На окраине бедной деревушки, где обычно паслось много коров и где все травы были примяты их тяжёлыми копытами, было полным-полно навоза. А глубоко под навозом, в своих тёмных тёплых норках, жили жуки-навозники и были весьма счастливы. Ведь навозных куч тут было много, а потому жуки ни в чём не имели нужды и наслаждались изобилием унавоженной земли каждый миг навозной своей жизни. Ленивы они были, пресыщены и всем довольны. Рыли себе норы в самом навозе и, не покидая своих домиков, насыщали круглые свои животы аппетитным лакомством — коровьем навозом.
Вот среди этих-то жуков и жил некий Жук-Землерой, о котором нужно сказать, что был он не совсем обычный жук. Хотя и жил этот Навозник как и прочие его собратья в глубокой норке под довольно крупной кучей навоза, но был иного склада. Как и прочие жуки наш Землерой, о котором идёт речь, не смел среди белого дня показаться на свет Божий, но только ночью, но было в нём нечто, что выделяло его из среды подобных ему жуков. А именно тем он отличался ото всех, что был весьма любопытен, так сказать, до материи света. Пуще всего на свете этот Жук-Землерой любил выползать на поверхность земли в светлую звёздную ночь, когда круглая голова большой жёлтой луны низко свисала над землёй и разливала серебристое своё свечение, казалось, до самого края поднебесного мира.
В такое время мой Жук покидал уютную свою норку и, взобравшись на самую верхушку своей навозной кучи, удобно там располагался. Долго-долго он, едва ли не до самого рассвета, смотрел на луну и думал про то, между прочим, что он сам точь-в-точь маленькая луна:
-Да, — рассуждал Жук, — я круглый и жёлтый как она и панцирь мой имеет такой приятный металлический отлив, словно лунный свет от рождения посеребрил мои одежды…
От этих мыслей Землерою становилось как-то тепло на душе и радостно в брюшке. Мысля себя частичкою огромной жёлтой луны, Жук даже забывал про вкусный навоз и возвращался в свою норку совсем-совсем ничего не евшим. Там, сидя у себя в норе, Жук вспоминал луну и любовался своим блестящим круглым жёлтым тельцем, радуясь, что он так сильно на неё похож. И казалось, что этому тихому счастью Землероя суждено было длиться до самых последних дней его скромной жучьей жизни. Но нет!
Надо же было такому случиться, что на окраине той самой деревни, где паслись коровы и где жили жуки-навозники, установили столб. Электрический. С проводами и, главное, с большой и яркой лампой. Ох и тарарам начался среди жуков! Никакого покоя ни днём, ни ночью — всегда свет, так что выползать наружу уже и небезопасно…
И только мой Землерой был рад такому новшеству. Выползет, бывало, из норы и сидит под жёлтым дождём электрического света. Смотрит на лампу и думает-думает-думает…
Впрочем, ни он один был такой любитель посидеть под уличным фонарём и поглядеть на матовое его свечение. Мельтешила тут и местная мошкара, и комары с соседних деревень, а главное часто стала сюда наведываться прелестная бабочка — Ночной Мотылёк. Ничего прекрасней в своей жизни мой странный Жук-Землерой не видел прежде! Затаивая дыхание, Навозник не спускал своего томного взгляда с чудного существа, запечатлевая каждое его движение в своём сердце.
Что до Ночной этой Бабочки, то она тоже заприметила Жука-Навозника, потому что его влечение к свету просто нельзя было не заметить. Нельзя было ей и не заметить его восхищённого взгляда, переливающихся романтическим свечением одежд и усиков, на кончиках которых трепетала от любви и восторга жучия его любовь.
Как-то совершенно непонятно для самих себя Жук и Ночной Мотылёк, купаясь под матовым свечением электрического фонаря, не мыслили уже жизни друг без друга.
Ночная Бабочка не переставала рассказывать Жуку про свой мир, весь пронизанный какими-то совершенно фантастическими реалиями. Землерой смотрел на Мотылька широко раскрытыми глазами и не понимал, как всё то, что говорит ему Ночная Бабочка. может умещаться в тесном мире? (А Жук был уверен, что мир весьма тесен, потому что он мыслил его пространством своей навозной норки).
Между тем Жук рассказывал Ночной Бабочке про то, как тепло и уютно в его норе. А ещё про то говорил Ночной Бабочке Навозник, что нет ничего приятнее запаха свежего навоза.
Ночной Мотылёк конечно же внимала всей своей сутью речам Навозного Жука, нисколько не сомневаясь в том, что навоз это действительно нечто прекрасное. Впрочем и Землерой твёрдо верил в то, что слышал из уст Ночной Бабочки о её мире…
Все эти рассказы о мирах друг друга сближали Жука и Бабочку раз за разом всё сильнее и сильнее. И однажды эти два создания прониклись друг ко другу такой сильной любовью, что каждый из них во что бы то ни стало решил осчастливить один другого красками и ароматами своего мира, прекрасней и ценнее которого, по мнению каждого из них, не могло быть ничего на свете!
Сначала Ночной Мотылёк попыталась от порыва любящего своего сердца разнообразить мир Землероя тем, что больше всего её радовало. Как-то раз она на ворсинках своих трепещущих лапок принесла Жуку свежую пыльцу луговых цветов. Но Навозник отчего-то даров этих оценить не смог. Он как-то зарылся своей массивной головой в рыхлую почву и даже изменился в цвете…
Ночная Бабочка, явно не ожидавшая такого поведения своего возлюбленного, несколько даже смутилась. Но очень скоро, впрочем, оправилась и подумала, что Жук ведёт себя так от счастья.
Навозник же, окунувшись с головой в привычный для себя мир, тоже скоро одумался и выполз из земли на поверхность. Спешно он попросил у своей возлюбленной прощение за столь далеко не джентльменский поступок, оправдываясь новизной ощущения. Чтобы как-то сгладить своё некрасивое поведение, Землерой пригласил свою избранницу в свой дом, уютней которого по его мнению нет ничего на свете. С превеликим удовольствием Ночной Мотылёк приняла приглашение Жука. Но едва тот втиснул Бабочку в узкий вонючий проход тесного своего жилища, как она тут же стала задыхаться и даже потеряла сознание. Еле-еле, до смерти перепуганный Навозник. успел вынести свою возлюбленную на поверхность земли прежде, чем та умерла.
Едва отдышавшись, Ночная Бабочка вдруг поняла, что её мир и мир Жука никогда не пересекутся. Понял это и Жук. Угрюмо он размышлял о том, что мир Ночной Бабочки, несмотря на всю его любовь к ней, омерзителен для него — Навозного Жука. А ещё он понял теперь, как никогда прежде то, что его тесный и вонючий мир убийственен для той, драгоценнее которой для него нет больше никого и никогда не будет!
Вот так до сей поры под матовым светом уличного фонаря мучаются своей любовью друг ко другу два совершенно разных существа — Жук и Ночная Бабочка.
Днём, когда золотое солнце освещает землю, Жук и Ночной Мотылёк, прощаясь друг с другом, уходят каждый в свой мир. Но лишь круглая луна явит свой лик на тёмном небе, зажигая звёзды, влюблённые вновь стремятся один к другому-под матовое свечение электрического фонаря, которое однажды и обручило их!
/06.04.2010г., г.Наро-Фоминск, СаЮНи/