Над маленьким городком светило осеннее солнце. Конец марта, еще не заволокли небо тяжелые тучи, ещё тепло и солнечно. Я шёл к бару Хименеса, сжимая сумку с подарками из далёкой России. Слишком далёкой. Каждая наша встреча могла стать последней – и тем ценнее для меня были эти встречи. За поворотом каллье дель Сан – Мартин показался знакомый бар. Я толкнул скрипучую дверь.
В баре царил полумрак. У окна играли в шахматы Хозяин Ветров и какой то оборванный индеец. Индеец выигрывал, и Хозяин Ветров хмурил кустистые седые брови. Увидев меня, он лишь коснулся пальцами шляпы и буркнул – « Хола, омбре». За соседним столом, перед полупустой бутылкой местной водки, сидел старый гаучо. Выдубленное беспощадным солнцем пампы и ветрами лицо не выражало никаких эмоций. Только крепче сжимались челюсти при особенно шумных выкриках, гуляющей в глубине бара, кампании. Гуляло человек десять американцев. Несколько крепких белозубых мужчин в ковбойских шляпах и пара хохочущих женщин с вытянутыми, напоминающими лошадиные морды, лицами. Хименес стоял за стойкой бара, с философским безразличием, наблюдая за шумной ватагой. Я поздоровался и мы обнялись. Я отдал ему сумку с подарками, он поставил передо мной стакан крепкого пахучего рома. Мы разговаривали о жизни в наших странах. Вдруг один из американцев подошел к эстраде. Там, в окружении букетов цветов, лежала гитара маэстро Мигелито. Он запрыгнул на доски настила и взял гитару. По бару пронёсся ледяной вихрь, Хозяин Ветров начал вставать из- за стола. « Пусть сыграет» — успокаивающе кивнул ему Хименес.
Американец взял первые аккорды. Гитара отозвалась в умелых руках. Смущенно улыбнувшись, американец запел старую ковбойскую песню –
Мне нужна лишь бутылка виски
Мне нужна лишь партнёрша на танец
Вы, пожалуйста, мисс извините —
Домоседом ковбой не станет…
Он пел и таял лёд между приезжими и жителями городка. Не было больше « гринго» и « криожьё» … Слушали музыку люди. Американец пел о прериях, так похожих на местную пампу. Он пел о свободе, живущей в седле на спине верного коня. Он пел о благородстве и чести бродяг и о вере только в своего коня и старый вытертый «кольт». Он пел о том, что нет ничего слаще свободы и ветра в твоё лицо. А когда он закончил петь старый гаучо, ненавидящий « гринго», подошёл к нему и протянул стакан с водкой. Американец отпил и они обнялись. В баре стояла тишина. Притихшие американки поклонились Хименесу и вышли на улицу. Американцы потянулись следом, отвечая на рукопожатия и улыбки горожан. Хименес улыбнулся-
— Всего лишь песня. А она смогла разбудить людские души. Кто знает – чем бы всё кончилось, если б он не спел? Парни с эстансии Нуньеса уже разминали кулаки. Да и Пабло, ну этот, что угостил певца водкой, уже украдкой расстегнул застёжку ножен своего клинка. Наши души закрываются от пыли и грязи мира ставнями цинизма. Им тихо и уютно за этими ставнями и они засыпают. А когда душа спит — Бог не слышит человека. Его слышат совсем другие существа, и множится зло в этом мире спящих душ. Только звонкий голос Любви, Веры и Надежды может проникнуть за эти крепкие ставни. Настоящая любовь может всё. Только любовь – это огонёк, который надо кормить. Иначе слабое пламя угаснет и зацветёт Чёрная Роза равнодушия. Ты не слышал ничего о Чёрной Розе? Это старая история. Пей, амиго. Пей и слушай…
… Далеко – далеко отсюда, там, где Рио Негро спускается с гор и начинает течь через пампу, стояла гасиенда сеньориты Рамос. Это была девушка совершенно неземной красоты. Её родители пропали где – то в Андах и хозяйство вела она сама. Многие кабальерос пытались достучаться до её сердца, но лишь холод вечной зимы стоял в её глазах. Этот лёд замораживал всё в округе. Самые пылкие юноши начинали лишь жалобно мямлить ненужные слова, глядя в прекрасное холодное лицо. Даже цветы не цвели у ворот её дома. Лишь огромный раскидистый куст чёрных роз радовал хозяйку своим цветением. Она всё свободное время проводила у этого куста. Гладила бархатные черные лепестки и вдыхала их аромат. Люди постепенно забыли её красивое имя Изабелл и стали называть её Чёрной Розой. Её гасиенду обходили стороной, слишком веяло холодом от прекрасной хозяйки. Тот, кто видел огромные чёрные бутоны роз и прекрасное лицо за ними, долго не мог нормально спать. Они просыпались от холода, ползущего к сердцу и только слова любимых людей могли успокоить дрожь их душ.
Однажды перед её домом раздался стук копыт. С седла легко соскочил высокий стройный парень в расстёгнутой на груди, пропотелой рубахе. Сквозь дорожную пыль, лежавшую на его лице, ослепительно блестела белозубая улыбка, и горели живые, смеющиеся, глаза. Он громко крикнул – « Накрывай на стол, прекрасная хозяйка! Ставь вино из Мендосы и тащи жареное мясо. Бог послал тебе гостя!» Она ласкала длинными изящными пальцами бутоны чёрных цветов и равнодушно смотрела на гостя. « Здесь не подают. Пошёл прочь, бродяга!» -сказали прекрасные губы. Её ледяной взгляд скользнул по лицу парня. Но лёд моментально растаял под теплом взгляда парня. Он протянул руки и взял её кисть. Чёрные шипы вонзились в запястье гостя. Ярко – алая кровь потекла горячим ручьем по черным веткам и белым рукам прекрасной сеньориты. Что – то сверкнуло в воздухе. Болью и страхом за дорого ей человека, в оттаявшее сердце Чёрной Розы вернулась весна. Она тихо прошептала – « Ты поранился. Пойдём скорей в дом – я перевяжу тебя». Они ушли в дом и не видели как, на глазах, ссыхался и опадал огромный чёрный куст. Они не видели – как полыхнул пожар полевых цветов вокруг гасиенды. Они не слышали – как птицы рвали песнями тишину над их домом. Они не видели – как Любовь, засучив рукава, выметала со двора засохшие черные ветки равнодушия. Они были просто счастливы…
Что дальше, амиго? Да всё хорошо. Они прожили долгую и счастливую жизнь. Их старший сын дослужился до полковника, дочка вышла замуж за хорошего человека, живет где – то в Европе, младший сын ведёт их хозяйство. Они возятся с внуками, по вечерам на крыльце пьют матэ, держа друг друга за руки… Но, каждое утро, встав до рассвета, из дома выходит седой Хесус – Мария Гальярдо. Он берёт в руки старое мачете и, стараясь не разбудить свою спящую жену, свою Изабелл, рубит ползущие из — под земли ростки чёрного куста. Он сжигает их в ржавой бочке. А потом он молит Бога даровать им терпение и умение прощать. Он мудр и знает, что неосторожные слова, поступки даже взгляды могут задуть слабый огонь любви. И тогда снова вырастет огромный черный куст равнодушия памятником над погибшей душой. Только терпение и умение прощать поддерживают пламя любви, без которой мертва человеческая душа. Умей прощать и терпеть, амиго. Береги свою любовь. Будь мудрым…
Возьми этот кулон. Его подарил моей Анне — Марии на свадьбу Хозяин Ветров. Он прекрасен этот голубой камень, « Слеза Анд». Подари его своей любимой. Подари ей свою любовь. Просыпайся раньше любимой и внимательно смотри вокруг – не зацвели ли рядом ледяные бутоны черных роз. Руби их нещадно. Будь мудрым и терпеливым. Умей любить.
Вайя кон Диос, амиго, мио…