Мы, дети ада… ( продолжение).

Лена.

Зоя Павловна вышла со школы с двойственным чувством: с одной стороны была возможность неплохо подзаработать, с другой- соглашаться на предложение директора- значило прервать отпуск и снова погрузиться с головой в омут повседневной работы. Правда ненадолго, всего-то на две недели, но после десяти дней, проведенных в относительном безделии, Зое Павловне очень не хотелось снова быть в окружении детей и чувствовать ответственность за них. Но отказать директору было почти невозможно. Просьба была сродни приказу, а молодому педагогу очень не хотелось портить отношения с властной и злопамятной Верой Александровной. Зоя Павловна снова вспомнила телефонный звонок, свое поспешное появление в школе и короткий разговор в кабинете.
— Зоенька, я понимаю, у Вас отпуск. Но поймите и Вы: кому-то ведь надо поработать в лагере. Всего-то на две недели, а потом наслаждайтесь дальше своим свободным временем. Мы думали Светлану Алексеевну отправить, но у нее проблемы. А ВЫ человек молодой, свободный, детей нет, успеете еще отдохнуть! Да и денег заработаете. За эти недели Вы получите почти месячную зарплату. Подумайте и завтра дайте ответ.
« А что тут думать,- промелькнуло в голове Зои Павловны,- придется соглашаться. Ладно, хоть заработаю немного, а то от отпускных скоро ничего не останется».
Она торопливо зашагала по улице, прикидывая, что взять с собой в лагерь и что еще нужно будет прикупить. Когда Зоя Павловна подошла к дому, от сомнений не осталось и следа, а в душе было чувство ожидания чего-то нового и желание действовать.
« А ведь я никогда не была в лагере,- подумала она, громыхая ключами у дверей,- мама рассказывала, что ездила после третьего курса, раньше все проходили там летнюю практику, было весело, интересно, а теперь этого нет. Ладно, поеду-посмотрю!»
Через два дня Зоя Павловна тряслась в стареньком автобусе, подпрыгивающем по бездорожью по направлению к детскому оздоровительному лагерю, расположившемуся в лесу на берегу реки.
Аккуратные фанерные домики со свежевыкрашенными крышами и колышущимися в окнах занавесками привели Зою Павловну в восторг. Они стояли полукругом вокруг большой спортивной площадки; чуть поодаль была видна длинная беседка с лавками и столом; рядом — небольшая эстрада под навесом, с которого свисали шарики и разноцветные сердечки. На ярко окрашенных скамеечках сидело несколько девочек; на площадке мальчишки гоняли мяч; какой-то мужчина в спортивном костюме постоянно дул в свисток, надеясь хоть таким образом напомнить подросткам о правилах игры.
« Здорово!- подумала Зоя Павловна, пытаясь понять, в каком из домиков ей отыскать начальника лагеря,- Как будто в другой мир попала!» Она решительно зашагала к площадке, чтоб поинтересоваться у мужчины, куда же ей идти. Какое-то шевеление привлекло внимание, и Зоя Павловна увидела недалеко от себя девочку лет четырнадцати. Хрупкая, тоненькая, она сидела прямо на земле, привалившись к стволу дерева и смотрела на незнакомку. Ее растрепанные русые волосы свисали на узкое лицо, на котором выделялись большие голубые глаза. Зоя Павловна подошла ближе и как будто споткнулась об этот взгляд: на нее смотрели глаза старого, уставшего от жизни человека; в них не было никаких эмоций, только безразличие и тоска, как будто человек давно уже похоронил все, что было ему дорого и теперь живет только в ожидании своей смерти.
— Здравствуй,- Зоя Павловна постаралась выдавить из себя улыбку, но ей это плохо удалось,- я ваш новый воспитатель. Ты не проводишь меня к начальнику лагеря?
Девочка послушно поднялась. Она молча стояла перед Зоей Павловной опустив голову и ожидая дальнейших распоряжений. Свесившиеся волосы прикрывали пол-лица, руки нервно перебирали края вытянувшейся неопределенного цвета футболки. « Серая мышка,- вдруг подумала Зоя Павловна,- такую не сразу и заметишь.»

— Ну что, пойдем?- спросила она и направилась к первому домику.

Девочка, чуть отстав, шла за ней.

— Тебя как зовут?- обернувшись спросила Зоя Павловна .- И почему ты одна? Что к подружкам не идешь? Смотри, как они смеются! Наверное, что-то веселое рассказывают!
В ответ на ее слова девочка словно сжалась: голова опустилась еще ниже, плечи ссутулились.

— Меня Леной зовут,- тихо произнесла она,- Лена Ивашова. А Вам надо туда,-выпятив подбородок, девочка показала на домик, стоящий чуть в отдалении от остальных,- там наша заведующая и инструкторы. Можно я тут останусь?

— Да, конечно,- Зоя Павловна еще раз оглядела свою спутницу,- спасибо тебе, теперь я и сама дойду.

Озираясь затравленно, как зверек, Лена шмыгнула в кусты. Ее силуэт еще несколько секунд мелькал между ветвей; слышался тихий шум шагов , а потом все стихло, словно девочки и не было только что рядом.

« Странно,- подумала Зоя Павловна, направляясь к указанному домику,- как будто она чего-то боится.»
Через несколько минут Зоя сидела в уютной комнатке за столом, на котором громоздились папки, брошюры, какие-то поделки из бумаги и картона. Хозяйка кабинета, пышная, говорливая особа , приветливо встретив новенькую воспитательницу, тут же огорошила ее признанием.
— Как хорошо, что Вы приехали! Здесь же никто не хочет работать. В этой смене у нас ребятки из детского дома. А с ними трудно,воспитателей не хватает, вот мы и попросили прислать нам в помощь учителей. Знаете, а давайте-ка я назначу Вас во вторую группу! Там наша Ольга одна все никак управиться не может, вот вдвоем и будете. И Вам легче, и ей помощь!
Еще полчаса ушло на инструктаж, знакомство с лагерным распорядком и с территорией. А потом, сидя в большой беседке за длинным столом Зоя Павловна знакомилась с теми, кто на две недели становился ее подопечными.
— Ну все,- скомандовала наконец Ольга,- пока можете расходиться. Через пятнадцать минут идем на речку. Не забудьте полотенца. И еще, чтоб карт я не видела. Иначе все остальное время сегодня будете помогать на кухне. А мы тут с Зоей Павловной еще побеседуем.
Дождавшись, пока беседка опустела, она подсела к Зое.
— Ну, как Вам дети? Они, конечно, трудные, но общий язык найти с ними можно. Знаете, у каждого из них своя трагедия, и это надо учитывать. Некоторые из них повидали такое, что нам только в страшных снах приснится может. Так-то!
— А вот эта девочка, Лена Ивашова, она какая-то замкнутая, села отдельно от всех, ни на кого не смотрит… С ней что, не хотят дружить?
— Дружить… Слово для здешнего контингента какое-то экзотическое. Дружба здесь редкость. Больше страх, заискивание друг перед другом, подчинение. Зоя, это совсем другой мир! А Лена… Она не такая, как все, в этом-то все и дело.
Уже несколько дней Зоя Павловна старательно вживалась в новую для себя роль воспитательницы детского дома. Больших усилий это не требовало. Надо было только четко соблюдать все инструкции и быть строже и жестче. Дисциплина… Это было основное требование, малейшие поблажки- и ситуация могла выйти из-под контроля. Зоя Павловна чувствовала особую атмосферу, царившую в лагере: здесь не было того добросердечия, к которому она привыкла в стенах школы; постоянное напряжение, внимание и строгость- вот основные правила, которые внушала ей Ольга. Иначе и быть не могло. Зоя Павловна помнила, как в первый день она угостила конфетами двух девочек из младшей группы. Девчонки, радостные, убежали, а через некоторое время ее вызвала к себе заведующая лагерем, Лариса Ивановна. От ее утреннего добросердечия не осталось и следа.
— Зоя Павловна, я не предупредила Вас сразу, и это моя вина. Запомните пожалуйста, здесь нельзя никого выделять! А на всех конфет у Вас не хватит. Я понимаю, что Вы угостили девочек от всей души. Но здесь другие законы! Чтоб больше такого не повторялось!

— Я не понимаю,- тихо произнесла Зоя Павловна,- что-то произошло? Но конфеты свежие, они не могли отравиться!

— Да при чем тут отравление? Как Вы не понимаете! У них отобрали конфеты. Две отдали сами, а третья с разбитой губой в медпункте сидит, плачет.

Зоя Павловна почувствовала дурноту.

— Как!? Из-за какой-то конфеты?

— Да, из-за конфеты! Поэтому, пожалуйста, все свои симпатии и антипатии запрячьте глубоко в себя. Поймите Вы, это совершенно другие дети, не такие, с которыми Вы всегда работали. У них другие понятия, другое мировоззрение, другая жизнь. Я прошу Вас, подумайте над этим и не делайте больше таких ошибок.

Теперь Зоя Павловна старательно глушила в себе все чувства, стараясь быть ровной со всеми. И ей это почти удавалось. Почти, потому что, когда она видела Лену, в ее душе что-то переворачивалось: хотелось подойти, приласкать, утешить. Иногда Зоя Павловна выжидала момент, когда Лена уходила от всех подальше в кусты и, потихоньку, озираясь по сторонам, шла за ней. Только так она могла побыть рядом с девочкой, к которой прикипела всем сердцем. Разговорить Лену было трудно. Такие, как она, не сразу раскрываются. Чтоб их понять нужно время и силы, моральные силы. Ее прошлая жизнь и внутренний мир были наглухо закрыты для всех. Лена с неохотой говорила о детском доме, а на вопросы о том, как она сюда попала, отмалчивалась. От Ольги Зоя Павловна узнала, что Лена появилась здесь год назад. В аварии погибли родители, а бабушка и тетка давно уже были на пенсии и поэтому им отказали в опеке. Когда-то Лена играла на фортепьяно, пела в хоре, занималась танцами, чтение было ее любимым занятием; теперь жизнерадостная и общительная девочка превратилась в угрюмого, затравленного зверька.

— Знаете, Зоя,- подытожила Ольга свой рассказ,- родители Лены вложили в нее те качества, которых нет у детдомовских ребят: понятия чести, достоинства, доброты. А здесь все это лишнее. Вот она, что называется, и не пришлась ко двору. Девочки ее просто не приняли. Да и их можно понять… Что они видели в своей жизни? Пьянки и драки родителей, мат и ругань. А Настена вон, вообще дочь воров, оба родителя сейчас сидят за разбой, она на год старше остальных, вот и заправляет всеми; Татьяна с Дашей- отказники, с детства по приютам скитаются, не знают, что такое материнская ласка. У Маринки отец от пьянства умер, мать лишили родительских прав. Конечно, Лена для них чужая. Она из другого мира. Они, может, счастливы были бы поменяться с ней местами, но им-то этого не дано. Отсюда и озлобленность на нее, и неприятие. Ненависть рождается быстро. Они не умеют прощать или дарить. Они умеют только брать, брать все, что можно и бежать от всего, что есть. Вам Лена руки свои не показывала? Они же все в синяках! Бьют ее, а мы ничего поделать не можем. Да и она сама ничего не говорит, только « упала», «ударилась» и все. Милицией пугать-смысла нет. Знают они, паршивки, что на них, несовершеннолетних и законов-то нет, а на учете они и так стоят. Вот и получается замкнутый круг.

Ольга тяжело вздохнула.

— Мы тут пытаемся хоть как-то разнообразить их жизнь, хотя бы чему-то научить их, чтоб они поняли, что в мире есть добро, справедливость, любовь. Но здесь они бывают раз в год , приезжают на одну смену, потом их сменяют другие. А там, в детском доме их ждет совершенно другое. Там выживает сильный, и наши нравоучения им там не нужны. Вот так-то, Зоенька! Теперь и Вы знаете, что такое изнаночная сторона жизни! Ну, ладно, заболтались мы с вами. На днях дискотеку решили организовать. Пойдемте, посмотрим, как наши детки к ней готовятся!
Несколько дней прошло в подготовке к предстоящему событию: клеили разноцветные фонарики, развешивали гирлянды, придумывали игры. Лариса Ивановна даже выделила деньги на призы и подарки. Зоя с болью заметила, что Лена не принимала никакого участия во всеобщем оживлении. Она одиноко бродила по лагерю, молча выполняла задания старших, не проявляя ни малейшего интереса к тому, что происходит вокруг нее.
Дискотеку решили провести в последний день смены. Вечером весь лагерь переливался разноцветными огоньками. Приглашенный Ларисой Ивановной ведущий сыпал остротами и в перерывах между танцами организовывал немудреные игры с призами.

— Зоя Павловна, идите к нам!- голос Настены прерывался от радости, глаза задорно блестели.

— Нет, нет, девочки, я посижу, посмотрю на вас. Вы такие все красивые, веселые.- попыталась отговориться Зоя, но ее подхватили и повели в круг. В шумящей, веселящейся толпе она пыталась найти Лену. Но девочки не было. Покрутившись еще минут десять на площадке, Зоя Павловна направилась к к домику, где жила Лена с подругами по детдому.

-Тут есть кто-нибудь?- позвала она, приоткрыв дверь,- Ивашова, ты здесь?

В ответ послышался скрип кровати и зажегся свет. Зоя Павловна вошла в комнату.

— Ты что тут сидишь одна? Пойдем потанцуем! — она присела на краешек кровати и посмотрела на Лену.- Ну что ты прячешься?

— Мне не хочется,- тихо произнесла девочка, испуганно гладя на Зою,- пожалуйста, можно, я тут побуду? Мне хорошо одной, Вы не беспокойтесь. И потом, я спать хочу.

— Ну, ладно,- растерялась Зоя Павловна,- тогда не буду тебе мешать. Спокойной ночи!

Встав с кровати, она направилась к двери и постояла еще несколько секунд в надежде, что Лена все-таки выйдет вместе с ней, но девочка, накрывшись с головой, отвернулась и стенке и замерла. Зоя Павловна вышла. Уходить не хотелось. Что-то держало ее около домика, и Зоя Павловна решилась на то, что всегда считала подлостью: подождать и подсмотреть. Ждать пришлось около получаса. Дискотека закончилась: затихла музыка, стали гаснуть фонарики, все тише и глуше становились голоса. Зоя Павловна обежала домик и присела в кустах под окном.
Девчонки вбежали толпой, наперебой рассказывая о своих дискотечных приключениях. На Лену они не обращали внимания, как будто ее и вовсе не было. Рассевшись на кроватях они громко смеялись, перебивали друг друга, кто-то даже запел. Зоя Павловна прислушивалась к их голосам, стараясь успокоить себя, что тревога ее напрасна и девчонки, поболтав, улягутся спать. Но тут входная дверь хлопнула и в комнату вбежала Настена. Черноволосая, большеглазая с уже сформировавшейся фигурой, она выглядела королевой среди своих подружек. Девчонки уважали и боялись ее, а еще восхищались той нагловатостью и уверенностью, которые сквозили в каждом ее движении.

— Настен, а я с Вовкой сегодня целовалась,- послышался голос Даши, вертлявой девчушки с яркими веснушками на носу и волосами цвета меди.

— Подумаешь, Вовка! Только и достоинств, что высокий! А я вот с Димкой, вожатым из первого отряда закрутила. Вот это тема! Ну там, все дела… то да се… Про отбой можно и не вспоминать. Мы договорились по-тихому сегодня через часик встретиться. Пусть все уснут только!

Зоя Павловна осторожно отошла от окна и встала в темноте за кустами, вытягивая голову и заглядывая в открытое и освещенное окно.

Настена от нетерпения кружилась по комнате, напевая какой-то веселый мотив. Остановившись перед шкафом, она распахнула дверцы.

— Я не поняла,- раздался ее голос и в нем прозвучали нотки раздражения ,- а где моя майка?

Она посмотрела на замолчавших девчонок и тут ее взгляд упал на кровать Лены.

— Слышь ты, шалашовка недобитая, где моя черная майка? Ты же весь вечер тут торчала, никуда не выходила!

Она подошла к кровати, и по ее движению Зоя Павловна поняла, что Настена сдернула с Лены одеяло.

— Я не знаю, я не брала.- раздался голос Лены.

-Я не спрашиваю, брала ты или нет, Я спрашиваю, где она?

— Оставь меня в покое,- в голосе Лены уже звучало отчаяние,- говорю же тебе, не видела я твою майку!

Схватив Лену за волосы, Настена стащила ее с кровати и швырнула на пол. Первый удар ногой был сигналом к дальнейшим действиям. Подскочили остальные. Лена молчала, не сопротивлялась. Съежившись на полу, она старалась прикрыть руками голову от сыпавщихся на нее ударов и ее молчание еще больше раззадоривало Настену.

— Добить тебя надо, незачем таким, как ты жить,- прошипела она, наклоняясь к Лене и приподнимая ее голову,- давайте, девки. Пусть колется, куда майку мою дела…

Плеча Зои Павловны что-то коснулось. Вздрогнув она обернулась и увидела физрука делавшего обход территории.

— Что это Вы, Зоенька, в темноте тут стоите? Кого-то ждете?

— Егор, посмотрите, что там у девчонок происходит? Я что-то понять не могу.

Егор повернулся к окну.

-Ах, вы сучки малолетние,- прохрипел он, отбрасывая в сторону сигарету,- ты смотри, что делают!

Он рванулся напролом через кусты к домику. Зоя Павловна ринулась за ним.

— Стоять!- гаркнул Егор, распахивая настежь дверь и врываясь в комнату.- Назад все, я сказал!

Зоя Павловна бросилась к лежащей на полу Лене. Приподняв ее голову, Зоя ахнула: из рассеченной брови и разбитых губ тоненькими струйками текла кровь; расцарапанные щеки начинали багроветь; мертвенно-бледное лицо пугало своей неподвижностью. Зоя Павловна стащила с Лены длинную майку: все тело девочки было покрыто кровоподтеками и синяками. Хрупкое тело, в котором едва теплилась жизнь, было усыпано синими, красными и желтыми пятнами, а на кистях рук виднелись тонкие белые шрамы .

— Егор, врача скорее! Она же без сознания!

Схватив стакан,Зоя Павловна облила Лену водой и попыталась переложить ее на кровать.

— И милицию, Егор, вызывайте милицию!- прокричала Зоя вслед убегавшему Егору, а потом посмотрела на девчонок.

Ее поразило выражение их лиц: в них не было раскаяния, только интерес и еще не остывший звериный запал. Потные, разгоряченные, они тяжело дышали, переглядывались и даже улыбались, как будто ничего из ряда вон выходящего не произошло и то, что они сделали, было одним из очередных эпизодов их серой будничной жизни.

— Что же вы сделали, девочки?- спросила Зоя Павловна с ужасом переводя взгляд с одной на другую,- Как же вы жить будете? Люди вы или кто?

Она и не замечала, как по ее щекам текли слезы, а рука непроизвольно растирала их по всему лицу.

— Как же так?- бормотала она,- За что?

С шумом вбежала медсестра. Видавшая виды женщина не удержала эмоций.

— Поганки! Как посмели?! Она же такая же, как и вы! Уродки, нелюди, звери!!!

Дрожащими руками она вытащила шприц.

— Сейчас, девочка, сейчас полегче будет. Зоя, и Вы бы валерьяночки выпили, вас же трясет!

Еще через полчаса « Скорая» увезла Лену в стационар, а Зоя Павловна, покрасневшая, с опухшим от слез лицом, сидела у Ларисы Ивановны перед чашкой дымящегося чая.

— Я этого так не оставлю. Ведь у нее есть родственники! Мне Ольга рассказывала. Лариса Ивановна, ведь надо же что-то делать!

— Даже не знаю, что сказать,- пожала плечами Лариса Ивановна,- это надо, наверное, в опекунский совет обращаться. Вы же тоже завтра уезжаете. Вам и карты в руки. Только сначала в детский дом зайти надо, там Вам все и объяснят.

— Я зайду! Завтра же. Только сначала в больницу съезжу. Она ведь там совсем одна. Лариса Ивановна, что же будет с этими детьми, когда они вырастут? В кого они превратятся?

Короткая летняя ночь заканчивалась. Где-то несмело заверещала и замолкла птаха. Предутренний ветерок заиграл листвой, а на горизонте появилась серая полоса. Тьма отступала перед ней, уступая место зарождающемуся дню, который нес с собой надежду и веру. Глубоко вздохнув, Зоя Павловна решительно отодвинула от себя чашку.

— Пойду собираться,- сказала она, и в ее глазах сверкнул упрямый огонек,- надо будет выехать пораньше. А девочку я не оставлю! Все пороги обобью, но своего добьюсь! Все равно, добьюсь!..

P.S. “ Здравствуйте, дорогая Зоя Павловна! Пишет Вам тетя Лены Ивашовый, Вы помните ее? Вот уже почти месяц, как Леночка дома. Мы очень благодарны Вам за все, что Вы для нас сделали! Мы и сами с бабушкой пытались вернуть Лену, но все было напрасно. Говорили, что возраст наш не позволяет взять опекунство. Если бы не Вы со статьей в газете, даже не знаю,что было бы с нашей девочкой. Спасибо Вам! Вчера Лена первый раз за этот месяц запела. Правда тихо, почти шепотом, но для нас это была такая радость! Она ведь почти не разговаривала, а тут запела! Я думаю, что теперь все пойдет на лад. Лена обязательно Вам напишет, только чуть позже. Пока, все, что напоминает ей о детдоме, вызывает у нее слезы, поэтому мы стараемся ничего не говорить о том времени и не расспрашивать ее. А Вам еще раз спасибо за Вашу доброту, отзывчивость, человечность! Как хорошо, что именно Вы встретились на ее пути!

С уважением

Анастасия Кирилловна Ивашова.»

Мы, дети ада… ( продолжение).: 4 комментария

  1. irina korotkova удивительно трудная тема, но читается легко. Правда при прочтении рождает массу эмоций. К сожалению наверное пока неразрешимая проблема детских домов и детей оказавшимися сиротами при живых родителях. Таких как Леночка, тоже не мало и это особая ранимая категория детей. Где найти ответ и как согреть теплом детей отставленных уже в первые часы появления на свет, если они от рождения иногда и не знают, что это такое родительская любовь и дом.
    Очень достойный рассказ и вечная тема. И такие рассказы Ирина нужны. Они очищают душу и заставляют задуматься.
    С уважением. Надежда.

  2. Ирина, когда я читала ваше произведение, то на глаза невольно навернулись слезы. Бедная девочка. Через чего ей только пришлось пройти?.. Какое счастье , что жизнь свела ее с этой женщиной. Она стала для нее словно ангелом спасителем. Хороший рассказ. Пять.

  3. Ирина, от меня тоже пять! Очень нужная тема, но не каждый об этом пишет. Побольше бы вот таких рассказов, тогда может быть люди начнут задумываться о своих поступках и станут более чуткими к чужим бедам. Спасибо Вам за Вашу душевность и за хорошую прозу, а я с нетерпением буду ждать Вашего следующего рассказа! Творческих Вам успехов! С уважением Евгений Заикин.

Добавить комментарий для Катрина Алекс

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Я не робот (кликните в поле слева до появления галочки)