Никто и никогда не слышал тех дивных песен, которые бусинками росы спадали с алых губ дающей жизнь, и которые серебром звёзд стелются в высотах дремлющего неба так, что любой заблудившийся находит по ним дорогу в отчий дом. Сказано было в легенде, что голос Красоты от постороннего слуха стерегут древние как мир горы. Гранитными своими утробами они собирают в себя звуки тех песен так, что никто их слышать не может. И только в ночи, когда весь поднебесный мир замирает, каменные исполины снежным вихрем белых пушинок отпускают мелодию жизни в небесный простор. А она, сплетаясь кудряшками воздушных облаков, плывёт себе по миру, даруя каждому своё: кому — надежду, кому — веру, кому — радость, кому — слёзы, а кому — тишину покаянного молчания.
Так текли времена, отмеряя за веком век. Так Красота незримо хранила поднебесный мир, пронизывая его едва уловимой мелодией жизни и горнего счастья.
Но случилось однажды так, сказано в той древней легенде, что от другого конца земли пришла в поднебесный мир другая дева и имя ей было Смерть. Была она смугла как тень и как ночь являлась к живущим, чтобы отнять у них жизнь. Смерть приходила без приглашения и не было никого, кто смог бы уговорить её не приходить. Всё живое — от трав до скотины и гадов, от пресмыкающихся до самого человека было в её власти. Лишала она жизни всякого, кого только хотела.
И чем больше чёрная госпожа в своём мрачном склепе заточала душ, тем ненасытней становилось её желание обладать всем поднебесным миром. От самых отдалённых окраин начала Смерть страшное своё шествие, оставляя позади себя лишь мерзость запустения. Сухие ветви мёртвых деревьев уныло простирались в упавшее на землю серое небо. Там, вместо белых облаков, теперь клубился густой чёрный дым. Своим раскалённым языком он слизывал с лица земли последние капельки воды. Колодцы были пусты и дышали жаром раскалённого песка. Не стало ни рек, ни прудов, ни озёр с их обитателями. Жилища людей опустели, превратившись в дома для скорпионов и ядовитых змей.
Долго потешалась Смерть над живущими. Все перед смуглым её лицом становились пылью и прахом.
От одного своего края до другого стала земля подобна мёртвой пустыне, где кроме голых костей и раскалённого песка ничего не осталось. Только ветер горько выл, оплакивая участь живущих. Но и этого показалось чёрной госпоже мало. Замыслила она ещё большее зло — истребить жизнь раз и навсегда! Захотелось Смерти, чтобы никогда больше земля не произрастала из себя ничего живого и чтобы всё было лишь тьма да пустота, и во всём этом — она…
Недоброму замыслу Смерти мешала лишь та, что звалась Красотой и жила где-то далеко на краю земли. Где-то там, где мир земной восходит к горнему. Там, где река земных времён впадает в океан безвременья и успокаивается. Там, где всё земное находит своё определение и свой смысл.
Смерть, не знающая себе равных, надумала идти против дарительницы жизни, потому что только она одна могла помешать ей в том, что она замыслила.
И настолько великую власть имела в своих тонких руках чёрная госпожа, что не устоял пред нею заповедный лес, оберегавший жилище Красоты. Склонился он перед Смертью как полевой стебелёк и заживо истлел от дыхания её, как соломинка. Могучие горы тоже не смогли преградить непрошеной гостье путь к дающей жизнь, потому что Смерть своим властным голосом поколебала их основания и сравняла с землёй.
Высоко подняла Смерть чёрную свою голову и далеко она распростёрла свои руки. Готова была силой отнять жизнь той, что от начала звалась Красотой, но…
Когда Смерть вошла в светлицу Красоты, та робко склонила пред ней свою светлую голову, готовая добровольно отдать себя в порабощение злой победительницы. Отворила Смерть железные врата своего склепа и заточила там ту, которая от рождения была дарительницей жизни.
Померкло всё. Всё сделалось тьмой и торжеству Смерти не было предела! Однако того не знала чёрная госпожа, что жизнь смертью победить нельзя. Не знала она, что даже крохотная искра сильнее темноты. Не догадывалась Смерть, что маленькое зёрнышко прекрасного имеет силу преобразить весь мир.
Так изнутри мерзкого склепа, дышащего мёртвостью, проклюнулся росток жизни. И Смерть была над ним не властна, потому что он произрос из неё. Мёртвое, соприкоснувшись с жизнью, ожило. Обезображенное, приняв внутрь себя Красоту, преобразилось в неё же.
Всё, гласит легенда, что имела Смерть в своей власти, потеряла она в тот час, когда Красота вошла в пределы её.
Ведь та душа, которая стремится к чистому, доброму и прекрасному не умирает, потому что Красота есть бытие горнего мира. Она не умирает, потому что у Смерти нет над ней власти и свидетельство тому — мир поднебесный. Века сменяют один другой. Вихри Смерти окутывают землю со всех концов, но поднебесье живёт. Поднебесный мир живёт, потому что есть среди живущих те, кто слышит сияние звёзд. Мир жив, потому что есть и такие, кто видит перезвон утренних рос. Жив мир теми, кто верит надежде и теми, кто любит вопреки. Плодит земля жизнь благодаря тем, кто красив своей душой настолько, что Смерти с ними не уютно. Ну, разве что на время чёрная госпожа пытается скрыть прекрасное в своих недрах… Но это не навсегда, как сказано в легенде.
20.08.2011г., г.Н.-Ф., ЮНиС