В мире живут миллиарды людей, и что творится в душе у каждого нам никогда не узнать. Кто-то замыкается в своей душе, как в комнате без окон, кто-то жертвует её другим людям, а кто-то просто плюёт на неё и не видит в этом проблемы. А какая душа у вас?..
1. Псих
Едва ступив на порог квартиры, Вадим тут же схватил улыбающуюся Олесю в объятья и стал кружить.
— Солнце, у меня отличная новость! Свершилось то, к чему я шёл всю свою жизнь! Доставай шампанское.
Олеся бросилась к холодильнику и извлекла прибережённую для особого случая бутылку «Советского». Вадим принёс бокалы.
— Итак,- начал он, раскручивая проволоку. Олеся замерла в торжественном ожидании.- С понедельника я директор нового филиала нашего банка!
— Серьёзно? Как здорово!- воскликнула Олеся.
— И завтра мы переезжаем в Питер!
Глаза Олеси тут же погасли.
— Я не могу переехать, Вадик.
Раздалось громкое «бам!», пробка отлетела в стену.
— Так,- глаза Вадима, которые секунду назад светились радостью, начали наливаться злостью.- С чего вдруг?
— Ты же знаешь…- Олеся поставила пустой бокал и опустилась на стул.
— Всё из-за этого психа, да?
— Роберт не псих.
— А кто же по-твоему?- Вадим выпустил несколько огненных искр из глаз.
— Он аутист.
— Велика разница! Послушай, ты что всю жизнь собираешься ходить за этим недоразвитым и вытирать ему слюни?!- орал Вадим.
— Прекрати. Я обещала маме.
Вадим опустился перед Олесей на колени и взял её ладони в свои.
— Солнышко моё,- смягчился он,- ну давай уедем, прошу тебя.
Олеся посмотрела в его чёрные глаза. Она любила Вадима, даже очень сильно, чтобы представить себя без него. Но у неё был старший брат, которого она тоже любила, или даже больше жалела, и которого она никак не могла бросить. Это было всё равно что оставить умирать раненное животное.
— Прости, Вадик, я не могу.
Его глаза снова запылали.
— Хорошо,- процедил он сквозь зубы,- давай возьмём его с собой.
— Для него это слишком большой стресс.
— Проклятье!- Вадим подскочил на ноги.- Тебе вообще на меня плевать?! Ты понимаешь, какой шанс мне выпал? Ты понимаешь, что если я сейчас откажусь, то так и останусь на всю жизнь нищим? Нищим, Олеся!- выкрикнул он ей в лицо.- Ты это понимаешь?!
— Перестань, пожалуйста,- прошептала Олеся.
— А всё из-за кого?- пенился Вадим.- Из-за одного ПСИХА, прыща на моей заднице!
— Вадик, я прошу тебя!- взмолилась Олеся.- ну хорошо, мы поедем. Только не называй Роберта психом.
— Ну вот и решили,- Вадим плеснул в бокал шампанского и выпил одним глотком.- Праздник окончен.
2. Мир Роберта
Олеся приоткрыла дверь и заглянула в комнату. Роберт сидел на кровати, сгорбившись, и смотрел телевизор. Его широко раскрытые глаза были устремлены в экран, пальцы теребили друг друга, он был поглощен зрелищем. Роберт был похож на большого ребёнка. При виде его в груди у Олеси всегда появлялось щемящее чувство жалости, хотелось его обнять, погладить по голове. Но он шарахался её прикосновений, словно она была покрыта иголками. И на ласковые слова он отвечал только своей привычной фразой «Олеся – моя сестра». Он даже ни разу за всю жизнь ей не улыбнулся и не посмотрел ей в глаза. Да, Олесе было с ним трудно, но она привыкла. Он стал неотъемлемой часть её жизни. И лишь иногда, очень-очень редко она ощущала его обузой.
Олеся опустилась на кровать рядом с Робертом. Он не шелохнулся. Всегда в это время он смотрел свою любимую передачу. Олеся терпеливо ждала. Через двадцать минут передача закончилась, и Роберт перестал обращать внимание на телевизор, будто его вообще здесь не было.
— Олеся – моя сестра,- сказал он отрывисто тихим голосом.
— Да, это я,- кивнула Олеся.- Послушай, Роберт, Вадик предложил нам…
— Вадик не любит Роберта,- он сложил ладони между колен и стал слегка покачиваться вперёд-назад.
Олеся тяжело выдохнула. Значит, он слышал крики Вадима. Переубедить его будет трудно.
— Нет, Роберт, Вадик тебя любит,- сказала она как можно мягче.
— Вадик называл Роберта психом. Роберт не псих.
— Нет, Роберт, ты не псих. Вадик не хотел этого говорить, он любит тебя.
— Вадик не любит Роберта.
— Но я люблю его, как ты не можешь этого понять?!- не сдержавшись, выкрикнула Олеся.- Можешь ты хоть иногда уважать моё мнение? Я всё для тебя делаю, почему ты не можешь хоть раз что-то сделать для меня?
— Олеся любит Вадика. Роберт понимает,- сказал он, продолжая покачиваться.
— Прости, Роберт, прости,- Олеся положила ладонь ему на плечо, но он весь съёжился в комок, и она убрала руку.- Я и тебя люблю, ты веришь мне?
— Олеся любит Роберта.
— Да. Вадик предложил нам пожить в Питере. Мы будем вместе. Пока я с тобой, я никому не дам тебя в обиду, Роберт. Ты поедешь со мной в Питер?
— Роберт не знает, где это,- он перестал покачиваться.
— Это не очень далеко от дома. Там красиво, тебе понравится.
— Там есть тумбочка?
— Я не знаю. Но мы обязательно купим тебе тумбочку. У тебя будет точно такая же комната, хочешь?
— Да, Роберту нравится его комната,- кивнул он.
— Значит, мы договорились. Смотри, Роберт, уже время обеда. А что у нас сегодня на обед?- улыбнулась Олеся.
— Сегодня суббота. В субботу на обед вермишелевый суп и оладьи с малиновым джемом.
— Верно, Роберт. Пойдём?
Олеся встала и отправилась в кухню. Роберт потопал за неё следом семенящими шажками, как слонёнок идёт за своей мамой.
3. Часы
На следующий день Вадим приехал утром, чтобы погрузить багаж и отправиться в путь. Но та гора, которую собрала Олеся заставила его схватиться за голову.
— Мне кажется, ты не упаковала разве что стены. Ты в своём уме? У меня не фура!- вспылил он.
— Это вещи Роберта,- спокойно ответила Олеся.
— Что? А ты не думала, что кроме вещей Роберта в Питер ещё едем мы?
— Вадик, я прошу тебя, это нужные вещи.
Вадим стал рыться в сумках.
— Вот скажи, зачем ты взяла настольную лампу и… шторы? Олесь, ты что думаешь, что в Питере вообще нет штор??
— Я обещала Роберту точно такую же комнату, как здесь.
— Да? А почему ты не пообещала ему ещё и дом в Майами?- Вадик сжал кулаки.- И где же сам… Роберт?
— Он завтракает.
— Завтракает?- выпучил глаза Вадим.- А он не мог раньше позавтракать?
— Роберт всегда завтракает в восемь часов.
— Замечательно!- воскликнул Вадим с кривой усмешкой и вышел из квартиры с первой порцией багажа.
Через полчаса вещи были запиханы в машину. Осталось только загрузиться самим пассажирам и отправляться в путь. Дорога предстояла долгая. Роберт вышел из подъезда с серьёзным лицом, глядя на большие электронные часы, которые держал обеими руками, и «слоником» протопал к машине. На нём были идеально выглаженные бежевые брюки со стрелками и рубашка, застёгнутая на все пуговицы. Он остановился у открытой задней двери автомобиля. Оттуда едва не выпадали сумки и коробки.
— Ой, там тесно, мне туда не влезть.
— Уж придётся попытаться,- раздражённо ответил Вадим.- Это же твои вещи.
Роберт начал протискиваться в дверцу, при этом не выпуская из рук часов. Но чтобы это сделать, нужно было хоть как-то помогать себе руками, и поэтому у него ничего не получалось.
— Да что ты вцепился в эти часы? Дай сюда!
Олеся не успела остановить его вовремя. Он попытался выхватить часы, но Роберт резко дёрнулся, словно рука Вадима несла в себе заразу. Часы упали на асфальт и разбились.
— Боже мой, Вадик, что ты наделал?- с ужасом в глазах, будто он убил Роберта, Олеся бросилась к обломкам.
— Это я наделал?- заорал Вадим.- Какого чёрта он от меня шарахается?! Я что лишайный?
В это время Роберт, с силой заламывая себе пальцы, затянул:
— А-а-а, мои часы, часы мои, мои часы. Мне нужны мои часы, нужно смотреть время. В двенадцать-ноль-ноль начинается передача, нужно следить по часам.
При этом глаза Роберта будто не смотрели вообще. Они были открыты, но взгляда не было. Роберт стоял, ломая себе пальцы, и всё твердил: «мои часы, часы…». Вадим замер, глядя на него.
— Роберт, успокойся, всё хорошо. Вот твои часы,- Олеся протянула ему обломки.- Вот, возьми. Их можно починить, и они снова будут показывать. Ты снова будешь смотреть время. Всё хорошо, мы не пропустим передачу. Садись в машину.
Роберт наконец-таки забрался на сидение и, прижимая к себе остатки часов, стал покачиваться.
— И часто он так?
Вадим заметно расслабился, будто он жуть как хотел причинить Роберту боль, и такое удовольствие ему предоставили.
— Вадик, ты что не понимаешь, что он может себя покалечить?- набросилась на Вадима Олеся, при этом не повышая голос.
— Да я уже заметил,- хмыкнул Вадим.- И кстати, где ты собираешься показывать ему передачу?
— Я не знаю, Вадик. Но к двенадцати часам нам кровь из носу нужен телевизор.
— Ладно, знаю, в Твери есть кафешка с теликом. Возможно, успеем к обеду. Поехали, нам ещё на МКАДе в пробке торчать.
В машине Роберт постоянно перебирал обломки часов покрасневшими пальцами и что-то бормотал себе под нос.
— Слушай, может, заберём их, чё он тарахтит?- обратился Вадим к Олесе.- Починим в Питере.
Она сидела отвернувшись к окну, грустна и задумчива.
— Роберт сам их починит,- ответила она сквозь свои мысли, не поворачиваясь.
— Что?- усмехнулся Вадим.- Он их держать-то толком не может!
Олеся не ответила. Её убивала жестокость Вадима. Она знала его совсем другим и никак не могла понять, почему он так ненавидит Роберта. Правильнее сказать, она не понимала, как вообще можно его ненавидеть. Это всё равно что ненавидеть маленькое беспомощное дитя, которое не может жить без опеки. Да, Роберт не такой, как все, особенный, и иногда его трудно понять. Он живёт в тесном мирке своей души, отделённой от большого мира чужих душ. Но за все тридцать лет своей жизни он никогда и никому не причинил зла.
— Время, нужно точное время,- забормотал Роберт, будто ни к кому не обращаясь.
Олеся взглянула на экран мобильника.
— Девять-двадцать два.
— Девять-двадцать два… двадцать два,- эхом повторил Роберт.
Вадим взглянул назад и, от шока вдавив на газ, чуть не вписался в зад плетущегося впереди авто. Роберт выставлял часы. Они работали как ни в чём ни бывало.
— Чёрт побери, как ты это сделал?
— Вадик, не кричи. Я же тебе говорила,- отозвалась Олеся, продолжая смотреть невидящим взглядом на заунывную картину МКАДовской пробки.
Вадим хотел было спросить, что ещё умеет Роберт, но неприязнь к этому человеку победила любопытство. С момента, когда часы были починены, Роберт стал постоянно вертеться на месте и бормотать: «здесь неудобно, тесно, негде сидеть». Олеся уговаривала его потерпеть, но он продолжал в том же духе. Вадим начинал злиться. Чтобы хоть как-то заглушить голос Роберта, он включил радиоприёмник, сразу запевший какую-то чушь.
— Плохая музыка,- Роберт завертел головой, будто уворачиваясь от мухи.- Плохая. Роберту не нравится.
— Какого чёрта!- Вадим зло ударил кулаками по рулю.
— Плохая музыка,- Роберт снова начал покачиваться.- Плохая.
Олеся лихорадочно порылась в сумке и достала диск.
— Вот поставь, это любимая музыка Роберта.
— Что, какой-нибудь параноидальный бред?
Со злостью вжимая кнопки, Вадим включил диск. Из колонок зазвучала красивая инструментальная музыка. Роберт тут же замолчал и перестал качаться, увлечённо прислушиваясь. Далее ехали молча. Вскоре выбрались из Москвы и покатили по трассе.
Олесю никак не покидала мысль, что она совершила ошибку. Не нужно было им ехать. Если Вадик так не переносит Роберта уже сейчас, то что же будет через неделю? Месяц? Когда-нибудь он просто сорвётся, и тогда не избежать беды.
Через два с половиной часа снова послышался голос Роберта:
— Ой, одиннадцать-пятьдесят, через десять минут начнётся передача.
Олеся тут же очнулась.
— Вадик, далеко до кафе?
— Не очень.
— Пожалуйста, давай быстрее.
— Мы в городе, Олеся! Я итак превышаю!- грубо ответил Вадим.
Роберт сообщал о каждой прошедшей минуте. На последних трёх он начал явно нервничать.
— Ой, осталась одна минута, сейчас начнётся, нужно включать телевизор… Дванадцать-ноль-ноль, уже началось, нужно смотреть передачу, нельзя пропустить.
— Вадик, пожалуйста!- взмолилась Олеся.
— Плохо, очень плохо, нельзя пропускать,- покачивался Роберт, выламывая пальцы.
— Чёрт побери!- взревел Вадим, ударяя по тормозам.- Вот ваше грёбаное кафе!!
— Скорее, Роберт, пойдём.
Роберт выбрался из машины и посеменил вслед за сестрой. Олеся усадила его за барную стойку и попросила бармена включить нужный канал. Роберт погрузился в зрелище. Метая искры, вошёл Вадим.
— Водки!- бросил он бармену.
— Вадик, ты же за рулём.
— Плевать!- рыкнул он.- Долго мы здесь будем торчать?!
— В час у Роберта обед.
— Чёрт вас побери, Олеся! Мы так за сутки до Питера не доберёмся!- он опрокинул в себя стопку.
— Вадик, пожалуйста, не пей,- Олеся просмотрела меню.- Слава Богу, здесь есть воскресный рацион Роберта.
— Он что ещё и ест одно и тоже?- хмыкнул Вадим.
— Да.
— Зашибись! И в туалет по расписанию ходит?
— Вадик, пожалуйста, хватит,- Олеся посмотрела на него умоляющим взглядом.
— Да ладно, молчу,- махнул рукой он.- Хоть час от него отдохнуть.
Когда передача закончилось, Роберту принесли пюре с котлетами, чай и сдобные булочки. Он попросил ещё поставить на стол зубочистки и солонку, как дома. Олеся и Вадим тоже перекусили.
— Может, пойдём в машине посидим, поговорим?- предложил Вадим.
— Ладно,- кивнула Олеся.- Роберт, ты кушай, а потом выходи, мы подождём тебя в машине, хорошо?
— В машине, хорошо,- повторил он, глядя в тарелку.- Через минуту пойдёт дождь.
— Что ты сказал?- обернулся Вадим.
— На улице пойдёт дождь.
— Ха, ты ошибся, парень,- усмехнулся Вадим.- Дождя не будет ещё неделю.
Роберт не ответил. Они вышли. Вадим захлопнул за собой дверь и повернул ключ зажигания.
— Прокатимся?- злорадно улыбнулся он и вдавил на газ.
4. Проклятые
Автомобиль рванул по дороге.
— Что ты делаешь, Вадик?- дрожащим от страха голосом спросила Олеся.
На лобовое стекло упала первая крупная капля.
— Всё-таки прав был псих,- рассмеялся Вадим.
— Останови машину, Вадик, что ты делаешь??
— Ты знаешь, милая,- говорил он, глядя на дорогу,- по-моему Роберт уже достаточно взрослый, ему пора научиться жить самостоятельно. Тебе так не кажется?
— Останови машину, слышишь? Сейчас же!- кричала Олеся.
— Ты не ответила на мой вопрос.
— Роберт, не вещь, слышишь? И не мусор какой-нибудь, он человек, ЧЕЛОВЕК! Его нельзя просто бросить! Вернись обратно!
— Да ладно тебе, милая,- продолжал безразличным тоном Вадим.- Ты ведь этого хочешь, признайся! Он ведь достал тебя, скажи!
— Вадик, верни меня обратно!- кричала Олеся.
— Значит, тебе какой-то псих дороже меня, да?- чёрные глаза Вадима заблестели злостными искрами.
— Это ты псих, понял? И душа у тебя гнилая! Останови машину!!!
— А ты не свихнулась, девочка?- он ещё больше вдавил на газ.- От общения с психом, сама уже того?? Ты хоть нормальных людей-то ещё отличаешь?
— Мне тебя жаль, Вадик. Желаю тебе успехов в карьере!- она резко навалилась на него и с силой рванула руль вправо. Машина заскользила на мокрой дороге и въехала в стену.
Вадим ударился головой об руль и потерял сознание. Олеся выбралась наружу и побежала назад под проливным дождём.
Роберт доел свой обед, сходил в туалет и вышел на улицу. Шёл дождь, улица была пуста. Он долго оглядывался в поисках машины, но её нигде не было.
— Олеси нет. Вадик увёз Олесю. Вадик – плохой человек, плохой. Вадик не любит Роберта, увёз Олесю. Олеся – моя сестра,- тихо бормотал Роберт, с силой ударяя себя по голове ладонью в ритм словам.- Моя сестра. Вадик увёз Олесю, Вадик – плохой человек.
Роберт прошёл по улице и опустился на лавочку, продолжая бить себя. Будто это он был виновен в том, что Вадик – плохой человек и что он увёз Олесю. Будто он хотел наказать себя за это. Роберт не знал, как устроен мир, он не жил в нём. Он жил внутри себя, в своём маленьком мирке, по-другому чувствовала и думал. Люди же этого не понимали, они мерили его по своим меркам, для них он был ненормальным, странным. Но Роберт никого не винил. Только себя.
Послышались шлепки по воде, это бежала Олеся. Она была уже обессилена, но сделала последний рывок и опустилась на лавочку рядом с братом.
— Роберт, не надо. Всё хорошо, я с тобой,- она попыталась удержать его руку, которой он продолжал наносить себе удары, но он её резко отдёрнул, и Олеся упала на землю.- Проклятье!! Ты моё проклятье, Роберт!- не выдержала она.- Нам теперь всю жизнь жить вдвоём, ты понимаешь? Только ты и я! Мы никому не нужны!- она зарыдала. Её слёзы смывались дождём и стекали по асфальту.- Мы проклятые! Тебе-то хорошо, ты замкнулся в себе и ничего не понимаешь! А мне каково, как ты думаешь? Ты мне даже в глаза никогда не смотришь, ты думаешь это легко??
— Олеся – моя сестра. Роберт любит Олесю.
Она перестала плакать и подняла взгляд на Роберта. Он сидел, опустив руки, и смотрел вниз.
— Что ты сказал, Роберт?- она поднялась и села на лавочку.
— Роберт любит Олесю. Олеся – моя любимая сестра.
Олеся снова заплакала. Он в первый раз сказал, что любит её.
— Прости меня, Роберт, я тоже люблю тебя. Прости…