексей, — в бухгалтерии четыре человека сидело, и справлялись с работой, хотя десять школ было. А сейчас всего четыре , а бухгалтеров пятнадцать, у каждой на столе компьютер, завалены бумагами все столы и не справляются с работой. Бумагами и школы завалили: целые дни сижу за компьютером, то отчеты ваяю, то мониторинги подавай, Детей учить некогда Сократили завучей, организаторов воспитательной работы, а работу то делать надо, вот и приходится из стимулирующего фонда платить.
— Все, мужики, давайте не будем о плохом, купим мороженое, посидим на берегу. Смотрите, какая красота., — предложил Иван.
Через час , вдоволь надышавшись свежим воздухом, больные вернулись в палату .Попили чаю, получили свои порции лекарства и легли отдыхать.
Апполинарий спал плохо: болела голова, снились какие-то обрывки воспоминаний, незнакомые лица. Перед утром спокойно заснул, чуть свет проснулся и вдруг понял, что вспомнил про себя все: кто он и откуда, знает, кто привез его в это глухое место и зачем.
В палату зашел врач, внимательным цепким взглядом окинул больного:
— Ну, как сегодня спалось моим любимым пациентам?
— Ай да, доктор, — подумал Поля, — знает свое дело. – Но сделал вид, что ничего не произошло. После процедур он отпросился погулять. Товарищи ему были не нужны. Мужчина свернул на набережную, устроился на лавочке под огромным деревом. Перед глазами сверкала и искрилась водная гладь. На другом берегу горели на солнце купола церквушки, утопавшей в зелени листвы. Здесь он, наконец, дал волю своим мыслям.
Звали его Игорь Ухтомский. Родители мальчика любили друг друга и науку. Работали в каком-то секретном институте. Воспитанием ребенка занималась бабушка, так как отец с матерью с утра до позднего вечера пропадали на работе. Однажды в их квартиру пришел в центре Москвы пришел хмурый мужчина с невыразительным лицом, уединился с бабушкой в кухне.. Больше он никогда не видел родителей. Как позже он узнал, в лаборатории, где они работали, произошел несчастный случай, погибли все сотрудники, в том числе и супруги Ухтомские. Их привезли на кладбище на большой черной машине. Несколько цинковых гробов опустили в могилы, молча забросали землей. Не было ни речей, ни оркестра, ни салютов. Молчаливый водитель отвез их обратно домой. Бабушка с тех пор не снимала черную одежду, много времени проводила в церкви, но ради внука старалась держаться.
Пенсии, назначенной за родителей, им хватало на жизнь. Раз в год они ездили на кладбище навестить дорогие могилки, огороженные красивой кованой оградкой, с памятником из розового камня, с которого смотрели веселые молодые родители, о которых Игорь почти ничего не знал, а бабушка почему- то не хотела рассказывать.
Игорь не был отличником в школе, ничем не увлекался, как обычный мальчишка ходил в школу, играл во дворе с ребятами. В классе он ни с кем не дружил, его не обижали, просто как-то не замечали. Учителя иногда проводили его нескладную фигуру сочувственными взглядами. Так и жил Игорь, погруженный в себя, пока не появилась в классе не появилась новая учительница рисования. Яркая, влюбленная в живопись. Она сумела пробиться сквозь безразличие мальчика. Игорь вдруг страстно увлекся рисованием. Майя Витальевна открыла в нам талант и пригласила заниматься в изостудию, где по совместительству преподавала.. Все свободное время Игорь проводил теперь за мольбертом, создавая какие-то яркие фантастические картины.
Однако, закончив школу, неожиданно для всех поступил в технический вуз. Опять же звезд с неба не хватал, занятия не прогуливал, посещал иногда студенческие вечеринки, весельчаком и душой компании никогда не был. Опять же неожиданно для всех записался в школу каратэ, где и пропадал все свободное время.
Однажды спас Антона Ракова, студента того же института, но другого факультета, на которого в темном переулке напала компания подростков. Это был умница и весельчак, коренной москвич с внешностью южанина. С тех пор молодые люди подружились, Разные по характеру, они дополняли друг друга.
Когда ребята заканчивали институт, началась в стране перестройка. Работы по специальности не нашли. Атут еще умерла бабушка, перестали платить пенсию. Жить было не на что, и ребята решили заняться торговлей, как и многие другие жители нашей страны.
Игорь продал квартиру, содержание которой требовало огромных денег, купил жилье на окраине. Деньги ребята использовали как начальный капитал, сняли помещение под магазин. Антон настоял, чтобы их партнерство было юридически оформлено.Купили несколько грузовиков.
Сначала везли из-за границы продукты в красочных упаковках, начиная от жевательных резинок, кончая разными экзотическими фруктами и консервами. Наш не избалованный обилием продуктов покупатель все сметал с полок Ценой огромных усилий, потерь,иногда настоящей войны создавали они свою фирму.
Отведав заграничных продуктов, покупатели стали проходить мимо ярких упаковок. Пришлось искать производителей качественных и вкусных товаров Открыли несколько бутиков с модной одеждой, так как появились богатые дамы, желающие красиво и дорого одеваться. Свою фирму они назвали « Иган», соединив начало имен.
Потом в жизни Игоря появилась девушка его мечты. Она пришла наниматься на работу в бухгалтерию. Увидев ее, Игорь влюбился без памяти, ничего не замечал вокруг, отмахивался от советов партнера, которому не нравилась его избранница.
Золотоволосая, с огромными голубыми глазами, тонкой талией. Лилия производила впечатление на мужчин. Но за внешностью куколки Барби скрывалась железная леди, умеющая отстаивать свои интересы. Кроме того, она была знающим специалистом, которого невозможно обмануть.
Девушка благосклонно отнеслась к ухаживанию Игоря, а потом дала согласие на предложение руки и сердца. Но никогда не любила своего мужа. Нехотя, сжав зубы выполняла супружеский долг, потом заявила о своей беременности и перешла жить в другую комнату, куда супруг не допускался.
Став хозяйкой огромного особняка в одном из элитных поселков, держала в ежовых рукавицах прислугу. Ее все боялись, старались лишний раз не попадаться на глаза. Беременность протекала сложно, Лиля все время жаловалась на различные недомогания, и даже Игорь, прощавший все Любиной жене, вздохнул с облегчением, когда она уехала к родителям.
Вернулась с дочерью, когда той уже было три месяца, и девочка носила имя Изольда.
Игорь старался выкроить время, чтобы побольше времени проводить с любимыми женщинами, но вскоре понял, что он лишний в доме. Так и не получил он надежного тыла, любви, теплого отношения близких, о чем мечтал еще в детстве.
Шестнадцать лет пролетели незаметно. Рос товарооборот, а с ним и сумма на счетах в банках. Игорь старался реже бывать дома. часто уединялся в своей маленькой квартирке, где было все необходимое. Никто из близких не знал об этом его убежище. Кроме гостиной и спальни, была в квартире большая лоджия и мастерская, где мужчина рисовал. Ему вдруг захотелось взять снова в руки кисти и рисовать, выплескивая на холст свои чувства.
И вдруг случилась беда: погиб Антон, весельчак и балагур, любивший женщин, часто менявший очередную пассию, так что Игорь не всегда был знаком с его новой девушкой. Претензий к нему обычно не было: он расставался с очередной подругой по доброму ( видимо выплачивал им неплохую компенсацию) Мужчина шутил, что не может найти ту единственную, с которой мог бы прожить до смерти.
Так вот, партнер пригласил Игоря к себе, причем был очень взволнован, просил поторопиться. Тот бросил все дела и помчался к другу, но попал в пробку. Проклиная все на свете, больше часа простоял у светофора, потом превысил скорость, за что был остановлен патрульной службой. Сержант оказался придирчивым и дотошным, представился по всей форме, выписал квитанцию, где указал точно время и место, где стоял пост ДПС, за что Игорь ему впоследствии был очень благодарен. Если бы не это происшествие, Игоря обвинили бы в убийстве друга. Тот был убит ударом вазы по голове, в кабинете все было перерыто, видимо, преступник что-то искал. На вазе имелись отпечатки пальцев Игоря. Камеры наблюдения преступник отключил. Так как у Ухтомского было железное алиби, оперативники начали проверять всех бывших пассий убитого. Убийцу так и не могли найти.
Правда открылась случайно. Чтобы создать хоть какую-то видимость семейной жизни, Игорь приезжал в свой дом, где у него была своя территория: кабинет, спальня, ванная комната. Засидевшись допоздна в кабинете над бумагами, он решил размяться, подышать свежим воздухом.
Когда проходил мимо комнаты охранника, увидел в открытую дверь, что тот что-то увлеченно рассматривает на экране компьютера, не замечая ничего вокруг. Неслышно ступая, Игорь подошел к двери, и его глазам представилась пошлая картина: парочка занималась любовью. Он хотел устроить разнос охраннику. За то, что тот смотрит порнографию на рабочем месте, что-то заставило его замереть на месте. Он узнал спальню жены, а парочка, которая кувыркалась в кровати – его жена и начальник охраны Глеб.
Напуганный внезапным появлением хозяина парень достал диск и молча протянул его Игорю.
Как ни противно и тошно ему было, обманутый муж досмотрел фильм до конца и узнал много нового и интересного. Из разговоров любовников Игорь понял, что Лилия и Глеб давно знали друг друга, что Изольда – дочь ее любовника, что женщина безумно его любила. Пока Глеб служил в горячей точке, зарабатывая с риском для жизни деньги на жилье, Лилия, узнав, что беременна нашла «богатенького дурачка» , который при виде ее распустил слюни, вышла за него замуж, чтобы жить с дочерью в роскоши.. Глеб, узнав об измене, оборвал с ней все связи. Но вот они опять встретились. Антон, видимо, что-то узнал, так как Лиля просила взять Глеба на работу в фирму, а партнер просто навел о нем справки. Видимо, Лилия его и убила, отыскала компромат, Игоря хотела подставить.
Мужчину едва не стошнило от откровений жены. Он считал, что Глеб – человек честный, профессионал.
— Эта женщина превратила нас в безвольных баранов и идиотов, — решил Ухтомский.
Глеб служил в спецназе. И шансов остаться в живых у Игоря не было, хотя, как гласит народная мудрость: « Кто предупрежден, тот вооружен» Он решил бороться до конца.
Ухтомский купил новый паспорт, квартиру , перевел часть денег за границу. Снял в банке ячейку, куда положил важные документы: он теперь, после гибели Антона был единоличным владельцем фирмы, даже не фирмы, а торговой империи. Лилия обладала звериным чутьем, и хотя он действовал осторожно, ожидал ее реакции.
Игорь сидел в офисе, обдумывая свои дальнейшие шаги, когда вошла жена с какими-то документами.
— Игорек, я тут себе кое-что купила, ты подпишешь счета? – ласково промурлыкала она, обнимая его за шеи. Он не успел удивиться , как почувствовал укол в шею и больше ничего не помнил. Пришел в себя только на крыльце сельского клуба в глубинке В. области. Он еще долго сидел, обдумывая ситуацию.
Вернувшись в больницу, Игорь поговорил с врачом, поблагодарил, подумав, что и в провинции есть настоящие профессионалы. Получив рецепт и заверение обязательно проконсультироваться у столичных светил, попрощавшись с соседями по палате, Ухтомский вышел из больницы и направился на автостанцию.
Он вернулся в ставшую родной деревушку, где его с нетерпением ждали. В половине восьмого вечера мужчина вылез из автобуса на остановке. Через пять минут был уже дома.
Дед Гордей уже поджидал его на лавочке.
— Здравствуй, Поля! – набросился он с вопросами. Молодец, что сообщил о приезде, а то бы явился в нетопленный дом.
Кряхтя, поднялся, потоптался, разминая ноги, побрел за Игорем в дом.
— Я баньку истопил. Небось захочешь после больницы помыться, — доложил он . – Сашунишна печь истопила, картошка вон горячая, пироги, еще чего-то.
У Ухтомского слезы навернулись на глаза: какие замечательные люди ему встретились. Просчиталась Лилечка, решив его уничтожить таким образом, на учла, что в провинции, кроме денег, сохранились другие ценности.
После бани собрались посидеть у Игоря в доме.
— Уезжаю я , мужики, — сообщил он.
— Куда же это? Уж не на Луну ли? – ехидно поинтересовался дед.
— Можно сказать, что и на Луну, — помолчал немного, продолжил.- В общем, вспомнил я все. На самом деле меня зовут Игорь Ухтомский, владелец крупной формы, живу в Москве. Жена с любовником решили завладеть деньгами, поэтому я здесь и оказался.Сделала какой-то укол, видимо, через какое-то время я бы умер, похоронили бы на местном погосте. Через некоторое время должна была появиться жена, разыскивавшая своего пропавшего внезапно мужа. Естественно с фотографией и другими документами, чтобы идентифицировать личность. Безутешная вдова все свалила бы на происки врагов и конкурентов, а сама получила бы в наследство все, что у меня есть. А есть у меня , уж поверьте на слово, немало.
Развестись я не успел. Вот, вкратце, и вся история. Спасибо, что помогли мне. Постараюсь отблагодарить за все.
— Да ладно, чего там,- смущенно пробормотал Сергей, — Мы же люди, должны помогать друг другу. Иначе как жить-то.
— Теперь в жизни главное – деньги, — с грустью возразил Гордей. – Все теперь продают: Родину, детей, матерей. Нет ничего святого. Свой народ уничтожают. Навезут из-за границы работников, как русские перемрут.
Долго еще горел огонек в домике на окраине затерянной в Вологодских лесах меленькой деревушки.
Утром Игорь пришел в контору колхоза, Никого из работников еще не было, кроме председателя. Он постучал, заглянул в приоткрытую дверь:
— Здравствуйте, Нина Петровна, Можно к Вам?
— А , Поля, здравствуй. Поправился?
— И да, и нет. Память ко мне вернулась, а жить, как врач сказал, осталось совсем немного. Надо делать пересадку сердца.
— Вот горе-то, — посочувствовала женщина. – Это, наверно, такие деньги нужны, что колхоз наш , если продать, не хватит.
Тронутый искренним участием, Игорь рассказал, почему оказался здесь.
— Кстати, — добавил он, — я слышал, что часть здешних земель когда-то принадлежала князьям Ухтомским. Может, это мои предки? Во всяком случае, жена что-то знала об этом историческом факте. Иначе зачем бы меня везти такую даль, бросили бы в Подмосковье
— Да, умница у тебя жена, жаль только , что сердца у нее нет.
— Если бы она призналась мне во всем, я бы отпустил ее, не обидел бы и в денежном отношении.
— Не зря говорят: « каждый судит о других в меру своей испорченности».. Кстати, у меня пять тысяч отложено на запчасти, да еще насобираем столько же на дорогу тебе. До Москвы доехать хватит.
— А как же запчасти.
— Перебьемся как –нибудь. Отправим телят на мясокомбинат или металлолома сдадим машину.. Выкрутимя.
Растроганный Игорь поклонился этой доброй женщине с усталыми глазами, не потерявшей человеческого достоинства и силы духа.
— Нина Петровна, давайте я переведу на счет колхоза несколько миллионов.
— Нет, Поля, извини, Игорь, Тебе самому деньги нужны. Ты их заработал. А нам взносы не помогут Бездонную бочку водой не наполнишь. Пока государство не повернется лицом к крестьянам, пока чиновники наши не поймут, что булки не растут на деревьях, молоко из реки черпают, пока не поймут, что людям нужна качественная, экологически чистая еда, чтобы выжить, так и будем влачить жалкое существование. Мне вот еще два года до пенсии, да и большинство работников предпенсионного возраста.Мы уйдем, и все – больше работать будет некому. Чтобы молодежь вернулась в деревню, нужны другие условия труда, зарплаты достойные, благоустроенное жилье. А латанием дыр делу не поможешь. Такие вот дела..Так что бери деньги и езжай. Постарайся выжить. Мы будем молиться за тебя.
— До свидания и спасибо за все. – Игорь опустил голову и выскочил в коридор, чтобы женщина не увидела набежавших на глаза слез.
Спустя сутки он звонил в дверь квартиры своей московской соседки, у котрой на всякий случай оставлял запасные ключи.
— Антон Юрьевич ( так он представился соседке ) , Вы вернулись! – бросилась к нему девушка. – А почему Вас так долго не было! А одеты как?!.
— Тихо, Зоя. Я выполнял секретное задание. Никому ни слова. Быстро неси ключи.
В квартиру никто не заходил – понял Ухтомский. Паспорт на имя Антона Юрьевича Ракова лежал в тайнике, там же находился ключ от банковской ячейки. Игорь сбросил надоевшую пятнистую униформу, долго отмокал в ванне.
Через час из подъезда вышел совершенно другой человек; чисто выбритый, благоухающий дорогим парфюмом, в отлично сшитом костюме. Это был Антон Раков, преуспевающий бизнесмен, самоуверенный и надменный. Он вызвал такси и поехал в один из крупных торговых центров, где можно было купить все и пообедать. И где он надеялся не встретить никого из знакомых.
Вернулся к вечеру, нагруженный пакетами. Он принял окончательное решение: продать свое детище, компанию « Иган» в самый кратчайший срок, чтобы ничего не оставить убийцам
Игорь, постарался изменить внешность; покрасил волосы в другой цвет, налепил усы. Вызвал такси и неторопливо вышел из подъезда. « Береженого и Бог бережет» , — решил он.
Приехав в другой район, сел на лавочку в подъезде одного из домов, набрал номер по мобильнику.
_ Яков, привет. Это Игорь Ухтомский.
— А, Игорек, здорово! – пророкотал голос в трубке.- А говорили, что ты пропал. Небось на юга мотался с красоткой.
— Типа этого. Только теперь модно отдыхать в России. Не слыхал о деревенском туризме?
Молочко теплое из-под коровки, удобства во дворе..Пока сидишь в туалете, всю задницу комары искусают.
— Во, блин, экзотика. Не на Соловки случайно подался грехи замаливать, — захотал голос в трубке так громко, что присевшая рядом на краешек скамьи девушка вскочила и не оглядываясь быстрым шагом удалилась.
— Помнишь наш разговор в « Рондо»? так вот, я передумал
— Это не телефонный разговор, — помолчав, серьезно сказал Яков.- Давай завтра встретимся в соснах часика в три.
— Договорились, — тихо ответил Игорь и выключил телефон..
Он вздохнул с облегчением. Яшка Бык, в нынешней жизни Яков Иванович Быков, бывший авторитет, а ныне уважаемый бизнесмен, давно положил глаз на « Иган». Все его наезды не увенчались успехом, продавать фирму компаньоны, вложившие в нее столько сил и души, тоже не собирались. Когда Игорь остался один, Яков снова предложил продать ему фирму, но тот в очередной раз отказался.
Вернувшись домой, Ухтомский включил телевизор, чтобы узнать новости. Знакомые лица известных политиков замелькали на экране, выдавая очередную порцию обещаний. Хорошо, что никаких катастроф и катаклизмов не произошло, — подумал Игорь и хотел уже выключить телевизор: сериалы и «публичная стирка белья» его как-то не привлекали, как вдруг увидел необычный сюжет.
На фоне выщербленной кирпичной стены камера зафиксировала необычную технику. Вместо ржавых сеялок и тракторов, привычных нашему глазу, стояли летающая тарелка и крыло. Голос за кадром грустно поведал о том, что разработкой необычных летательных аппаратов занималась группа молодых инженеров, но денег на продолжение работ не выделили, поэтому придется свернуть работу.
На следующий день Ухтомский, соблюдая строжайшую конспирацию, забрал из банка документы и к пятнадцати часам подкатил на такси к известному ресторану. На встречу с Быком.
На стоянке не было других машин, кроме джипа Якова. Игоря сразу провели в отдельный кабинет, где уже сидел бизнесмен с неприметным очкариком с портфелем. Ухтомский подал папку с документами Быку. Тот передал ее парню, который сразу же вышел. Появился официант с тележкой, заставил стол изысканной едой. Мужчины отдали должное замечательной кухне ресторана. Когда убрали посуду, появился очкарик. Он утвердительно кивнул Якову, тот задумчиво побарабанил пальцами по столу.
— Что, возникли какие-то проблемы, раз решил продать компанию, — поинтересовался он.
— Да, со здоровьем проблемы, с женой решил развестись.
— Застукал свою старуху с кем-то? Или сам нашел кого?. – захохотал Яшка. – Ты и в самом деле выглядишь неважно. Только нет у меня сейчас таких денег. Подожди месяца два-три.
— Возьми кредит в банке. Я бы не стал продавать, если бы не проблемы с сердцем: нужна операция серьезная. Неизвестно, выживу ли.
— Ладно, уговорил, не хочется отказываться от такого куска. Приезжай со своим юристом завтра ко мне в офис, там и оформим сделку.
— Только не говори пока никому о сделке.
— Без проблем..
Игорь вышел на улицу, решив немного прогуляться, а затем вызвать такси. Но не прошел и квартал, как начал задыхаться, сердце забилось быстро-быстро. Он достал из кармана флакончик с лекарством, положил в рот таблетку. Постоял немного, прислонившись к стене здания. Через несколько минут стало легче. Он вызвал такси, пообещав себе пройти обследование в клинике.
Вечером Ухтомский решил позвонить Сергею, предварительно положив ему денег не мобильник: звонки в другой регион стоили дорого. Набрал номер, с волнением ожидая ответа.. После нескольких гудков услышал знакомый голос:
— Але, Иванов слушает.
— Привет, Серега! Как жизнь?
— А, инопланетянин вышел на связь, — потеплел у того голос. – А я думаю, кто это звонит. Номер незнакомый. Как дела- то у тебя?
— Продаю недвижимость. Хочешь, положу тебе на счет пару миллиончиков?
— Шутишь? Зачем они мне? У меня все пока естьнеобходимое. Бездельничать да на печи лежать не привык. Пока есть здоровье — заработаю на жизнь, деткам помогу получить образование. А там уж пусть сами себе зарабатывают. По крайней мере интерес к жизни не утратят, а то когда у человека все есть, не к чему стремиться, так и жить незачем. Правильно я мыслю?
— В общем-то правильно.
— Слушай, тут вчера мужик с бабой приезжали на джипе таком навороченном. Фотку твою всем показывали, расспрашивали, не видел ли кто этого человека.
Представляешь, все узнавали. Инопланетянин, говорят, прилетел, немного пожил и опять улетел.Спросите, мол, у деда Гордея. Он очевидец. Ну а дедко, сам знаешь, поговорить любит. Такую историю рассказал! Будто бы пошел по нужде ночью, вдруг видит, что-то светится. Выглянул в окно, а на огороде у него шар светящийся приземлился. Он перепугался, под кровать спрятался. А утром нашел в огороде человека., который на фотокарточке изображен. Пожил он здесь немного в пустом доме, а потом его снова забрали на летающий шар. Он, будто бы сам видел это. Не знаю, что они о нас подумали, но с тем и уехали. Думаю, это жена твоя с хахалем приезжали. Красивая, стерва. От такой немудрено голову потерять.
— Ладно, спасибо, Серега.
— Ты давай, звони, не пропадай.
— Передавай привет. Соседям.
— Добро. Удачи тебе, инопланетянин.
Утром Игорь проснулся в хорошем настроении. Записался к известному кардиологу на обследование, оформление сделки состоялось Большую часть денег он перевел в один из надежных заграничных банков, часть оставил в России, чтобы исполнить задуманное.
Нанял известного адвоката по бракоразводным процессам, предоставив тому компрометирующие жену документы.
На следующий день Игорь взял напрокат машину и поехал к телецентру., где , затратив немало сил и средств, нашел одного из членов съемочной группы, которая делала репортаж о необычных летательных аппаратах. Заверив, что не является шпионом, а, наоборот, хотел бы помочь молодым ученым, получил указание, где из можно найти.
— Вообще-то, туфта все это -, произнес презрительно оператор, — Сидит в монастыре группа молодых недоучек, вообразивших себя гениями. На одном энтузиазме ракету не построишь. Чтобы создать что-то стоящее, нужны современные технологии, материалы, приборы, станки, а на это нужны огромные деньги.
— Но вы ведь показали летающую тарелку, крыло.
— По телевизору много чего показывают. У кого денег больше – тот и прав. Если не веришь, съезди сам и посмотри.
Игорь купил карту и, отстояв около двух часов в пробках, выехал, наконец, из города в северном направлении. Дорогу с обеих сторон обступил лес. Водитель внимательно смотрел по сторонам, боялся пропустить нужный указатель. Вот и поворот на С. Машина повернула направо, через несколько минут показались коттеджи, уютно устроившиеся на берегу озера.
Дорога нырнула в березовую рощу и уперлась в шлагбаум. Никто не вышел на шум машины из стоящего неподалеку вагончика, выкрашенного когда-то зеленой, под цвет травы, краской, а теперь сильно облупившейся, с ржавыми пятнами и потеками.
Игорь поднял шлагбаум и беспрепятственно въехал на « охраняемую территорию».
Асфальт закончился. Грунтовая дорога привела путешественника к высокой кирпичной стене. Массивные ворота с башенками по краям были наглухо закрыты. Сбоку виднелась калитка, к которой вела проторенная тропинка.
— Вот он, бывший монастырь, — догадался мужчина. От выщербленных стен, поникшей травы, деревьев, расцвеченных оттенками золотого и красного цветов, от ярко-голубого бездонного, пустынного неба веяло покоем. Стояла тишина, лишь одинокий кузнечик начинал свою песню, но не закончив, замолкал, затем начинал снова. Игорь долго наслаждаясь благодатью и спокойствием, заполнившими его душу, забыв о делах, болезни, всей той суете, которая сопровождает человеческую жизнь.
Скользнув взглядом по стене, он заметил возле калитки кнопку звонка и решительно нажал на нее. Какое-то время ничего не происходило, но вдруг калитка резко распахнулась: в ее проеме стоял высокий лохматый парень в красной футболке, голубых, сильно заношенных джинсах.
— Че надо? – угрюмо поинтересовался он.
— Здесь создают летательные аппараты нового поколения? – вежливо поинтересовался Игорь.
— Ну, здесь.
— Могу я поговорить с руководителем?
— Лицо парня приняло более приветливое выражение. Он сунул в рот два пальца и оглушительно свистнул.
— В чем дело? – спросил еще один недовольный голос.
— Генку позови.
Через несколько минут из-под руки высокого вынырнул худенький веснушчатый очкарик, приветливо поздоровался.
— Если что , кричи, я тут рядом буду, — проворчал лохматый.
— Геннадий, я смотрел передачу по телевизору про вас, знаю про сложившуюся ситуацию, поэтому хочу предложить финансовую помощь.
. парень обреченно кивнул:
— Это мы от отчаяния пригласили телевизионщиков. Вдруг кто из высшего руководства заинтересуется нашими разработками. Только никому мы в нашей стране не нужны.
— Если я переведу на ваш счет, ну скажем, десять миллионов , это спасет ситуацию?
Геннадий удивленно-недоверчиво посмотрел на Игоря:
— А что Вы с нас за это потребуете?
— Что потребую? Да прокатите хотя бы на одном из ваших аппаратов.
— Подождите немного, я с ребятами переговорю- Он исчез, плотно прикрыв за собой калитку.
Вскоре дверь распахнулась, и посетителя пригласили внутрь. На территории бывшего монастыря разместились мастерские и современное здание, в котором, очевидно, жили конструкторы. Там же размещались офисы..
На лужайке перед домом грустно смотрела на мир окнами-иллюминаторами летающая тарелка. Игорь узнал, что бывший монастырь сменил много хозяев. С началом перестройки, когда возникла в стране неразбериха и безработица, когда талантливые люди оказались невостребованными, молодые инженеры, мечтавшие создать летательнй аппарат нового поколения, не захотели покинуть Родину ради сытой заграничной жизни. Их взял под свое крыло какой-то бизнесмен, поселил в монастыре, Но, видя, что работа продвигается не так быстро, как ему хотелось бы, попросту перестал финансировать проект. Так вот и аказались молодые гении без средств существования и без средств передвижения.
— Третий день на хлебе и воде сидим, — угрюмо заключил лохматый.
_ У нас горючего почти не осталось, — с сожалением сказал Генка. – А Томы бы Вас прокатили. Но есть немного на донышке, в воздух подняться можем.
ОН нажал на выступ в стене, ворота плавно разъехались в сторону, и взору открылась оснащенная современным оборудованием просторная мастерская. Помещение сияло чистотой. На полу стояло летающее крыло, еще какие-то невиданные аппараты. Парень достал два мотоциклетных шлема. Один протянул Игорю.
Подошли к тарелке, Лохматый потянул за ручку, открылась дверь. В небольшом помещении впереди перед панелью с приборами размещалось кресло пилота, сзади были два кресла для пассажиров. Двигатель , видимо, располагался под полом. Пилот нажал на кнопку, на панели загорелся красный свет, взревел двигатель. Через минуту Игорь увидел, что стена дома стала уходить вниз и с восторгом почувствовал, что тарелка парит в воздухе.. Мотор вдруг чихнул и заглох.. Аппарат шлепнулся на лужайку за домом.
— Горючее закончилось. Посадка, конечно, не совсем мягкая, но ничего, бывает и жестче.
Лохматый разблокировал дверь, шагнул на землю.
-Ну, как полет?
— Штаны сухие, — пошутил Ухтомский.- Молодцы, ребята.
Оставив пилота разбираться с техникой, он подошел к дому, где его ждали.
Геннадий, давай реквизиты ваши банковские. Деньги уже сегодня будут переведены на счет. Вот еще деньги на продукты, тут вроде поселок недалеко. Игорь подал Генке несколько тысяч.- Удачи вам , ребята.
Ухтомский повернулся и быстро пошел к воротам.
— Эй, добрый человек,- услышал он за спиной. – Скажи нам свое имя, будем молиться за твое здоровье в нашем монастыре.
— Так уж получилось, парни, — Ухтомский повернулся .- Инопланетянин я.
Через несколько часов десять миллионов оказались на счете фирмы, которая называлась
« Крылья» Владельцем ее и юридическим лицом числился рыжий веснушчатый умница Геннадий Снегирев.
Вернувшись домой, Игорь собрал небольшой чемоданчик, положив в него самые необходимые вещи. На следующее утро в самолет рейсом Москва — Мюнхен вошел стройный мужчина. Оглянулся на трапе, сказал про себя:
-Я еще обязательно вернусь Если повезет, и операция пройдет успешно, постараюсь прожить достойно отпущенное судьбой время.
Бросив прощальный взгляд на проплывающие в иллюминаторе дома, пассажир принял лекарство и устало прикрыл глаза.