Я лежал на кровати и смотрел в облака. Задрав голову – оттого они казались перевёрнутыми. Маленькое кучевое облачко будто воцарилось на вершине мирозданья, а высотные перистые были ему лишь подстилкой. Звонок телефона. Вкрадчивый голос:
– У нас есть Вам сказать маленький, но очень выгодный секрет.
Я навострил уши и резко приник одним из них к трубке.
– Вы, наверное, уже прознали, что вскоре возьмёт старт чемпионат мира по футболу, – продолжал голос. – А если ещё не прознали, то рекомендуется незамедлительно прознать, чтобы взять с него выгоду.
– Я знаю, – отвечаю. – Даже отпуск у начальства выпросил, чтобы посмотреть со смаком.
– А Вы знаете, что для того, чтобы насладиться им в полной мере, рекомендуется оформить некую ставочку? Вы уже определились с командой?
– А чего определяться? Раз уж наши на мундиаль не попали, буду за Испанию болеть. Чего-чего, а мяч гонять на Пиренеях умеют. Я уже и полтос приготовил – завтра поставлю.
– Ни в коем случае! Разве Вы желаете совершить глупость? Тогда непременно ставьте на Гондурас!
– Я идиот что ли, – отвечаю. – Скорее утка эмалированная у меня на подоконнике гнездо совьёт, чем Гондурас чемпионат мира выиграет! На него букмекерский коэффициент 1000!
– Ну, разумеется! – радостно согласился голос. – И Гондурас сыграет, как надо. Ведь есть некая информация, что кто с кем надо договорился и будет именно так.
Сообщив банковский счёт, на который следует поставить все мои деньги, голос пожелал себе всего наилучшего и замолк.
С такой интенсивностью в последний раз я мыслил при составлении математического кроссворда, заданного в шизофреническом припадке преподавателем физики, безобидной щупленькой старушкой с садистическо-тираническими наклонностями. Морщил брови, тёр лоб, грыз черенок от лопаты. Давно у меня есть 2 заветных мечты – залезть на Эверест и обеспечить себя кефиром на ближайшие 250 лет. В конце концов, решился – вытащил из носка все сбережения и перевёл в ближайшем отделении банка на указанный счёт.
И вот! Дождался! Первый матч! Трепещите, Чили! Тут же косвенное подтверждение перспективности моих надежд – Чили боялись. Боялись так рьяно, что грубили нещадно и уже на 4 минуте получили жёлтую карточку. Гондурас прекрасно оборонялся и был на высоте. «Чего время попусту транжирить? – и так всё ясно!» – подумал я и лёг спать.
Каково же было моё изумление, когда утром радиоприёмник сбивчиво протараторил, что Гондурас проиграл. «Ну ничего! – раскинул я умом, окуная голову в таз с ледяной водой. – Это всего лишь первый матч в группе. Гондурас специально вводит публику в заблуждение, да и Чили, поди, так его испугались, что ненароком забили гол. Дальше всё пойдёт по намеченному!»
К следующему матчу от моей беспечности не осталось и следа. Ведь у испанцев, чемпионов Европы, от этого самого чемпионства могут вскружиться головы. Да так сильно, что позабыть напрочь, что им надо подвинуться с пути будущего чемпиона мира. Дабы прийти в себя, я купил на все оставшиеся деньги упаковку подсолнечных семечек, растолок толкушкой и съел, запив настойкой валерьяны.
Сердце билось ровно. Гудели вувузелы. Испанцы плели кружева. «Да уж, – шевельнул мозгами я. – Перед игрой они приняли далеко не семечки с валерьянкой». Бедные гондурасцы пребывали в глубоком недоумении – гонялись за мячом, словно неуклюжие гуси за бешеной мушкой, с которой испанцы были на одной волне временного восприятия.
Со двора донеслись крики. «Неужели опять бельё воруют?» – размышлял я, подходя к окну валерьяновыми шагами. Опасение не подтвердилось – всего-навсего дети сбивали кошку. Сбиваться кошка, судя по всему, не желала – всеми фибрами когтей впилась в тополь и отчаянно мяукала. Дети тоже были активны. Те, что постарше, кидали чем-то тряпичным – вроде завязанными в узлы носками. Но метче всех был взъерошенный рыжий карапуз, пулявшийся тапком.
О ужас! Цели поражены! Мяуканье сменилось истошным шипеньем, испанцы полыхали в голевом экстазе. Жалко и кошку, и Гондурас…
На следующий день я отправился к портному отдать на починку порванные с горя трусы. На выходе из подъезда споткнулся о ту самую кошку, но моя печаль была столь велика, что её было не усугубить. Кошка всполошилась, отвесила кровавую оплеуху и взлетела на дерево.
– Что Вам угодно? – вежливо осведомился портной каким-то непонятно знакомым вкрадчивым голосом.
– Трусы зашить надо, – отвечаю. – Тип какой-то околпачил насчёт Гондураса, вот и разодрал сгоряча. Поймаю – зашибу!
– Не стоит беспокоиться! Всё будет зашито в лучшем виде, и насчёт Гондураса никто никого не околпачивал. Если он с каким нужно счётом выиграет третий матч, а Чили с таким же выиграют у Испании, путь к свободе открыт. И поймать никого не нужно, и зашибливать – тоже. Ой! Что это у вас? Вы хлещете кровью, и без флага! Сейчас всё принесу, Вы не против?
Вернувшись с кусочком ваты и небольшим полотенцем, он аккуратно утёр с кошкиной оплеухи капельку крови и сказал:
– Это трёхполосное сине-бело-синее полотнище, на белой полосе которого размещено пять пятиконечных звёзд голубого цвета есть не что иное, как флаг Гондураса. Можете им махать сколько угодно! А именно, повесить на балконе для передачи Гондурасу поддерживающих импульсов. С Вас 850 рублей.
– Чё так дорого? – возмущаюсь. – На прейскуранте ведь написано, что «Починение трусов – 250 рублей»!
– Ну как это почему? Ещё 180 – за флаг и 220 – за медицинскую помощь.
– Получается не 850, а 650! – надвигаюсь я.
– И 200 за срочность, – мгновенно отпятился он. – Разве Вам когда-нибудь делали флаг за столь короткое время? А нужен он Вам вскоре, поскольку вскоре играет Гондурас.
Оставив у него косарь (так как не нашлось сдачи), я вышел.
Эх, растопырься глотка, развейся флаг! Заключительные матчи группового этапа! Гондурас, Чили, вперёд! Оле-оле-оле! Я был настолько неистов, что подробностей не помню – лишь плачевные результаты, зубов скрежет и разбитый унитаз.
Финальный свисток. В глазах темнеет. Меркнет экран. Надежды на Эверест и кефир крушатся. Чтобы продолжить жизнь, выхожу на балкон. Пух тополиный ноздри щекочет. Чихаю. Утираю флагом слёзы…
Гляжу, на балконах соседних тоже флаги гондурасские висят, колышутся, как бабочки голубые. Под ними в одуванчиках, окаймлённых заборчиком красным, кошка сидит. Гордая и свободная.
Воздымаю очи к небесам. Крохотное кучевое облачко плыло, почти касаясь верхушек тополей, а перистые раскатывались в выси могучими веерами.