Раньше, на 9 Мая в школах проводили так называемые «уроки мужества», когда приглашали ветеранов и те рассказывали о войне. Но бывали и курьёзные случаи.
Как-то в интернат, где преподавала моя мама пригласили бывшего артиллериста. На «дворе» был май 1979 г. Ветерана мне поручили сопроводить, поскольку он, якобы «уже старый». Однако, это оказался сухощавый и бодренький мужичок, который пока мы шли, отпускал всякие приколы идущим на море(интернат находился неподалёку от Чёрного моря) девчёнкам, которые хохотали, как сумасшедшие.
Придя, ветеран как и положено, стал рассказывать стандартные, много раз слышанные штампы. Какие там были герои, как не задумываясь ни на миг о собственной жизни колошматили врага. Но постепенно, артиллерист вошёл во вкус и рассказ (ох, и досталось же тогда на орехи заведующей!) стал приобретать характерный его манере говорить стиль:
» И били мы, ребятки, их как воробьёв! Но ,ить, не думайте, что немец был такой дурак, как показывают в кино. И-и-и! И не бывало! Да вы что! Да он как ж-ж-ахнет, бывало, что и носа не высунешь из окопа. А ихние «катюши»? Вы думаете, только у нас они были? Куда! И у них тоже имелися такие- 8-ми ствольные ,»ванюши» мы их прозвали. А как-то, как поперли, попёрли немцы-то. Так мы и пушки-то покидали и- тикать! А не потекали бы, то и не живы были бы сейчас. Не-е, немец тоже сильный был.»
После этого, каждого последующего ветерана предварительно обязательно оч-ч-нь просили рассказывать ребятишкам только про героическое.
Вообще, раньше- при Союзе тема войны настолько была истёрта- в кино, книгах, что особого интереса к ветеранам, кроме положенных слёз и соплей на шествии 9 мая, не наблюдалось. Да и моложе они ещё были, многие и кулаками стояли ещё за себя. В очереди, непременно старались воспользоваться своим правом на безочередной, формально, отпуск продуктов ВОВ (ветеранам Отечественной войны). Нередко, ой как нередко!- неслось им из обозлённой очереди:» Куда! Все ветераны! У меня отец — герой Советского союза(полный кавалер Ордена Славы, инвалид- защитник Севастополя, участник штурма Берлина и т.п.).
Вот так, я познакомился с участником Войны, многих боевых операций; в частности битвы на Одере- Бородиным Михаилом Семёновичем,- крупным мужчиной, который на моих глазах схватив трёх(!) молодых алкашей за шиворот ТАК ШВЫРНУЛ их из магазина, что пролетев и прокатившись по асфальту несколько метров, они уже не помышляли вернуться в магазин и по-хамски, без очереди требовать вина.
Я, к тому времени, вдруг стал задумываться над необычным для моих сверстников вопросом. Ветераны и немцы. Ведь эти люди видели ЖИВЫХ фашистов! Ну, не все, конечно. Так, я опросив своих дядек, узнал что они и в глаза за всю войну их не видали- один служил в дальнобойной артиллерии, другой -лётчиком, ночным бомбардировщиком. Третий- на легендарных «катюшах». Самый мой близкий- брат моей мамы, танкист, но попал в Германию уже под конец боевых действий и не поучаствовал в боях. И живьём немцев, по крайней мере, в бою, не видели. А тут- самый настоящий РАЗВЕДЧИК!
Я помог ему донести продукты, подняться на пятый этаж (старикам везде у нас- пинок!), и после небольшой трапезы принялся его выспрашивать:
-Михаил Семёнович, скажите, а какие они были- немцы, страшные?
-Ну как сказать, страшные. Ничего такого мы не замечали, да и некогда было. Обычно мы подползали к ихним окопам, поджидали кого-нибудь, а когда кто по окопу шёл, то обхватывали за горло локтём и- прям по каске кулаком! Редко, когда не вырубались, обычно с одного удара я выбивал им памарки.
-А вот с эсэсовцами было совсем по-другому. Те дрались хорошо, приёмы разные знали. У нас самбо только диверсионщики боле-менее изучали, а так, кто до войны чем позанимался: кто борьбой, кто боксом, кто стрельбой- тех в разведку и брали. А эсэсовцы дрались здорово, б…ди ё..чие! Но, к ним был особый приказ- в плен можно не брать. В общем, они были ВНЕ ЗАКОНА. Поймал, если эсэса- он твой, делай что хочешь, хоть глаза ему ножом выкалывай, хоть в жопу раскалённый шомпол тыкай- тебе ничего не будет- он же эсэсовец, значит не человек. Да мы с ними вытворяли! Мстили за всё, так ещё. Как-то брюхо одному живьём резали, вначале спиртяги в глотку залили, чтоб не сдох быстро, и кишки ему выпустили, суке, а перед этим ножами с рожи шкуру срЕзали. Так командир как увидел, да заорёт: «Вы, ё…ные в рот, затащите его сначала в лесок! что ж вы прямо здесь, б..ди! Он же щас
обосрёт всё!»
— И что, прям ничего за такое не было? К пленным, по фильмам, вроде хорошо относились, да и в эвакуации, люди рассказывали, немцев не очень ненавидели, кормили даже.
— Ну, по-всякому было. Но эсэсовцев можно было на куски рвать- не было на них закона!
— А как с бабами немецкими? Не дрючили их?
-А как же. Ещё как драли! Заходишь в дом, сидят, или стоят перед тобой, сучки фашисткие. Так ты и говоришь:» Дойчен сольдат- русишь фрау! Русишь сольдат- дойчен фрау!!». И ничего. И ещё, для виду, автоматом на кровать дулом поведёшь, мол -быстрей! И — они аж, как блохи (добродушно смеётся) сами в кровать прыгают, курвы! Но потом заразы много пошло, и нас строго предупредили- немок не е..ть! Да куда там! Все ж молодые, голодные, некоторые коров пробовали даже, оттого что нет баб. Да немки сами приходили потом. И шнапса, и коньяков разных с винами ихними я пробовал- они доставали. Ой, хор-р-рошие ж вина были! Больше я таких не пробовал.
— Михаил Семёнович, а не обидно, что вы воевали, а они теперь там вон- как лучше живут?
-Да, видел я, бывал потом там. И ещё в Финляндии и Монголии был, работал там. Хуже чем мы- никто не живёт.