Как скряга в скрытый бережно тайник
Уходит молча под сырые своды,
Я опускаюсь в память. Я приник
К литой ограде. Скрипнули ворота…
И, не нарушив нежилой покой,
Я прохожу проспекты и проулки.
Здесь все, как было. Только я другой.
Мои шаги невыносимо гулки.
Среди давно прочитанных страниц
И вороха несбывшихся мечтаний
Я вижу свет и лица. Много лиц,
но не могу вглядеться в очертанья.
И тянется, мой путь опередив,
Забытый отзвук и торжеств, и бедствий, —
Однообразный, тягостный мотив.
Когда он был?
Наверно, где-то в детстве.
Квадратных окон мягко-желтый свет.
Вот дом и дверь, и голос за стеною.
Я подхожу и знаю, что вовек
Не постучу, не крикну, не открою.
Я возвращаюсь. Тикают часы.
Боюсь, что беспокойные и злые
Дверные петли, как цепные псы,
Заголосят, что в городе чужие.