Играл на шарманке порывистый ветер, плясали дожди,
Бесцветное небо вонзалось в асфальт, огибая лишь храмы…
Зонтов разноцветных на площади старой экспресс-ассорти
В толпе выделяло две серые тени… ребёнка и мамы…
.
Она любовалась сыночком своим, прижимала к груди,
Прохожие, словно часы неисправные… слепо… спешили…
Как пряди волос, им ложились пути на сердец бигуди…
И контуры душ увязали в быту… будто в гнилостном иле…
.
А кто-то с сарказмом её поддевал: «Сумасшедшая мать!
Как можно носиться с таким существом… будто девочка с тортом…
Сегодня прогресс в медицине, зачем добровольно страдать,
В утробе виднЫ патологии… «лечат» такое абортом…»
.
Хоть эхо злорадства весь мир распинало, малыш с ДЦП
Был центром Вселенной… Терпела… Муж бросил… Судьбы мясорубка
Лишила работы, друзей, интереса, вниманья к себе,
Оставив рыдания, горесть во всех измереньях рассудка.
.
Просила подачки… забыв про гордыню… дитя чтоб спасти…
Да вместо монет незнакомцы бросали в лицо лишь укоры,
Ведь даже «нормальных» клюют ежедневно… до смерти… почти…
А тех, кто «иной» ожидает немилость… и с ядом уколы…
.
Её героизм был, как солнечный луч… меж сплошных ледников…
Не каждый бы смог так достойно принять приговор испытаний…
Везла в инвалидной коляске цель жизни… святую любовь…
Не важно, что боль наносила на лоб логотипы страданий.