Осень сошла с ума. Середина ноября, а улицы залиты весенним солнцем. Тепло и ласковый ветер с моря гладит лица прохожих. Я иду по Петровской. Я курю и щурюсь от ярких лучей солнца. Пропускаю стадо машин и поворачиваю по Итальянскому к морю. Мне очень хочется увидеть море. Уличный художник, сидящий на гранитном парапете у солнечных часов, предлагает мне нарисовать мой портрет. Я смотрю на его работы, расставленные вдоль серого камня. У него есть талант, они прекрасны.
Что ж, нарисуй меня, художник. Я заплачу, сколько скажешь, только рисовать ты будешь то, что я скажу. Не морщи нос, да, я пьян. Я сегодня здорово напился в кабаке на Тургеневском. Я пил, и ресторанный лабух играл мне полонез Огинского. « Прощание с Родиной»… Я сегодня прощаюсь с родной землёй. Я прощаюсь с этими узкими улицами и старыми домами. С этими каштанами на Петровской. С бродячими котами, греющимися на ступеньках бывших купеческих домов. С этим обрывом над моим морем, где ты сидишь, художник…
Рисуй, художник. Нарисуй мне ту улицу, в белых лепестках вишен, где в первый раз я засмеялся и заплакал. Нарисуй зелёные деревянные ворота моего дома. Они всё те же, что и сейчас. Я так и не поставил новых. Нарисуй огромную старую жерделю, закрывавшую своей кроной мой дом от беспощадного южного солнца. Нарисуй мне смех молодых голосов моих ушедших родичей. Нарисуй мне улыбки умерших друзей, тех, что никогда не предадут меня. Нарисуй мне старого пса, сидящего под вишней и смотрящего на меня бездной карих глаз. Нарисуй уголок моего сада, где я его похоронил.
Рисуй, маэстро. Нарисуй тоску осенних вечеров и дым сигарет, плывущий по полутёмной комнате. Нарисуй шелест листьев старых черешен, за моим окном. Нарисуй тот октябрьский вечер, после которого я ушел в тишину. Нарисуй мне эту тишину, художник. Раскрась её в цвета табачного дыма и водки. Добавь штрихи книжных страниц, что уводили меня из этого мира. Нарисуй легкие шаги случайных подруг, что, иногда, своими голосами пугали тишину в моём доме. Знаешь, а я не помню их имена. Нарисуй снег, засыпающий старый сад и прогоняющий безнадёгу злой осени.
Нарисуй мне тот день, художник. Нарисуй, раскрытые в крике, лица женщин и растерянные глаза мужчин. Нарисуй лужу моей крови на асфальте, чернеющую под жарким августовским солнцем. Нарисуй лицо той женщины в « скорой», что не дала мне уйти с этого света. Нарисуй боль. Она бледно- зелёного цвета. Цвета стен городской больницы. Нарисуй облака, что заглядывали в окно моей палаты. Нарисуй тот дождь, что плакал слезами моей матери. Нарисуй маленькие ёлки у выхода из больницы. Они осторожно касались моего загипсованного плеча и тихо шептали « Ты выжил… Ты будешь жить»
Нарисуй кошмар того апрельского дня, художник. Казённую скорбь похоронного бюро и нереальность происходящего. Нарисуй лица парней из моей бригады, пришедших помочь мне. Не забудь их, художник. Они правильные парни и их уважение надо заслужить. Кажется – мне это удалось. Нарисуй мне куст сирени на старом кладбище, над свежей могилой, которая забрала самого дорого мне человека. Нарисуй мне длинные поминальные столы в моём дворе, дворе ставшим пустым без неё.
Нарисуй, художник, килобиты данных, что становились словами поддержки. Словами друзей со всей страны, словами, не давшими мне утонуть в болоте отчаяния. Словами, заставившими меня писать мои глупые сказки. Добрыми, нежными иногда резкими словами. Словами, заставившими меня посмотреть на себя со стороны.
Я тебя очень прошу, художник. Нарисуй мне те три дня оглушающего счастья, когда я был вместе с Ней. С той, которую люблю. Не надо рисовать её лица, оно постоянно у меня перед глазами. Нарисуй перрон ночного вокзала и спящий вагон поезда, в котором уехала она. Нарисуй мне расставание и надежду на встречу. Нарисуй мне мою веру в то, что Она ждет меня. Ведь только ради Неё я могу бросить всё это. Этот город с южным характером, открывающим свою душу далеко не каждому. Город умеющий любить и ненавидеть. Город грязных улиц и равнодушных лиц. Город рабочих районов, где лучше не появляться в сумерках. Город продажных ментов и наглых чиновников… Город в котором весной цветут вишни… Самый лучший город на земле…
Что ж ты отложил карандаш, маэстро? Ведь лист бумаги на мольберте пуст. Не доставай сигареты, закури мои. Бог дал тебе талант переносить образы на бумагу. Нарисуй же мне мою память, художник. Я оставлю этот лист бумаги на стене моего старого дома, а то, что на нём – я заберу с собой. Этот город в моей крови и где бы мне ни пришлось в последний раз закрыть глаза, я закрою их жителем этого города. Города, дарившего и забиравшего у меня всё. Города над мелким южным морем… Моего города.