Денис без колебаний прошёл мимо храма, даже не повернувшись. Голова звенела от боли, голоса разрывали её на части, пытаясь вернуть угасшую искру. Денис уверенно прошёл сквозь калитку и постучал в дверь. Друга дома не было, Дениса встретила Альбина, раскачивая округлыми бёдрами.
— Хочешь чего-нибудь выпить?- томным голосом спросила она.
— Нет,- он отвернулся к окну.
— Юля, принеси гостю кофе с коньяком.
Альбина села на диван, закинув одну длинную ногу на другую, обнажив их сквозь разрез платья.
— Не нужно было приходить сюда. Я ведь дала тебе номер.
Денис резко повернулся сказать, что он пришёл не за этим, но не смог, увидев её. Он вырвал кружку из рук служанки и выпил одним глотком. Кофе на вкус был мерзким и обжигающим, но у него хотя бы был вкус. Альбина молча улыбалась. Ей доставляло удовольствие смотреть, как мужчины нервничают в её присутствии. Однако Денис не нервничал. В нём боролись два чувства: похоть и отвращение. Голову просто разрывало, но Денис не мог уйти, он не знал, сколько у него времени.
— Может, ты сядешь рядом? Я не кусаюсь.
Денис глотнул побольше воздуха и резко посмотрел на неё:
— Заткнись.
Она вздрогнула и рассеянно открыла рот.
— Послушай, мне плевать, с кем ты изменяешь своему мужу. В конце концов, он сам тебя выбрал, значит, ему с тобой хорошо. Но у меня остался единственный друг, и я не собираюсь терять его из-за какой-то шлюхи. Поэтому, чёрт возьми, заткнись и послушай, что я хочу сказать.
Альбина закашлялась и неловко запахнула разрез платья.
— Виктор не предупреждал, что ты псих.
— Да ты что? А моя мама тебе ещё не позвонила? Так, ладно, теперь по делу. Вам нужно переехать из этого дома.
— Извини?- она распахнула ярко-накрашенные глаза.
Денис подошёл к дивану и облокотился руками на спинку прямо перед Альбиной. Запах её тела порождал грязные мысли и ещё больше усиливал головную боль.
— Я сказал: вам нужно переехать из этого дома немедленно.
— Не потрудишься объяснить?
— Мозги предыдущего хозяина этого дома навсегда останутся на стене за твоей спиной. Кровь не смывается. Тебе кажется, что ты соскребла её, залепила обоями, но её всё равно видно. Она везде, по всей стене. Маленькие кровавые кусочки мозга из чьей-то башки…
— Перестань, замолчи, ты чокнутый,- Альбина закрыла лицо руками.
— Чокнутый тот, кто может спокойно спать в этом адском месте. Где у вас вторая ванная?
— Что?..- испуганно выдохнула Альбина.
— Вторая ванная, в которой я не был.
— Наверху…
— Пошли!- Денис схватил её за руку и грубо потянул за собой.- Где, здесь? Смотри, видишь её?
— К-кого?
— Ту, с кем ты принимаешь ванну. Синие руки, пустые глаза, кровавые потёки, разве ты не видишь?.. Она лежала и разлагалась здесь целую неделю. А знаешь почему? Знаешь?!- выкрикнул Денис в лицо остолбеневшей Альбине.- Потому что этот дом убил всех, кто у неё был. Пойдём,- он потянул её вниз по лестнице.- Кухня здесь? Ничего не чувствуешь? Например, запаха сгоревшего человеческого тела. Нет? А жаль. Потому что здесь сгорел человек, сгорел полностью, лишь включив газовую плиту. А знаешь, что случилось с их сыном? Его просто сожрала тварь, живущая вот здесь,- Денис толкнул дверь, обнажив темноту подвала.- Думаешь, там никого нет? Так вот этот никто вытянул душу из двенадцатилетнего мальчика. И тоже самое он сделает с тобой! Я достаточно понятно объясняю??
— Уйди, пожалуйста…- Альбина вжалась в стену.
— Тебе страшно, да? А я всё это вижу…
Денис развернулся и пошёл прочь из дома. Оказавшись за калиткой, он сел на бордюр и уткнулся лбом в колени. Пошёл дождь. Он зашуршал по асфальту, нашёптывая тихое «прости», это небо извинялось за своё равнодушие. Капли бережно обнимали Дениса, смывая смятение с его души. И он заплакал. Никогда раньше он не плакал, потому что никому не было дела до его слёз. А сейчас его видело небо.
Мама теперь перестала разговаривать с Денисом, лишь изредка бросала короткие фразы и косые взгляды. Раньше её пугал тот факт, что её сын псих, теперь она боялась самого сына. Время неумолимо шло вперёд. Денис не знал, что делать, его раздражало собственное бессилие. Ситуация накалилась вечером следующего дня, когда посреди квартирной тишины вдруг раздался дверной звонок и мамин возглас «Витюша!».
— Где этот грёбаный придурок?
Не дожидаясь ответа, друг ворвался в комнату Дениса, резко подошёл и схватил его за ворот рубашки, будто собирался ударить.
— Что ты её сказал, ублюдок, говори, что ты ей сказал?!
— Всего лишь правду,- устало выдохнул Денис. Правда снова победила, оставив его одного.
— Да её в психушку скоро запрут из-за твоей правды, понимаешь? Какого чёрта тебе надо было лезть в нашу жизнь?!
— Я хотел помочь, этот дом убьёт вас.
— Это всего лишь дом! Груда кирпича и цемента! Ты параноик!- Виктор одёрнул руки от Дениса.- Держись от нас подальше. И сходи к психиатру, придурок.
Он ушёл. Денис закрыл дверь комнаты и остался стоять лицом к ней. Сердце застыло. Он не хотел поворачиваться. Не хотел больше их видеть.
— Уйди,- прошептал он умоляюще.- Уйди, пожалуйста…
Но ждать было невыносимо. Когда от холода стало физически больно, Денис повернулся.
— Ну чего тебе опять нужно?- спросил он у мальчика в твидовом костюме.- Почему ты никак не успокоишься?
Мальчик молча коснулся руки Дениса, пуская по ней ледяной ток. В груди всё сжалось, словно лёгкие резко уменьшились, горло обожгло, а из глаз посыпались слёзы. Денис начал глотать воздух, но он не попадал внутрь, воздуха будто и не было вовсе. Денис упал на пол и потерял сознание.
..- Деня, Денечка, сынок!- услышал он сквозь пелену.- Очнись!
Мама испуганно ощупывала его лицо, сидя на полу.
— Всё нормально, ма,- прохрипел Денис, поднимаясь на ноги.- Всё нормально…
— Я вижу людей, ушедших из жизни. Они приходят и уходят, они ничего не говорят, только смотрят. Они будто чего-то хотят, но я не мог понять чего. Только сейчас я понял, что их не нужно случать, с ними нужно говорить. Они приходят за помощью. Но я не могу помогать людям, я не могу помочь даже себе. Я не хочу их больше видеть, я боюсь, Вы можете это убрать, доктор?.. И эти голоса внутри меня, их слишком много, и они редко молчат. Я не могу больше. Помогите мне
— И что они говорят?.. Например, сейчас,- с безразличием в голосе спросил доктор.
— Они говорят, чтобы я шёл отсюда, потому что в этом месте умирают души. Вы мстите человечеству за то, что оно порождает таких ублюдков, которые убили Вашу дочь. Но я именно за этим и пришёл. Моя душа слишком тёмная, она никому не нужна. А убить себя я не могу, потому что я видел умерших и пока не готов таким быть. А когда я стану живым трупом, мне ведь будет всё равно? Помогите мне.
Доктор окаменел ровно на минуту. Не отводя глаз от парня, он достал сигарету и закурил.
— Тебе не ко мне надо, а в церковь.
— Там мне не могут помочь.
— Значит, найди Бога, парень, если он есть. Я тебе точно не помогу.
— На самом деле я единственный человек, которому Вы действительно могли бы помочь.
Денис вышел из кабинета. Мама сидела у стены и теребила рукав кофты. Её мысли как всегда были прибиты к рамкам её разума. Что это, шизофрения, паранойя или психопатия, думала она, лечится ли это и сколько стоят лекарства. Всё слишком понятно, слишком доступно для разума, и ни одного «а вдруг», ни одного крошечного сомнения.
— Плохие новости, мам: в психушку меня не приняли, сказали, что я безнадёжен. Так что придётся тебе со мной мучиться. Извини.
Денис засунул руки в карманы и пошёл прочь. Сбегая по лестнице, он смотрел себе под ноги, но вдруг кое-что заставило его остановиться и обернуться. На ступеньках сидела она, хотя теперь её вряд ли можно было узнать. Без дорогой оболочки и гордости во взгляде она не вызывала никаких чувств, кроме жалости. Денис опустился на корточки напротив и заглянул ей в лицо.
— Привет, Альбина.
— Привет,- она на него не смотрела. Она вообще никуда не смотрела. В её глазах не было выражения, будто глазные яблоки были повёрнутыми зрачками внутрь. Взгляд мёртвой души в живом теле.
— Я говорил, что этот дом заберёт твою душу.
— Да…
— Виктор умер вчера от удушья, ты знаешь?
— Жаль…
— Хорошо, что ты ничего не чувствуешь. Ты даже не представляешь, как тебе повезло,- Денис пошёл дальше, не оборачиваясь.
Его прошлое теперь стало бессмысленно, будущее – размыто и неопределённо. У него никого не осталось. Только паутина голосов в голове и морозные взгляды мёртвых. Но когда ты один и не нужен даже самому себе, терять тебе уже нечего.